Что за шум? появился давешний боцман.
Сэр, кочегар Познань готов приступить к своим обязанностям.
Явился, открывая крышку карманных часов, произнес боцман. На час раньше.
Так ведь раньше не позже, сэр.
Давай наверх.
Борис мигом оказался на палубе. Боцман же отправил матроса за старшим кочегаром. Вскоре тот появился, явно недовольный тем, что его подняли с койки. И вообще, судя по всему, вечером он вернулся на борт не в лучшей форме. Рожа небритая, опухшая и помятая. Как говорила одна знакомая Бориса еще по прошлому миру, бесперспективняк. Если не прирежут в какой кабацкой драке или не пропьет печень, то помрет, выхаркав легкие. Многолетнее глотание угольной пыли никаким молоком не вывести.
Новенький, что ли, то ли спрашивая, то ли утверждая, то ли просто для проформы произнес старший.
Так точно, сэр.
Вот ему сэркай. Тэд.
Криштав.
Крис, стало быть. Откуда, сынок? А вот теперь любопытство.
Королевство Польша.
Понятно. Ладно, идем, покажу тебе твою койку. И за вот такое беспокойство в первом же порту с тебя бутылка.
Не вопрос.
Н-да. Давненько он не ночевал в помещении с десятком мужиков, от каждого из которых несет, как из бочки с сивухой, да все это приправлено газами. Добавить непередаваемое амбре портянок, пота и блевотины. Погуляли парни.
Борис тяжко вздохнул и выбрался наружу. Уже завтра обстановка будет получше. Сегодняшнюю же ночь в кубрике ему не пережить. Бомжатник. А с виду респектабельное судно. О! А он о чем. Вон на верхней палубе, у поручней, стоит какая-то парочка из чистой публики. Любуются ночным южным небосводом
Всего отдыха только и того, что прикорнул в темном уголке на бухте каната. А с рассветом в компании угрюмых мужиков, страдающих похмельем, направился прямиком в кочегарку. Расположение их он завоевал сразу. Просто предложил каждому из них хлебнуть из его фляжки. Вообще-то не для этого запасал, но пригодилось. Парням сразу же полегчало.
А вот ему досталось. Отвык от пекла кочегарки, что тут скажешь, так что первая смена далась тяжко, хотя и подошел к работе со знанием дела, что сразу отметили остальные. Впрочем, уже вторая вахта прошла значительно легче. А с третьей он вдруг почувствовал, что и не было никакого перерыва. Правда, с тех пор как он сбежал из дому, не прошло и года, да и уголек он кидал совсем еще недавно.
Через пять дней их сухогруз зашел в очередной порт, успев отмахать шесть сотен миль. Медлительная лоханка, пусть и имеет приличный облик да пару кают первого класса.
Через пять дней их сухогруз зашел в очередной порт, успев отмахать шесть сотен миль. Медлительная лоханка, пусть и имеет приличный облик да пару кают первого класса.
В порту Борис напросился в увольнение, намекнув старшему кочегару, что, мол, обязан проставиться за косяк во время прибытия на борт, с чем тот благосклонно согласился. Когда кабак был выбран, Измайлов заплатил за выпивку для всей смены и, извинившись, удалился. Мол, напиться он еще успеет, а пока ему куда предпочтительней потоптать какую-нибудь курочку.
В его планы не входило задерживаться на пароходе. Он изначально рассчитывал сойти на берег в первом же порту. С оставшимися в кубрике вещами расстался без сожаления. Копейки. Единственное, что захватил, это деньги, хранящиеся во внутренних кармашках кальсон, самоучитель английского языка и паспорт.
Впрочем, не сказать, что он больше ничего не прихватил. Двести пятьдесят очков на умение «Кочегар» и полторы тысячи очков, заработанных меловыми набросками на одной из стен в глухом уголке трюма, чего-то да стоят. Тем более последние, капающие как в избыточный, так и в свободный опыт.
Выбравшись поближе к центру, разыскал лавку одежды, бывшей в употреблении. Вообще-то он столь же быстро мог одеться и в магазине готового платья, если без подгонки. Но новая одежда бросается в глаза. А вот поношенная да обмятая, даже если висит мешком, никого не заинтересует. Тем более ему удалось подобрать гардероб более или менее по размеру.
По обыкновению навестил и книжную лавку, приобретя необходимый минимум, на этот раз озаботившись и небольшой детской доской. Глупо же проводить свободное время в праздности.
Он пробовал читать местных авторов, но их стиль ему серьезно так не нравился. Как-то слишком уж вычурно и пафосно. Помнится, в подростковом возрасте зачитывался и Жюлем Верном, и Вальтером Скоттом, и Дюма. Но, похоже, он перерос этих авторов. Или мир, в котором вырос и сформировался Борис, стал более циничным и прагматичным.
Покончив с покупками, он отправился на дикую пристань. Имелась тут таковая, для ближнего сообщения. Хм. Словно опять вернулся на Яковенковский. Картина очень похожая. Обводы пароходиков отличаются, люди одеты иначе, и больше половины из них чернокожие. И тем не менее схожего он нашел много. Возможно, сама обстановка. Опять потянуло к старикам-разбойникам, как это порой у него случалось.
Сменив три парохода за два дня, он добрался до крайнего острова. Путешествовать без документов можно только внутри архипелагов. Дальше уже начинаются сложности. Либо судно, совершающее дальние переходы, либо
Привет, Дик, присаживаясь рядом с негром, поздоровался Борис.
Тот сидел на траве, привалившись к пальме. Лицо прикрыто видавшей виды фетровой шляпой, из-под которой выглядывают копна черных курчавых волос и кончик козлиной бородки. Мужчина приподнял шляпу, открывая взору Измайлова свое лицо. К редкой бороденке добавились столь же редкие усики. На вид лет тридцать. Глаза того еще пройдохи.
На боку кобура с британским армейским револьвером «Энфилд». И если судить по тому, насколько негр небрежно и в то же время уверенно опустил на оружие руку, пользоваться им он умеет.
Борис вел себя совершенно спокойно. Выхватить «бульдог» из плечевой кобуры не составит труда. А еще проще достать этого умника обычным прутиком, которым он от нечего делать ковырялся в земле. Это только на первый взгляд ничего особенного. На деле же выигранная пара секунд. При определенных условиях вагон времени.
Я тебя знаю? наконец разлепив губы, поинтересовался негр.
Меня? Нет. А вот ее да, положив на траву десятифунтовую банкноту с изображением британской королевы, произнес Борис.
И кто тебе сказал, что я с ней знаком?
Слухи разные ходят. Мне нужно добраться до Рипольского архипелага. Но если ты ее не помнишь, Борис кивнул на банкноту, продолжавшую лежать между ними, то я поищу тех, у кого с памятью получше.
Контрабандист окинул Бориса внимательным взглядом. Мир этот таков, что особо смотреть на возраст не приходится. Как говорил один знакомый боцман: «молодость дело наживное».
Чем я рискую? поинтересовался Дик.
Если будешь держать язык за зубами, то ничем.
Даже так. Тогда добавь пятерку.
Ты с полной загрузкой за рейс столько не зарабатываешь.
С грузом все понятно, и по нему вопросы никто не задает.
Справедливо, выкладывая еще одну банкноту, согласился Борис.
Приходи как стемнеет. Вон мой баркас, забирая деньги, произнес Дик.
Понимаю. Хочется одним выстрелом подстрелить двух уток. Но мы отчаливаем немедленно.
Ты прав. Рейс в оба конца приносит мне меньше, но этот заработок у меня всегда. Ты пассажир на один переход, выкладывая банкноты опять на траву, произнес контрабандист.
Справедливо. В таком случае ты не расстаешься со мной до самого отхода.
Тогда сидим и ждем, пожал контрабандист плечами и вновь убрал деньги в накладной карман парусиновых штанов.
Ждем, значит, ждем. Мелькнуло было желание взяться за мел и доску, но Борис его тут же отогнал. Незачем лишний раз мелькать со своей тягой к рисованию. Путать следы, так путать. Поэтому остаток дня прошел в праздности и в наблюдении за жизнью поселка. Дик от своей пальмы отходил только к баркасу, перекусить да по нужде, которую справлял прямо на пляже. Большинство народа тут по этому поводу не заморачиваются.
К вечеру появились две повозки, груженные какими-то ящиками. Бог весть, на чем специализировался остров, но это точно не сахарный тростник. Тогда же появились еще трое членов команды контрабандиста. Началась погрузка. Ящики уложили по центру, на дно баркаса, отчего он просел и приобрел дополнительную остойчивость.
После погрузки двое моряков под командой Дика начали ставить две мачты под треугольные паруса. Третий матрос убрался куда-то, а вскоре появился с громоздкой тачкой, на которой обнаружился какой-то короб и две столитровые бочки-анкера. Похоже, запас провизии и воды, которые тут же были переправлены на борт.
Наконец Бориса пригласили на борт. И это все? Вот так запросто изготовились к переходу в сто пятьдесят морских миль? Хотя для них это просто работа. Разве только слегка незаконная. Слегка потому что контрабандисты не могут чувствовать себя столь вольготно без попустительства чиновников, а зачастую и властей. Встречаются варианты, когда от вот такой беспошлинной торговли выгоду получает и государство.
Баркас оказался медлительным, и на преодоление расстояния между архипелагами ему потребовалось почти двое суток. Измайлов пристроился на носу баркаса и всю дорогу провел там в готовности начать действовать. Доверять своим перевозчикам он не собирался, потому и спать не ложился, даже не дремал.
Вепрь ему как-то рассказывал о рецепте одной гадости, которую они порой использовали в свою партизанскую бытность. Кокаин, смешанный со спиртом[5]. Бодрит так, что глаза по пять копеек и ни капли сонливости. Правда, пользоваться этой штукой нужно осторожно, все же наркота. А купить можно без проблем в любой аптеке, и не так чтобы дорого. На секундочку, средство от насморка. Просто рай для наркоманов из его мира!
К небольшому островку, как оказалось, необитаемому, они подошли, когда солнце уже клонилось к закату.
Мне кажется или это не остров, а клочок суши с парой пальм? кивая в его сторону, произнес Борис.
Так и есть, дружище. Всего-то две сотни шагов в длину и полсотни в ширину, вынув изо рта трубку, ответил Дик. Здесь мы передаем груз.
Я надеюсь, ты не собираешься высадить меня именно тут?
Это маленький, но все же остров Рипольского архипелага. Я свою часть сделки выполнил, осклабившись, ответил Дик.
Смешно.
Я серьезно, покачав головой, возразил негр. Но если ты договоришься с Дайреном, то он доставит тебя до обитаемого острова.
Не я. Ты договоришься, Дик.