В документах жандармских подразделений, занимавшихся оперативной разработкой народников, отмечалось, что «такой энергии и самоотвержения не знала ни одна история тайных обществ в Европе».
Власть, почувствовав угрозу, немедленно обратила против народников всю мощь репрессивного аппарата. В мае июне 1874 года волна арестов прокатилась по России, задержали около 8 000 человек. В отношении лидеров движения началось следствие. Оно затянулось на 3,5 года. Арестованные содержались в тяжелейших условиях. Многие не выдержали и не дожили до следствия: 43 человека скончались, 12 покончили с собой, 38 сошли с ума.
18 октября 1877 года открылось первое судебное заседание над главными обвиняемыми, их было 193 человека. Процесс получил известность как «Процесс 193-х». Наиболее ярко позицию «народников» и грабительский по отношению к крестьянству характер реформы выразил один из лидеров движения Н. Мышкин. В речи на суде он заявлял:
«.крестьяне увидели, что их наделили песком и болотами и какими-то разбросанными клочками земли, на которых невозможно вести хозяйство когда увидели, что это сделано с соизволения государственной власти, когда увидели, что нет той таинственной статьи закона, которую они предполагали, как охраняющую народные интересы то убедились, что им нечего рассчитывать на государственную власть, что они могут рассчитывать только на самих себя».
В заключение выступления Мышкин назвал суд над собой и своими единомышленниками «отвратительной и позорной комедией» и предостерег, что нынешнее положение «народа чревато революционным взрывом». Власть не прислушалась к нему. Она поступила с народниками так же, как и с декабристами, заткнула им рот драконовскими приговорами.
Из далекого Лондона народникам вторил непримиримый противник самодержавия А. Герцен.
«Задача Манифеста (об освобождении крестьян) заключалась в доказательстве того, что ограбление крестьян является актом «величайшей справедливости».
Революционные зерна, посеянные народниками в среде крестьянства, вскоре дали свои грозные для власти всходы. В деревнях получило широкое распространение мнение о том, что царь дал «настоящую волю», а дворянство и чиновники либо её подменили, либо истолковывали в своих корыстных интересах.
Вопиющая несправедливость произошедшего, подрывала доверие народа, в первую очередь крестьянства, к власти и запустила мину замедленного действия, заложенную декабристами под фундамент Российской империи. Спустя 56 лет, благие намерения монархии, связанные с отменой крепостного права и последующие непродуманные реформы, обернутся для нее дорогой в ад.
Столыпин. Последний шанс для Российской империи
Нарастающую смертельную опасность для империи, как никто другой чувствовал и попытался предотвратить премьер-министр П. Столыпин. Задуманная им аграрная реформа, позволила бы без потрясений снять напряжение в крестьянской среде и в последующем обеспечить мягкую трансформацию самодержавия. Первое, что предстояло сделать Столыпину, прежде чем приступать к реформе, так это привести империю в «успокоение».
К 1904 году Россия напоминала кипящий паровой котел готовый вот-вот взорваться. Волна крестьянских волнений накрывала одну губернию за другой. Катализатором к ним стал неурожай 1901 года. Он привел к сокращению земельных наделов, обнищанию их владельцев, в ряде губерний к голоду. В то же время за помещиками, по-прежнему, оставалась большая часть наиболее пригодных для обработки земель, которая зачастую пустовала. В последующие два года ситуация в сельской местности только усугубилась и привела к массовым выступлениям крестьян. Они сопровождались порчей имущества, погромами помещичьих усадеб.
К началу 1905 года крестьянские выступления охватили большинство губерний, в ряде из них перерастали в восстания и проходили под лозунгом:
«Нет хлеба! Нет земли! А не дадите всё равно возьмем».
Голод подтолкнул восставших к нападениям не только на помещичьи, а и на хозяйства зажиточных крестьян.
Так, в следственных материалах полицейского управления Полтавской губернии обвиняемый Зайцев показал:
«Когда потерпевший Фесенко обратился к толпе, пришедшей его грабить, с вопросом, за что они хотят его разорить, Зайцев сказал: «У тебя одного 100 десятин, а у нас по одной десятине на семью. Попробовал бы ты прожить на одну десятину земли»
Другой арестованный за погром помещичьей усадьбы, так объяснял свои действия следователю:
«Позвольте рассказать вам о нашей мужичьей, несчастной жизни. У меня отец и шесть малолетних детей без матери и надо жить с усадьбой в 3/4 десятины и 1/4 десятины полевой земли. За пастьбу коровы мы платим 12 рублей, а за десятину под хлеб надо работать три десятины уборки у помещика. Жить нам так нельзя. Мы в петле. Что же нам делать? Обращались мы, мужики, всюду нигде нас не принимают, нигде нам нет помощи».
Другой арестованный за погром помещичьей усадьбы, так объяснял свои действия следователю:
«Позвольте рассказать вам о нашей мужичьей, несчастной жизни. У меня отец и шесть малолетних детей без матери и надо жить с усадьбой в 3/4 десятины и 1/4 десятины полевой земли. За пастьбу коровы мы платим 12 рублей, а за десятину под хлеб надо работать три десятины уборки у помещика. Жить нам так нельзя. Мы в петле. Что же нам делать? Обращались мы, мужики, всюду нигде нас не принимают, нигде нам нет помощи».
В Полтавской, далеко не самой бедной губернии в восстании приняли участие около 40 тысяч крестьян из 337 сел. Всего за 19051907 гг. произошло 7165 крестьянских выступлений. Бедственное положение в селе, позорное поражение самодержавия в русско-японской войне вылилось во всенародное восстание. Им были охвачены крупнейшие города. На улицах происходили ожесточенные бои с применением артиллерии. Эта внутренняя война русских против русских продолжались около двух лет и вошла в отечественную историю как первая революция.
Только за один ее год, в этой, фактически гражданской войне, погибли и были ранены 3611 государственных служащих. К концу 1907 года их число, по данным ряда источников, достигло 4500. Всего за 19051907 гг. общее число жертв с обеих сторон превысило 9000. Из них, если верить полицейской статистике, 2180 убитых и 2530 раненых приходится на лиц, не имеющих отношения к государственной службе.
Счет жертв был не окончательным. После подавления революционных выступлений по приговорам военно-полевых судов были казнены еще 1293 человека. Десятки тысяч отправлены на каторгу и в ссылку. Тот трагический период в памяти народа Российской империи также известен «столыпинским вагоном» и «столыпинским галстуком». В специальных вагонах осужденных отправляли в места не столь отдаленные, а петлю из пеньковой веревки, палач набрасывал на шею приговоренному к смертной казни.
В тот раз самодержавие устояло, но сама угроза его существованию не исчезла. Подтверждением тому служит сухая полицейская статистика. Она зафиксировала, что с января 1908 года и по середину мая 1910 года в Российской империи произошло 19 957 актов террористической направленности и экспроприации ценностей: налеты на банки, казначейства, кассы предприятий, совершенных боевыми группами эсеров, большевиков и анархистов, происходили едва ли не ежедневно. В этой необъявленной войне погибло 732 государственных чиновника и 3051 частное лицо, получили ранения различной степени тяжести 1022 государственных чиновников и 2829 частных лиц.
На время, сбив революционную волну, Столыпин спешил взяться за осуществление аграрной реформы. Он прекрасно понимал, что в стране, где крестьяне составляют подавляющее большинство населения, невозможно ее дальнейшее развитие без их превращения в эффективных собственников земли. По замыслу Столыпина, только собственник земли мог обеспечить стабильность и будущее России.
На первом этапе реформы предусматривалась государственная скупка помещичьих земель для последующей перепродажи крестьянам на выгодных для них условиях, льготное кредитование и налогообложение. Важное место в реализации замысла Столыпина отводилось программе массового переселения крестьян из центральных областей России в Сибирь и на Алтай для освоения целинных земель. Наряду с преобразованиями в аграрной сфере им разрабатывались программы, связанные с реорганизацией местного управления, усовершенствованием полицейской службы и судебного дела, реформированием налоговой системы, а также подготовка законодательных актов, расширяющих права и свободы граждан.
Коротко суть реформы сам Столыпин выразил в известной фразе:
«Сначала успокоение, потом реформы».
Ни того, ни другого Столыпину не удалось добиться. На его пути встали злой рок, и алчная, лишенная государственных интересов, властная бюрократия. 1 сентября 1911 года в Киеве, в оперном театре выстрел из пистолета секретного осведомителя охранного отделения Д. Богрова оборвал жизнь реформатора Столыпина. Его детище реформа была спущена на тормозах.
Великое переселение крестьян в Сибирь, на Алтай и освоение целинных земель, частное земледелие во многом оказались фикцией. Осуществление реформы по Столыпину тормозилась как косностью мышления самого крестьянства, так и саботажем помещиков и чиновников. Цифры на казенной бумаге, казалось бы, впечатляли. Согласно правительственным данным, в 19071915 гг. почти треть крестьянских семейств подала заявления о выходе из сельских общин для ведения частного хозяйства. За это же время якобы 3,7 млн десятин земли было продано новым владельцам из запасов Крестьянского банка, а за Урал переселено свыше 3 млн крестьян.
Но это на бумаге. Действительность оказалось иной. В результате формального исполнения реформы, из Сибири к разоренным домохозяйствам и без денег в кармане вернулось не менее 500 тысяч переселенцев. До трети крестьян, подавших заявления о выходе из крестьянских общин, под давлением «обчества» забрали их обратно. Те же, кто выделился «крепкие крестьяне» подвергались травле односельчан их хозяйства горели, а инвентарь портили завистники. Так называемая голытьба и не думала заниматься тяжким крестьянским трудом. Около 915 тыс. крестьян после обособления продали полученные земельные наделы и подались в город в поисках «легкой жизни». Пополнив ряды люмпен пролетариата, они впоследствии стали запальной свечой к революции. Эту печальную картину не могли скрасить приписки и искажения в отчетности, совершавшиеся чиновниками. По данным современников реформ, цифры частных крестьянских землевладений были завышены, как минимум на 2025 %.