Покажи их. Я тебе не конкурент, ещё день-два, и мой корабль уйдёт.
После серебряной монеты в качестве подарка хозяин с Борисом прошли на торг.
Вон их лавка, показал рукой хозяин харчевни. Иди, торгуйся.
Борис подошёл. Не лавка, скорее навес, прикрытый с трёх сторон. А запахи! Настоящие колониальные товары, как их называли до Октябрьского переворота 1917 года. Кофе, чай, шафран, ещё какие-то специи, названия которых Борис не знал, приятно щекотали обоняние. Торговец смотрит выжидательно.
Что господину угодно?
Чай, кофе куплю.
А что это?
Борис указал пальцем на глиняный горшок с зёрнами кофе. Одно зёрнышко взял, раскусил. Половину разжевал, другую понюхал. Не кислит, похоже на «арабику». Другой распространённый сорт «рабуста» он с кислинкой. Начали торговаться, местные жители это любили. Борису надоело пить узвар, почти во всех землях он распространён. Напиток хороший, но когда пьёшь его постоянно, приедается. А кофе он любил, как делал его дед. Зёрна поджарить, в ручной кофемолке перемолоть, сварить в медной или бронзовой турке на песке, над огнём. Запах такой, что мёртвого из могилы поднимет, вкус божественный! Но крепок, с одной чашечки полдня бегаешь, как заводной.
Сторговался, принёс на корабль два глиняных горшка, довольно увесистых. Пора бы и отплывать, интересных товаров не видел, надо бы в Морену вернуться, передохнуть, собрать новую команду, да отправиться в другую сторону. Море велико, а может, это океан?
Вернувшись на корабль, поджарил зёрна, но помолоть не на чем. Раздавил ножом, бросил в кружку, залил кипятком. Запах пошёл, Борис попробовал. Нет, не то, крепости нет, слабый, как в плохой кофейне. И воины его напитком не соблазнились.
Борис предупредил воинов, что завтра отплывают. В харчевне заказал на утро лепёшек, жареного барана, фруктов и сушёного мяса.
Утром события стали развиваться стремительно и не по задуманному плану. Из харчевни заказ привезли, воины перенесли еду на корабль, уселись кружком вокруг бараньей туши. Дежурный отрезал куски, клал на лепёшку, отдавал воину. И так по кругу, по заведённому порядку. Сперва Борису, он любил шею, потом мореходам, потом воинам. Порядок установился сам собой, и никто его не нарушал.
Вдруг из-за домов, из проулка, выбежал Тот, с ним два гвардейца. Они помчались к кораблю. Борис не видел ещё, чтобы Тот бегал. Обычно он ходил степенно, как подобает сановнику. Начальник личной гвардии лицо, наделённое доверием правителей. В подчинении всего полсотни воинов, но он вхож в личные покои, может замолвить словечко. Поэтому с Тотом старались дружить богатые или облечённые должностями. А сейчас он выглядит не лучшим образом. Растерян, лицо взволнованное. И Тот, и гвардейцы взбежали по трапу на палубу. Борис уже шёл навстречу.
Ты можешь укрыть меня и моих людей?
Запросто.
Мне лучше бы в трюм.
Тот не успел спуститься. Из переулка выбежали воины, десятка полтора. Все в руках мечи держат, вид воинственный. Осмотрелись, сразу увидели Тота, помчались к кораблю. Тот побледнел, едва слышно сказал:
Мне конец!
На палубу никто взойти не сможет без моего соизволения. Можешь обругать их, плюнуть сверху.
Тот смотрел недоверчиво. Борис стянул с плеча автомат, снял с предохранителя, передёрнул затвор. А воины уже к сходням подбегали. Борис поднял руку.
Кто дозволил? Я хозяин судна!
Ты нам не нужен! Выдай Тота и его гвардейцев, и мы уйдём.
Он мой гость и не сделал ничего плохого. Ступайте прочь.
Один из воинов вышел вперёд.
Это приказ правителя Алима.
Да мне хоть Сулима. Корабль мой, и власть братьев на него не распространяется. Хотите жить уходите, или все сейчас умрёте!
Тот и его гвардейцы мечи обнажили, как и воины Бориса. Стычка грозила большим кровопролитием. Воины Алима угрозу серьёзной не сочли, кинулись вперёд. Борис дал очередь, первая троица получила пули в грудь. Рухнули сразу со сходни в воду. Грохот выстрелов других нападавших оглушил, вверг в шоковое состояние. Как так? Сержант даже движений не делал, а три воина мертвы и уже идут ко дну. Слишком стремительно и оттого страшнее. Воины отступили назад, на причал.
Уходите, я предупреждал. Не послушаетесь умрёте так же, как они. Можете передать правителю Алиму, что может послать сюда всю армию на погибель. Считаю до трёх. Кто останется, увидит своих богов прямо сейчас!
Воины так убегали, как будто за ними гналась стая одичавших псовлюдоедов. Тот и гвардейцы сами были в ступоре от увиденного. Тот видел убитых Борисом, но как это произошло? А сейчас увидел. Оружие такой мощи Тота потрясло. Самобеглая повозка, необычное оружие, да какая же страна способна создать такое? И если один воин нанёс такие потери, то на что способно войско? Но Тот был опытным воином, быстро взял себя в руки, вернул меч в ножны, подошёл к Борису, крепко пожал его руку.
Благодарю! Теперь и навечно я твой должник.
Ты лучше расскажи, почему за тобой гнались? Соблазнил наложницу какого-либо брата?
Хуже! Братья поссорились, начали драться, и один убил другого в запале. У каждого брата свои сторонники. Я принадлежу к приверженцам Сулима, ныне убитого.
Тебе в город возвращаться тогда нельзя, убьют.
Я понимаю, но у меня остался там сын.
Пошли, заберём. Хочешь поплывём со мной. Будешь начальником моей охраны.
Правда? Берёшь меня и этих двух гвардейцев к себе на службу?
Я не бросаюсь словами, Тот. Решай.
У меня нет выбора.
Парни, сходни убрать, отплыть немного. Как вернусь, подплывёте, заберёте.
Тот, с ним два его гвардейца и Борис сошли на причал. Борис ещё на судне сменил магазин на полный, повесил автомат на грудь. Тот торопился, с шага переходил на бег. По улицам бегали люди, чувствовалось необычное оживление.
Вот мой дом!
У дома Тота уже были воины Алима, они пытались выломать плечами прочную калитку. Несколько человек, подсаживая друг друга, старались перелезть через забор. Времени на предупреждение нет. Борис приложил приклад к плечу, прицелившись, дал очередь сначала по тем, что уже взобрались на забор. Минус три. Ещё очередь, уже длинная, по тем, что у калитки. Остальные в страхе разбежались. Никто не отважился на сопротивление. Борис подошёл к убитым. Пять человек убитых, один ранен, шевелится. Борис добил его выстрелом, всё равно не жилец при сквозном попадании в грудь, только мучиться будет. А Тот уже открывал калитку своим ключом. Приоткрыл, крикнул.
Мальчик мой, это я, твой отец!
Предупреждение было не лишним. На крыльце дома стоял подросток лет четырнадцати с луком в руках. Видимо, отец научил пользоваться оружием.
Собирайся, нам придётся покинуть город! сказал Тот.
Мальчик мой, это я, твой отец!
Предупреждение было не лишним. На крыльце дома стоял подросток лет четырнадцати с луком в руках. Видимо, отец научил пользоваться оружием.
Собирайся, нам придётся покинуть город! сказал Тот.
Он повернулся к Борису.
Сколько времени у меня есть?
Самое срочное делай, и уходим. Сюда может нагрянуть большой отряд.
Борис опасался лучников. Он уходил с корабля быстро, не надел ни шлем, ни бронежилет. Сейчас жалел о своей торопливости. А с другой стороны, задержись они, воины Алима уже вполне могли захватить заложником сына Тота.
Пока Тот собирал необходимое, Борис с гвардейцами стоял на крыльце. Если бы сунулся кто-то из недругов, получил отпор. Четверть часа минуло, Борис беспокоиться уже стал, как вышел Тот. Он нёс большой и тяжёлый мешок. Отдал его гвардейцу, вернулся в дом и вышел с другим мешком и сыном. У сына в руке лук, за плечом колчан со стрелами, ещё один мешок.
Собрал всё ценное. Жалко бросать на разграбление.
Тот повернулся к дому. Наживать добро всегда трудно и долго, а потерять его можно моментом при смене власти, при пожаре. К дому привыкаешь, у него своя аура. К пристани шли плотной группой, впереди Борис, готовый уничтожить любого, кто встанет на пути. Вывернули из переулка, а на причале с десяток воинов Алима обмениваются руганью и проклятиями с воинами и командой корабля. Те, кто на земле, требуют выдачи Тота. Подойдя ближе, Борис вскричал.
А меня вы спросили? Выдам ли я Тота?
И, не ожидая ответа, дал длинную очередь. Убитые повалились, кто в воду, кто на причал. В живых остались трое, они бросились бежать. Тот вот он, а попробуй его пленить! Борис махнул рукой. На судне стали грести вёслами, подогнали корабль к причалу, сбросили сходни. Когда все взошли на палубу, отплыли. Уже на средине гавани были, подняли паруса, когда на причал примчались всадники. Размахивали мечами, что-то кричали. Один снял с плеча лук, пустил стрелу. Она упала, не долетев. Борис прицелился, сделал одиночный выстрел, убив лучника. Всадники стали хлестать коней, стараясь как можно быстрее покинуть причал, спастись. Слухи о чужеземце, поражающем врагов издалека, оказались правдивыми.
Описав циркуляцию, судно выходило в открытое море. Тот сложил скромные пожитки в трюме, куда до них не долетали брызги морской воды, потом подвёл сына к Борису.
Представляю наследника, звать Бот. Умеет стрелять из лука и биться на мечах.
Можешь звать меня, как все, Сержантом, улыбнулся Борис и протянул руку.
Парень ему изначально понравился, ещё в отцовском доме, когда встал с луком против непрошеных гостей. Жизнью рисковал, не подоспей Тот и Борис, ещё неизвестно, чем бы дело кончилось. Скорее всего убили бы или взяли в плен, привели к Алиму. Что сможет подросток против опытных воинов?
Передряги и беготня нагнали аппетит. Дежурный развёл огонь в печи, стал варить кашу. Уже обедать пора, и обед обещает быть сытным. Каша и жареный баран, да ещё с лепёшками, а не сухарями.
Тот сказал.
Если мы идём на полуночную сторону, то лучше отвернуть на закат.
Это почему?
У Алима есть несколько быстроходных судов, пошлёт погоню. Приблизительный курс твоего корабля известен, ты же сам не скрывал, что из Морены.
Да пусть догоняют, махнул рукой Борис. Нам они не страшны, отобьёмся.
Но видимо, Тот беспокоился. Не спеша поели. Ветер попутный, ровный, устойчивый, приятно охлаждает тело под лучами солнца. После обеда побеседовали, а потом сиеста, по-русски сон. Во всех приморских городах с жарким климатом есть такая традиция. С появлением кондиционеров традиция почти отпала.
Часа через два кто-то из мореходов вскричал:
Вижу судно за кормой!
Борис поднялся, достал из кармана оптику, всмотрелся. У судна узкий корпус, две мачты. Под напором ветра слегка накренилось на левый бок. Рядом встал Тот. Борис протянул ему прицел.