Другим и значительным шагом в развитии этого государственного органа стало то, что впервые на законодательном уровне было четко сформулировано само определение государственного преступления. Это нашло отражение в главе 11 «О государственной чести, и как его государское здоровье сберечь» Соборного уложения свода законов. В ней были существенно расширены полномочия Приказ тайных дел.
Наряду с этим Алексей Тишайший принял ряд дополнительных мер, в современном понимании, по защите информации. Так, секретные распоряжения он чаще всего отдавал в устной форме, в переписке с послами и подьячими Приказа тайных дел использовал систему специальных знаков и строжайше требовал соблюдения конспирации:
«Прочетчи, пришли назад с тем же, запечатай сей лист».
О выполнении приказа подьячие докладывали лично царю. Если такая возможность отсутствовала, то в письменном докладе категорически запрещалось раскрывать суть распоряжения государя. В таких случаях использовалась стандартная форма:
«Что по твоему, великого государя, указу задано мне, холопу твоему, учинить, и то, государь, учинено ж».
Не осталась без внимания Алексея Тишайшего система организации личной охраны. Она приобрела многоуровневый и комплексный характер. Вот как ее описывает историк В. Савельев:
«При особе государя в качестве телохранителей постоянно находилось двести человек выходцев из дворянских семей. Ночью подле царской спальни дежурил главный спальничий с одним или двумя царедворцами. В соседней комнате находились шесть телохранителей, а в следующей располагались еще сорок человек. Кроме того, у каждых ворот и дверей дворца стояли отборные молодцы. К постоянной дворцовой страже принадлежали также две тысячи стремянных стрельцов».
Наряду с Приказом тайных дел, разведывательные и контрразведывательные функции осуществляли также Посольский и Стрелецкий приказы. Они не только обеспечивали охрану зарубежных посольств в Москве, а и, осуществляя наружное наблюдение, выявляли и изучали контакты иностранцев с «русскими людьми». От подьячих этих приказов требовалось:
«Беречи накрепко, чтоб к послам и к их посольским людям подозрительные иностранцы и русские люди никто не приходили и ни о чем с ними не разговаривали, и вестей никаких им не рассказывали и письма им никакого не подносили подозрительных, поотпустив от посольского двора, задерживать и под охраной доставлять в Посольский приказ».
К этому периоду относится становление пограничной стражи в лице Разрядного приказа. На него возлагались функции координации разведывательной и контрразведывательной работы в порубежных района, на кордонах (границах) царства. На местах ее осуществляли воеводы, в их распоряжении находился штат лазутчиков «вестовщиков», которые, говоря современным языком, вели зафронтовую работу.
Принцип тотальности в организации и ведении разведывательной и контрразведывательной деятельности, последовательно и системно проводившийся в жизнь Алексеем Тишайшим, позволил России в течение всего его правления эффективно проводить «тихую политику», опираясь, на так называемую мягкую силу. Как результат она уберегла государство от внутренних потрясений и обеспечила относительное спокойствие на пограничных рубежах.
От потешных полков до военной контрразведки и разведки
Свой значительный вклад в развитие отечественной спецслужбы внес Пётр I. В 1686 году в подмосковном селе Преображенском для управления Преображенским и Семеновским полками он образовал Преображенский приказ. На него возлагались функции охраны порядка в Москве, расследование особо важных судебных дел и других. С 1697 года Преображенский приказ получил исключительное право следствия и суда по политическим преступлениям, и находился в непосредственном ведении царя. С момента основания и до 1717 года им управлял князь Ф. Ромодановский, после смерти его дело продолжил сын И. Ромодановский.
Особое внимание Пётр I уделял сбору разведывательной информации о неприятеле. В «Уставе воинском», принятом в 1716 году, военная разведка впервые получила правовую основу.
«Особо належит ему (генерал-квартемейстеру) генеральную землю знать, в которой свое и неприятельское войско обретается».
О профессионализме русской разведки может свидетельствовать следующий факт сообщение о подготовке шведской военной экспедиции к отправке в Архангельск поступило в Посольский приказ сразу из трех стран: Швеции, Голландии и Дании.
Еще одним важным шагом Петра I в укреплении спецслужбы стало то, что негласное сотрудничество получило законодательную основу. В его Указе, изданном в 1715 году, прямо предписывалось:
«Кто истинный христианин и верный слуга своему государю и Отечеству, тот, без всякого сумнения, может явно доносить словесно или письменно о нужных и важных делах самому государю и пришед ко дворцу Его Царского Величества, объявить караульному сержанту, что он имеет нужное доношение, а именно о следующем:
1. О каком злом умысле против персоны Его Царского Величества или измены;
2. О возмущении или бунте;
3. О похищении казны;
4. О прочих делах доносить, кому те дела поручены».
После бегства за границу сына наследного царевича Алексея и последовавшего за этим розыска, вскрывшего заговор, нити которого вели за границу, Пётр I вынужден был усилить контрразведку. В феврале 1718 года он образовал Тайную канцелярию для следствия по делу царевича Алексея. Она располагалась в Петропавловской крепости и имела отделение в Москве. Возглавил ее опытнейший дипломат и разведчик граф П. Толстой. Тайная канцелярия занимала более высокий статус, чем Преображенский приказ и работала под непосредственным контролем Петра I. После завершения следствия в отношении Алексея в ее ведение перешли расследование и суд по всем политическим делам «чрезвычайной важности», а также дела на раскольников. Еще одним следствием «дела цесаревича Алексея» стал сенатский указ от 31 августа 1719 года. Он установил обязательную регистрация иностранцев, прибывающих в Россию. годом ранее Указом Петра I от 17 июня 1718 года в структуре почтового ведомства было создано специальное подразделение, занимавшееся «тайным прочтением» корреспонденции перлюстрацией.
Реформируя спецслужбу, Пётр I, чтобы не стать заложником недостоверной информации, наряду с Тайной канцелярией сохранил и Преображенский приказ. Обе канцелярии продолжали параллельную работу до конца жизни императора.
Одним из важных итогов деятельности спецслужбы того периода было предотвращение покушения на Петра I. Оперативная информация о «сём злом умысле» поступила от гонца русского посольства в Константинополе Г. Эргакия. В частности, он сообщал:
«когда был в Бухаресте, и тогда в ночи приходил один человек, закрыв лицо свое (только очи свои показав). И говорил, что по повелению султана турецкого через подущение короля шведского велено государю мултянскому послать нарочно двух человек из греческих купцов в государство Российское под именем купеческим, будто для торгового промыслу, а в самом деле для того, чтобы они всякими мерами промысел чинили высокую персону его царского величества чрез отраву умертвить».
В ходе проверки сообщения Эргакия были установлены два богатых грека, торговавшие алмазами. Ими оказались Дементий и Пётр, обладавшие большой суммой денег и «маленькой скляночкой с отравою». По приезду в Россию их арестовали.
8 февраля 1725 года скончался Пётр I. Его смерть негативно отразилась на деятельности спецслужб. В 1726 году Тайная канцелярия была распущена и ее функции перешли к Преображенскому приказу, но ненадолго. «Возмущения и бунты», возникавшие в империи тут и там, вынудили императрицу Анну Иоанновну принять необходимые меры. В 1731 году Тайная канцелярия возобновила свою деятельность, но уже в качестве Канцелярии тайных и розыскных дел. На нее возлагались функции оперативного характера, следствия по политическим делам и иностранном шпионаже в России. Она имела статус коллегии, размещалась в селе Преображенском и состояла из сенатского секретаря В. Казаринова, нескольких подьячих, сторожей, двух палачей, одного сержанта, одного капрала и 30 солдат. На ее нужды ежегодно выделялось 3360 рублей. Вплоть до 1747 года Канцелярию возглавлял многоопытный в делах тайных князь А. Ушаков, успевший послужить в Преображенском приказе и Тайной канцелярии.
В начале января 1732 года царский двор вместе с императрицей Анной Иоанновной вернулся из Москвы в Санкт-Петербург. Вслед за ним в августе в северную столицу переехал и Ушаков с «Походной канцелярией тайных розыскных дел». Чтобы не оставлять без присмотра старую столицу, в ней «от оной канцелярии открыли контору». Она разместилась на Лубянке. Ее возглавил родственник царицы генерал-адъютант С. Салтыков. С первых же дней он развернул бурную деятельность. За четыре года своего существования в «конторе» было рассмотрено 1055 дел и арестовано 4046 человек.
Понимая значение политического сыска для укрепления своей власти, Анна Иоанновна придала Канцелярии тайных розыскных дел статус выше, чем любой другой коллегии империи, и подчинила ее лично себе. Она категорически запретила другим государственным органам, даже Сенату, вмешиваться в ее деятельность. В производстве Канцелярии находился ряд громких дел об иностранном шпионаже. В 1756 году на французского миссионера Валькруассане и барона Будберга, в 1761 году на генерала русской армии Тотлебена о его «подозрительных сношениях с прусаками».
Наиболее громкое дело расследовалось на выходца из Франции, придворного лейб-медика Г. Лестока. Обладавший не только врачебными, а и другими талантами, он при дворе царицы Елизаветы сделал головокружительную карьеру, стал одним из самых влиятельных людей в ее окружении. Чем не замедлил воспользоваться посол Франции в России маркиз Шетарди. За солидный денежный подарок и пенсион Лесток принял его предложение о негласном сотрудничестве. Он сообщал Шетарди о ходе русско-шведских мирных переговоров, передал содержание переписки посла России во Франции князя А. Кантемира с Петербургом.
Влияние Франции на Россию не могло не насторожить короля Пруссии Фридриха. Он поручил своему послу в России барону Мардефельду найти подход к влиятельному медику. Подход оказался до банальности прост. За 15 тысяч рублей и ежегодный пенсион в 4 тысячи рублей Лесток согласился порадеть за интересы Пруссии перед русским троном.