Да не мучайся ты, у меня лучше есть раздался вкрадчивый голос над ухом.
Марк подошел как всегда неслышно.
Невозможно же быть таким здоровенным мужиком и так незаметно передвигаться!
Он отодвинул меня в сторону и достал из недр холодильника коробку с шоколадным тортом.
Из «Маркс и Спенсер»? удивилась я. Они еще работают? Это же далеко!
Специально для тебя заехал, пояснил он. Это лучшее средство от тревоги, претендую на половину.
Ты ешь шоколадные торты, когда тревожишься? я с сомнением посмотрела на него. Человек-загадка. Дима мне был уже более-менее понятен, а вот внешне холодного и отстраненного Марка, в котором под внешностью величественного дракона скрывались секреты и страсти, я побаивалась. Его упорное стремление в Италию, его странное желание сравнивать поцелуи, теперь торт этот
Он всегда точно знает, что нужно женщинам, Дима тоже подошел к нам и оперся на кухонную стойку. Кстати, не на половину, а на треть. Я тоже буду. А на ужин у нас паста с курицей в соусе карри.
С чего вдруг? поднял одну бровь Марк. Я планировал
Ириска добыла в бою. Охотника надо уважить.
Марк пожал плечами и достал купленные мной спагетти и консервы.
Отношения Марка и Димы были странными. Пока они готовили ужин, я притаилась в кресле с ноутбуком, но вместо чтения новостей и форумов, наблюдала, как они общаются между собой.
Дима настоял, что нам еще нужен овощной салат, Марк взялся сделать еще несколько закусок из авокадо. Он выложил на блюдо полупрозрачные листики прошутто и салями, намазал тосты паштетом Моя «добыча» начинала казаться кашей из топора.
С другой стороны, двум взрослым мужикам еды надо гораздо больше, чем мне одной.
Они понимали друг друга с полуслова иногда и вовсе без слов. Один начинал жест, другой заканчивал. Практически никогда они не спорили и принимали любое решение другого без оговорок и возражений. Только с дополнениями.
Иногда эти дополнения полностью меняли изначальный смысл, но и это принималось без вопросов.
При том были абсолютно равны я не заметила, чтобы кто-то был ведущим, а кто-то ведомым.
Сколько им лет? И как они стали такими друзьями, что готовы лететь на помощь в другую страну, жертвуя самым важным для себя?
На вид около тридцати. Но когда Марк щурится, видно как глубоки морщины у глаз.
Может и старше но их тела не выглядят как результат впахивания в спортзале, а к сорока такую форму одной естественной нагрузкой не сохранить.
Сказали, что все без криминала и я поверила. Но, может быть, я просто слишком наивна?
Давай шампанское откроем? предложил Дима, когда мы устроились на террасе за столом, накрытым как на праздник. Мерцающие свечи, расставленные среди тарелок, только дополняли сходство. Шампанское было бы в тему.
В честь чего? Марк развалился на диване как римский патриций и в довершение сходства держал виноградную гроздь над головой, общипывая с нее ягоды губами.
Твоего полета.
«Твоего».
Марк все понял по этой оговорке и метнул только один единственный огненный взгляд на друга. Откинул голову, усмехнулся:
А, ну откроете без меня.
Все-таки остаешься? а вот мне нужны были слова.
Зачем? Не хочет в «чумной барак»? Хочет домой, в Россию? Или собирается и вправду меня тут защищать?
Ну, он прав, Дима все-таки сходил за бутылкой «Асти» и теперь выкручивал тугую пробку. В Италии я только помешаю. Если ему удастся притвориться, что он сидел тихо и не высовывался, все будет хорошо. Сложно будет объяснить, откуда тогда взялся я при закрытых границах.
Что ж, решено, таким мурлычущим тоном не говорят твердое «решено», но Марку удалось совместить. Поеду с утра. Машину оставить?
Тут автобус ходит до аэропорта, влезла я. И тут же мысленно стукнула себя по губам человек платит за билет до Афин половину стоимости моей квартиры в Москве и едет в аэропорт на автобусе?
Они промолчали. Или уже что-то решили, а я не уловила.
Слова им для другого.
Спасибо за помощь, друг, хрипло сказал Дима.
Теперь ты мне должен, холодно напомнил Марк.
Запомню.
Я вертела головой, пытаясь уловить в их беседе все скрытые смыслы, пролетавшие мимо меня со скоростью пули. Не время и не место лезть в чужие разборки, но не помню, когда я последний раз делала разумные вещи.
Так в чем у вас было дело? Неужели я так и умру от любопытства во цвете лет? спросила я жалобно, изо всех сил изображая безобидного зверька, которому можно поведать страшный секрет, потому что он все равно умрет вместе со мной. И довольно скоро, если мир продолжит рушиться с той же скоростью, с какой он делает это сейчас.
Впрочем, на самом деле я не ждала ответа.
Мы чужие друг другу люди, случайно собравшиеся на необитаемом острове. Ненадолго.
Тут уместнее сочинять сказки, пикантные истории для «Декамерона», а не раскрывать секреты настоящей жизни.
Но Дима переглядывается с Марком и говорит то, чего я не ожидаю:
Тебе можно доверять?
Влекущая тьма
Можно ли мне доверять?
Не знаю. Мне в любом случае некому рассказать. Не маме же?
У меня десятки чатов и и сотни друзей в сети, но никому я еще не сказала, что уже два дня как живу не одна. Слишком странно это случилось. К тому же я знаю, как они отреагируют: сумасшедшая, беги оттуда, звони в полицию, не возвращайся!
Кроме Али. Аля скорее всего уточнит, почему я до сих пор не убежала и, если я попытаюсь объяснить про покой, который укрывает меня по ночам, когда от всех чудовищ под кроватью и сереньких волчков меня охраняют с двух сторон благословит на все, чего мне хочется.
Лишь бы счастлива была.
Временами я сама считала ее блаженненькой, но вот сейчас, когда больше никто не поймет, что разумные доводы разбиваются о то, что вторую ночь рядом с Марком и Димой я сплю так крепко, как никогда до этого, я вдруг понимаю, что иногда нужны друзья, которые тебя поддержат всегда, что бы ты ни выдумала.
Наверное можно
Марк издает странный звук, похожий на фырканье большого дракона.
Дима смотрит на него с осуждением, но тот уже подхватывает наши пустые тарелки и уходит на кухню, игнорируя этот взгляд. Возвращается обратно с шоколадным тортом на большом стеклянном блюде. Он уже заботливо нарезан на кусочки, и каждый кусочек обернут в узорчатую бумажную салфетку ах, эти англичане, они знают толк в чаепитиях.
Следующей появляется миска с огромной, с половину кулака размером, клубникой. И две бутылки шампанского.
Фермеры выращивали ягоды к туристическому сезону, а теперь туристов нет и не будет, прокомментировал Марк, передавая Диме одну бутылку, а вторую оставляя себе. Десять евро за ящик я не смог устоять.
«Туристов нет и не будет» тоже звучит как цитата из «Марсианских хроник».
Мы застряли на маленьком острове посреди Средиземного моря. Солнечном, ярком, теплом, заселенном кошками. Там, на большой земле, люди будут заражаться и умирать, бродить по разрушенным городам в поисках пропитания, восстанавливать экономику из руин, расплачиваясь бутылочными пробками. А мы будем есть клубнику по десять евро и ждать туристов, которые никогда не прилетят, потому что самолеты давно проржавели в своих ангарах.
Я сейчас умру от любопытства и вам долго придется доказывать полиции, что вы не имеете к этому отношения! возмутилась я той неспешности, с которой они оба открывали бутылки и наливали шампанское в мой бокал. Вдвоем. Вместе.
А потом каждый себе.
Я сдержалась и не стала это комментировать только потому, что боялась так и не услышать историю их появления на Кипре.
Ты только не пугайся сказал Дима.
У него, похоже, включился режим защитника.
Но после этих слов я как раз испугалась.
В общем, так вышло, что меня разыскивает Интерпол.
Я беззвучно ахнула, в первое мгновение мысленно промчавшись по всем вариантам от «Да ты гонишь!» до «Я попала!»
Марк снова фыркнул:
Ну ты молодец. Не стал ходить вокруг да около.
Он переложил кусок шоколадного торта на блюдце и поставил передо мной.
Я не буду покачала головой.
Только отпила глоток из бокала, чтобы смочить враз пересохшее горло.
Дима вздохнул, откидывая ладонью челку с лица.
Интерпол разыскивает не только международных террористов и шпионов, чтоб ты знала. Это всего лишь международная полиция. Если совершишь преступление в одной стране и скроешься в другой попадешь к ним в сводки. Вот и все.
Но, допустим, превысить скорость, конечно, недостаточно, ухмыльнулся Марк.
Он подлил мне шампанского и снова скрылся на кухне, что-то разыскивая в холодильнике.
Какого-нибудь мяса мне принеси! крикнул ему Дима. Ненавижу закусывать шампунь сладким.
Так что ты натворил? поторопила я его.
Еще не решила, верить или нет. Нужны были подробности.
На самом деле ничего, он развел руками. Вот тут самый скользкий момент
Умеешь ты затягивать истории, Шахерезада Степановна, съязвил Марк, появляясь из-за его спины с тарелкой прошутто и баллончиком взбитых сливок. У нас с Димкой, обратился он уже ко мне. Была очень бурная юность. Мы шлялись по всему миру и влипали в разные интересные истории.
Умеешь ты затягивать истории, Шахерезада Степановна, съязвил Марк, появляясь из-за его спины с тарелкой прошутто и баллончиком взбитых сливок. У нас с Димкой, обратился он уже ко мне. Была очень бурная юность. Мы шлялись по всему миру и влипали в разные интересные истории.
Хорошие были времена, согласился тот, отправляя в рот полупрозрачный ломтик мяса и довольно жмурясь. Но все кончилось, когда он женился, а я вступил в Иностранный Легион.
Господи боже мой я махнула бокал, не глядя, и закашлялась, когда пузырьки ударили в нос. Ну нельзя же так нагло врать!
Тебе кольцо показать или татуировку? чуть обиженным тоном спросил Дима, глядя как я давлюсь шампанским.
Никто ведь без брака кольца не носит и без Легиона татуировки не делает, угу. Ладно, ври дальше! я махнула рукой.
Мне было весело и легко так всегда действует шампанское.
Сносит лишние преграды, которые кажутся неодолимыми в трезвом виде. Даже жаль, что мне нельзя много пить из-за сердца, иначе я бы быстро спилась, радостно избавившись от тревог и волнений.
Но пока мы не совершили эту двойную глупость, мы успели покутить Дима таки продолжил. И вот однажды в Англии так начинается множество сказок, даже если они начинаются со слов «В земле была нора», По настоятельной просьбе российского посольства мы помогли одному человеку вовремя добраться до самолета. Ничего особенного, просто подвезли с ветерком.