Прежде чем лечь на кушетку, получил указание раздеться. Потом, скрывая смех, меня попросили не стесняться и снимать уже штаны быстрее. А потом началась работа целителей, с которой я сталкивался в этом мире в первый раз. Сталкивался вот так, в сознании и при памяти. Одна из гимназисток-целительниц концентрировала энергию она держала руки так, словно напряженно сжимала невидимую полусферу, а вторая оперируя предоставляемой силой изменяла мои раны. Именно что изменяла меняя мертвое на живое, как мне показалось.
Прежде чем лечь на кушетку, получил указание раздеться. Потом, скрывая смех, меня попросили не стесняться и снимать уже штаны быстрее. А потом началась работа целителей, с которой я сталкивался в этом мире в первый раз. Сталкивался вот так, в сознании и при памяти. Одна из гимназисток-целительниц концентрировала энергию она держала руки так, словно напряженно сжимала невидимую полусферу, а вторая оперируя предоставляемой силой изменяла мои раны. Именно что изменяла меняя мертвое на живое, как мне показалось.
Через несколько минут я был цел и здоров. Только вставать не хотелось по всему тему разлилась истома тянущей усталости. Вот только едва я глубоко вздохнул, собираясь с силами, как совсем рядом вдруг оказались необычайно яркие зеленые глаза, и я почувствовал на своих губах едва ощутимые касания чужих. Против своей воли потянулся вперед, но и целительница подалась назад я так и поднялся за ней, словно привязанный, едва-едва касаясь ее губ своими. Когда сел, полностью выпрямившись, девушка резко отпрянула.
Поцелуй жизни, подмигнув, улыбнулась мне она. И только сейчас я понял, что все то время пока поднимался, в меня вливалась теплая и ласкающая жизненная энергия. Приятно, однако причем я заметил это только выпрямившись. Удивительное ощущение.
Ну все, теперь жениться должен, веселым голосом произнесла вторая юная целительница. Заметив мое смущение, они обе звонко рассмеялись и упорхнули, не прощаясь.
«Что за день то, а?» в сердцах поинтересовался я про себя. Сначала навалилось разного семейного, потом Андре на дно показал, сейчас вот совсем молодые девчонки смутили и посмеялись. Хорошо хоть по-доброму, без издевки. «День как день» философски отметил внутренний голос, а когда я хотел было возразить, добавил: «То ли еще будет»
Сдержав накатившее раздражение, я не торопясь оделся. Штаны с прорехами на ноге, на рубашке подсыхающая кровь, пиджак драный. Красавчик. Остальные, впрочем, выглядели не лучше когда я вышел в холл приемного покоя, четверо моих сокомандников лицами показывали насколько им хорошо и весело. Через несколько секунд появился Илья его закончили латать последним. Эльвира с его приходом сразу поднялась, жестом показывая нам на выход.
Может принтер найдем? поинтересовался я в спину остальным, когда все по жесту девушки потянулись в выходу.
Угу, еще один, хмыкнул Валера, посмотрев на Надежду. Эльвира осталась бесстрастной, а Модест усмехнулся. Как и дежурная целительница за стойкой лечебницы, явно завершающая рабочий день.
Господин Андре Смирнофф дал указание не разрешать вам пользоваться прет-а-порте принтером кафедры целительных искусств, улыбнулась гимназистка, блеснув ярко-зелеными глазами.
Спасибо господину Андре за очередной важный урок, только и хмыкнул я.
Выйдя из здания, мы прошли немного и не сговариваясь, остановились в тени раскидистого платана. Постояли, помолчали немного.
Давайте договоримся, произнесла свои глубоким голосом Эльвира, это было два раза. Первый и последний.
Так точно, командир, ответил после короткой паузы Валера. Несмотря на полушутливый тон, произнес он это с достаточно серьезными видом. И после этого все остальные кроме Эльвиры, посмотрели на меня. Ну да, на кого же еще смотреть. Я внимательно вгляделся в широкоскулую девушку с русой косой, потом посмотрел в серые глаза Валеры.
Да, Боливар двоих не выдержит и наше начавшееся с ним, пусть и необъявленное соперничество не дало бы мне признать его главенствующую роль. Как предполагаю, и ему мою. Тем более он принц, самый настоящий, а я пока вообще черт знает кто. Хм, двусмысленно как-то получилось. Тогда уж «я пока вообще архидемон знает кто».
Подчиняться сопернику унизительно. И в этом случае признанное лидерство и командная роль Эльвиры компромиссный вариант, лучший для всех. Тем более девушка-валькирия вовсе не проста, по поведению видно. Взять хоть момент, как она проявила инициативу после уничтожения меха, а потом наверху в дыму.
Вслух я ничего не сказал, просто прикрыл глаза и кивнул в знак согласия.
На этом наш даже толком не начавшейся разговор закончился, и мы гурьбой двинулись дальше по аллее. Не прощаясь, вскоре разошлись остальные пошагали в сторону выхода, я же направился к главному корпусу. Мне надо было найти фон Колера потому что прошло уже достаточно много времени после разборок с «делом семейным». И если в стенах гимназии я огражден от лишнего внимания со стороны родственников вбитого в скамью гимназиста, то когда покину территорию альма-матер, могут начаться сюрпризы. Поэтому лучше подстраховаться все же фон Колер мой опекун, пусть решает вопрос.
Сильно по этому поводу не переживал потому что был уверен в тех эмоциях, что считал с гимназиста воздушника. Это был засланный казачок, выполнявший поручение а с таким кланом, члены которого состоят у кого-то на побегушках, разобраться хватит авторитета барона. Даже наверняка без тяжелой артиллерии покровителей из тайной канцелярии.
В некоторых своих догадках я не ошибся. К фон Колеру действительно уже прибыли разбираться у широкого крыльца главного здания гимназии стояла черная представительская машина, на капоте которой были закреплены флажки с гербами клана. Знакомая лазурь неба, белая крепостная стена с башнями, и рука с мечом из облака знак, получается, Власовых. Если я правильно понял слова Андре о том, что я унизил одного из Власовых.
Когда подходил к широкому крыльцу, из высоких резных дверей появились двое. Фон Колер и высокий русоволосый господин нордического типа. Более старший и широкий в плечах чем та молодая копия, которую я совсем недавно оставил в полубеспамятстве в парке. Господин вперился в меня тяжелым взглядом, а я не нашел ничего лучше, чем состроить гримасу поджав губы и извиняющееся пожать плечами. Мол, оно сам так получилось.
Старший Власов едва сдержал приступ ярости глаза его опасно взблеснули, а кулаки сжались. Фон Колер предупреждающе поднял руку и взглядом попросив беловолосого господина подождать, двинулся ко мне.
Алексей Петрович, негромко произнес барон, оказавшись рядом.
Максимилиан Иванович, в тон ему ответил я. И почти сразу почувствовал, как колышется воздух вокруг барон повесил над нами защитный купол.
У вас с собой кольцо Антона Аверьянова? поинтересовался барон.
Так. На имени я мысленно споткнулся. Вот как бывает, когда сразу наваливается много всего. Клан, получается, Власовых, а фамилия пытавшегося оскорбить меня Аверьянов, я ведь и забыл совсем об этом. Черт, но они же похожи как две капли воды! Или этот мужик на крыльце не представитель княжеского рода Власовых, а старший Аверьянов?
Как зовут господина, что прибыл за перстнем? поинтересовался я невпопад, заставив барона раздраженно сжать губы в тонкую нить.
За перстнем гимназиста Аверьянова прибыл сам его сиятельство князь Михаил Сергеевич Власов.
«Почему тогда Антон Аверьянов? Тоже со стороны нагуленный, как и я?» мысленно удивился я в очередной раз фамильном сходству.
Так у вас с собой снятое с Аверьянова кольцо? продемонстрировав нетерпение, вновь поинтересовался барон.
Да.
Кольцо надо отдать его сиятельству прямо сейчас. Я обещал, что вы это сделаете, заметив, что я было собрался что-то сказать, пресек мои возражения барон.
В ответ на это мне оставалось только разочарованно вздохнуть. Что-либо еще уже бесполезно говорить если фон Колер действительно обещал. Да даже пусть не обещал, а соврал мне, он ведь не признается в этом. Барон мой опекун, и если я сейчас заартачусь, последствия будут неприятными для нас обоих.
Хорошо, я отдам перстень, скрипя сердце, согласился я.
Благоразумное решение, кивнул фон Колер, снимая купол завесы.
Быстрым шагом я направился к князю Михаилу, но остановился, не доходя метров трех. Он ждал на ступенях лестницы, я же встал снизу на брусчатке так что он возвышался надо мной как гора Килиманджаро над саванной.
Достав из кармана пиджака трофей, вытянул руку с открытой ладонью, демонстрируя воспарившей в воздухе перстень князю. Власов смотрел на меня сверху вниз, и ждал пока я подойду. Я же делать этого не собирался.
Антон Аверьянов сегодня хотел меня оскорбить. Пытался оскорбить грязно, исподтишка. Даже, наверное, оскорбить изощренно так, чтобы я не смог равноценно ответить, а тем более вызвать его на дуэль. Именно поэтому в ответ он столкнулся с моей столь резкой реакцией.
Я выдержал короткую паузу. Власов был явно раздражен не думаю, что целый князь только и думал последние дни о том, чтобы с началом учебного года кататься по гимназиям и решать проблемы юных членов клана. А когда тратишь время, которое для власть имущих это все деньги, влияние Когда тратишь время зря, радоваться этому сложно. Но несмотря на раздражение, к моим словам князь все же прислушался, и я продолжил.
Когда я снял с пальца Антона Аверьянова перстень, я сказал ему, что за кольцом жду того, кто дал команду выставить меня на всеобщее посмешище. Надеюсь, он вам это передал?
Когда я снял с пальца Антона Аверьянова перстень, я сказал ему, что за кольцом жду того, кто дал команду выставить меня на всеобщее посмешище. Надеюсь, он вам это передал?
Нет, коротко ответил Власов.
Оскорбления, которые при всех пытался нанести мне Аверьянов, это удел не противников, а смертельных врагов. Или холуев, которые выпили зелье с критической дозой слабоумия и отваги. Вы можете сейчас забрать перстень, но тогда интересантом того, чтобы втоптать меня в грязь, я буду вынужден считать вас.
Власов думал достаточно долго. Секунд десять после чего едва заметно дернул щекой и пошел прямо на меня. Приблизился почти вплотную, постоял несколько секунд, а после рывком запахнул плащ, и пройдя мимо едва не коснувшись моего плеча, быстро оказался у машины. Глухо хлопнула дверь, и черная туша широкого автомобиля мягко тронулась, слегка накренившись в развороте.