Арникова Полина Сергеевна умерла в начале девяностых, сообщил юноша, совсем маленькой, едва ей восемь лет исполнилось.
Так, протянул Костин.
Времени на поиски у меня было немного, пока я раздобыл лишь поверхностные сведения, смутился юноша, непременно их дополню. Мать проводница в поездах дальнего следования. Отец носильщик на вокзале. Наверное, у ее родителей не было особых средств.
Ошибочное мнение, возразил Константин Львович, в ваших источниках, случайно, не указано, по каким направлениям ездила мамаша Полины?
Она работала на Казанском вокзале, уточнил компьютерщик.
Крым, Новороссийск, Урал, Средняя Азия и, конечно, Казань, перечислил психолог. Определенно, я что-то забыл, но хватит и того, что помню. В поезде дальнего следования непременно есть вагон-ресторан, а в нем холодильники. Весной из Крыма в Москву доставляли ранние овощи, кое-какие фрукты и дорого продавали своим покупателям. Самолетом довезти было быстрее, но договориться о провозе в лайнере трудно. Урал это нелегально добытые самоцветы, а еще завод, который производил оружие. Средняя Азия просто Клондайк для торговцев наркотиками. Я вспомнил крохотную часть нелегального бизнеса, которым всегда занимались проводники.
Чай с содой! воскликнула я. Моя мама панически боялась летать, мы ездили с ней в Коктебель на поезде. Мамуля всегда просила не чай, а пустые стаканы. Заварку она брала с собой, потому что проводники насыпали в чайник чуть-чуть листа, добавляли соду, и получался роскошный темно-коричневый, якобы крепкий напиток.
Энтин усмехнулся.
Еще белье, его могли не отдавать в стирку, просто погладить, выдать пассажирам, а деньги за пользование им положить себе в карман. Но эти ухищрения мелочовка. Кое-кто из сотрудников железной дороги делал миллионы на наркотиках, оружии, самоцветах. Тихая проводница брала в Казахстане у хмурого мужика матрас, самый простой, стеганый, ватный. Сомневаюсь, что их сейчас выпускают, а в советское время других не было. Проводница стелила его в служебном купе на свою полку, закрывала бельем, одеялом и ехала в Москву. Таможни на границе между союзными республиками не было. Милиция в поезд входила только по вызову начальника состава, ну, например, снять с поездки пьяницу-дебошира. После утомительного пути состав тормозил в Москве на перроне, в купе проводницы входил тот самый хмурый дядька, он ехал в другом вагоне, брал матрас и выносил его. Проводница показывала ему носильщика, который соглашался сопроводить пассажира к остановке такси. Со стороны ситуация выглядела обыденно: кто-то купил новую постельную принадлежность. Какие тут подозрения? Но на самом деле в матрасе хранилось большое количество анаши, которая в обилии росла в Средней Азии. Местные дамы превращали ее в набивку, простегивали матрас, и тот отправлялся в далекое путешествие. В Средней Азии конопля продавалась вениками, стоила копейки. В Москве дилеры торговали марихуаной, положенной в спичечный коробок, он стоил намного дороже веника. Не очень дорогой в Средней Азии матрасик в столице СССР превращался в золотой. Понятное дело, что все звенья цепочки: хмурый мужик проводница носильщик таксист, который потом вез груз к дилеру, являлись членами одной группировки и получали деньги.
Девочку убили в начале девяностых, напомнил Николаша, советской страны уже не было!
Это время полного беспорядка, беспредела, активизации преступных элементов, вздохнул Володя, но вокзалы-то работали. Константин прав, отец-носильщик, мать-проводница, вероятно, являлись частью цепочки доставки наркотиков. Малышка могла поплатиться за бизнес родителей.
Хорошие деньги, полученные нехорошим путем, не всегда приносят их владельцам радость, кивнул Костин. Николай, вы нашли Полину Сергеевну Арникову в числе мертвых. Но, возможно, у нее есть тезка, взрослая женщина, и она в полном порядке!
Чтобы посмотреть на Володю, Николаша снова устроил жонглирование очками.
Полины нет, есть Арникова Нина Сергеевна, ее ровесница, у них одна дата рождения и год совпадает.
Близнецы, догадался Михаил, одну девочку убили, а вторая, наверное, хорошо спряталась, вот и осталась жива.
Не нашли, согласился Володя, или ребенка дома не было, или не знали, что дочек двое. Работал я когда-то давно по одному делу, тоже в девяностые годы. Братки ворвались в квартиру, всех членов семьи, включая малолетних детей, убили. Спасся лишь мальчик семи лет. Помню, как он у меня в кабинете рыдал: «Дяденька, мама велела Вадику, старшему брату, в магазин пойти, а он поленился, пообещал мне шоколадку, если я сбегаю. Я и пошел. И как он мне теперь ее отдаст?»
Я вытаращила глаза.
Он переживал из-за конфеты?
Костин развел руками.
Первоклассник. Я послал в ларек оперативника, тот купил мальчику пакет всякой сладкой ерунды. Дети порой оценивают события иначе, чем взрослые.
Он переживал из-за конфеты?
Костин развел руками.
Первоклассник. Я послал в ларек оперативника, тот купил мальчику пакет всякой сладкой ерунды. Дети порой оценивают события иначе, чем взрослые.
Арникова Нина работает неподалеку от офиса, в котором мы сидим, продолжил Николай и осекся. Слушайте, они все умерли! И мать, и отец! Скончались в день рождения Полины и Нины.
Глава шестнадцатая
Магазин конфет? удивилась стройная женщина. Я не ем сладкое!
Шоколад часто покупают для подарка, сказал Константин Львович.
Нина сдвинула брови.
Мне отводят сорок пять минут на обед, и уж поверьте, старшая медсестра стоит у двери с часами. Если я на десять секунд опоздаю, она на меня пожалуется. По телефону мне сказали, что речь пойдет о звонке моей сестры Полины, которая хотела купить конфеты. Но это полная ерунда, девочка давно погибла. Наверное, телефон принадлежит ее тезке.
Второй Арниковой Полины Сергеевны не существует, остановила я собеседницу.
Нина отвернулась к стене.
Хотите сказать, что кто-то заказал от имени покойной шоколад в магазине, а потом не взял его?
Пока что ситуация выглядит так, согласилась я.
Арникова понизила голос.
Не кричите. Мы сидим в кафетерии клиники, тут повсюду любопытные уши и жадные глаза коллег. Не больница, а просто коммуналка, все друг за другом шпионят, сплетничают. Одна радость платят хорошо, вовремя и больные богатые, на чаевые не скупятся. Если сейчас подойдет кто-то из наших, то вы мой
Нина посмотрела на Энтина.
дядя, а она тетя.
То есть моя жена, кивнул Константин Львович. Приятно хоть на короткое время оказаться в роли супруга красивой женщины.
Значит, вы не делали заказ? вернула я беседу в рабочее русло.
Арникова неожиданно засмеялась.
Я медсестра. Что пациенты чаще всего нам, уходя из больницы, дарят? Угадайте с трех раз.
Конфеты! хором произнесли мы с Константином.
Ай, молодцы, засмеялась Нина, давно на сладкое смотреть не могу, не то что его есть. Дома полный шкаф коробок. Если кому набор подарить нужно, оттуда беру.
Как вы думаете, почему некто воспользовался именем Полины? осведомилась я.
Арникова обхватила пальцами стакан сока.
Нам по восемь лет было, когда родители и Поля погибли. Иногда я думаю: кабы не родинка, лежать бы мне давно на кладбище.
Собеседница показала на маленькое пятнышко у себя на левой щеке.
Я не жила с родителями.
Как так? удивилась я.
Нина оперлась локтями о столик.
У Ирины Петровны, моей биологической матери, была сестра, Надя. Девочки были очень похожи, несмотря на то, что их разделяло несколько лет. Ира вышла замуж за Сергея, а Надя за Николая. У первой родились две девочки: Поля и Нина. А у второй одна Наташа. Мы здоровые, никаких проблем ни с чем. До нашего появления на свет мама ездила по стране, она работала проводницей на железной дороге. А папа носильщиком. Но с двумя детьми из дома надолго не отлучишься. Мама придумала на дому вязать. Нам с сестрой было несколько месяцев от роду, когда Наташа, почти наша ровесница, умерла. Она появилась на свет с тяжелой патологией, странно, что сразу не скончалась. Николай от супруги сбежал, когда понял, что в семье появился тяжелый инвалид. В придачу ко всем несчастьям Надя узнала, что больше не сможет забеременеть.
Надежда в слезах прибежала к сестре, она так рыдала, что Ирина предложила ей взять на воспитание одну из своих двойняшек, Надя выбрала Нину, у которой на щеке была родинка.
Отдавая малышку любимой сестре, Ира сказала:
Мы же одна семья, будем девочек вместе воспитывать.
Но у Нади оказались иные планы, она не собиралась сообщать Нине правду, всеми силами избегала общения с Ирой, Полиной и Сергеем. Надежда постаралась уничтожить всякое сходство с Ириной. Она покрасила волосы в темный цвет, укладывала их в высокую прическу, почти ничего не ела. И в результате совершенно перестала походить на полненькую, всегда коротко стриженную Иру.
Нина замолчала, потом продолжила:
Понимаете, я тогда была маленькой. Честно говоря, не очень хорошо помню, как события развивались. Путаются они у меня в голове. О том, что Надежда меня фактически отняла у родной семьи, я узнала случайно в восемь лет. И лучше пойду по порядку.
Незадолго до восьмилетия Нины к Наде приехал мужчина, они сначала разговор вели тихо, потом разгорелся скандал. Незнакомец закричал:
Я забираю Нину.
Девочка тогда еще понятия не имела, что Надежда ей не родная мать, не подозревала о существовании сестры-близняшки. Она испугалась, решила, что дядька хочет ее украсть, и спряталась. Когда мужик ушел, Надежда нашла девочку и сказала ей:
Мы с тобой поедем в гости. У меня есть сестра, которая не хотела с нами общаться. А теперь изменила свое решение. У нее есть дочь, твоя ровесница, вы друг на друга очень похожи. Не бойся, никто тебя не отберет.
Нина потерла лоб.
Смутно все помню. Квартира, девочка, просто моя копия. Женщина, тот мужик, что приходил к нам. Сначала вроде все мирно шло, потом скандал разразился. Та девочка убежала к соседке, я бросилась на лестницу. Из другой квартиры выскочила тетка, втащила меня к себе Я удрала Ужас полный! Вроде так все было. Мы уехали домой. Надежда сказала: все будет хорошо, но она ошиблась. Через несколько дней пришли к нам из милиции, увели Надежду Петровну, меня отправили в детдом.