Опомнившись и твердо встав на ноги, Джульетт быстро поправила волосы.
Я просто, у меня закружилась голова после прыжка из окна. Оно оказалось выше, чем я думала. Всё в порядке, правда.
Точно? испытывающе спросила Катрина.
Джульетт посмотрела на неё долгим взглядом. Многозначительно. И с толикой осознанного любопытства. Будто понимала, что перед ней стоит представительница совершенно другого биологического вида.
Точно, легко и решительно уверила Джульетт.
Тогда пора идти. Тебя ищут лордоки. Ты понимаешь, о ком я говорю?
Думаю, да, беспокойно облизав губы, кивнула Джульетт, затем взглянула на отца. Пойдёмте. А по дороге ты мне расскажешь, как вы познакомились. Ой, что у тебя с рукой?
На работе поранился.
Ирвин подхватил сумку, закинул через плечо, и втроем они зашагали к главной дороге Гринтона. Им предстоял долгий путь. Джульетт задумчиво шагала рядом с отцом, внимательно рассматривая шедшую впереди новую знакомую отца.
Под опрокинутой бездной ночного неба Катрина вела их к повозке, приготовленной на проселочной дороге за Гринтоном. Наёмница молчала, перебирая в уме причины столь странного поведения девчонки. Сомнений почти не оставалось. Джульетт узнала в ней вампира, но сохранила тайну Катрины. Почему?
Ирвин закинул сумку и зачехленный обрез ружья в повозку и помог Джульетт забраться в кузов, а сам сел на сиденье ездового, рядом с Катриной.
Править буду я, твердо сообщил Ирвин, хватая вожжи. А затем поинтересовался: Куда, по-вашему, мы должны ехать?
В Дарлингтон. Нужно успеть на утренний поезд до Йорка, ответила Катрина.
Отец Джульетт присвистнул, встряхнул вожжи, голосом послал пегую тягловую лошадь и, когда кобыла двинулась, мягко принял её на вожжи править упряжкой он умел и справлялся с этим делом, несмотря на травмированную руку.
Тогда поедем вдоль реки, через Ричмонд, сказал Ирвин. Это самая короткая дорога. Часа через четыре окажемся в Дарлингтоне. Но это будет поздняя ночь, что нам делать там в такой час?
Отдохнете в номере, который я сняла для вас.
Вы, похоже, всё предусмотрели, прищурившись, почесал щетинистый подбородок Ирвин и погрузился в размышления. Скажите, а откуда вы столько знаете о вампирах? У моей-то дочки были видения, и то мы ничего об этих адских тварях не знаем.
Ирвин, что ты слышал о фонарниках? в ответ спросила Катрина и пристально вгляделась в его лицо.
О ком? Фонарщиках?
Фонарники. Тебе знакомо это слово?
Фонарники? задумался Ирвин. Нет, не слыхал.
Наемница ещё на время задержала цепкий взгляд на Ирвине, когда он смолк, потом повернулась назад, к кузову, в котором сидела пророчица:
А ты, Джульетт, знаешь что-нибудь о фонарниках?
Это была проверка. Триумвират допускал, что вся шумиха вокруг пророчеств девчонки могла быть спровоцирована орденом фонарников для того, чтобы выманить лордоков из тени и угодить в западню вампироборцев. Существовала вероятность, что Ирвин и Джульетт могли оказаться фонарниками. Но Катрина в этом сомневалась.
Боюсь, что нет, мисс Уолкотт. Они хорошие или плохие?
Полагаю, что хорошие, ответила Катрина. И даже в своих видениях ты ничего про них не видела?
Я не видела в своих ведениях ничего хорошего.
Их ответы окончательно развеяли настороженность наёмницы. Ложь она бы заметила. Джульетт отозвалась без запинки, не взглянув на отца. Никаких признаков волнения и нерешительности. Или сговора. А Ирвин. он слишком прост, чтобы притворяться.
Я расслышала горечь в твоем голосе, заметила Катрина.
Так и есть, мисс Уолкотт.
Ну так что, спросил Ирвин, с чего это вы так осведомлены о вампирах?
С притворной убежденностью и горячностью, будто сама верила в святость их миссии, Катрина рассказала об организации, призванной во имя всего святого бороться с вампирами и отстаивать жизнь рода человеческого.
Они и зовутся фонарниками. Несущими свет во тьму. За несколько веков, что ведут они свою войну, о вампирах удалось скопить немало сведений. Знание есть оружие, а невежество погибель. Я одна из них.
Коварству этого честного признания не было границ. Катрина знала, что Ирвин и Джульетт подумают, будто она говорит о фонарниках. Собственные выводы убедят их сильнее, чем любые её заверения.
А ты, Джульетт, возможно, обладаешь ценнейший информацией, которая послужит благому делу, заверила Катрина, обернувшись к пророчице. Но девчонка ответила лишь взглядом, полным смятения.
Весь путь до Дарлингтона, единственной в окрестностях железнодорожной станции, Джульетт молчала и не спала. Наёмница чувствовала её взгляд на себе. А Ирвин продолжал задавать вопросы, на которые Катрина неизменно давала ответы, притуплявшие его бдительность. К концу дороги повязка на его руке пропиталась кровью. От усилий рана, видимо, разошлась, и Катрине пришлось взять вожжи самой.
Джульетт смогла подремать только под утро, когда они устроились в тесной комнатке, снятой для них Катриной в отеле через улицу от железнодорожной станции Дарлингтона.
Засыпая на пахнущей «Отбеливающей содой» постели в полумраке, казавшемся ей чужим и недружелюбным, она спросила отца:
Ты доверяешь мисс Уолкотт?
Не очень, крошка. Нам теперь опасно доверять людям. Но оставаться в Гринтоне было бы небезопасно. Тут я, пожалуй, ей поверю. Если нас нашла мисс Уолкотт, то найдет и кто похуже, звучно вздохнул Ирвин и умолк на время. Ну а ты ей доверяешь?
Доверяю, с осторожной искоркой надежды прошептала Джульетт.
Почему?
Просто предчувствие.
Эх, крошка, не знаешь ты, что бывает у людей на душе. Никому нельзя доверять, пока делом не покажут, чего они стоят. Ну да ладно, поспи немного. Надо набраться сил.
Сам Ирвин не сомкнул и глаза. Сидел с обрезом ружья у кровати дочери, всю ночь буравя взглядом входную дверь. Это наёмница посоветовала ему сделать обрез и помогла с этим. Благо инструментов в его рабочей лачуге было предостаточно. Патроны Катрина тоже вернула. Ещё в Гринтоне. Сразу, как они пришли к взаимопониманию.
В половине восьмого утра, за полчаса до прибытия поезда, в их комнату постучали. Ирвин, прикорнувший на минуту, вздрогнул и отозвался:
Кто там?
Доброе утро! Это мисс Уолкотт. Можно войти?
Потерев глаза, Ирвин присмотрелся к спящей Джульетт. Проверил, всё ли в порядке. Раскинув белокурые волосы, уставшая с дороги она, целая и невредимая, мирно спала, зарывшись лицом в подушку. Тогда Ирвин поднялся и, не выпуская обреза из рук, приоткрыл щель в коридор отеля.
Убедившись, что Катрина стояла одна, он впустил её. И поразился, как бледна её кожа в утреннем свете. Он счел это признаком высокого происхождения, что подтверждало её произношение.
Пора собираться, да? спросил Ирвин, оставляя ружье возле кресла. Который час уже?
Катрина вздохнула с сожалением и сообщила:
Вообще-то, я пришла поставить в известность о произошедших переменах. Только что я вернулась со станции, где узнала неприятные новости. К сожалению, утренний восьмичасовой поезд отменили из-за технических работ на железнодорожных путях. Нам придется дождаться вечернего шестичасового.
Ирвин с досадой почесал подбородок и задумчиво пробормотал:
Как некстати. думаете, они успеют закончить работы к вечеру? Не хотелось бы здесь застревать.
Катрина легонько махнула рукой:
Наверняка, дело в каком-то пустяке. Всё не так уж и плохо! В шесть часов придет Йоркский экспресс. На нем мы доедем быстрее. Хлопоты в связи с этими сложностями я взяла на себя и всё устроила. Вам не о чем беспокоится. Билеты я обменяла и продлила оплату комнат. Отдыхайте!
Катрина сделала шаг в сторону двери, когда Ирвин её окликнул:
Мисс Уолкотт! Не могли бы вы отдать нам наши с Джульетт билеты на Йоркский экспресс.
Катрина улыбнулась очаровательной добросердечной улыбкой и просунула руку во внутренний карман плаща.
Ну конечно, она протянула два билета. Вот, возьмите.
Ирвин взял их и тут же рассмотрел. Маленькие, шириной всего в пару пальцев, с пометкой «экспресс» на сегодняшнее число.
Спасибо, мисс Уолкотт! За всё.
Она кивнула и ушла, закрыв за собой дверь. И оставив расстроенного Ирвина наедине с беспокойными мыслями. Он подошел к окну и взглянул на блестящие вдали железнодорожные пути, убегавшие в утреннее марево.
Нехорошо это всё. Он не чувствовал себя в безопасности здесь. Если бежишь от угрозы, то лучше двигаться, чем ждать чего-то.
Впрочем, тени дум покинули его, когда он заметил, что дочь уже не спит. Солнце его жизни встало, прогнав тревоги.
Джульетт села в постели и подбадривающе проговорила:
Не переживай, пап. Это лишь небольшая заминка.
Наши голоса разбудили, значит? хмыкнул Ирвин.
Ага.
Да я особо и не переживаю, соврал он и вновь посмотрел на железнодорожные пути.
Как твоя рука? Болит?
Уже получше, дочка. Уже получше. Хочешь посмотреть билеты?
Давай! загоревшись от любопытства, охотно согласилась Джульетт.
Он отдал дочке билеты и уселся в кресло, надеясь немного поспать.
В 7:59 до полудня гулкий звук локомотивного свистка где-то поблизости разбудил Ирвина и заставил вновь выглянуть в окно. Он отодвинул занавеску, раскрыл створки и высунулся в утреннюю прохладу. Через улицу в сторону станции стягивались люди.
Ирвин решил сходить на станцию. Он взял пиджак, сказал Джульетт, чтобы она заперлась и никому не открывала, даже мисс Уолкотт, и вышел из комнаты. Он почти бегом поспешил на станцию Дарлингтона. Длинное здание из красного кирпича, сквозь которое под стальным со стеклом арочным навесом проходили пути.
Вместе с толпой Ирвин миновал белые колонны и вышел на платформу. В свете лучей, пробивающихся через окна в крыше, разводил пары пассажирский поезд.
Ирвин подошел к кондуктору, впускавшему пассажиров:
Доброе утро! Подскажите, это поезд до Йорка?
Именно так, сэр!
А как же технические работы на путях?
Простите?
Ну, мне сказали, что восьмичасового поезда сегодня не будет, из-за работ на путях.
Тот, кто вам это сказал, должно быть что-то напутал. Всё в порядке. Сегодня идем точно по графику.
О Господи! ужаснулся Ирвин. Джульетт!
Непонимание и растерянность тут же смелись. Его вдруг накрыл страх за дочь. Ирвин со всех ног бросился из станции, обратно в отель, скорее в комнату, забарабанил в дверь, в надежде, что ему откроет дочь.
Джульетт, крошка, открой скорее, стучал он, в ужасе осознавая, что по каким-то причинам Кэтрин Уолкотт намеренно ввела его в заблуждение относительно отмены утреннего поезда до Йорка. Джульетт!