И он уехал домой. Надо было бы, может, в больницу ехать. Да не поехал, обо всем с врачом договорившись. Чего лицемерить, прыгая возле морга? Ничего, кроме облегчения и тайной радости, он не испытывает. Да, и еще огромной признательности тому, кто выполнил за него то, что он давно в мозгах вынашивал. Не без этого, конечно же.
И тут вдруг Таисия такие новости преподносит.
Итак, почему ты здесь?
Я пошла за твоей визиткой, помнишь, ты меня попросил?
Он уже успел сунуть ей в руки огромный кусок жареного мяса с хлебом, и она ела теперь, откусывая большими кусками. И бубнила с набитым ртом, сонно моргая.
Начала шарить по карманам.
Зачем по всем-то? Я же тебе сказал, что визитки во внутреннем должны были быть.
Ага, должны быть, да не было! И твое счастье, что их там не было. Я по всем карманам, а там пузырек этот, от воспоминаний сделалось горько, и она плаксиво закончила: Даже сообразить ничего не успела. Я с ним к двери, думаю, сейчас выброшу на улицу в снег, а тут этот следователь из прокуратуры меня за руку. Вот и С поличным, короче, меня. По подозрению в отравлении твоей жены. А я ведь
А ты, малыш, хотела меня спасти, да?! он стиснул затылок Таисии и притянул ее набитую щеку к своим губам. Маленькая моя! Из-за меня Что же делать-то теперь?
Что делать, что делать? Надо все рассказать как есть.
То есть? Кагоров заметно нахмурился.
Ну, что ты послал меня за визиткой, и я этот пузырек в твоем кармане и
Ни в коем случае!! зашипел он страшно, сдавив пальцами ее затылок так, что она сморщилась от боли. Никаких моих карманов не должно фигурировать, милая!! Ты просто вышла за помадой, пудрой, да за чем хочешь! И
И что?! В своем кармане, что ли, нашла этот пузырек, да?! Дура я, что ли?!
Она даже жевать перестала, уставившись на Кагорова с обидой. Она-то думала, он выход какой-нибудь из этой ужасной ситуации придумает, а он придумал, что называется! Сначала покормил, а потом недвусмысленно намекает на то, чтобы она все на себя взяла. Так получается? Пришел покормить перед казнью, так? Задобрить решил, чтобы она все на себя взвалила?
Стася, Стася, погоди, малыш! Кагоров поймал ее за запястье, больно стиснул и потянул ее на себя, суетливо принялся шептать: Погоди, не горячись! Что с того, скажешь ты им, что в моем кармане нашла или еще в каком? Я же не призываю тебя сказать, что ты из своего кармана вытащила этот злополучный пузырек! Скажи, из чьего-нибудь еще.
Из чьего, к примеру?
Ну
И Кагоров сказал первое, что на ум ему пришло. Назвал людей, которых мало знал и дальше продолжать знакомство с ними не имел ни малейшего желания.
Я не могу, сдурел, да?!
Почему?
Да потому, что это моя родная сестра с мужем!
Да ты что! ахнул Кагоров, удивленно качнув головой. Вот это номер А чего же вы за весь вечер парой слов не обмолвились тогда? Ты мне не врешь?
Но он и сам заметил, что девушки действительно имели внешнее сходство. И это беспокоило его подсознание, пока они веселились и выпивали праздничной ночью. А только теперь понял, что именно беспокоило. Как раз их внешнее сходство и не давало покоя.
Я не вру. Таисия зашуршала пакетом, где еще оставалась добрая дюжина жареных мясных ломтей, не отобрал бы в сердцах. Надька моя родная сестра, а Серж ее муж.
А почему вы там не общались? Ни разу даже не подошли друг к другу, не поговорили.
Почему не поговорили? Поговорили в самом начале. Вас с женой еще не было. Таисия с горечью улыбнулась. Знаешь, о чем?
Ну?
Чтобы я родства своего с ней не обнародовала. Незнакомы, мол, и незнакомы.
А с чего это вдруг?
Ну Непутевой меня считает. Таисия впервые за минувшие сутки беспечно рассмеялась. Считает, что запятнать ее может родство со мной. Как тебе?
Кагоров помолчал, переваривая, а потом спросил:
А в чем твоя непутевость, Стась, выражается?
А как ты считаешь? она взяла его ладонь и приложила к своей щеке. Приличная девушка может отдаться первому встречному в машине через два часа знакомства?
А-а-а, ты об этом! он вспомнил их знакомство. Так то было Это как-то иначе называется.
Как?
Внезапно вспыхнувшим интересом, страстью, если хочешь. В чем же тут твое беспутство? Не согласен.
Он с сожалением глянул на часы, потом на свою подружку. Время свидания, за которое ему пришлось очень щедро заплатить, подключив влиятельных знакомых, неумолимо подходило к завершению.
Тебя сейчас уведут, Стась, но ты должна помнить. Он не выдержал и поцеловал ее в губы. Ты должна помнить, что я не убивал жену. И говорить на допросах ты должна так, как я тебе скажу.
И как?
Ты нашла пузырек Тут на выбор: либо у себя в кармане, либо у кого-то еще. Но лучше, думаю, тебе сказать, что у себя нашла.
Почему?
А как ты объяснишь то, что шарила по чужим карманам, малыш?
Объяснения не находилось, сколько она ни пыталась придумать, наморщив лоб.
Вот видишь, а я что говорю, подхватил он, заметив ее замешательство. Не логично, понимаешь. А так скажешь, что тебе его подбросили, и все.
Что все?! Что все, Дим? Это просто взять и собственноручно дверь камеры за собой закрыть! Они же не поверят мне ни за что и никогда! Я же не выберусь в одиночку, понимаешь?!
А вот за это ты волноваться не должна, милая. Я помогу тебе. Ты же мне помогла.
То есть? она совсем запуталась и не поняла, о чем он говорит ей с таким чувственным блеском в глазах.
Если бы не ты, то сейчас на тюремной койке валялся бы я
Глава 9
Они поругались! Впервые за все время, что прожили семьей, они поругались. Вернее, ругался Сережа. Она молчала и плакала. Она так и не могла понять, в чем конкретно виновата. Дошло до того, что он начал материться и швырять посуду! Это с его-то воспитанием. Ей было бы простительно дочери медицинской сестры. Но ему!
И что она такого, собственно, сказала?! Просто попросила за Стаську. Попросила помочь с ней увидеться, передать что-то из вещей. И тут такое началось!
Я не желаю, поняла?!!
Они еще лежали в постели, когда она попросила его об этом. Нежились, как всегда, мило мурлыкали, хотя в нем уже чувствовалась напряженность. Она сделала скидку на тяжелую ночь, на неожиданную смерть их новой знакомой, но никак не могла предположить, что вся его напряженность как-то связана была с ней лично.
Он выкрикнул про свое нежелание, пока не пояснив, какое именно. Вскочил с кровати, не очень нежно скинув ее голову со своего плеча. И заметался по огромной спальне, пиная пуфики, тапки. И орал, орал
Ничего общего не желаю иметь ни с семейством Кагоровых, ни
Сережа, а при чем тут Кагоровы? не сразу поняла она, перебивая. Я же не о них говорю. Тем более что он теперь один.
Ах, тем более! Да, действительно! Он же теперь один!!
Он вдруг прервал свои метания. Повернул к ней рассерженное лицо. И сощурился с подозрением.
Ах, тем более! Да, действительно! Он же теперь один!!
Он вдруг прервал свои метания. Повернул к ней рассерженное лицо. И сощурился с подозрением.
А чего это ты вдруг про его теперешнее одиночество вспомнила, а?!
Да ничего. Просто к слову.
Нужно было тоже выбираться из кровати. Она почти никогда не оставалась в ней одна. Вставала всегда даже раньше мужа. Так принято было у них. А тут получилось как-то некрасиво. Муж поднялся, а она продолжает лежать. И спрятаться под одеялом хотелось с головой. Никогда не видела его таким прежде: гневным, подозрительным, крикливым.
Ах, к слову она! К какому слову, Надежда?! С какой стати ты вдруг слова нашла про Кагорова? Ответишь, нет?!
Он выругался и ушел в кухню.
Чуть повременив, она поднялась, надела красивый шелковый халатик, что особенно нравился Сереже. И пошла за ним следом. Пора было подумать о завтраке, хотя время уже перевалило за полдень.
На завтрак Сережа любил омлет, блинчики с апельсиновым джемом и кофе с мохнатой молочной пенкой. Все это она подавала ему к тому моменту, как он выбирался из душа.
Свежевыбритый, душистый, с полотенцем на шее Сережа садился к накрытому столу в одних трусах, она садилась напротив и любовалась. У него был хороший аппетит по утрам. Он почти все съедал, умильно улыбался ей, корчил смешные рожицы, ронял капли джема на стол, подбирал их пальцем и слизывал. А она пыталась поймать его руки и вытереть салфеткой. Такой вот у них был милый утренний ритуал.
Сегодня все пошло прахом.
Не нужны мне твои блинчики! Я колбасы съем, огрызнулся он, когда она попросила его подождать и не пить кофе, пока она не приготовит завтрак. Сходи лучше в ванную и причешись.
Это прозвучало очень оскорбительно, но Надежда не подала вида, что обиделась, молча ушла в ванную и минут пять чесала со злостью волосы, больно корябая кожу головы.
«Непричесанной она ему не понравилась», носилось обидное в голове.
Это с каких таких пор? Сам по утрам всегда был противником того, чтобы она до его ухода шла в душ. Всегда говорил, что она со сна пахнет ребенком и локоны у нее в таком прекрасном беспорядке по плечам лежат, что ни одному парикмахеру такого эффекта не добиться.
А теперь вот не понравилась ему. И все из-за чего?! Из-за того, что попросила за Стаську. Первый раз за все время попросила. Никогда ведь не лезла к нему со своим семейством, сколько бы мать ее ни укоряла. И деньги у него не таскала для сестры. И ни просила за нее никогда, сегодня вот только впервые. А он начал ни с того ни с сего со своим Кагоровым к ней цепляться.
Сергей сидел за столом и пил растворимый кофе из громадной кружки. Из той самой дешевой глиняной, из которой она всякий раз пила свой дорогой чай. На столе перед ним стояла тарелка, на которой горкой дыбились большие куски колбасы.
Он хватал кусок за куском, жадно откусывал, почти не жуя, проглатывал и звучно прихлебывал из кружки.
Не иначе как бунтом его завтрак она расценить не могла. Не могла только взять в толк, чем обусловлено его такое мятежное состояние. Неужели все только из-за того, что она осмелилась впервые его о чем-то попросить?
Так нормально? проведя рукой по причесанным волосам, Надя присела на краешек стула напротив мужа.
Он даже не глянул на нее, продолжая уничтожать колбасу. Надежда могла поклясться, что слышит, как поскрипывают у супруга зубы от злости. Знать бы еще причину ее.
Сережа, осторожно начала она, когда он с присвистом выхлебал остатки кофе из кружки. Давай поговорим.