Знаменитые римские дороги оказались при близком знакомстве отнюдь не такой замечательной вещью, как вещалось в Интернете. Конечно, строили капитально. Сначала на землю укладывали крупные камни, потом их пересыпали песком, сверху полотно покрывали мелким гравием. Ещё продольную ось дороги делали чуть выше, чем обочины. Таким образом во время дождя вода стекала в придорожные канавы, а сама поверхность размокала не так сильно. Вот только поверху возле населённых пунктов выкладывали булыжниками. Можно себе представить, как трясёт.
Привычный асфальт, может, где-то и существует, однако в иных краях. А дорога, хоть и построена по единому плану, частенько состоит из участков разного качества. Всё зависит от населённости местности. Где людей мало, поддерживать её в приличном состоянии никто не заинтересован. Денег не выделяют, заставляя жителей отрабатывать определённые дни. Ремонт, хотя и не часто, всё же делать приходилось. Понятно, как совершался, из-под палки. К счастью, на рыдване Игоря носиться с бешеной скоростью всё одно невозможно, и здешняя трасса из приличных.
Для аборигенов и ползущая под тридцать километров в час телега без лошадей, перевозящая двести модиев[8], то есть почти две тонны, великое достижение, а водитель равен четвертьбогу. Он может поплёвывать свысока на остающихся за спиной пешеходов и повозки. А если лошади пугаются шума и скорости, то не его вина. На полубога Игорь не тянет, на это разве настоящие инженеры в хламидах с чёрной полосой по краю могут претендовать. Кастовости нет, однако сословные различия достаточно чёткие.
Люди не мыслят себя без принадлежности к определённой группе и при представлении обязательно подчёркивают, общаясь с равным. Те же шофёры-механики имеют три ранга в зависимости от квалификации. Опять же, подтверждается практическим экзаменом и дипломом с печатями. Значит, и иерархия с уважением разная в соответствующей среде. Но для чужих одеваются определённым образом. Совсем не зря.
Есфимата, одежда для ромеев, несла множество смыслов. По костюму, качеству, цвету определялись род занятий, достаток, общественный и религиозный статус и даже политические пристрастия его обладателя. Встречный сразу видит, с кем имеет дело и требуется ли шапку ломать. Скажем, красный цвет обязательно присутствует у вояк. Обычно пояс, если не в форме. Или шляпа соответствующего колера. А то оба признака вместе. Чёрный у техников. Зелёный у ремесленников и так далее.
Езды тут всего минут десять. Товарняк ещё не прибыл. Да-да, раз уж XIX век, куда без чуда промышленной революции. Пыхтит и по рельсам бегает. Проверить, насколько здешние отличаются от земных, Игорь при всём желании не смог бы. И никогда не видел реально паровоза, и никто не позволит изучать без приказа сверху. Железнодорожники получали очень приличные деньги и абсолютно не стремились пускать в свою вотчину посторонних. Судя по некоторым наблюдениям, они тоже были цехом, и во многом семейным, с передачей знаний по наследству. Конечно, новые и более мощные модели паровозов появлялись, но в целом слишком много надо построить железных дорог по куче миров. Сеть в этом мире достаточно редкая, и идёт постоянная борьба между группировками, в каком направлении строить очередную ветку. Это сулит огромные доходы и развитие расположенных вдоль рельсов территорий. Опять же прибыль для местных жителей и владельцев земли. Мало иметь серебряные рудники, с них ещё и вывезти металл важно. И пути тянули в первую очередь в такие места.
Опять задерживается, без особого огорчения сообщил Астрик.
Для него истина в пословице «Солдат спит служба идёт». Ждём груз. День выдался солнечный и тёплый, хотя осень уже вступила в свои права. Можно и подремать, не замёрзнешь.
С временами года у Игоря были сложности. Календарь совсем другой. Новый год с первого дня весны, причём март посвящён Марсу богу войны, и вряд ли случайно. Следующие месяцы названы без затей по числам: первый, второй, третий и так далее, но с привычными не совпадают, добавляя проблем в голове. Иногда, для пущей путаницы Игоря, именуются по богам. Количество дней в месяце тоже не совсем совпадало: были двадцать девять или тридцать, но не тридцать один и не двадцать восемь. Но ещё и три летоисчисления: от основания Рима, от Первой династии и по олимпиадам. Привязать к нормальным датам он так и не смог. Может, историку это удалось бы, но здесь Христос родиться не изволил. Или его последователей многобожники на кресты отправили.
Для него истина в пословице «Солдат спит служба идёт». Ждём груз. День выдался солнечный и тёплый, хотя осень уже вступила в свои права. Можно и подремать, не замёрзнешь.
С временами года у Игоря были сложности. Календарь совсем другой. Новый год с первого дня весны, причём март посвящён Марсу богу войны, и вряд ли случайно. Следующие месяцы названы без затей по числам: первый, второй, третий и так далее, но с привычными не совпадают, добавляя проблем в голове. Иногда, для пущей путаницы Игоря, именуются по богам. Количество дней в месяце тоже не совсем совпадало: были двадцать девять или тридцать, но не тридцать один и не двадцать восемь. Но ещё и три летоисчисления: от основания Рима, от Первой династии и по олимпиадам. Привязать к нормальным датам он так и не смог. Может, историку это удалось бы, но здесь Христос родиться не изволил. Или его последователей многобожники на кресты отправили.
Сиди тут, показал Игорь. Пройдусь.
Астрик без всякой почтительности ухмыльнулся. Он прекрасно знал куда и зачем. К тому же давно усвоил, что наставник без причины не бьёт, да и по делу без злобы, а для порядка. Подзатыльники на фоне неоднократных прежних побоев были практически лаской. Отношение он ценил и старался по полной. И в учёбе, и в труде. Напоминать о стирке или изничтожении насекомых не требовалось. А клопов с тараканами в казарме хватало, и местные не особо обращали внимание на живность.
В городке жило несколько тысяч человек, и добрая половина имела отношение к добыче меди и серебра. Не обязательно шахтёры. Плавильщики, всевозможные сопутствующие цеха, изготавливающие посуду и много другое. На станции к приходу пассажирского поезда всегда появлялись зеваки. В данном случае ожидался товарняк, и на перроне было почти пусто, только парочка скучающих подростков. Зато почта работает бесперебойно. Потянув на себя дверь, Игорь проскользнул в неё и едва не получил по спине, когда увлекаемая противовесом дверь моментально захлопнулась за ним.
Хайре, вежливо поздоровался он.
Василиса, Ингвар пришёл, сообщила басом дебелая тётка-начальница, будто вторая работница была слепа.
Молодая женщина мило покраснела и встала. Маленькая брюнеточка с синими глазами и прямым носом, аккуратно одетая: белая блузка, носки и сандалии, тёмная юбка. Игорь подозревал это униформа государственных служащих. Начальница, наверное, тоже в форме, ведь это единственное виденное Игорем официальное государственное учреждение. Здесь личные земли рода Рубриев.
Для женщин в мире ромеев работы было не так уж много. Уличные торговки, прачки или проститутки не в счёт. Иногда деньги требовались и более высокорожденным. Почта и находящийся в ней телеграф в данном отношении оказались удивительно прогрессивными. Общеимперские учреждения, заинтересованные экономить, охотно брали на работу получивших образование девиц. Им можно было платить меньше, а требовать больше, чем с мужчин. К тому же писали они обычно красивым почерком и были старательны и трудолюбивы. Право, девушке в стеснённых обстоятельствах из хорошей семьи не в шахте же работать. А тут чистая работа с восьми до двадцати. Учёба в школе не просто полезна, но в итоге и выгодна.
На почту Игорь заходил неоднократно, привозя какие-то пакеты и сдавая их по описи. Симпатичная девушка быстро просекла его затруднения. Сказать нечто внятное или прочесть на первых порах он был не способен. Совал послания в руки и платил из выданных ему денег, получая расписку. В штабе прекрасно знали стоимость отправлений и выдавали точно. На всякий случай Игорь таскал в первые дни с собой Астрика. Потом усвоил основные правила, да и Василиса говорила вежливо и разборчиво, не пытаясь послать, когда чего-то не доходило, и повторяя простыми словами. Теперь уже Игорь сам был в курсе необходимого. И при отсутствии посетителей в конторе, что случалось частенько, даже пытался поддерживать разговор.
Сделал, сказал Игорь с оттенком гордости, показывая тяжёлый свёрток.
Позавчера девушка пожаловалась, что в надежде подработать приобрела пишущую машинку за добрую сотню ренсов. Немалая сумма для её бюджета. А в результате не работает. Самое забавное, Игорь вообще не понял, о чём речь, уловив исключительно «механизмус». Не приходилось прежде с такими вещами здесь сталкиваться. Любые бумаги писали от руки, хотя печатные книги имелись. Издалека пару раз видел. Зато моментально предложил свои услуги. Уж больно девушка приятна во всех отношениях. И внешне, и по обхождению. Всегда вежлива и готова помочь деревенскому вахлаку в его лице или древней бабуле, отправляющей родственникам письмо.
Давай донесу до дома, предложил Игорь, надеясь, что она не примет это за некий намёк.
Иди, разрешила старшая. Долго не задерживайся.
Было сложно? спросила девушка уже на улице.
Нет, честно ответил Игорь.
Иногда тупость аборигенов его обескураживала. Лошадь седлать они умели, а шестерёнку на правильное место поставить разума не хватает. Ладно выточить, но просто вернуть на место? Всё же средневековые думают иначе. Стратиота[9] от сохи приходится заставлять буквально зубрить сборку-разборку винтовки. Правда, попадались среди новобранцев и сообразительные, быстро растущие в чинах. А второе поколение, их дети, уже училось в школах при гарнизонах и обладало несколько более широкими взглядами. Если подумать, ничего удивительного. На Земле тоже нельзя было взять мужика из деревни и сразу доверить ему работу со сложной техникой. А в этом мире половина живёт в Античности со всеми её «прелестями» в виде рабовладения и телесных наказаний, а вторая половина только вчера увидела рельсы. Слой техников-механиков ничтожный. Возможно, здесь просто глухая дыра, всё ж Алтай от метрополии достаточно далеко.
Видел прежде таковский механизм.
Такой, а не таковский, машинально скорректировала девушка.
Когда-то Игорь сам попросил поправлять его. Всё приятней, чем получать палкой от Ипатия.
Такой, повторил он послушно, механизм. Немного иначе устроение, а в целом ничего сложного.