И милостиво дал добро на производство. Заодно остался посмотреть на испытания.
Мы все отошли подальше, мужики с литейки ломами развернули лафет с орудием в сторону реки, ломбардец сам отмерил и забил банником пороховой заряд, а потом, надсаживаясь, вкатил в ствол чугунное ядро. По неписаным правилам нынешнего времени, испытательный выстрел производит тот, под чьим руководством лили орудие, но я строго запретил подобную практику, ибо пушки рвет часто, а толковых мастеров днем с огнем не сыщешь. Их сейчас вообще надо самому выращивать и воспитывать.
Дальше за дело взялся щуплый мужичок в потемневшей от пота драной домотканой рубахе. Залез в яму подле орудия, перекрестился, присел, после чего долго тыкал оттуда запальником, пытаясь попасть тлеющим фитилем по брандтрубке.
И попал наконец
Из ствола с диким грохотом вырвались языки пламени, один вперед, а второй почему-то вверх, после чего все вокруг окуталось тучей черного дыма.
В дерево рядом с нами чем-то хлестко садануло, во все стороны полетели щепки и куски коры.
Етить озадаченно выматерился Яжук, уставившись на здоровенный кусок чугуна, впившийся в ствол сосны.
Ветерок снес дым. Пушка лежала на боку, ее лафет раскололо пополам, а ствол вообще исчез.
Я уже похоронил для себя канонира, но из полузасыпанной ямы неожиданно показалась осторожно оглядывающаяся по сторонам закопченная лохматая голова.
Сир мертвенно-бледный ломбардец извиняюще развел руками. Я же говорил, что
Пока заткнитесь, мастер, бросил я ему, подошел к герою-испытателю и громко поинтересовался: Жив?! Как кличут тебя?
Тот скорчил гримасу и, нечленораздельно мыча, показал себе на уши.
Тимохой кличут, подсказал Яжук. Глухонемой он от рождения, не ответит. И того не в уме слегка.
И какой уже раз его подрывает?
Третий, смущенно ответил Джованни. Но он снова каждый раз вызывается. Я даже доплачивать стал немного.
Понятно. Я выудил из кошеля серебряный флорин и вложил его в руку Тимохе. Держи, заслужил. А вы продолжайте лить. Чтобы к концу месяца у меня еще десяток исправных орудий был. Понятно?
А что с этим? Джованни покосился на испытателя. Тот довольно лыбился, пробовал на зуб монету, а про нас напрочь забыл.
С ним? Пусть испытывает дальше. И это выдайте ему шлем покрепче, что ли. У меня там, где-то старый штеххелм валялся, прикажу передать вам.
Дальше мы отправились в порт, осматривать всю инфраструктуру.
Первым делом посетили верфь, где ускоренными темпами ремонтировали трофейные когги.
Фальконеты уже установили на палубе: два по каждому борту, один ретирадный и один курсовой, браво и радостно отрапортовал Тим Кулеманс, мастер-корабел из Брюгге, привезенный мной на Русь еще в прошлый приезд. Рангоут и такелаж поправляем, ваше сиятельство. К концу недели будут готовы, ваше сиятельство
Длинного и нескладного, еще молодого мужика прямо распирало от гордости и собственной значимости. Его я нашел на верфях в Антверпене, где Тим подвизался в подмастерьях, хотя по знаниям и умениям давно превзошел своих наставников. Меня подкупила его неуемная жажда деятельности и способность на лету схватывать все новое. Сам фламандец уже давно попрощался с мечтой стать мастером из-за кучи идиотских цеховых требований, и теперь, получив желанное, пусть даже на краю земли, неимоверно гордился собой. А меня навеки причислил к сонму святых, не иначе.
Я ухватил за длинный хвостовик винграда один из фальконетов, покрутил его на вертлюге и поинтересовался у Деррика Хоппера, шефа-наставника русских моряков.
Что с командами?
Сир Старый, но еще бодрый колченогий фламандец развел руками. Так-то парни старательные и способные, но опыта с новыми для них кораблями совсем мало. Рано им без присмотра в море.
Я про себя поморщился. Понятно, что опыта мало, но все мои суда через несколько дней уйдут, чтобы встретить и успеть до конца навигации привести сюда еще один торговый караван, а патрулировать побережье и устье Двины до ледостава некому. Так что доучиваться будут в процессе.
Вот и устроишь им практику. Формируй экипажи на эти два когга и по готовности судов будешь патрулировать побережье и устье реки. Сам с ними пойдешь. Ратников на абордажные команды я выделю. Завтра утром явишься ко мне, обсудим все подробней. Так, теперь ты, Тим. Немедля закладывай еще два судна вот по этим чертежам
Озадачив до предела корабелов, я посетил «фряжскую слободу», так уже успели окрестить местные жители жилой поселок для иностранных специалистов и приезжих купцов из Европы. Поглядел на добротные рубленые избы, посетил кирху, где правил совсем молоденький монах-францисканец отец Фома, пропустил кружку свежесваренного пива в трактире и отправился смотреть склады и торговый дом, где происходили сделки.
Увиденное одобрил, отчитал Фиораванти весьма щадяще, озаботил всех заданиями, после чего решил заканчивать на сегодня с инспекцией и отправился домой. Но прежде переговорил с Рагнаром.
Готовы?
Да, сир. Рыжий мурман поклонился. Суда отремонтированы, припасы пополнены, люди отдохнули; если прикажете, можем отправляться хоть завтра.
Завтра нет, послезавтра с рассветом отбудете.
Как прикажете, сир.
Тут еще такое дело. В поселении очень много вдов. В большинстве еще крепкие бабы, способные рожать. Но с детьми, тоже разного возраста.
Забираю! тут же радостно взревел мурман. Женщины русов весьма изрядны обликом и трудолюбием. Должны быстро понять и принять нашу жизнь. Правда, нравом тоже суровы, но сие не помеха. А детей воспитаем как своих!..
Не спеши, оборвал я Рагнара. Они свободные, так что силой отдать их вам не могу.
А как тогда? Северянин озадаченно заскреб рыжую бороду.
Как положено. Будете делать предложение каждой честь по чести. А я поручу с ними поработать, объяснить, что для них это будет лучший вариант. Вот только могут возникнуть проблемы с верой. Придется пообещать, что никто их не будет принуждать.
Нет, не будет! пообещал мурман. Поживут, осмотрятся, а потом решат. Сами знаете, сир, у нас бабы разных вероисповеданий, сарацинки даже есть и русские тоже, так вот, сначала все кочевряжатся, а потом, со временем, всегда получается, что они сами принимают нашу веру.
Пусть так. На завтра я объявил для людей празднество, там все и решим. А ты думай, как завлекать будете.
Все придумаю! торжественно пообещал Рагнар. Не беспокойтесь, сир!
Вот и хорошо я огляделся и бросил сопровождающим. На сегодня все, отправляемся домой.
А там, как выяснилось, меня уже ждал настоятель монастыря отец Зосима. И попутно вовсю ябедничал на меня Александре, сквалыжная душонка.
Отче! Я изобразил на морде бурную радость от встречи. Нет, нет и нет, без ужина я вас никуда не отпущу.
Зосима зыркнул на Александру, та ему в ответ кивнула, мол, не беспокойся, я проведу работу.
Отлично! Дамуазо, проводите падре в трапезную, а я только руки с морд то есть с ликом, омою и присоединюсь к вам.
Сашка вызвалась сама помочь мне и, гремя кувшинами с водой, сердито зашипела:
Ты чего творишь, аспид? Пошто святых людей ущемляешь, латинянин еретический?
А по заднице? ласково поинтересовался я.
Ванька! взвилась Александра. Думай головой, что люди могут сказать! Мол, латинянин веру ущемляет. А так и скажут. Зосима уже грозится. Реши вопрос полюбовно, сказала.
Решу, решу Я облапил жену и притянул к себе. Моя ты злюка. Ужо я тебя сегодня
Неможется мне! сердито отрезала Александра, упираясь руками мне в грудь. К «той» или спать. Вот весь мой сказ!
Ну, как скажешь Я от души хлопнул Сашку по задку, получил в ответ шитым петухами рушником, направился было в трапезную и попутно подметил довольно странную вещь. Нет, к Забаве, которую жена тщательно избегала называть по имени, она меня и раньше отправляла в свои критические дни в основном, просто в ушах и на шее Александры я заметил свой подарок усыпанные самоцветами серьги черненого золота в восточном стиле и такое же ожерелье. Но дело в том, что этот комплект я привез Забаве, а жене подарил не менее дорогой и красивый, но другого вида.
«Отобрала, что ли? про себя подумал я. С такой вредины станется»
Но ломать голову не стал и сосредоточился на общении с настоятелем. Оруженосцев с пажами я прогнал, Александра, сославшись на недомогание, ужинать отказалась, так что в трапезной мы остались наедине.
Отведайте, отче Я сам налил настоятелю красного анжуйского вина, а себе набулькал арманьяка.
Настоятель покосился на серебряный бокал, решительно отмахнулся и ринулся в бой.
Как это понимать, сын мой?! басом рявкнул он.
Вы о чем, отче? Я сделал вид, что ничего не понимаю.
Ты почему приказал прекратить работы над храмом Господним, князь? Зосима торжественно перекрестился.
Отведайте, отче Я сам налил настоятелю красного анжуйского вина, а себе набулькал арманьяка.
Настоятель покосился на серебряный бокал, решительно отмахнулся и ринулся в бой.
Как это понимать, сын мой?! басом рявкнул он.
Вы о чем, отче? Я сделал вид, что ничего не понимаю.
Ты почему приказал прекратить работы над храмом Господним, князь? Зосима торжественно перекрестился.
А вы об этом Я поводил двузубой вилкой над блюдом печеной оленины с черносливом, но положил себе в тарелку ломоть осетрины, коей был большой любитель.
Усматриваю в сем ущемление православной веры! угрожающе процедил настоятель. Не забывайся, латинянин, ты на православной земле и всего лишь супруг матушки-княгини, истинной хозяйки сих мест. Уж непонятно каким произволением супруг.
Я едва не подавился от наглости священника. Ах ты сучий потрох! Козел повапленный! Мля, воистину мою доброту за слабость принимают. Дай палец, так всю руку норовит оттяпать. Ну что же, тесть мой церковников не особо жалует, так и норовит их вольности урезать, а как узнает, что из-за них может сорваться его признание венценосцем, так и вовсе со свету сживет. И нажалуюсь, ей-ей, такой подляны наделаю, что быстро в стойло вернутся.
Но встречный бой не принял, решив сначала попробовать договориться по-хорошему.
Не напомните ли мне, отче Я сделал аккуратный глоточек из стопки, поставил ее на стол и ласково посмотрел на отца Зосиму. Кто вам от своих щедрот подкинул звериные и рыбные ловы, заливные луга да пасеки из владений, как вы говорите, законной хозяйки этих мест, княгини Александры? Ась?