И оно было невероятным, огромным и почти таким же могучим, как настоящее.
Я стояла так несколько минут, потрясенная этой красотой.
И тут сзади раздался гудок, от которого я подпрыгнула с места на метр как кошечка, увидевшая огурец.
Обернулась из опущенного окна «порше кайенна» торчала лохматая голова красивого хама из кофейни.
Я забыл сказать спасибо! сказал он, улыбаясь именно так, как я думала он будет улыбаться открыто, радостно и так обаятельно, что невольно начинаешь улыбаться в ответ.
Глава 3. Разговоры
Пожалуйста, отозвалась я, возвращаясь к любованию рукотворным небом. Меня такой ерундой не проймешь. К тому же я уже видела, каким он может быть неприятным. Баристе он тоже сказал спасибо? И сигналить не стоило.
И вообще, что хорошего может случиться в день, когда я даже урну не могу найти, чтобы выбросить мусор?
Я ждала звука отъезжающей машины, но вместо этого услышала хлопанье дверцы и шаги. Сероглазый красавец подошел ко мне, встал рядом и тоже задрал голову:
Вы так смотрите, будто из провинции и никогда не видели небоскребов.
Будь я из провинции, это было бы по-настоящему обидно, отозвалась я деланно равнодушно. Но на самом деле я почти заработала косоглазие, пытаясь рассмотреть его, не поворачиваясь и не выдавая своего интереса.
А вы нет?
А я нет. Просто редко тут бываю и впервые ночью.
А я тут часто, но никогда не замечал, что это действительно красиво.
Вот тут я удивленно повернулась. Он тоже оценил?
Он стоял, задрав голову и засунув руки глубоко в карманы делового костюма. Смотрелось по-мальчишески. Я даже подумала, что на дорогих костюмах карманы надо зашивать, оставляя для красоты, как на женских платьях. А то несолидно. Но он вообще был ужасно несолидный, хоть на вид и старше меня.
Это такая вежливая беседа среди каменных джунглей? усмехнулась я.
Я хотел пригласить вас в ресторан, если вы не против он наклонился, разглядывая надпись на моем стаканчике и потом упираясь в меня своим прозрачным взглядом. Яна.
Традиция писать имена на стаканах, которую маленькие кофейни перетащили у большого «Старбакса», выдала меня ему на блюдечке.
В честь чего это? подозрительно спросила я.
Хочу отплатить за ваш широкий жест, теперь он смотрел не на небоскребы, а на меня, но с таким же интересом. Такой новый опыт для меня все же чересчур.
Пожалуй, откажусь. Исключительно из заботы о вашем здоровье.
Не думаю, что ему часто отказывали. По крайней мере, он выглядел удивленным и даже недоуменно приподнял одну бровь и нахмурился:
Мне кажется, вам тоже была бы полезна профилактика Альцгеймера, он нахмурился еще сильнее. Как насчет нового опыта? Со мной? Вы ведь наверняка никогда не ездили в машине с человеком, которому купили кофе.
Мне кажется, вам тоже была бы полезна профилактика Альцгеймера, он нахмурился еще сильнее. Как насчет нового опыта? Со мной? Вы ведь наверняка никогда не ездили в машине с человеком, которому купили кофе.
Ездила, я улыбнулась. Он начал вызывать у меня симпатию.
И который назвал вас провинциалкой?
Ездила, я улыбнулась еще шире.
И повез в ресторан «Накануне лета».
Сдаюсь! я рассмеялась. Про этот ресторан я даже не слышала. Умеете вы оборачивать слова людей против них.
Должность обязывает.
А что за должность? заинтересовалась я. Вообще-то с такой внешностью ему бы моделью работать. В крайнем случае в кино сниматься. А в российском бизнесе вряд ли любят таких красавчиков, у нас все сурово.
Тут бы мне оказаться адвокатом или политиком, с досадой прицокнул он языком. Но вынужден перестать выпендриваться и признаться, что генеральный директор. Ну и владелец компании, если просто директор вас недостаточно впечатлит.
А зачем вам надо меня впечатлять? тем более, что я уже и так на крючке и трепыхаюсь только из врожденного чувства противоречия.
Даже если бы он позвал меня в «Макдональдс» и оказался грузчиком, я бы повелась только на эту улыбку и чувство юмора. Хотя грузчик с «кайенном» тоже интересный персонаж.
Чтобы вы согласились. Я ведь правда всю ночь спать не буду, чувствуя как ужасно поступил, став буквально альфонсом, он прижал к груди руку, сложил брови домиком и посмотрел на меня такими прекрасными жалостными глазками, что котик из Шрека ушел, рыдая, на курсы актерского мастерства.
Мне кажется, вам это полезно, жестоко и хладнокровно ответила я.
Давно бы сдалась, но на часах пока без пяти двенадцать, мой паршивый день еще не кончился, и суеверность не давала мне согласиться.
Возможно, но я уже полчаса им пробыл и на первый раз наказание достаточное, жестокая красавица!
Это не наказание, это профилактика Альцгеймера, отрезала я, стараясь не ржать.
Хорошо, он вдруг стал очень серьезным. Вынул руки из карманов, поддернул рукава пиджака, поправил галстук. Давайте продолжим профилактические мероприятия. Я вот никогда не ужинал с девушкой с сиреневыми волосами. Уже наступил следующий день, он вскинул руку, чтобы взглянуть на часы. Необходима следующая доза нового опыта.
Надеюсь, это не очень пафосный ресторан, сложила я оружие. И туда вас пустят с этой самой девушкой с сиреневыми волосами.
В настоящий пафосный ресторан пустят с даже с собакой на роликах и с мороженым. И с сиреневым ирокезом.
Я посмотрела поверх небоскребов. Дорогое небо, Криса Хеймсворта ты мне еще должно. И работу. И денег. Но для начала сойдет и этот.
Поехали! кивнула я.
Самый паршивый день закончился. Начинаем отсчет ошибок заново.
Он открыл мне дверцу, и я с трудом вскарабкалась в высокий джип. Когда эти пафосные дорогущие машины только появились в Москве, они мне очень нравились. Я всегда была поклонницей машин Джеймса Бонда времен Шона Коннери эти плавные поршевские обводы, прищуренные злые фары, ощущение хищной красоты. Но потом в «кайеннах» стали ездить все подряд, они превратились в символ бандитских и глупых денег и совершенно мне разонравились.
Конечно, до сегодняшнего дня это была немного ситуация «лиса и виноград». Зато теперь я могла в полной мере ощутить уют просторного салона, оценить, что огоньки на приборной доске перемигиваются прямо как на панели космического корабля и вместе с космосом за окном это создает совершенно фантастическую атмосферу. Ладно, пусть пошлая и бандитская, но машина мне нравится.
Кстати! вспомнила я. Вы мое имя знаете, а я ваше нет. Так нечестно.
О, точно, он откинул солнцезащитный козырек, достал оттуда визитку и протянул мне.
Вадим Сергеевич Романов, прочитала я вслух. Надо же, фамилия тоже породистая. Холдинг «Небьюла»
Ну нифига ж себе! Вот это я попала!
Знаете, сказала я очень, очень спокойным голосом, пока владелец холдинга «Небьюла» Вадим Сергеевич Романов выруливал на шоссе. Вы мне должны даже больше, чем кофе. Ведь это по вашей милости я безработная.
Глава 4. Ресторан
Он мрачно покосился на меня, аккуратно вынул визитку из пальцев и убрал обратно за козырек. Плотно сжав губы, вырулил на шоссе, и только тогда повернулся, вновь ошеломляюще улыбаясь:
Начнем, пожалуй, с начала. Я Вадим.
Потрясающая наглость. Я даже слов не нашла за все недолгие пять минут, что мы добирались до «Середины лета». А потом слова пропали, потому что место за тяжелыми и мрачными дверями оказалось настоящим чудом.
Из теплого деревянного пола к потолку поднимались колонны в виде переплетающихся деревьев; наверху они расходились извивами толстых ветвей, которые встречались и сплетались друг с другом. Вместо листьев их оплетал вечно-зеленый плющ, и я бы не удивилась, узнав, что настоящий. С потолка свисали гирлянды розовых, желтых и белых цветов с едва мерцающими в глубине диодными огоньками.
И отовсюду лился теплый солнечный свет, будто мы в летнем лесу, а не в центре Москвы заполночь. Если бы Вадим не поддерживал меня за локоть, я бы обязательно споткнулась, пялясь по сторонам. Столики тоже будто росли из пола, а вокруг них были расставлены плетеные кресла и кое-где даже висели качели на толстых грубых канатах.
Немножко даже пожалела, что мы в итоге пришли в самый дальний угол, где качелей уже не было только деревянные скамьи с ворохом подушек.
Я бы покачалась.
Ну да, инфантильная.
Только когда Вадим усадил меня спиной к залу, я очнулась и поняла, что все это время он был так близко, что практически обнимал меня, а я этого даже не заметила.
Опомнившись, попыталась сосредоточиться на нем и не бросать украдкой по сторонам любопытные взгляды. Виталик меня постоянно одергивал, когда я в упор рассматривала людей, поэтому сейчас я постаралась изобразить отстраненную вежливость, и не пялиться на Вадима так откровенно, как только что пялилась на интерьеры.
Хотя, если честно, эти правила приличия меня всегда убивали. На людей в упор смотреть нельзя, по сторонам, открыв рот тоже нельзя. Так на что смотреть-то? На собственные обгрызенные ногти и страдать, что я в приличном заведении и без маникюра?
К счастью, мои терзания прервала официантка, которая принесла меню и графин с лимонадом, который так ярко и остро пах летом и дачей, что я почти забыла, что мы не за городом в жаркий летний день.
Вадим врубил харизму на полную мощность и успел обаять официантку, пока она разливала лимонад по бокалам и раскрывала меню. Когда мы пришли, девушка была сонной и снулой, но сейчас разрумянилась, засверкали глаза, улыбка перестала быть дежурной.
Девушке в кофейне слабо было так улыбнуться, задумчиво уронила я в воздух, невидящим взглядом скользя по меню.
Я перед ней извинился, фыркнул он. И завтра цветы пришлю.
Потом не считается. Стоило вообще так нервничать из-за какого-то кофе? я, кстати, тоже наглая, особенно когда не в своей тарелке. А от цен в меню, на которые я, как настоящая безработная бедная девушка, посмотрела в первую очередь, я стала прямо очень не в своей тарелке.
Когда ты кофейный наркоман, но легкомысленно отпустил секретаршу, надеясь, что во всем гребаном деловом центре есть хоть одна открытая кофейня И тут выясняется, что есть ровно одна, но в ней не принимают карты стоило!
Купить вам пакетик растворимого кофе три в одном на случай будущих катастроф? заботливо поинтересовалась я. Меня удостоили острого злого взгляда. Что?
Да вот думал, мне показалось, что вы невыносимо ядовитая змея на фоне неадекватного состояния. А теперь вижу не показалось.