Бломберг:
Мой фюрер, Германия сейчас совершенно не готова к войне.
Гитлер:
А я считаю, что именно Франция и Англия не готовы с оружием в руках защищать забытые в мире и позорные нам требования.
Бломберг:
Опасно, это пахнет авантюрой
Тем не менее по приказу фюрера 7 марта 1936 года несколько батальонов вермахта торжественно вошли в Рейнскую область. Местное население встречало их как героев. Авантюра Гитлера оказалась по счастливой случайности вполне разумным риском. Париж и Лондон только попыхтели, и все закончилось в пользу Берлина.
Англичане не прочь были видеть в Европе сильную Германию, как противовес Франции и Советскому Союзу.
Потом Гитлер скажет:
«Если союзники не отреагировали на такое грубое попрание установленных ими положений относительно германских вооруженных сил, то почему они должны начать войну из-за того, что немецкие войска разместились на немецкой же территории?»
А затем пошло-поехало: в марте 1938 года присоединение Австрии, в сентябре того же года западных районов Чехословакии, осенью 1939 года победа над Польшей, летом 1940 тихий разгром Франции
Итак, пока в споре против генералов бывший ефрейтор выигрывал, причем всухую. Свои позиции в вермахте он укрепил еще сильнее благодаря так называемому «делу Фрича Бломберга». Военный министр и командующий сухопутными силами были скомпрометированы и отстранены от должностей. Бломберг женитьбой на еврейке-проститутке.
4 февраля 1938 года Гитлер подписал декрет, гласивший: «Отныне я беру на себя непосредственное и личное командование всеми вооруженными силами».
В ходе войны с Францией в 1940 году наступление танковых колонн через Арденны в обход «линии Мажино» тоже было режиссировано Гитлером и преданными ему тогда генералами Манштейном и Гудерианом. Против выступали начальник генерального штаба сухопутных войск Гальдер и командующий группы армий «А» фон Рундштедт. Главное то, что в этой ситуации полководческие таланты Гитлера оказались более продуктивными, чем у его генштабистов.
Обвиняют Гитлера в даче так называемого «стоп-приказа» во время наступления во Франции, Бельгии и Голландии. Танковые и моторизованные группы армий «А», вырвавшись вперед, готовы были рассечь англо-французские силы на побережье Ла-Манша в Дюнкерке. Командующий 19-м танковым корпусом Гудериан потирает руки враг попадает в котел. Но вдруг 24 мая поступает категорический приказ Гитлера остановить наступление. «Мы лишились дара речи», вспоминал Гудериан. Немецкие танкисты безучастно наблюдали, как 300 тысяч англичан и 30 тысяч французских солдат переправились через Ла-Манш и оказались в безопасности.
В чем причина такого поведения Гитлера?
Их три: во-первых, он считал, что это поможет ему заключить в ближайшее время мир с Британией; во-вторых, фюрер положился на заверение Геринга, утверждавшего, что может разгромить англичан силами Люфтваффе; в-третьих, опасно гнаться за двумя зайцами, надо добить более жирного Францию. А британцам, как учил Сунь-Цзы, решили кинуть золотой мост.
Правда, мира с Англией не получилось, к концу августа выдохлись не Королевские ВВС, а Люфтваффе. Потери у англичан в небе были меньше, чем у немцев, а производительность авиационных заводов выше. Приказ Гитлера не был мудрым и прозорливым, но и фатально глупым его назвать нельзя. Он не оказал серьезного влияния ни на ход боев, ни на результаты.
Впрочем, у фюрера ожидалось принятие более рокового решения нападение на Советский Союз, на того молчаливого медведя, о котором когда-то вещал «железный канцлер» Отто фон Бисмарк. После победы над Польшей и ее ликвидации Гитлера, стремящегося к мировому господству, не устраивало существование в непосредственной близости мощной независимой державы. Его хрестоматийная фраза: «Все, что я делаю, направлено против России». Во всяком случае, в тот момент серьезной оппозиции среди генералитета вермахта и вообще военной элиты и отставной, и действующей планы фюрера не встретили. Все верили одолеть «лапотную Россию» им не составит трудностей, по словам Гальдера, в течение 14 дней. А вот потратили они на то, чтобы проиграть войну 1418 дней и ночей. Гитлера упрекали генералы, что он повернул вермахт с Москвы на Юг Кавказ и Крым. На это замечание Гальдера и Гудериана он ответил достаточно известной фразой: «Мои генералы ничего не понимают в военной экономике». Ему нужна была «кровь войны» нефть Кавказа и потопление «советского авианосца» Крыма, с которого авиация военно-воздушных сил (ВВС) РККА систематически бомбила хранилища румынской нефти. А еще им была нужна Украина, какой пользовались швед король Карл ХII, француз Наполеон и немец Вильгельм II. Для немцев слово «Украина» еще с начала ХХ века прочно засело в мозгах как территория с богатейшими полями и другими угодьями, способными завалить Германию продуктами.
И встает вопрос а смогли бы в тот момент лета 1941 года взять Москву быстрым ударом? Советские полководцы считали, что нет!
Г.К. Жуков:
«Немецкие войска были не в состоянии с ходу взять Москву в августе, как планировали некоторые немецкие генералы. В случае наступления они оказались бы в более тяжелом положении, чем в ноябре и декабре 1941 года под Москвой. Поэтому все попытки немецких генералов и военных историков свалить вину за поражение на Гитлера не состоятельны».
К.К. Рокоссовский:
«Положение советских войск было очень сложным. И все же я считаю, что у немецких войск не было реальных шансов на продолжение крупномасштабного наступления на Москву. Им обязательно нужна была передышка, которая наступила в августе».
Даже если бы немцы вышли к окраинам столицы, Москва превратилась бы в Сталинград, и наступление гитлеровцев было бы перемолото в огромной мясорубке. Московским оборонцам помогли бы войска, переброшенные с Юга страны и из Сибири.
А потом было контрнаступление Красной армии. Генерал пехоты вермахта и военный историк Курт фон Типпельскирх в книге «Вторая мировая война» признавался:
«Сила удара русских и размах этого контрнаступления были таковы, что поколебали фронт на значительном протяжении и едва не привели к непоправимой катастрофе
Гитлер быстро понял, что, в связи с изменением положения на фронте, наряду с военной проблемой возникла еще более важная психологическая проблема. Создалась угроза того, что командование и войска под влиянием русской зимы и вполне понятного разочарования в быстром исходе войны не выдержат морально и физически. Немецкому воинству грозила судьба великой армии Наполеона. Многие представители высшего командования надеялись предотвратить опасность, которую они заметили несколько недель тому назад, только немедленным отводом армий и сокращением линии фронта.
С оперативной точки зрения эта мысль была, несомненно, правильной. Тем не менее Гитлер выступил против нее со всей энергией своего неукротимого характера. Он не мог принять ее из опасений уронить свой престиж; он боялся также и не без оснований, что такой большой отход вызовет упадок морально-боевого духа армии. Наконец, не было никакой гарантии, что удастся своевременно остановить отходящие войска»
19 декабря 1941 года Гитлер объявил, что берет под свое начало сухопутные войска вермахта. Но данный шаг оказался уже как мертвому припарка, хотя в некоторых частях акт отчаянья фюрера и вызвал воодушевление. После объявленного нововведения в армии начались репрессивные меры приказ о запрещении отходов. Включились в работу военно-полевые суды с казнями перед строем личного состава по их скороспелым вердиктам, свирепствовали гестапо и жандармерия.
Летнее наступление 1942 года было последней масштабной попыткой вермахта победить на Восточном фронте. Хотя немецким войскам удалось выйти к Кавказскому хребту, покорить Эльбрус, добраться до берегов Волги и оказаться у стен Сталинграда, это наступление совсем не походило на то победоносное летом годом раньше.
Именно в это время большая часть 6-й армии со все более возрастающими потерями вступила в Сталинград, закрепившись на северных и южных окраинах города. Именно в это время в руки немецких войск попал приказ Сталина 227 «Ни шагу назад!», в котором он, как писал Иоахим Фест, «тоном озабоченного отца отчизны возвещал своему народу, что отныне Советский Союз не может больше уступать свою территорию. За каждую пядь земли следует биться до последнего».
В ответ на это Гитлер шлет командующему 6-й армии Паулюсу шифровку с приказом захватить Сталинград. Этот город стал фантомом престижа. 2 октября 1942 года в шифровке Гитлер указывает, что его взятие «настоятельно необходимо по психологическим причинам». А 8 дней спустя он добавил, что у русских надо «отнять их святыню».
Когда-то он говорил, что с 6-ой армией он может штурмовать небеса, теперь бои шли за каждое здание, улицу, жилые кварталы. Обе стороны несли огромные потери.
Весь мир ожидал известия о падении Сталинграда.
Поэт-фронтовик Сергей Викулов по этому поводу сказал:
Как трудно было умирать
Солдатам, помнящим о долге,
В том самом городе на Волге
Глаза навеки закрывать
Но советские войска солдаты и офицеры не хотели считать себя разгромленными. Поверженной в ходе Сталинградской наступательной операции под кодовым названием «Уран» (19 ноября 1942 года 2 февраля 1943 года) оказалась 6-я армия. В Берлине был объявлен национальный траур, в Москве «Сталинский праздник».
Когда-то он говорил, что с 6-ой армией он может штурмовать небеса, теперь бои шли за каждое здание, улицу, жилые кварталы. Обе стороны несли огромные потери.
Весь мир ожидал известия о падении Сталинграда.
Поэт-фронтовик Сергей Викулов по этому поводу сказал:
Как трудно было умирать
Солдатам, помнящим о долге,
В том самом городе на Волге
Глаза навеки закрывать
Но советские войска солдаты и офицеры не хотели считать себя разгромленными. Поверженной в ходе Сталинградской наступательной операции под кодовым названием «Уран» (19 ноября 1942 года 2 февраля 1943 года) оказалась 6-я армия. В Берлине был объявлен национальный траур, в Москве «Сталинский праздник».
Гитлер был взбешен. Свои слова о гибели 6-й армии и сдачи в плен ее командующего Паулюса он вылил в такой пассаж:
«Какую легкую жизнь он себе устроил!.. Настоящий мужчина должен застрелиться, подобно тому как раньше полководцы бросались на меч, если видели, что дело проиграно Лично меня больше всего огорчает то, что я успел произвести его в фельдмаршалы Просто смешнее не придумаешь. Так многим людям приходится умирать, и вот появляется такой человек и в последнюю минуту оскверняет героизм столь многих Это какая-то дикость».