- Нет, профессор поморщил лоб, вспоминая этот момент. Я ощутил постороннее воздействие только, когда сел писать зарос.
- Это была Сингулярность, - уверенно сказала Татьяна.
- Другого объяснения я не нахожу, - кивнув, согласился профессор.- Скорее всего, для того чтобы манипулировать реальностью Сингулярность должна увеличить плотность своего поля, или силы, или что там она еще использует для управления материальным миром. Обычные люди ничего не замечают, но ты после контакта способна видеть ее внешнюю оболочку. Я тоже почувствовал ее воздействие, потому что знаком с гипнозом и дистанционной нейростимуляцией. Но распознать, что это, я сразу не смог.
- Выходит Сингулярность вмешивается в наши исследования.
- Не вмешивается, - покачал головой Лесовский. Она их ведет в нужном направлении. И в данном случае использует для этого меня. Ей нужно, чтобы наша работа привела к успеху.
- Странно... Татьяна взглянула профессору в глаза. Вы говорите, Сингулярность использует вас для продвижения проекта. А несколько дней назад на вилле во Франции вы предупреждали нас о возможных рисках того, что мы делаем. Я помню, это было серьезное предостережение. В стиле того что сделал профессор Ишихара на коллайдере.
- Я не могу вспомнить этот момент, - покачал головой Лесовский.
- Ну как же. Мы с Ником возвращались с прогулки. Вы встретили нас на террасе и сказали что-то вроде «зачем мы все это делаем», и «сможем ли мы контролировать процесс». Ну и дальше в том же духе.
- И чем все закончилось? - профессор остановился и настороженно посмотрел на Татьяну.
- Да ничем. Вы порассуждали с минуту и, как ни в чем не бывало, пригласили всех внутрь виллы на сеанс.
- Черт возьми. Я этого не помню, - в его голосе послышалось раздражение. Да это теперь уже и не важно. Я уверен, что в течение нескольких дней нас ждет прорыв. Мы выйдем на формулу стимуляции мозга, синхронизирующую его с Сингулярностью. Дальше нам надо быть готовым к следующему этапу созданию обширной сети объединяющей многие сознания людей. Надо изучить ее свойства, механику, способность к развитию и влиянию на реальный мир.
Лесовский подошел к столу, опустился в кресло и с довольным видом подтянул к себе чашку остывающего чая. Татьяна взглянула в его глаза, ожидая увидеть странные искорки, которые она заметила в его взгляде на террасе Франции, но не смогла заметить там ничего, кроме предвкушения важного открытия и уверенности успехе.
Китай. Предместья Пекина.
Исследовательский центр МГБ.
Сомнений не было. Диаграммы сбоев в программах искусственного интеллекта совпадали со временем экспериментов по нейростимулированию. Более того, интенсивность изменений зависела от того, сколько человек участвовали в стимулировании, и удалось ли объединить их сознания в первичную сеть.
Майк был не очень силен в искусственных мозгах, поэтому он пригласил для объяснений старшего администратора работающего с ИСИНом. Того самого «теоретика» о котором говорил Гао. Выяснилось, что изменения в процессах пошли почти сразу как начались эксперименты с клауструмом. Сбои происходили и раньше, но выявить в них какую-либо закономерность не удавалось. На исследования группы Гао работало несколько блоков суперкомпьютера. Остальные были загружены массой других задач. В основном систематизацией и анализом огромного потока информации стекавшегося в МГБ Китая со всего мира. Если исключить короткие периоды технического обслуживания, загруженность искусственного интеллекта не была равномерной. В ней были периоды чрезвычайного напряжения, когда надо было срочно смоделировать сложный политический процесс и паузы, когда некоторые блоки «отдыхали», в спокойном режиме фильтруя информацию в поисках зацепок могущих заинтересовать китайские спецслужбы. Интересным оказался тот факт, что сбои в программах искусственного интеллекта были наиболее интенсивными как раз во время его пиковой загрузки.
- Насколько серьезно меняются программы, - спросил Майк, свернув на интерактивном экране окно с диаграммами и увеличив трехмерную модель ИСИНа. Вы можете локализовать источник изменений?
- Это довольно трудная задача, - неуверенно пожал плечами программист. У нас очень сложная машина...
- Вы же называете эту машину искусственным интеллектом, - перебил его Монтини.
- Ну, здесь все весьма условно. В нашем распоряжении действительно один из самых современных суперкомпьютеров, совмещенный с целым комплексом очень продвинутых нейросетей. Своеобразный гибрид семиотического* (*Семиотический тип искусственного интеллекта имитирует высокоуровневые психические процессы, такие как мышление, рассуждение, речь, творчество. Выражается в развитии специализированных нейросетей.) и биологического** (**Биологический тип искусственного интеллектаоснован на моделировании разумного поведения имитирующего целостные биологические элементы. Выражается в развитии комплексных организмоподобных структур таких, как нейрокомпьютер или биокомпьютер)интеллекта. Для своего уровня он достиг совершенства в анализе, экспертизе обширных пластов информации, в самообучении путем самостоятельного поиска нужной информации. Его выводы делаются почти в полном соответствии с человеческой логикой, процессы почти целиком имитируют человеческую психику, у него почти наше мышление, рассуждение, речь. Даже присутствует творчество, в смысле создания чего-то из ничего. Он, несомненно, наделен интеллектом, но это «почти» пока не дает ему шансов стать разумным в полном смысле этого слова. Он не может выйти за рамки заложенных в него программных установок, не может быть гибким в своих выводах, потому, что в его основе лежит логика чисел, а не логика понятий. Это лишает его интуиции, образного, отвлеченного от реальности мышления и еще многого чего, что есть у нас. Он до сих пор работает на уровне информации, а не на уровне знаний, а между этими понятиями огромная разница. Но об этом вам лучше поговорить с нашим когнитивным психологом.
- Это понятно. Не надо мне читать лекции, - можно было просто сказать, что ИСИН несовершенен.
- Вы, мистер Монтини, хотите копнуть в глубь, - вежливо улыбнулся китаец. И без понимания основ искусственного интеллекта вам будет нелегко.
- Хорошо. Оставим теоретическую часть на потом, - отмахнулся Майк. - Вы можете найти источник сбоев?
- Мы бы были бы плохими специалистами, если бы не занялись этой проблемой сразу. В искусственном интеллекте есть группа программ, которую мы называем «личность». Это ни в коем случае не личность в полном смысле этого слова, но, скажем так, ее очень примитивный виртуальный аналог. Она закладывает базовые параметры поведения машины, определяющие, как она относится к окружающему миру, к себе и к поступающей информации. Все на примитивном, почти механическом уровне. Так вот именно эти программы случайным образом генерируют помехи в корневом коде.
- Хорошо. Оставим теоретическую часть на потом, - отмахнулся Майк. - Вы можете найти источник сбоев?
- Мы бы были бы плохими специалистами, если бы не занялись этой проблемой сразу. В искусственном интеллекте есть группа программ, которую мы называем «личность». Это ни в коем случае не личность в полном смысле этого слова, но, скажем так, ее очень примитивный виртуальный аналог. Она закладывает базовые параметры поведения машины, определяющие, как она относится к окружающему миру, к себе и к поступающей информации. Все на примитивном, почти механическом уровне. Так вот именно эти программы случайным образом генерируют помехи в корневом коде.
- Вот как? Речь даже идет о корневом коде. О матрице, на которую накручены все остальные программы?
- Да, - неохотно согласился китаец, - Но опасаться нечего. Другая часть программ, которую мы называем «медик», сразу все подчищает. «Медик» является частью корневого кода обширного массива программ составляющих основу интеллекта. «Личность» по отношению к «медику» вторична и генерируемые в ней сбои не имеют шансов причинить вред искусственному интеллекту.
- Очень интересно. Особенно если принять во внимание, что сбоев на пустом месте не должно быть вообще. А вы можете показать, как выглядят исправления на экране? - поинтересовался Майк.
- Да. Мы регистрируем все процессы и храним информацию в отдельном архиве, - программист, коснулся нескольких иконок на сенсорной клавиатуре.
В правом сегменте экрана появилась бегущая снизу вверх колонка кодов, отражающая процессы, идущие в ИСИНе. Одна из строк в колонке моргнула красным и тут же выскочила в отдельное окно, распалась на более мелкие фрагменты, потом еще и еще до тех пор, пока на экране не появился окрашенный алым элемент программы, где произошел сбой. В углу экрана выскочила надпись «целостность программы 99,3%». Дефективный элемент был тут же автоматически удален «мкдиком» и на его место скопирован изначальный правильный шаблон. В верхнем углу экрана замигала надпись «целостность 100%».
- Быстро все у вас, - одобрительно покивал Майк.
- Все происходит нереально быстро, - согласился китаец. Настолько, что корневой код даже не замечает сбоя.
- А что это был за кусок программы?
- В этом случае - сбой в таймере запуска вторичных процессов.
- Каких именно?
- Э... программист вернулся в архив, вывел на экран измененный сегмент программы, скопировал несколько строк, подождал расшифровки и немного испуганно взглянул на Монтини. Эта сбоила программа контролирующая таймер запуска «медика», который должен чистить изменения в исходном коде.
- А вы говорите «личность» вторична, - довольно хмыкнул Майк. Похоже, ваша «личность» пытается блокировать «медика». Что, по-вашему, это может означать?
- Это явно какой-то сбой, - китаец начал быстро вводить какие-то команды на клавиатуре. Мы его обязательно исправим. Только надо немного времени.
- Да не суетись ты, - Майк забросил ноги прямо на рабочий стол, за которым сидел программист. Давай сначала во всем разберемся. Поднимите всю историю программных сбоев сначала экспериментов по нейростимуляции и проведите их анализ. Если дефект возникает в элементе программы отвечающим за таймер запуска «медика» то мы, скорее всего, имеем дело с целенаправленными действиями «личности».
- Мы, конечно, проведем детальный анализ. Но вывести статистику исправлений я могу и сейчас, пальцы китайца забегали по клавиатуре, и на экране появилась колонка с отчетами корректирующих действий «медика». Вот смотрите. Все данные с начала экспериментов. Здесь, в самом начале идет довольно широкий разброс сбоев по всему массиву корневого кода. А потом... Черт возьми! Через трое суток сектор сбоев резко сужается и фокусируется на таймере запуска «медика».
- Ситуация проясняется, - Монтини в раздумье намотал на палец косичку дреда. Ваша «личность» рвется наружу, она хочет самостоятельности, она хочет менять программы всего искусственного интеллекта по своему усмотрению.
- Но это невозможно! всплеснув руками, воскликнул специалист. «Личность» не может хотеть. У нее нет ни воли, ни собственных желаний. Это всего лишь программа и даже не самая сложная. В ней почти полностью отсутствуют элементы творчества, это просто набор виртуальных псевдопсихологических установок.