Нежное и лёгкое прикосновение к губам заставило вздрогнуть и раскрыть их во вздохе неожиданности. Это было похоже на прикосновение едва заметного воздушного потока. Он начал медленно, играя и заставляя грудь вздымать быстрее, спускаться по шее к области подмышек.
Это было перо, кто-то водил им по руке, поднимаясь к запястьям и опускаясь обратно к шее. Меня должно было привести в шок происходящее, ведь какой-то незнакомец водит по моему телу пером, а я лежу полностью раздетая и с радостью принимаю эти ласки. Но разум был затуманен, а непредсказуемость действий заставляла тепло растекаться между ног.
Прикосновение прошло между грудей, заставив меня облизать пересохшие губы и выдохнуть, когда шелковые тонкие нити очертили границы соска. Каждая клеточка тела дрожала в предвкушении продолжения, что хотелось кричать, заставить дать чего-то большего. Но перо продолжало искусно дразнить кожу, которая стала до боли чувствительная. Оно пролетело по животу и, едва касаясь, опустилось по плотно соединённым ногам до ступней. Казалось бы, должно быть щекотно, когда этот инструмент коснулся каждого пальчика на ноге, но это прошлось сильным разрядом от места прикосновения до головы, что я вздрогнула и тело пробила дрожь, заставившая ноги немного раскрыться.
Томление, желание, страсть, такие незнакомые мне чувства накрывали, как цунами, и с губ сорвался протяжный стон. Стук сердца раздавался в груди, словно удары стального молота по наковальне.
Меня охватила лихорадка, когда перо двинулось в обратный путь по другой ноге, останавливаясь между ними. Каждый вздох давался всё сложнее и сложнее, пока невидимые потоки ласкали меня. Кровь забурлила и сосредоточилась, как неизвергшийся вулкан, внизу живота.
Уже хотелось молить о большем, просить усилить напор, чтобы достичь неизведанной земли, на которую я ни разу не ступала. Но мои мысленные стенания не были услышаны, и я ощутила, как перо поднимается по животу к груди и накрывает возбуждённый сосок своей лаской.
Тело превратилось в огонь, прохладный ветерок рядом превращался в жаркую бурю над пустыней. Руки схватились сильней за шёлковую ткань, а спина изогнулась, преподнося себя в подарок для кого-то неизвестного.
Перо искусно продвигалось к шее и остановилось у губ, проводя по ним слишком медленно. Я извивалась от удовольствия, волны жара разливались по телу. Я не могла больше сдерживаться и прошептала:
Пожалуйста
Перо скользнула к моему естеству, которое уже бесстыдно я раскрыла в нетерпеливом вожделении. Оно двигалось по всей длине, осторожно и слишком медленно, что я затаила дыхание, хотя воздуха не хватало от отчаянной страсти. А душа поднималась всё выше и выше, доводя до таких высот, что моё сознание приблизилось к обмороку.
Лорель, я услышала откуда-то издалека низкий глубокий мужской голос, который будоражил ещё сильнее, ещё терпче.
Губы раскрылись в очередном протяжном стоне, а тело ожило и требовало прикосновений. Перо изучало каждый изгиб трепещущего тела, которое безотказно откликалось. Чувство мучительного напряжения настойчиво погружали меня в пелену бездны
Лори, я слышала другой голос, но тряхнула головой, не желая расставаться с этой сказкой.
Нет, нет, прошу, взмолилась я, когда ощущения дуновений и ласки стали гаснуть, а моё тело схватили руки и сотрясали.
Лори, проснись, раздавался истерический голос рядом, и я открыла глаза.
Зрение было мутным, и я едва могла узнать лицо, которое склонилось надо мной. Серые глаза полные тревоги, светлые волосы и другой аромат привёл меня в чувство, и я нахмурилась.
Джон? голос охрип, тело до сих пор ощущало томление и билось в огне.
Лори, ты стонала, парень сел на постели, и я приподнялась.
Я находилась в номере отеля в Чехии, а это был сон, эротический сон моего подсознания. Но он был ни с чем несравнимым, это казалось реальностью, из которой я вернулась полная желания и бьющего пульса непотушенной страсти.
Снилось что-то, соврала я и закрыла пылающие щеки руками.
Я испугался, что ты вновь переживала ночь в замке, и решил разбудить, Джон внимательно изучал меня. Что тебе снилось? Ты дрожала и просила о чем-то.
Не помню, повела я раздражённо плечами.
Ладно, все собрались внизу на ужин и ждут нас, надо решить, что им сказать, парень встал, и я заметила, что он с подозрением поглядывает на меня.
Нет, ему не следует знать, что сон возбудил меня и заставлял кричать от чувств, когда ему это никогда не удавалось. Мы несколько раз пытались заняться любовью, но я не могла отключить сознание и полностью отдаться его рукам.
Ни разу я не переживала с ним то, что подарил мне сон.
Мы все им расскажем, уверенно ответила я и спустила ноги с постели. Сейчас умоюсь, переоденусь и спущусь. Где дневник?
Джон указал на столик, где лежала тетрадь.
Я пытался открыть его, но он не поддаётся. И мне кажется, раз Перхта показала его тебе, то только ты это можешь, сообщил он, и я кивнула.
Дай мне пять минут, я встала и на дрожащих ногах прошла в ванну, где прислонилась к двери спиной.
Господи, это невероятно. И в ванне я ощущала это, а потом сон. Это не то, что невероятно, это ненормально, нелогично и Я не смогла окончить предложение, и это привело меня в ещё большеераздражение. Умывшись холодной водой, чтобы как-то унять полыхающие щеки, я, не смотрясь в зеркало, наспех почистила зубы и собрала волосы в хвост.
Выйдешь? Я переоденусь и спущусь, попросила я Джона, который ожидал меня в спальне.
Хорошо, медленно ответил он и, бросив на меня хмурый взгляд, ушёл.
Надо собраться и оставить воспоминания о голосе и эротике, а лучше запрятать их так глубоко, насколько это позволит мой разум. Сейчас это точно лишнее, у нас есть то, над чем предстоит работать и разгадать тайну Дамы в Белом.
Выйдешь? Я переоденусь и спущусь, попросила я Джона, который ожидал меня в спальне.
Хорошо, медленно ответил он и, бросив на меня хмурый взгляд, ушёл.
Надо собраться и оставить воспоминания о голосе и эротике, а лучше запрятать их так глубоко, насколько это позволит мой разум. Сейчас это точно лишнее, у нас есть то, над чем предстоит работать и разгадать тайну Дамы в Белом.
С этими мыслями я надела спортивный костюм и, подхватив рюкзак, куда спрятала тетрадь, спустилась вниз.
Ребята уже вовсю обсуждали прошлую ночь, спрашивая у Джона глупости о нашей выдуманной близости, а он только зло сжимал губы.
Хватит, прервала я их и опустилась на стул рядом с парнем.
Тогда рассказывайте, что было, нетерпеливо потребовала Тами.
Мы расскажем, но вы все обещайте, что никому не скажете. Вообще никому, и лучше нам подняться в наш номер, я огляделась, удостовериться, что мы, но чувство тревоги зародилось внутри, и я не могла с ним ничего поделать.
Хорошо, согласились все.
Кейт, проведи всех к нам, я возьму себе что-то перекусить и поднимусь, попросила я подругу, и она, улыбнувшись, кивнула.
Я подошла к столику, где был скудный выбор пищи, и сделала бутерброд, положив его на тарелку.
Ты уверена, что мы должны им об этом говорить? тихо спросил Джон.
Да, по-другому мы не сможем разгадать то, что написано там, ответила я ему. Можешь взять сок?
Конечно, он улыбнулся и достал из стеклянного холодильника пакетик и две бутылки колы.
Мы поднялись обратно в наш номер, где ребята ожидали нас в возбуждении, расположившись кто где.
В общем, мы видели призрак Перхты, произнесла я, и вся группа выдохнула, одновременно издав гортанный звук.
Ты поешь, а я расскажу, предложил Джон, и я благодарно улыбнулась ему, беря в руки бутерброд.
Мы решили проверить весь замок, ничего не найдя, отправились в северную часть, но дверь в башню, где был свет, который мы видели, идя после паба, была заперта и там был ключ с той стороны и мигал свет. Предположив, что над нами шутят, мы спустились вниз, и свет, который горел в главном зале, потух, когда мы были там. Лори пошла проверить снова башню, пока я пошёл к охране, чтобы сказать им, что кто-то шутит. Но я не дошёл, и услышал крик Лори. Она видела её, а затем и я увидел Перхту. Она просила помощи и указала, где лежит её дневник. Затем, она попросила нас разгадать письмена на портрете, и мы разгадали. Но то, что было после, это было ужасно. Комната пыток ожила и мы слышали крик, скрежет, как будто там проводились экзекуции над людьми, и мы решили уходить. Но Перхта снова появилась и просила нас остаться, она не хотела, чтобы мы уходили. Кира приехала за нами, мы ей ничего не сказали. Она тут не просто так и все, что мы будем узнавать, мы не должны никому говорить, сбивчиво рассказал Джон, пытаясь в маленькую речь внести все переживания восьми часов.
В комнате повисла тишина, ребята сидели в шоке, кто-то в полном недоумении хмурился.
А что всё-таки написано на портрете? подал голос Морган.
«Прощение даровано любимому», ответила я, уже успешно съев свой ужин и запивая его соком.
Но там должны быть сокровища, возмутился Чарли.
Не знаю, о каких сокровищах все твердят, но нет ничего. Перхта подтвердила, что именно это написано на её портрете, защищался Джон.
«Кому удастся разгадать тайные письмена, будет сказочно богат», повторил надпись под портретом Дэвид. Возможно, те, кто писал это, решили, что это, и правда, деньги, а вдруг на самом деле это тайна смерти Перхты. Ведь есть только догадки и легенды, и что если Георг сказал нам приближенную истину.
Выходит, после смерти она хотела, чтобы люди узнали настоящий ход событий, а не выдуманный. И поэтому написали так, дабы привлечь больше людей к разгадке и открыть историю
Выходит, что в замке не один призрак? перебил его Риз.
Мы слышали двух: Перхту и того, кто был в камере пыток. И она не может говорить с нами, но удивительно, что её можно потрогать, и она меня тащила к портрету и брала за руку, медленно отозвалась я.
Но почему тебе она показала всё? А не кому-то другому? недовольно пробурчала Тами.
Не знаю, покачала я головой.
Сегодня туда пойдут Тами и Чарли, и они попробуют тоже связаться с ней, произнёс Нори.
Нам разрешили ещё одну ночь? удивилась я.
Не знаю, покачала я головой.
Сегодня туда пойдут Тами и Чарли, и они попробуют тоже связаться с ней, произнёс Нори.
Нам разрешили ещё одну ночь? удивилась я.
Да, пока вы спали, приезжала Кира, и сказала, что пока мы тут каждая ночь наша. Замок закрыт на это время, потому что сегодня перед открытием для посетителей, смотритель услышал шум в башне, и когда вошёл туда, там был погром. Всё было перевёрнуто и сломано, и теперь туда боятся заходить. Говорят, что мы растревожили духов, и теперь нам за это отдуваться. И Кира потребовала, чтобы мы узнали у вас, что произошло и тут же доложили ей