И впрямь: не прошло и двух часов, как на опушке леса появился табун диких кентавров они принюхались и уловили запах человека.
К слову сказать, у любого человека есть два дедушки[27]. По отцовской линии у Пелея был Зевс, а по материнской мудрый, ученый и благородный Хирон, бессмертный кентавр, бывший наставником у АСКЛЕПИЯ и Ясона[28]. Так вышло, что в тот вечер Хирон оказался в табуне, появившемся из леса и поскакавшем к спящему Пелею. Хирон обогнал всех в галопе, разбудил Пелея и отыскал его меч. Проводив остальных кентавров, они обнялись. Пелей был Хирону любимейшим внуком.
Я за тобой присматривал, сказал кентавр. Ты жертва большого злодейства.
От Хирона Пелей узнал, чтό натворила Астидамея, и горестно оплакал утрату Антигоны а еще рассвирепел от несправедливости того, как с ним обошлись. Вернулся он во Фтию, воздвиг усыпальницу своей покойной жене Антигоне и возвратился в Иолк с армией лучших фтийских воинов отборных мирмидонян. Акаста убили, злодейку Астидамею порубили в куски, а на престол взошел Фессал, сын Ясона, старинного друга Пелея. С тех пор Эолию стали называть Фессалией так оно и поныне.
Я за тобой присматривал, сказал кентавр. Ты жертва большого злодейства.
От Хирона Пелей узнал, чтό натворила Астидамея, и горестно оплакал утрату Антигоны а еще рассвирепел от несправедливости того, как с ним обошлись. Вернулся он во Фтию, воздвиг усыпальницу своей покойной жене Антигоне и возвратился в Иолк с армией лучших фтийских воинов отборных мирмидонян. Акаста убили, злодейку Астидамею порубили в куски, а на престол взошел Фессал, сын Ясона, старинного друга Пелея. С тех пор Эолию стали называть Фессалией так оно и поныне.
Пелей же не вернулся во Фтию жить-поживать царевичем и наследником престола он принял приглашение Хирона пожить с ним в горной пещере и поучиться, сидя у стоп этого легендарного кентавра[29]. Многой мудростью и знанием мог поделиться Хирон, и около года жизнь на горе Пелион шла своим тихим чередом. Но Хирон начал примечать в Пелее некое новое смятение, переросшее чуть ли не в печаль.
Что-то беспокоит тебя, произнес Хирон как-то вечером. Поведай мне, в чем дело. Занятия наши ты посещаешь без прежней радости и рвения. Вперяешь взгляд в море, и в глазах у тебя растерянность. Все еще горюешь по Антигоне?
Пелей обратил к кентавру лицо.
Вынужден признаться нет, отозвался он. Другая это любовь.
Но ты же никого не видел целый год.
Я видел ее давным-давно. Когда был в морях с Ясоном. Но так и не смог забыть.
Рассказывай.
Ой, это все так глупо. Стоял я как-то раз ночью на корме «Арго». Видал ли ты когда-нибудь, как сияет из моря зеленый огонь?
Нет у меня моряцкого опыта, ответил Хирон.
Да, разумеется. Пелей улыбнулся, представив, как цокают и разъезжаются копыта Хирона по скользкой палубе. Поверь тогда мне на слово: иногда по ночам в воде зажигается волшебный огонь.
Несомненно, морские нимфы.
Несомненно. Думаю, наверное, в ту ночь мы плыли как раз над морским дворцом самого Посейдона. Огни были особенно яркими. Я склонился поближе к воде, и из глубин возникло существо. Я никогда не видел никого и ничего прекраснее.
А.
Она глядела на меня, я глядел на нее. Казалось, прошла целая вечность. И тут воду потревожил дельфин. Чары развеялись, и девушка ушла на глубину. Я был как во сне Пелей умолк, вновь переживая те минуты.
Хирон ждал. Знал наверняка, что история тем не заканчивается.
Возможно, тебе известно, наконец вновь заговорил Пелей, что фигуру на носу «Арго» вырезали из дерева, добытого в роще священных дубов Додоны, и у фигуры той был пророческий дар?
Хирон склонил голову в знак того, что эта хорошо известная истина знакома и ему.
Я спросил у фигуры: «Кто это создание?» Фигура ответила: «Да это же ФЕТИДА, твоя будущая невеста». И это все, что мне удалось вызнать. Фетида. Я навел справки. Жрецы и мудрецы в один голос говорили, что есть морская нимфа с таким именем. Но кто она, Хирон? Во всякую ночь ее образ возникает во снах моих как возникла она тогда в волнах.
Фетида, говоришь?
Да. Так что же, слыхал ты о ней?
Слыхал ли я? Да мы родня. Двоюродные, по-вашему говоря. ТЕФИДА у нас общая бабушка[30].
Правда ль, она?..
Фетида в точности так же прекрасна и желанна, какой ты ее запомнил. Все боги в разное время подпадали под ее несравненное обаяние
Я так и знал! простонал Пелей.
Дай договорить, продолжил Хирон. Все боги подпадали под чары ее красоты особенно Зевс. Однако много лет назад Прометей явил пророчество о Фетиде, и все боги и полубоги оставили любые попытки искать ее расположения.
Какое-то проклятие?
Для богов это и впрямь суровое проклятие, а вот для тебя, смертного, может, и нет. Прометей предсказал, что сын Фетиды, когда возмужает, превзойдет отца своего. Ты, думаю, понимаешь, у меня нет никаких сомнений, что не найдется такого олимпийца, кто пожелал бы себе сына, способного затмить или тем паче свергнуть отца. Урана, первого Владыку неба, сверг его сын Кронос, а Кроноса, в свою очередь, сбросил с престола его сын Зевс[31], и у Зевса, будь уверен, нет ни малейшего желания выходить на тот же круг. Вопреки ее красоте и Зевсовой похотливой натуре, Царь небес оставил Фетиду в покое. Да и прочие олимпийцы не решались с нею соединяться.
Пелей захлопал в ладоши от радости.
И все? Страх, что их сын возвысится над ними? Мне-то чего опасаться? Я стану гордым отцом того юноши, кто затмит меня в славе и доблести, чего ж не радоваться?
Пелей захлопал в ладоши от радости.
И все? Страх, что их сын возвысится над ними? Мне-то чего опасаться? Я стану гордым отцом того юноши, кто затмит меня в славе и доблести, чего ж не радоваться?
Хирон улыбнулся.
Не все боги да и не все люди, что уж там, подобны тебе, Пелей.
Пелей отмахнулся от комплимента если то был комплимент.
Так или иначе, проговорил он с легким унынием, поскольку в его мысли вернулась стылая действительность, но моря бескрайне широки. Как же мне ее отыскать?
А, вот в чем дело Твой друг Геракл никогда не рассказывал тебе о своей встрече с ее отцом?
С Океаном?
Нет, Фетида нереида[32]. Все произошло, когда Геракла отправили добыть золотые яблоки Гесперид, то был одиннадцатый его подвиг. Он понятия не имел, где их искать. Нимфы реки Эридан подсказали ему найти Нерея, сына Понта и Геи. Но, как и Протей да и вообще любые морские божества, Нерей способен менять облик по своему желанию. Гераклу пришлось крепко стискивать старого морского бога в объятиях, пока тот превращался во всевозможных существ. Наконец силы старика иссякли. Он сдался и поведал Гераклу все, что тому было надобно знать. Дочка Нерея Фетида такая же. Сдастся она лишь тому, кто удержит ее в тугих объятиях, сколько б ни превращалась она.
Геракловой силы у меня нет, промолвил Пелей.
Но у тебя есть страсть, есть цель! возразил Хирон, нетерпеливо притопнув копытом. Что ты почувствовал, глядя на воду за кормой «Арго» и видя, как поднимается из глубин Фетида, сильно ль то чувство, чтобы удержать ее?
Сильно ль? переспросил Пелей, а затем сам себе и ответил с удвоенной уверенностью: Уж точно достанет в нем силы!
Так отправляйся же на берег и позови ее.
Свадьба и яблоко
Вышел Пелей на берег Эгейского моря и стал звать Фетиду, пока не охрип. Со скал и гор медленно наползали на пляж тени, словно сумрачный прибой, по мере того как ГЕЛИОС на своей солнечной колеснице укатывался за спиной у Пелея на запад. Вскоре поплыла по небу над головой у него СЕЛЕНА, изливая лунной своей колесницей серебристо-голубой свет на мокрый песок у стоп Пелея. Все смотрел и смотрел он в черные воды и сипло выкликал имя Фетиды. И вот наконец
Пригрезилось ли ему или действительно восстал вдали из волн бледный очерк? Кажется, все крупнее он
Фетида?
Приблизилась она достаточно, чтобы достать до дна ногами. Двинулась по песку к Пелею, и лишь ленты водорослей прикрывали ее глянцевитую наготу.
Что за смертный дерзает звать меня? О! Так быстро она оказалась рядом с ним, что он отшатнулся в страхе. Я знаю это лицо. Ты однажды ночью осмелился вперить в меня взгляд. Что было в том взгляде? Он меня растревожил.
То была любовь.
Ах любовь. И это всё? Мне показалось, я заметила что-то еще, чему не знаю названия. И все еще вижу это.
Судьбу?
Фетида расхохоталась, запрокинув голову. Влажная шея, украшенная, как ожерельем, тонкой нитью водорослей, показалась Пелею красивее чего угодно, что повидал он на белом свете. Упускать возможность нельзя. Он ринулся вперед и схватил Фетиду за талию. Вмиг ощутил он, как развело ему руки, и соскользнули они. Фетида исчезла в объятиях Пелея оказался дельфин. Стиснул Пелей дельфина так крепко, что кровь запела у него в ушах, и чуть не завалился он вперед: держал Пелей теперь осьминога. Следом возникли угорь, скат, медуза, тюлень и сверх того столько всяких морских существ, что Пелей потерял им счет. Не желая поддаться отвращению от устрашающе странного своего занятия, закрыл он глаза, встал покрепче, поднатужился и хватку не ослаблял, ощущая всевозможно шипастое, скользкое, шелковистое и мягкое, пока не услышал вздох и вопль. Истощенная непомерным расходом сил, потребных на то, чтобы столько раз сменить облик, да еще и так быстро, Фетида сдалась. Когда Пелей открыл глаза, Фетида обмякла у него на руках, вся заалевшая, загнанная.
Я был прав, нежно проговорил Пелей, сие предначертано. Ты не побеждена. Не в моих ты руках ты в руках МОРОСА[33]. Мы оба.
И там, на влажном песке, он уложил ее и со всею ведомой ему любовью сделал своею.
На Олимпе вздохнули с облегчением. Опасное пророчество Прометея теперь касалось только Пелея, который хоть и славный малый, благородный воин, прекрасный царевич и все такое, но едва ли тянул на первоклассного героя среди смертных, чтобы упоминать его в одном ряду с Тесеем, Ясоном, Персеем или Гераклом. Пусть себе породит ребенка, что превзойдет отца своего в величии. Кроме того, Пелей милый как и Фетида.
И там, на влажном песке, он уложил ее и со всею ведомой ему любовью сделал своею.
На Олимпе вздохнули с облегчением. Опасное пророчество Прометея теперь касалось только Пелея, который хоть и славный малый, благородный воин, прекрасный царевич и все такое, но едва ли тянул на первоклассного героя среди смертных, чтобы упоминать его в одном ряду с Тесеем, Ясоном, Персеем или Гераклом. Пусть себе породит ребенка, что превзойдет отца своего в величии. Кроме того, Пелей милый как и Фетида.