Во вторую очередь уже можно заняться тем человеком или несколькими, что проживали по полученному от телефонистки адресу. С этим скользко. Что им можно реально предъявить? Получили устные или письменные сведения об анархистах. И что? Это ещё не преступление. Наверняка на квартире есть оружие. Но его продажа гражданам не запрещена, если есть разрешение полиции, да и то на револьверы или пистолеты. Охотничьи дробовики продаются свободно. Другое дело, если на квартире будет взрывчатка, она запрещена. Тогда арестованным трибунал вынесет тюремный срок и ни один адвокат не сможет отстоять подзащитного, а газетчики не поднимут крик.
У дежурного офицера выпросил на час двух жандармов из нижних чинов. Они были нужны, если в городе произойдёт чрезвычайное происшествие, скажем экспроприация. Высылать жандармский эскадрон нет смысла, это как стрелять из пушки по воробьям.
На пролётку уселись и поехали. У адреса Фирсова Матвей попросил проверить и приготовить оружие. Столоначальник жил в доходном доме почти на углу Кузнечного переулка и Коломенской улицы. Дом в пять этажей, солидный. Матвей даже подосадовал на себя. Ведь был в оперативном деле адрес этого Фирсова. Дом почти в центре города, а потому квартиры в нём дешёвыми быть не могли, не по карману столоначальнику. А раз так, то должны быть другие источники дохода, кроме жалованья на службе. Конечно, Фирсов будет врать выиграл на скачках на ипподроме, либо в карты куш сорвал. Однако можно проверить. Кассиры крупные выигрыши, как и счастливчиков помнят.
Поднялись по лестнице на третий этаж, самый престижный. Перила в парадном кованые, не поскупился владелец. На двери ручка-бантик звонка. Надо покрутить. Матвей приказал жандармам встать по обе стороны двери. Это для того, чтобы подозреваемый не открыл огонь прямо через дверь. Сам крутнул ручку и тоже в сторону встал.
Кто там? раздался мужской голос.
Дежурный курьер из министерства, срочно требуют на работу. Экипаж у парадного.
Были срочные вызова на службу или нет, Матвей не знал. Но уловка сработала.
Сейчас соберусь, пробурчал Фирсов.
Несколько минут ожидания, потом загремели ключи в замке, и отворилась дверь. На пороге появился Фирсов, увидев двух жандармов в форме и Матвея в штатском, сделал шаг назад. Но уже жандармы накинулись, повалили, завернули за спину руки, ловко связали, потом рывком подняли на ноги, обыскали.
Оружия нет, ваш-бродь! доложил фельдфебель.
Что вы себе позволяете! закричал пришедший в себя столоначальник.
Потише, разбудите соседей, попытался успокоить его Матвей. Мы вынуждены провести у вас в квартире обыск.
Оружия нет, ваш-бродь! доложил фельдфебель.
Что вы себе позволяете! закричал пришедший в себя столоначальник.
Потише, разбудите соседей, попытался успокоить его Матвей. Мы вынуждены провести у вас в квартире обыск.
Где понятые? Это вам даром не пройдёт! Самоуправство в чистом виде! Я сотрудник министерства внутренних дел и пожалуюсь его превосходительству господину министру.
Ваше право. Только не забудьте упомянуть, с кем сегодня встречались в пролётке.
С дамой сердца, имею право.
С дамой имеете, если отношения чисто альковные, в чём я сильно сомневаюсь.
Матвей попросил Фирсова сесть. За задержанным присматривал жандарм. Конечно, обыск положено проводить в присутствии двух понятых, как лиц незаинтересованных. Но уже глубокий вечер и кого искать? Будить соседей? Дом доходный, люди в нём снимают квартиры из зажиточных, завтра пожалуются и он получит по шапке. Впрочем, он и так получит за отсутствие понятых. Обыск ничего не дал, да Фирсов не дурак, чтобы хранить дома компромат на себя. Либо копию с сообщения информатора делал, либо на словах передавал. Если он человек осторожный, так и было. Вину его будет сложно доказать. Тем не менее Фирсова доставили в Охранное отделение, поместили в камеру следственной тюрьмы. Несколько минут Матвей раздумывал стоит ли ехать по адресу, полученному на телефонной станции? Вдруг там женщина, как сказал Фирсов? Вообще-то он мог и соврать. Но если дама, обыскивать её нельзя. Если обыск по адресу даст какие-то улики, то Матвею простятся все упущения и ошибки, потому как выявить предателя в собственных рядах задача сложная. А если ничего не обнаружится, как у Фирсова? Эдак могут за нарушение законности перевести из Охранного отделения в жандармы на отдалённую железнодорожную или почтовую станцию и надолго забыть, вплоть до пансиона. Ситуация чревата ещё тем, что если вина Фирсова будет доказана, полетят начальственные головы начальника Секретного отдела, его заместителя. Для начальства проще спустить это дело на «тормозах». Фирсова уволить без пансиона, тогда руководство останется на местах. А вот Матвею, как разворошившему осиное гнездо, будут мстить задерживать присвоение очередного звания, не отмечать явных успехов и наказывать по верхней планке за промахи малые.
Мысли такие мелькали, и карьерист или осторожный служака бы не торопился, подождал до упора, посоветовался с начальством. А что за это время контактировавший с Фирсовым человек может исчезнуть, так не повезло, с кем не бывает. Тем более и человек этот неизвестен. Мужчина или женщина, внешность, возраст. В пролётке мог быть один, а в квартире другой. Адрес, куда телефонировал Фирсов, находился на Васильевском острове, на углу Среднего проспекта и 17-й линии, рядом с трамвайным парком, Смоленским кладбищем.
На улицах пустынно, редкие прохожие и уж совсем мало конных экипажей. Средина рабочей недели, народ отдыхает.
Подъехав, Матвей сверил номер дома, удостоверился, что номер правильный. Из арки вышли двое мужчина и женщина, средних лет, одеты прилично, дама в шляпе, мужчина в котелке. Рабочий класс носит картузы, кепки, а женщины косынки. Головной убор сразу указывает на принадлежность к определённому слою общества.
Поднялись на второй этаж, излюбленный для нелегалов-революционеров. В случае опасности можно покинуть квартиру через окно. Позвонили в дверь, постучали, тишина полная. Один из жандармов ухо к двери приложил, к замочной скважине. Все замерли в неподвижности. Минута-две.
Никого нет! выпрямился жандарм.
А не эта ли парочка была, что встретилась нам? предположил другой жандарм.
Вот незадача!
Быстро за ними!
Выскочили из парадного, по сторонам осмотрелись. На «Ваське», как петербуржцы называли Васильевский остров, уличное освещение уже электрическое, а не газовое, как было недавно. Но фонари редкие и лампочки слабые, свет тусклый. Однако один из жандармов узнал силуэты в темноте. Впрочем, люди свернули за угол.
За ними, догнать!
Матвей бежал легко, был сухощав, подтянут. А жандармы постарше офицера, крепкие телом, сапожищами по брусчатке громыхали, как кони.
То ли люди впереди услышали топот, а может, был повод, но спрятались. Жандармы вывернули из-за угла, а улица пустынная. Ветер раскачивал фонари, на стенах домов плясали причудливые тени, а людей нет. И спрятаться негде, нет парадных, дом имел входы во дворе.
Замри! скомандовал Матвей.
Стали слышны шаги со стороны трамвайного парка. Причём звук каблучков. У мужчин на туфлях каблук низкий, кожаный, звук при ходьбе мягкий. Каблуки женских туфель зачастую имеют набойки, чтобы быстро не снашивались, потому звук громче и более резкий.
За мной!
Трамвайный парк огороженная забором обширная территория, много рельсовых путей, ведущих в многочисленные ворота депо, где стоят трамваи. Неясные силуэты уже в дальнем углу, где есть калитка и выход к кладбищу.
Бегом!
Если парочка хочет скрыться, кладбище как раз то место. Деревья, ограды, памятники, а то и усыпальницы в виде склепов, небольших каменных домов на несколько родовых погребений. Можно так спрятаться, что нужен полк жандармов, чтобы отыскать.
Выбежали через распахнутую калитку, а со стороны кладбищенской ограды вспышка, выстрел. Пуля со щелком ударила в каменный забор трамвайного парка. Оба жандарма и Матвей выхватили револьверы, открыли ответный огонь. Когда по тебе ведут огонь, лучшее средство для его подавления ответная стрельба, причём массированная.
Три револьвера в опытных руках результат дали немедленный. Послышался стук, потом вскрик. Надо бы перезарядить оружие, но «наган» в темноте перезарядить непросто. В барабане ещё оставалось по одному-два патрона.
Вперёд! скомандовал Матвей и первым побежал.
Если неизвестный ранен, попытается уйти. Он! Прямо перед Матвеем тело мужчины. Рядом валяется револьвер. Мужчина дышит тяжело, хрипит. При каждом вдохе какое-то булькание, всхлипы. Так бывает при ранении в грудную клетку, в лёгкие. Портсигар, бумажник, связка ключей. Оружия или бумаг нет.
Беги в трамвайное депо, должен же там быть сторож или дежурный. Телефонируй в полицию. Пусть присылают «скорую» и судебного медика.
Жандарм убежал. Второго жандарма Матвей оставил охранять раненого. Он сейчас без сознания, да и по тяжести состояния уйти не сможет. Сам же Матвей побежал за кладбищенскую ограду. Перестрелка длилась считанные минуты, и женщина не могла уйти далеко. Надо отыскать и задержать. Коли мужчина отстреливался, давая женщине уйти, жертвуя собой, то для этого поступка должны быть веские основания. Либо при себе у неё важные документы, либо любил и оберегал. Не часто, но Ромео встречались среди революционеров. Совместный риск сближал, обострял чувства. Кроме того, общность тайного сообщества, одни идеи сближали. Браки не были официальными. Почти все партии церковь не признавали, кроме черносотенцев, потому не венчались. Священники такое сожительство называли блудом. А революционеры считали семья скоро отомрет, и будут свободные отношения. После Октябрьского переворота семнадцатого года большевики, в самом деле, пытались ввести такие отношения.
Ветер шевелил ветви деревьев на кладбище, они шумели, и услышать звук шагов не удавалось. Кладбище не то место, где женщине понравится находиться ночью. Матвей вернулся к раненому, туда же пришёл жандарм, который ходил в депо.
Телефонировал, ваше-бродь! Сказали приедут, так я обсказал, как сподручнее подъехать.
Молодец. А сейчас иди ко входу. Всех выходящих женщин задерживай.
Возмущаться будут.
Откуда женщинам ночью на кладбище взяться? Сообщница раненого, не иначе. И револьвер заряди.
Сам же Матвей направился к центральному входу. Все дорожки из разных уголков ведут туда. Ночью на кладбище могут быть отъявленные пьяницы, вконец опустившиеся бездомные люди. Ворам и грабителям здесь не место, ночью грабить некого. И дамочку могут испугать до икоты. Бездомные имеют привычку ночевать в склепах, укрываясь от непогоды. Одеты в отрепья. Выберется такой, покачивающийся от бражки или бормотухи, так запросто сойдёт за покойника, восставшего из могилы. Уже и прошёл быстрым шагом половину пути, как услышал истошный женский вопль, скорее визг. Кинулся на звук, из-за поворота к нему тень метнулась. Немного струхнув от неожиданности, Матвей едва не выпалил в неё из «нагана».