Вы чего-то опасаетесь?
Всего! заявила ему тетя Раиса. Лично я опасаюсь всего!
С тех пор, как наша дочь связалась с этим человеком, мы с ее матерью ни одной минуты не провели спокойно, добавил дядя Герман.
Но почему? Марина и Стас любят друг друга и
Говоря откровенно, Стас совсем не тот человек, которого мы бы хотели видеть рядом с нашей дочерью. Он не нашего круга. Ты видел его мать?
Да, Стас нас познакомил. Она художница.
Чокнутая! фыркнула тетя Рая. Блаженная идиотка! Раздает деньги нищим, а у самой в квартире мышь на аркане повесилась. И это я еще мягко выражаюсь.
Но Стас совсем другой.
Даже если он и не пошел в свою мамочку, его дети могут унаследовать от этой особы бракованные гены.
Саше совсем не понравился ее тон, да и весь разговор казался ему сомнительным. Но уходить было нельзя, ведь дядя Герман еще не высказался. А если не дать дяде Герману высказаться, то последствия могли растянуться на многие годы. Дядя Герман обладал удивительной злопамятностью ко всем, кто хотя бы однажды как-то посмел ему перечить.
А эти его братья вот уж асоциальные элементы! Бродячие музыканты! Попросту бродяги! Грязные! Вонючие! Курят всякую дрянь и даже не сигареты.
А запах, запах!.. И в таком обществе наша чистая девочка вынуждена теперь жить!
Вы же подарили молодым квартиру.
Квартиру, машину, оплатили ресторан и свадебное путешествие. Перечислить, что еще мы для них сделали? И делали бы и впредь, но у нас есть подозрения насчет Стаса. Мы считаем, что он женился на Марине из корыстных побуждений. Мы не вечны, а Марина единственная дочь и наследница. Рано или поздно она станет очень состоятельной молодой женщиной. И мы не хотим, чтобы эти деньги попали в руки Стаса!
Я вас не понимаю. Это что за намеки?
А я тебе сейчас объясню, заявил дядя Герман. Где-то месяц назад я разговаривал со Стасом. Сказал, что несколько лет назад имел проблемы с уплатой налогов. И чтобы уйти от преследования, был вынужден все свое имущество переписать на дочь.
Это правда?
Разумеется, нет! воскликнул дядя с возмущением. Или ты считаешь, что я похож на человека, способного уклоняться от обязательств?
Зачем же вы так сказали?
Мне было важно, чтобы Стас так считал.
Но зачем?
Хочу вынудить его побыстрее сделать те шаги, которые позволят ему приблизить ту цель, ради которой он и женился на Марине.
Другими словами, вы подозреваете Стаса, что его интересовала не Маринка, а ваши деньги.
А разве у тебя такая мысль не возникла?
Нет. Они любят друг друга и
Я уже нанял детектива, перебил его дядя Герман, который ведет наблюдение за этим типом. Но оказалось, что я его недооценил. Как только Стас узнал о том, что можно не ждать нашей с супругой смерти, что деньги и прочее имущество уже и так принадлежат Марине, он тут же начал действовать.
Буквально через неделю мы узнали, что он покупает домик где-то в страшной глуши.
Уже, уже его купил!
И что он увозит нашу Мариночку туда, где каждый новый человек будет как на ладони. Где мы не сможем приглядывать за нашей дочерью.
Туда мы не сможем послать детектива, всякий посторонний человек тут же вызовет вопросы и подозрения. А вот ты Ты не вызовешь!
До Саши стало доходить, какую роль отвели ему любящие родители Марины.
Но дядя Герман не стал полагаться на сообразительность Саши и сказал ему прямо:
Ты должен поехать и оберегать нашу дочь от всего, что бы ни затеял ее муженек!
Зачем же такие крайние меры? промямлил Саша, на что ему было сказано, чтобы он много не болтал, а больше слушал умных людей и делал бы то, ради чего его позвали.
И вот теперь Саша пытался сообразить, входит ли испорченный салон машины в перечень того, в чем он должен отчитываться перед своими строгими дядей с тетей? И должен ли он вообще перед ними в чем-то отчитываться.
Поведение дяди с тетей вызывало в нем глухую неприязнь. Какие подлые игры затеял дядя со Стасом. Пусть он ему не верит, пусть считает охотником за приданым, но пусть держит свои мысли при себе, а не высказывает их вслух.
Саша даже хотел сперва отказаться от предложения дяди, но потом подумал, лучше уж он, чем кто-то другой, кто станет впоследствии болтать языком, дело дойдет до Стаса и не улучшит и без того напряженные отношения с родней жены.
Конечно, Саша пообещал, что присмотрит за Стасом и Мариной, чтобы с последней ничего плохого в этом уединенном месте не случилось. Но про себя Саша полагал, что опасаться Марине следует кого угодно, но только не родного мужа. Ведь Стас любит свою жену, обмануться в его чувствах невозможно.
Конечно, Саша пообещал, что присмотрит за Стасом и Мариной, чтобы с последней ничего плохого в этом уединенном месте не случилось. Но про себя Саша полагал, что опасаться Марине следует кого угодно, но только не родного мужа. Ведь Стас любит свою жену, обмануться в его чувствах невозможно.
От этих тяжелых мыслей его отвлек голос Юли:
Мы пришли!
Саша очнулся, поднял голову и огляделся по сторонам. Стас уже давно уехал, увозя с собой пострадавшего Валеру. Путь до больницы ему вызвались показать двое местных мужичков, которые к тому же собирались транспортировать тело больного от машины до больничной койки, потому что надежды на то, что санитары появятся достаточно быстро, ни у кого не было.
А Саша отправился с Юлей. И сейчас он уперся взглядом в самый жалкий из всех виденных им за сегодняшний день заборов. Это был даже не забор, а какая-то несчастная кривоватая изгородь, наспех сооруженная из жердей и веток, принесенных из леса. Соорудили ее уже давно, многие хворостины сгнили, другие просто куда-то делись, и теперь эта изгородь своими дырами так и взывала о помощи и милосердии.
Присмотревшись, Саша понял, что и дальше дела обстояли не лучше. Деревья в саду были старые, непомерно разросшиеся, часть веток сухая, другая кривая, лишь на некоторых зрели мелкие и неказистые плоды. Дорожка была до половины выложена колотым разноцветным кафелем, собранным после ремонта в городских квартирах и привезенным сюда в качестве подсыпки. Годился ли он для этих целей? Вряд ли, уже в дождь на нем должно было быть очень скользко, а в мороз кафель превращался в настоящий каток. И все же хозяйка пристроила этот кафель, но потом то ли запал у строителя угас, то ли плитка кончилась, дальше пошел старенький видавший виды рубероид. Этот материал не позволял траве разрастаться, но и вид парадного дворика не украшал.
Все тут было сделано как-то наспех, как-то недоделано или сделано неуклюже. Во всем чувствовалось отсутствие крепкой мужской руки. Скамейка возле домика была, но поломанная, так что усидеть на ней можно было только с большим риском для собственного копчика. Крыльцо наполовину деревянное, наполовину из оцинкованного листа плюс какие-то проплешины, дырки, неровности. Дверь в дом была новенькой, но крепилась она к поеденному временем и жучком дереву сруба.
Небогато продавщица живет.
Юля хмыкнула.
Это ты так говоришь, потому что еще внутри не был.
А что там?
Дворец!
Дверь была приоткрыта. Саша зашел внутрь и с первого же шага ахнул. Дворец не дворец, но что-то на него похожее. Хороший ремонт, дорогие обои, техника, мебель. Снаружи ветхая лачужка, внутри хоромы.
Так сразу и не скажешь.
На это и рассчитано, кивнула Юля. Ни к чему Ире, чтобы люди знали, сколько она зарабатывает. Она соседей в гости к себе не зовет. У нее только любовники бывают. А для них Ира старается, пусть видят, что она не какая-нибудь дешевка, дорого себя ценит, значит, и подарки ей нужно приносить такие же дорогие. А вот двором, садом и огородом совсем не занимается, не по сердцу ей это.
В это время откуда-то из дальней части дома послышался призывный женский голос:
Котик! Котеночек! Ты где?
Юля с Сашей переглянулись.
Это она! Сюда идет!
А хозяйка не унималась.
Валерик, где же ты? зазывно смеясь, звала она гостя. Обиделся, что я так долго не выходила? Но я же специально тебя порадовать хотела. Поди сюда, котик, посмотри, что у твоей зайки есть для тебя красивого. Ты тут? И я тоже тут!
Тяжелый бархатный полог откинулся, и в комнату вошла женщина. Была она уже не очень молода, но явно старалась произвести впечатление. На ней было длинное кимоно, на голове парик, который удерживали длинные деревянные шпильки. Дама пыталась пародировать гейш этих японских жриц любви. Но что хорошо японке, то русской бабе за сорок м-м-м так себе. Полная грудь деревенской красавицы и ее толстая попа оттягивали тонкий шелк, заставляя его некрасиво бугриться и идти складками. К тому же роста продавщица Ира значительно превосходила самую высокую японку, оттого кимоно доходило ей лишь до колен, а при движении позволяло лицезреть полные белые ляжки.
Ирина?
Женщина охнула.
Вы кто такие? А где Валера?
Если вы про своего любовника, с которым сговорились избавиться от его матери, то он сейчас едет в больницу.
Ирина очумело потрясла головой. Парик съехал ей на одно ухо, и обнаружилось, что под ним у Ирины огненно-рыжие кудри. Крашеные, должно быть.
Валера уехал? А почему? Он не сказал?
Он очень раскаивается, что позволил вам уговорить его пойти на преступление против родной матери.
Ирина молча уставилась на Сашу.
Ничего не понимаю. Ты кто такой?
Я расследую случаи исчезновения людей, которые слишком часто стали случаться в вашей местности. Вы об этом что-нибудь слышали?
Слышала, кивнула Ирина, которая как-то вдруг сразу притихла и даже побледнела.
Или это слой пудры создавал такой эффект? Саша не мог окончательно решить, в чем тут дело.
А ко мне вы зачем явились? спросила Ирина едва слышно.
Это же вы посоветовали вашему любовнику избавиться от матери! Вы придумали, чтобы все дело представить таким образом, словно бы старушка пошла в лес да там и сгинула, заблудившись.
Краски постепенно возвращались к Ирине. И стало ясно, что пудра тут ни при чем.
Кто сгинула? улыбнулась женщина. Бабка Таня? Да она в этих местах родилась и выросла. Нипочем бы она не заблудилась!
И тем не менее первоначальная версия у следствия была именно такая.
Если расследование ведете вы городские, тогда понятно, расхохоталась Ирина. А если бы вы деревенских спросили, то все в один голос бы вам сказали, всех пропавших забрала к себе лесная девка.
Да-да, я что-то про нее слышал. Но это же легенда, не так ли?
Пока люди пропадать не стали, я тоже так думала. А теперь иначе считаю.
И много народу пропало?