К тому же, тогда ещё и войск сюда нагнать придется и границу держать и казаков несколько десятков лет подавлять не надо нам это. А старшине надо! Они только об этом и думают, похоже, что и с Череповым они именно об этом договорились, только он туповат оказался и запорол всё. Ох
Нет, у меня почти полк тут, причем гвардии, но вот казаков давить не хочу. И старшину сходу давить опасно, сильны они, да и разборок тут на несколько лет будет. Приходится ждать и уговаривать. А что делать почти четырнадцатилетнему мальчишке без дел весной? Вот и понеслось
Звали её Анюта Буранова. Я часто начал видеть эту симпатичную девчонку. Куда бы ни приезжал, с людьми встречаться, так тут в толпе вижу: опять глазки черные на меня смотрят. Да не глазки глазищи. Ох, и цеплять начали за душу, ведь красивая девчонка, очень даже. Глазищи в пол-лица, волосы светлые, скулы высокие, губы яркие, смешливая, высокая, гибкая ах, сердце то бьется часто, то вообще останавливается! А Потемкин, вот гад хитрый, как бы между делом: «О, опять Анютка Буранова тут, ох, бедовая девчонка! Дочка Никифора Буранова справный казак такой. Он уж и вожжами её охаживал, а она носится на лошадке по всему Яику!» - и улыбается в усищи так отрастил слон боевой!
А тут столкнулся с ней в сенях у Степана Акутина гостили у него. На Яике мне пить пришлось заново начать учиться, всё-таки взрослый по виду совсем. Вот паразиты бородатые, их надо уболтать, показать уважение государственное, но без лишнего панибратства. На посиделки с ними до утра у меня Потёмкин есть здоровый он очень, и выпить мастак.
Вот посидели у Акутина, выпили чуток, поговорили, казачки набрались, и давай играть затевать в «кто кого перепьет», а мне в таких играх участвовать неуместно, я потихоньку так ушел, а тут в сенях она
И пьян-то не был, так слегка выпил, но похоже, и этого мне хватило. Ох, как тут гормон играет, то в жар, то в холод, то контроль теряю, то робость давит, но тут, как столкнулся с ней, как огонь её меня обжег, сам не знаю, как схватил её А она уже сама губы ко мне тянет... И как понеслось-то Весна вокруг, степь цветет запахи такие стоят, что голова бы кругом пошла, если бы уже не кружилась...
Потом она мне рассказывала, что увидела меня, ещё когда с отцом в Яицкий городок приехала, и не могла уже ни о чем думать. По всему Яику за мной ездила, отец уже действительно и порол, и запирал, пугал, что поймают её ногайцы, али башкиры дикие, и навсегда она пропадет дурында. Но поделать с собой она ничего уже не могла, хотела со мной рядом быть. Совсем тоже голову потеряла.
- Что ты, Анютка во мне нашла-то? Ведь ростом невелик, волосы серые какие-то, да и курносый я!
- Ох. Царевич ты мой, глупенький! Глаза у тебя, что насквозь прожигают, на тебя даже наша старшина снизу вверх смотрит, да и плечи у тебя, а губы у тебя, ммм
Да уж, и действительно квадратный я какой-то стал, плечи широкие как у Орловых прям. А что каждый день и гимнастика, и саблей помахать, и на коне, и пистолеты тяжеленные всё детство форму держать себя приучал, а что ростом не вышел, что ж поделаешь.
В башке только любовные игры, ничем кроме Анютки не занимался. А Потёмкин и казаки смеются дело-то молодое! Да ещё и наследник с казаками ближе стал. И маме весело, как же мальчик мужем становится. А письма от неё часто приходили, и в ответ писал и писал. Нет, ну не дело курьеров туда-сюда так гонять скоро колею пробьют от Яика до Петербурга, да и долго письма идут. Нет, надо Ломоносова озадачить, путь подумает, как быстрее почту организовать фантазер-то он знатный, а в голове у самого что-то крутилось, но что? Ах, не до этого!
В башке только любовные игры, ничем кроме Анютки не занимался. А Потёмкин и казаки смеются дело-то молодое! Да ещё и наследник с казаками ближе стал. И маме весело, как же мальчик мужем становится. А письма от неё часто приходили, и в ответ писал и писал. Нет, ну не дело курьеров туда-сюда так гонять скоро колею пробьют от Яика до Петербурга, да и долго письма идут. Нет, надо Ломоносова озадачить, путь подумает, как быстрее почту организовать фантазер-то он знатный, а в голове у самого что-то крутилось, но что? Ах, не до этого!
Совсем, дурень, над собой контроль потерял, ни о чем не думал, кроме Анютки. Всю дорогу с ней, похоже на Яике все сеновалы наши были. Сладко-то как тут было! И вот, что и следовало ожидать Анютка понесла. А вот это не дело Совсем не дело внебрачного ребенка себе завести, да ещё на Яике. Ох, Господи, что же я натворил-то! Капитанскую дочку читывал, помню, что Пугачев-то поднял местных под флагом спасшегося отца моего. Все знали, что он не царь, но им всё равно было, а тут явный мой байстрюк[ix], про которого всем доподлинно известно
Фу ты, ну ты! Как схлынуло. Нет, Анютку я не бросил, не разлюбил нет, но хоть уж головой, наконец, думать начал, а не только чреслами. Лето уже настает, а я проблемы-то не решаю создаю только Ведь тут, казачки ко мне присмотрелись, и начали подкатывать с интересными предложениями, объективно говоря, вербовать. Сначала прощупывали, как я отношусь к старой вере, а как поняли, что нормально отношусь, с уважением,- давай агитировать.
Хорошо, что, со мной ехали монахи, которые занимались в основном наблюдением за общественной и церковной жизнью, но тут они оказались очень кстати. Люди-то не простые были, они реально ревизию проводили монастырей и епархий, да намечали, где и что делать надо будет. Фактически ими были начаты переговоры о восстановлении единства Православной церкви под моим патронажем. Интересно было познавательно, да и навыки сложных переговоров восстановил. Голову включил, к основному делу вернулся, с Тепловым и Ломоносовым обсудил, с мамой согласовал.
Собрал опять народ на решение своё в Яицкий городок. И объявил, что, во-первых, теперь Яицкое войско не Военной коллегии подчиняется, а мне персонально наследник-государь сам теперь у них великий атаман. Урааа!
Во-вторых, большую часть старшины с собой заберу, с семьями селить их буду там уже, около столицы, надо тут напряжение спустить. Тут уже ура из толпы громче, а вот у старшины морды вытянулись, но гвардейцы, заранее подготовленные, злобно так усы крутят и на них смотрят.
В-третьих, Устав им будет дан. Вскоре подготовим, четверо из старшины поадекватнее в комиссию войдут, причем тут трое из них старой веры будут. Императрица утвердит. И они по нему жить будут, свои традиции блюсти. И бороды брить им не дам! Вот тут снова урааа! Ну и по мелочи, что порох и свинец будут им, по-прежнему пока, ставится. Вот теперь совсем ура!
А пока на хозяйстве генерал Давыдов останется. Вот как Устав утвердим, тогда и наместника пришлем уже постоянного. А Давыдов мужчина справный, честный и хозяйственный его тут зауважали, да и полномочия у него от меня и императрицы, а не от коллегии какой или там губернатора важный человек будет.
Старшине же остающейся на пиру по поводу своего решения я удивленно заметил, что это Яицкие казаки только по реке Яик[x] сидят? Что им другие реки, что дальше в степи текут, тот же Уил или даже Эмба не нравятся? Степь большая, богатая распахивать надо. Киргизов местных и ногайцев прижимать, путь либо казаками становятся, либо откочевывают. Занять людей надо!
Попили-погуляли, с собой взял сразу почти пятьсот человек конных казаков из старшины почтил-уважил, плюс почти всех конногвардейцев, а вот пешим велел: половине с Давыдовым остаться, а остальным сразу в Оренбург идти. Анютку, конечно, с собой эх, дело молодое, теперь уж точно дни считать поздно! Эскорт у меня большой, причем ребята свои не сдадут. А мне надо ещё с инородцами разобраться. Того и гляди либо башкиры в который раз вспыхнут, либо калмыки, да и на наш промышленный потенциал у Демидовых надо посмотреть, а уж на обратном пути в Астрахань и Казань загляну.
7.
Посмотрел я на Невьянск. Цели проверять работу всех заводов на Урале у меня не было. Я просто хотел представить себе ситуацию в целом воочию, а не по бумагам. Что сказать был очень удивлен. Таких масштабов я не ожидал. Караваны телег с углем, огромные домны, барки с железом и медью, отплывающие в Центральную Россию. И несчастные рабочие, трудящиеся в настоящем аду. Даже в то небольшое время, что я находился в Невьянске, произошел несчастный случай, и двое рабочих погибли.
Мне был очевиден экстенсивный путь развития промышленности на Урале, который не переходил в интенсивный. Да, основной поток железа отсюда шел на экспорт, и сейчас это была чуть не главная статья доходов от нашей внешней торговли. Но эти изнеможденные лица, эти караваны с древесным углем, эти барки.[xi]
Я вполне мог додумать проблемы, порождаемые этим. Первое, это, конечно, бунты рабочих. Производственный процесс не отлажен, заработки рабочих минимальны, они явно недоедают. Второе, я точно знал, что древесный уголь скоро будет заменен каменным, большая часть заводов разорится, так как угля на Урале я не припомню, а для доставки угля из будущих Кузбасса и Северного Казахстана сейчас ещё нет железных дорог, а по-другому никак не выйдет. И третье, основной транспортный путь и для сырья, и для продовольствия, и для готового металла река, а зимой реки замерзают и всё встает.
А ещё были челобитные. В них описывался такой ужас, что мне было страшно. Страшно и за людей и за Россию. Заводчики настолько привыкли к рабскому труду и к тому, что Государство обязано обеспечить стратегическое производство всем необходимым, что в результате не заботились о рабочих почти никак. А населения здесь для подобных методов ведения дел категорически не хватало, поэтому людей насильно тащили сюда уже за сотни верст. В результате этого, репутация у региона сложилась крайне негативная, и подобру ехать на Урал уже никто не хотел, а это значительно снижало миграцию и дальше в ту же Сибирь.
Да и то, что я слышал в Петербурге о жалобах на качество металла, не внушало мне оптимизма. Нет, я, конечно, понимал, что в настоящее время о радикальном улучшении положения рабочих и технологии производства речи идти не может, но с этим надо что-то решать. Отказаться от промышленности Урала мы не могли, но стабильность и качество производства и поставок металла здесь в настоящий момент не устраивала Россию категорически. Ближайшие войны будут идти очень далеко отсюда, а поставки будут прерваться и от бунтов и от замерзания рек.