Он поворачивает меня спиной и усаживает на себя так легко и быстро, что я успеваю только вскрикнуть, когда он проскальзывает внутрь. Теперь он может вволю любоваться моей задницей, а мне остается только вид на неумолимый таймер: 23 22 21
Макс проводит пальцами по позвонкам, целует в спину и поддает бедрами вверх, чтобы я не отлынивала и двигалась. А он будет управлять хваткой железных пальцев у меня на бедрах. Я наконец-то наращиваю темп, распаляюсь все сильнее и снова торможу, когда он врубает стоп-кран.
Долгий стон разочарования. Оглядываюсь через плечо:
Тебе не вредно столько не кончать?
Ничего. Я хочу попробовать тебя абсолютно всю. Сегодня я до вечера уже никуда не тороплюсь.
На четвертой порции капкейков он доводит меня до оргазма пальцами, пока я сижу на нем.
На шестой я наконец получаю в свое распоряжение его идеальный член, и пока Макс изучает меня пальцами, аккуратно раскрывая нижние губы как цветок пронзительно нежными и бережными движениями, я облизываю его со всех сторон, скольжу губами по шелковой коже, под которой невероятно твердая сталь, дразню языком уздечку и почти впускаю его в свое горло одновременно с его движением пальцев внутри меня.
Я чуть было не довожу его до оргазма, чуть не прерываю наш безумный марафон, но в этот момент звенит чертов таймер, и Макс спихивает меня с кровати:
Иди работай, гадкая девчонка! Могла все испортить!
Между седьмой и восьмой я, увы, отвлекаюсь надолго и готовлю крем, а потом начинаю наворачивать шапочки на готовые капкейки и ставить их в коробочки. Макс наблюдает за каждым моим движением, и я невольно делаю их чуть более эротичными, чем надо. Меня можно было бы снимать в порно: «Развратная кондитерша думает совсем не о креме, когда облизывает свои пальцы».
После того как я вытаскиваю восьмую партию, на нее остается только навертеть крем укладываюсь в пять минут и с решительным видом направляюсь к кровати.
Макс ловит меня, переворачивает на живот и буквально втрахивает в кровать, наваливаясь всем телом. Я визжу, утыкаясь лицом в подушку, он рычит и кончает, вцепившись зубами в мою холку, как большой кот.
Потом отваливается в сторону и долго глубоко дышит, закрыв глаза. А я лежу на его загорелом, гладком, как нагретый солнцем камень, плече и мечтательно жмурюсь. Удовлетворенная на полгода вперед и полгода назад. Счастливая до неприличия, затраханная до непотребства, довольная до непристойности.
Но, конечно, в раю тоже был змей. И наверняка комары.
Надеюсь, что только комары, а заказчиков дьявол оставил для ада.
Я смотрю на часы и пинаю Макса в бок:
Одевайся.
Мммм? он приоткрывает один глаз и тут же переводит его на мою грудь.
Этот мужчина неисправим!
Я смотрю на часы и пинаю Макса в бок:
Одевайся.
Мммм? он приоткрывает один глаз и тут же переводит его на мою грудь.
Этот мужчина неисправим!
Сейчас приедет заказчица за капкейками. Надо выглядеть прилично, вздыхаю я, впервые жалея, что у меня студия. Так бы закрыла свое загорелое сокровище в комнате и рассчиталась самостоятельно.
Аааа
Он поднимается только попытки с третьей, наверное. Сшибая косяки, добирается до ванной. Возвращается уже бодрым, быстро одевается, подходит ко мне, уже тоже одетой в джинсы и топик, целует в лобик и говорит:
Ну я поехал. Дела.
И уходит! Уходит и захлопывает за собой дверь!
Да ну нафиг!
Имбирный сироп
По какой-то загадочной причине те, кто собирал меня на специальном заводе для Асечек, забыли прикрутить анализатор, который отличал «возбуждает» и «бесит». По крайней мере, по отношению к одному наглому и красивому.
Я готова его убить! Растерзать собственными руками! Искусать до крови и приковать цепями к кровати, чтобы делать это каждый день!
Но сказать: «Да пошел ты!» никогда!
Слишком мало страдал.
Я ему еще устрою веселенькую жизнь.
Потом.
И подумаю я об этом после того, как замажу тоналкой все засосы за те пятнадцать минут, что остались до приезда заказчицы! Но вот куда девать томную улыбку и мягкие жесты, неизбежно выдающие любую женщину, у которой был волшебный секс вот только что? Запах шоколада скрывает запах секса, но расслабленность и довольное выражение лица не скрыть, пожалуй, ничем.
И только закрыв дверь за последним шоколадным кексиком и оставшись одна в осиротевшей без них квартире, я вдруг поняла, что Макс мне ничего не обещал. Не оставлял телефон, не говорил: «Увидимся!» и, может быть, вообще не планировал продолжение.
Серьезно?
Меня вот так поимели и бросили? Или это следующий этап игры, и теперь моя очередь его разыскивать?
Облезет.
Подумаешь Макс!
По степени раздражения никакой Макс не сравнится с тем, что у меня тут полная раковина грязной посуды, заляпанный пол и вымазанный шоколадом стол. Да у меня сто таких Максов будет вот только уберусь и влезу в свои белые мини-шорты. На их счету уже четыре аварии, случившихся за моей спиной. Пришла пора нарисовать еще одну звездочку на фюзеляже!
Я домыла посуду, распахнула окна, чтобы выветрился наконец запах шоколада и секса, решительно направилась к шкафу и выгребла оттуда все короткое и обтягивающее. В пару к шортам надо что-то такое, чтобы еще и пешеходы сталкивались.
Постояла, подумала
Достала очередную безразмерную спальную футболку и свернулась калачиком под одеялом, зажав ладони между коленей. Лежала и вспоминала, как он трогал меня, сжимал сильными пальцами, оставляя синяки, как я выгибалась и стонала, как он восхищенно любовался моим лицом во время оргазма.
За окном уже давно стемнело, даже июньские дни ненадолго уходят спать. Окна были все еще распахнуты, но ночи сейчас волшебно теплые, и я просто наслаждалась запахом лип, пробирающимся украдкой в комнату. Интересно, можно ли сделать торт с липой? Не с чаем или медом, а именно этим июньским сладким и чуть тревожным запахом, очень легким и теплым? Если настоять цветы в сливках на холоде получится сохранить его хрупкость?
Я выбралась из постели, собираясь спуститься и нарвать липового цвета, чтобы немедленно начать эксперименты, и тут с облегчением рассмеялась.
Все. Отпустило.
Если я думаю о десертах все хорошо.
Сливки у меня есть, за ночь настоятся, с утра только схожу за агар-агаром и попробую сначала моно-мусс, без дополнительных вкусов, только чтобы почувствовать, насколько удалось передать этот запах.
Надо только надеть что-нибудь к футболке, даже в два часа ночи ходить в одних трусах плохая идея.
Заверещавший дверной звонок заставил сердце пуститься вскачь. Мы никого не ждем!
Я распахнула дверь и уставилась на ухмыляющегося Макса с бордовым галстуком в руках:
Как насчет того, чтобы один очень плохой парень связал тебя и оттрахал так, как ему хочется?
Вопросы, вопросы
Он сделал шаг, переступая порог, подхватил меня, одной рукой стащил футболку и трусы, заткнул ими мой рот, прежде чем я вообще успела сообразить, что происходит, а потом связал галстуком руки за спиной и перекинул через плечо.
Я попыталась брыкаться, но получила увесистый шлепок по попе:
В твоих интересах, милая фея, не задерживать меня по пути к машине. Мало ли кто у вас ночью любит собачек выгуливать. А камеры в телефоне сейчас у всех.
Вот мудак! Я попыталась выплюнуть кляп, но он был забит на редкость удачно: избавиться невозможно, но и не мешает. Удачно или профессионально?
Если я когда-то мечтала о настоящем мужчине, который дубиной по голове и в пещеру то вот я его получила! Мне не нравится!
Или нравится?..
Теплая ночь окутала меня запахом цветущих лип, тревожащим даже дома, а на ночной улице он и вовсе сорвал крышу. Когда мир вокруг пахнет так сладко и ярко, как не может быть в нашей реальности, когда ночной ветер требовательным шепотом зовет на приключения, сопротивляться тому, кто несет тебя к приключениям собственными руками как-то грех.
Красная «бэха» стояла как раз под деревьями. Макс открыл дверь и сгрузил меня на заднее сиденье. Перед тем как захлопнуть ее, он нежно провел ладонью по моей щеке:
Если бы твой рот не был занят, я бы не удержался, но пока потерплю.
Я подтянула колени к груди: оу, мысль о том, что он мог сейчас трахнуть меня связанную, промчалась сладкой дрожью по всему телу. Но он сел за руль и рванул по ночным улицам. Тут, на заднем, я ничего толком не видела, только мелькали яркие фонари и ложились на голую кожу отсветы разноцветных витрин, да остро и ярко пахло имбирем и кофе. Гляди-ка, не врал, сироп он тут и вправду когда-то пролил.
Вел он мягко, мне грех было жаловаться. Но Сонечке я завтра позвоню и велю вставить мужу звездюлей за такую рекомендацию! Нормально поручился, меня тут среди ночи похищают голую из собственного дома!
Машина остановилась где-то среди деревьев, несколько раз тяжело перевалившись через взрыхленную землю. Мотор заглох, и я услышала только шум листьев и робкие посвисты птиц в преддверие рассвета, когда на горизонте еще темно, но уже есть предчувствие солнца.
Так же бесцеремонно Макс вытащил меня наружу вокруг не было ничего, кроме леса и землистого обрыва, с которого открывался ошеломляющий вид на Москву. Я узнала место Воробьевы горы.
Легким движением он запрыгнул на еще теплый капот машины и так же без усилий подхватил меня и усадил на себя сверху, прижав спиной. Вынул кляп изо рта и мурлыкнул на ухо:
Будем встречать рассвет Тебе понравится.
Меньше всего меня в этот момент заботило какое-то там встающее на горизонте солнце.
Какой, к черту, рассвет, Макс? У нас что выпускной? изумилась я. Если ты не заметил, я тут немножко голая!
Где ты встречала рассвет в свой выпускной? Руки его легко и нежно пробежались по моему телу, развели мои колени и он ловко зафиксировал их в таком положении своими ногами. Я, например, встречал здесь.
Целовался с первой красавицей класса? Я попыталась свести ноги обратно, но он провел подушечками пальцев по внутренней стороне бедра почти не касаясь кожи, и эта мягкая ласка заставила меня напрячься всем телом.
Нет, с первой красавицей целовался и не только целовался мой друг Влад.
В его голосе было что-то Эх, Макс, мне показалось, или ты был влюблен в нее?
Я бы расспросила его подробнее, но в этот момент пальцы добрались до совершенно непристойно открытой в этой позе вульвы, и я застонала от первых мягких касаний, откинув голову ему на плечо.
Какая ты уже мокрая голос у него моментально изменился. Я в тебе не ошибся.