Конечно, волхв, ты в своём праве, тут же ответил Старик.
Только хочу сразу предупредить тебя, Утер, вновь заговорила Мавия, тело Тиары заберу я.
С чего бы? я резко повернул голову в её сторону.
Таков был наш с ней уговор, твёрдо ответила богиня. Не переживай, ничего странного делать с ним не буду просто замурую в стенах одного из своих храмов.
Зачем? не понял я, однако тут же в голове появилась догадка. Хочешь использовать для своей кровавой магии?!
Говорю же, обречённо выдохнула она, ничего странного с ней делать я не буду. Только забальзамирую и оставлю в стенах храма.
Вновь уставившись в небо, я задумался, пытаясь понять, что же хочет получить от моей погибшей супруги Мавия. К тому времени, как мы с Уной телепортировались с крыши Зуртарна, тело Рюгуса полностью исчезло оно растворялось прямо на глазах, становясь частью этого мира. Собственно, вот что происходит в Зуртейне с умершими богами. Полагаю, так как я и мои друзья по своей силе не уступаем богам, наши тела в случае смерти тоже растворяться в мире гораздо быстрее тел обычных людей. Мавия хочет бальзамировать Тиару. Хочет сохранить её тело
Стоп!
Я аж вскочил на ноги и широко заулыбался.
Волхв? осторожно обратился ко мне Старик. Что-то случилось?
Мы ведь можем воскресить Тиару с помощью Кейна! Как же я сразу не догадался! В каком шатре он сейчас? обратился к Норидуэлю.
Утер, это невозможно, спокойно произнесла Мавия. Тиара умерла из-за Кровавого Ритуала, твой друг не сможет вернуть её душу.
Даже если бы Тиара просто погибла в бою, вряд ли бы Кейн справился, подал голос Гурь-Шуй. Вы четверо слишком сильны. Такие сущности нельзя вернуть к жизни просто так.
А как можно? зацепился я за его слова.
Благодаря хаоситам, например, задумчиво произнёс Старик. Но они делают лишь то, что хотят сами. Они не из тех, кого можно о чём-то просить. Да и выйти на контакт с ними невозможно, если они сами этого не захотят.
Слова богов звучали разумно, и пусть мне всё равно хотелось спорить с ними, спорить с самим собой дурная затея. А сам же я, к сожалению, чувствовал, что боги правы. Что Тиару не вернуть.
Опустив голову, я глубоко вздохнул и, потратив немного энергии, принял человеческий облик. Большинство моих ран исчезло, но не все. Мне всё ещё требовалось исцеление. После того как я перестал быть Отблеском Бога Тьмы, целительные техники Зуртейна на меня вполне действуют, так что я ещё обращусь к Хиллисе. Однако же всё это будет после.
Так где сейчас тело Тиары? спросил я у Норидуэля.
Я провожу тебя, с готовностью кивнул он.
Спасибо, Мавия, повернулся к Богине Кровавого Волшебства, я не хочу подвергать сомнению твои слова и не хочу бросать тень на слова моей супруги. Раз уж у вас был уговор, я не имею права препятствовать тебе. Забирай её тело. Я верю, что ничего плохо с ним ты делать не будешь. И прости за ту вспышку. Не уверен, что ты испытывала к ней какие-то дружеские чув
Так где сейчас тело Тиары? спросил я у Норидуэля.
Я провожу тебя, с готовностью кивнул он.
Спасибо, Мавия, повернулся к Богине Кровавого Волшебства, я не хочу подвергать сомнению твои слова и не хочу бросать тень на слова моей супруги. Раз уж у вас был уговор, я не имею права препятствовать тебе. Забирай её тело. Я верю, что ничего плохо с ним ты делать не будешь. И прости за ту вспышку. Не уверен, что ты испытывала к ней какие-то дружеские чув
Я скорблю вместе с тобой, перебила меня Мавия. Тиара была одной из лучших Адептов за всю мою жизнь. И пусть наша связь формально разорвана, это не перечёркивает наше прошлое, сухо произнесла богиня и уже спокойным тоном продолжила: Закроем эту тему. Я принимаю твои извинения.
Благодарю, ответил я, кивнул остальным богам и снова повернулся к Норидуэлю. Пойдём?
Идём.
Тиара, укрытая меховой шкурой, лежала на столе в отдельном шатре. Закрытые глаза, безмятежное выражение лица Казалось она просто спала и вот-вот проснётся. Правда, этого не случится уже никогда.
Когда я вошёл в шатёр, в нём уже был посетитель. Каэр де Блейт, склонив голову над телом дочери, даже не оглянулся, застыв в одной позе.
Вы доверили мне свою дочь, произнёс я, встав рядом с ним, а я не уберёг её. Никакие слова не простят меня, да и не заслуживаю я прощения
Я не виню тебя, зять мой, еле слышно проговорил де Блейт, так и не повернувшись в мою сторону. Великий показал мне твою ярость Я видел твои чувства у меня нет права винить тебя. Всё-таки боги правы. Это был выбор Тиары, героический и достойный выбор.
Вот как? Бог Баланса транслировал в голову Адепта всё, что происходило между мной, Мавией и другими богами? Как мило с его стороны
Спасибо, Господин де Блейт.
Не стоит, проговорил он и, развернувшись, шаркающей походкой направился к выходу из шатра. Я зайду ещё сюда до того, как Мавия заберёт тело моей дочери.
Через несколько секунд пола шатра колыхнулась за его спиной. Я остался наедине со своей супругой.
Спасибо тебе за всё, что ты сделала, прошептал я, склонившись над её лицом. Не для Зуртейна, а для меня. Время, проведённое с тобой, было лучшим, что случалось в моей жизни в моих жизнях, во всех мирах. Спа мой голос дрогнул, а из глаз против воли выступили слёзы. Спасибо, любимая Спасибо и прощай, я поцеловал её холодные губы и, развернувшись, быстро зашагал к выходу. Сердце сжимали холодные руки необъятной тоски. Казалось, ещё немного, и они раздавят его.
Хотя это не худший вариант. Так я смогу действительно присоединиться к своей жене.
Глава 14. Собрание
Выйдя из шатра, в котором лежала Тиара, я без стеснения уселся на траву рядом с ним. Плевать, что обычные люди увидят меня в таком состоянии несмотря на моё тело и мою силу, в душе я тоже обычный человек. Я потерял жену, и сейчас мне всё равно, что высшее командование не имеет морального права показывать свои эмоции.
Не знаю, сколько я просидел, повесив голову, прежде чем на траву рядом со мной опустился Берг. Повернув голову в его сторону, я молча кивнул. Он ответил мне тем же и протянул открытый бурдюк, который держал в руках.
Причин отказываться от вина не было, так что я сделал большой глоток и вернул заметно полегчавший бурдюк Бергу. Он тоже выпил и уставился на затянутое тучами небо. Через какое-то время снова протянул мне вино, и только когда я опять выпил, произнёс:
Понимаю, что от слов не особо легче, но всё же порой лучше с ними, чем без них. Я скорблю вместе с тобой. Вместе с тобой горюю, но, конечно, боль от потери друга, терзающая меня, не сравнится с той болью, что ты испытываешь. Поверь мне, я знаю, о чём говорю, ибо сам хоронил жену, он замолчал, покачал из стороны в сторону бурдюком и, смочив горло, продолжил: Ты можешь принять в штыки то, что я сейчас скажу, но молчать я не стану. Утер, друг мой, прошу тебя, не запирайся в себе. Осталась куча нерешённых вопросов, которые требует твоего внимания. Сосредоточься на них, и они помогут тебе хоть как-то отвлечься от твоей боли.
Спасибо, Берг, отозвался я и хлопнул его по плечу. Попробую. Но не сегодня. Пока она ещё здесь, кивком головы я указал на шатёр, хочу побыть рядом.
Да, конечно, я понимаю, согласился он и, оставив мне бурдюк, удалился. К слову, далеко Берг не ушёл, а занял позицию так, чтобы никого лишнего ко мне не подпускать.
Спасибо, Берг, отозвался я и хлопнул его по плечу. Попробую. Но не сегодня. Пока она ещё здесь, кивком головы я указал на шатёр, хочу побыть рядом.
Да, конечно, я понимаю, согласился он и, оставив мне бурдюк, удалился. К слову, далеко Берг не ушёл, а занял позицию так, чтобы никого лишнего ко мне не подпускать.
Но, были те, кто без труда прошёл мимо моего стража.
Например, Хиллиса. Богиня Здоровья без лишних слов приступила к моему лечению. Раны начали медленно затягиваться, а боль в теле проходить. Когда целительница уходила, я поблагодарил её.
Не стоит, отозвалась она и исчезла.
Через какое-то время меня навестил Старик. Фигура в сотканном из Тьмы чёрном балахоне замерла надо мной, не торопясь начинать разговор. Чем раздражала.
Так и будешь молчать? бросил я. Тебе, в отличие от той же Хиллисы, это не очень идёт.
Прости, волхв, думал, как лучше начать или что лучше сказать. Но так и не смог решить. Поэтому скажу огромное спасибо за всё, что ты сделал для Зуртейна. Я не очень хорош в поддержке разумных. Да я уже и объяснял тебе позицию древних
В курсе, холодно ответил я, жизнь и смерть идут рука об руку, и то, и другое естественно, и вместе они баланс. Я знаю, что Древним плевать на жизнь конкретного человека. Подумаешь, где-то умер, где-то родился.
Да, ты прав, немного растерянно кивнул Старик. Да вот только так было раньше. Когда разные Древние появлялись перед разумными. Теперь же, когда я один представляю всех Древних, я Я чувствую иначе. Мне горько оттого, что умерла Тиара. Мне горько оттого, что ты сейчас страдаешь. Уверен, то, что я испытываю мелочь по сравнению с людскими чувствами, вот только этой мелочи раньше у Древних не было. Поэтому эта мелочь для меня и не мелочь вовсе.
Несколько секунд я буравил его холодным взглядом, а потом громко выдохнул. Передо мной сейчас, по сути, стоит воплощение всего Зуртейна, его воля и разум. Так вот, это воплощение уж очень нелепо. Как и весь мир Правда, и мой предыдущий мир был не лучше. Возможно, вообще все миры нелепые. Как и все Вселенные этого чертового ХАОСа! Хотя нелепость не делает их плохими. Нелепость вообще определение из другой категории, кто-то и вовсе находит её милой.
Вычленив из хоровода мыслей основное, я ещё раз выдохнул, на сей раз тише и спокойнее. Мне не за что злиться на Старика. Мне вообще сейчас не на кого злиться. Если и винить кого-то, то только себя за то, что не был достаточно сильным, чтобы без помощи других убить Бона и Рюгуса в одиночку. С другой стороны, я тратил кучу времени на тренировки и всегда выкладывался полностью. Объективно говоря, я добился очень многого, и вряд ли бы мог добиться большего к этому моменту. Иными словами, я сделал всё, что мог. Так что по большей части моя совесть чиста
Вот только от мысли этой мне совсем не легче.
Я принимаю твою благодарность и твои слова сочувствия, ответил я, глядя на Старика. Не скажу, что они мне помогли, но в любом случае спасибо. А теперь, пожалуйста, оставь меня, встретимся завтра в полдень на крыше Зуртарна.
Хорошо, быстро согласился он. До завтра, волхв.
Я вновь остался один. Повернул голову и посмотрел на опущенную полу шатра. Вздохнул, поднялся на ноги и вошёл внутрь.
Не знаю, сколько часов я сидел в шатре и смотрел на бледное и умиротворённое лицо Тиары, однако, когда внутрь вошёл Каэр де Блейт, я заметил, что на улице уже глубокая ночь.