Поймёт человек наш, что зря он затеял презентацию родимой водки в знойный вечер у моря под пальмами или кипарисом, осознает, что водка, как он её знает и любит, требует не отдельных деталей и элементов, а всей могучей родной географии, с воздухом, запахами, пейзажем, с широтой и долготой.
С удивлением поймёт он, что не может быть понята водка, как он сам её понимает, в отрыве от всего того, где эта самая водка была придумана и где её сделали.
Разве заменит в Испании холодный гаспачо в жаркий воскресный полдень холодную окрошечку на остром домашнем квасе со сметанкой, горчичкой, телятинкой или язычком да хоть с докторской колбаской с зелёным лучком и прочей зеленью, чёрным хлебушком А под неё ледяная водочка! А потом безмятежный послеобеденный воскресный сон Разве можно сон этот сравнить с сиестой?
Разве можно выпить водки под французский хвалёный буйабес, пусть даже по самому старому и верному рецепту? Водку надо под уху! Под ушицу! Прозрачную, золотистую, с кусками окушка, судачка, щучки или, если бог послал, осетринки.
Самые шикарные креветки, лангустины, омары Как они могут быть закуской к водке? Разве сравнить их со сваренными в простом рассоле, с укропчиком, или в молоке раками, которых привёз с озёр кум, брат, сват или просто сосед, да прям в ведре и сварил? Сначала, правда, с этими раками пьётся пиво Но потом, конечно, водочка.
Никакая итальянская паста, никакие спагетти карбонара или болоньезе не годятся. Если под водку макароны то только макароны по-флотски!
В меню Италии, Испании, Франции, Греции, да хоть Болгарии не отыщете вы салата, чтобы закусить первую в трапезе рюмочку. Где есть, в какой стране можно найти «оливье», «столичный», «мимозу», «селёдку под шубой»? Под названием же «винегрет» вам во Франции подадут такое, что не то что водки воды не захочется.
Тепличные шампиньоны можно есть так, сяк и даже в сыром виде, но их не засолить, как грузди, опята, волнушки или рыжики. Их можно запечь или пожарить Но разве то, что из них получится, будет пригодно для того, чтобы после леса и бани выпить водочки? После леса и бани нужна жареная грибная смесь, где вместе на чёрной сковороде сошлись лисички, свинушки, подосиновики, моховики и даже хрупкие сыроежки.
Никакая иная география, кроме нашей, не годится для выпивания водки в её исконном, изначальном и первородном виде.
Кто-то скажет, что шведы и финны делают отличную водку. И селёдка у них есть, и лосося они солят, коптят и вялят замечательно. И суп с этим лососем у них превосходный И выпить, говорят, эти викинги не дураки. Да, всё так!.. А поговорить??? Как поговорить с ними за водочкой? Никто из них в погранвойсках или в десанте не служил.
Вся наша география, все наши озёра, моря, реки, степи, горы, сады и огороды всё только и родит то, что необходимо для того, чтобы послужить закуской, застольем, трапезой с водочкой.
В наших пределах не растут оливки, артишоки, не выращивают у нас широко и не привыкли мы пока, не приспособили к водке спаржу, фенхель, кольраби, савойскую и брюссельскую капусту, а также лук-порей и прочий сельдерей. Нет в наших водоёмах сибаса, дорады, марлинов, тунца, осьминогов, омаров и устриц. Ни в Волге, ни в Каме, ни в Амуре не сыщете вы ни одного кальмара. Зато хрустящего, зажаристого карасика вам предоставят где угодно и на Кубани, и в Карелии. Строганину из мороженого муксуна вы отведаете от Урала до Забайкалья. Раки в Поволжье и на Дону, хариус в Сибири, грузди, опята, маслята везде.
Не йогурт, не сливки, а сметана!
Горчица не сладкая, не дижонская, не жёлтенькая, а ядрёная, до треска лобовой кости и до слёз. Хрен тоже до слёз. Редиска наша острая. Капуста у нас не цветная, а квашеная. Помидоры у нас даже зелёные, маленькие, незрелые а всё равно годятся для засолки. И всё под водочку! Кабачки и баклажаны вроде бы не водочная еда, но сделаешь из них икру на вид не очень прилично, но если положить её на чёрный хлебушек, то закуска верная.
Свиньи у нас не такие, как в Голландии, не породистые, не такие большие и не такие мясные. Зато наши свиньи весёлые, шустрые, самостоятельные, и сала много. Сало от них копчёное, солёное, мороженое Какое угодно и в любом уголке и районе. Картошка со шкварками, жареная, варёная, толчёная идеальна под водочку. А экзотический батат под её, родимую, не годится решительно.
Виски, ром, бренди, текила Их можно пить где угодно и в любую погоду. Текилу в Мексике сделали, отвезли хоть в Африку, хоть в Индию пойдёт нормально. Даже на Аляске или в Якутии Виски то же самое. Эти напитки где-то согреют, где-то освежат. Никаких особых условий не надо. Можно вообще их из горлышка Так и мексиканцы, живут себе в Штатах, не чувствуя, что живут на чужбине, а для британца вообще полмира бывшая их колония.
Для нашего же человека всякий отъезд из своих родных пределов, если не в отпуск и ненадолго, то сразу эмиграция. Вот и не вкусна, горька и не светла водка на чужбине для нашего человека, как ностальгия, которая, думается мне, голландцу или бельгийцу вовсе не ведома.
У китайцев есть своя рисовая, крепкая, с позволения сказать, водка. Она даже хороша с их едой Но если нашу водку пить с их китайской едой, то тоска по Родине может начаться, даже если это делать в китайском ресторане в центре Москвы.
У китайцев есть своя рисовая, крепкая, с позволения сказать, водка. Она даже хороша с их едой Но если нашу водку пить с их китайской едой, то тоска по Родине может начаться, даже если это делать в китайском ресторане в центре Москвы.
Японцы своё саке нагревают и тёплым пьют. Страшно даже подумать о таком способе употребления водки.
Множество, великое множество факторов, деталей и нюансов указывают на то, что водка могла быть создана, задумана и рождена только в наших пределах и нашим человеком.
Поляки претендуют Умеют делать. Но для того, чтобы из глубин жизненных процессов, жизненного уклада и условий родилась водка в её безупречном виде, необходим бескрайний простор. Простор в Польше есть, но до бескрайнего ему далеко. Может, поэтому поляки так претендовали на наши просторы?
Кочевник знает бескрайние просторы, но для того, чтобы сделать водку, простор должен быть родным и чтобы где-то в этом просторе был дом родной, речка студёная, родная, поле родное, лес, околица, поворот дороги Свой! Особенный! Кочевнику же нужен путь. Кочевник он и есть кочевник. Для того чтобы сделать водку, нужно останавливаться.
А наш человек Выпьет он водочки да и запоёт Может, и не был он нигде, кроме города, посёлка, деревни, где родился и вырос, не видел толком ничего, не летал за границу, не посещал столицы своей, никогда всерьёз не думал о дальних дорогах, не запрягал коня или вообще живого коня видел только изредка и знать не знает, как к нему подходить Но выпьет и запоёт про мороз, про коня, про жену, которая ждёт дома Запоёт, почувствует себя ямщиком, замерзающим в далёкой глухой степи, запечалится человек, всплакнёт по своей жизни, пустит слезу хмельную и чистую да и выпьет ещё водочки.
Согревала она, родимая, путников, успокаивала, давала надежду, сокращала вёрсты, ускоряла путь, приближала дом Да и продолжает это делать.
Сел человек в поезд в Новосибирске, достал и выложил на стол то, что собрали ему в дорогу, познакомился с попутчиком, открыли они по такому случаю бутылочку Раз а вот они уже и в Омске! В Омске вышли они на перрон, подышали воздухом, дождались, пока поезд тронется, вернулись в купе, открыли, налили вот тебе уже и Челябинск!
В поезде дальнего следования Новосибирск Адлер можно, конечно, пить виски или ром Но на столике в купе рядом с курицей в фольге, консервами и порубленной колбасой, среди скорлупы яичной, на газете, бутылка виски или рома будет выглядеть неорганично, вызывающе, неуместно, глупо, противоестественно.
А водка? Если путники ведут себя спокойно, солидно, не шумят, так почему бы и нет? Кому же она мешает? Как без неё? Если страна такая огромная?
Самолётом?
А если человек летать боится? Да к тому же алкоголь в самолётах и аэропортах запретили. Это раньше человек мог выпить в столице, раз и он уже в Хабаровске или наоборот Водка сокращала тысячи километров, стирала часовые пояса А кто-то без этого летать не может, страна же огромная!
Вне нашей географии человек наш может даже и вовсе не желать выпить водки. Порой сама мысль о ней на жарком пляже у ненашего моря может вызвать содрогание и неприятные мурашки по спине. Неуместна она, родимая, там, на чужбине. Нет там для неё условий, нет посуды, нет нужной компании, а главное, настроение там не водочное.
Или в лондонском баре паче чаяния наш человек в таковом окажется и увидит среди прочих бутылок знакомую, стройную, беленькую, в привычных одеждах Обрадуется он бутылке водки как земляку, как давно не виденному соотечественнику, улыбнётся, потеплеет его лицо, но закажет он всё же скотч, или бренди, или что-то с джином Поймёт он, что не хочет он пить родимую у барной стойки тёмного дерева, у которой он сам, как и водка, только гости, только вкрапление чего-то нездешнего в местный уклад Поймёт он, что если пить водку, то нужны к ней друзья-приятели, закуска, тема для разговора и уж точно не лондонский пейзаж за окном.
А когда будет возвращаться наш человек домой восвояси из другой, чужой, страны, купит он в аэропорту чего-нибудь местного Местной виноградной граппы, или ципуры, или чего-нибудь анисового: ракии, пастиса или узо, а то и ещё чего-нибудь более экзотического Прихватит вина, оливок, сыру, местной колбасы Или от щедрот купит бутылку чего-нибудь дорогого, многолетней выдержки. Повезёт он это с собой, чтобы угостить друзей, рассказать о том, как путешествовал, отдыхал, и проиллюстрировать свои фотографии и рассказы «ихними» напитками и вкусами.
Соберёт он друзей, заведёт рассказ о том, что видел, едал и пивал, будет живописать Но скоро увидит и поймёт, что не очень внимательно его слушают, из вежливости смотрят фотографии, без восторга едят и пьют им привезённое. Почувствует наш человек, вернувшись в родную географию, что рады друзья ему лично и его возвращению, а не его рассказам и гостинцам. И увидит, что передёргивает их от привезённых крепких и не очень крепких напитков.
Увидит он это, поймёт, почувствует и перейдёт с друзьями на водочку, на домашнюю закусочку. А главное, на здешние, местные, родные новости и темы. Новости о том о сём О том, что произошло на Родине, пока его здесь не было.