Обомлели, конечно все. Меня тут же расстреляли чередой взглядов, а затем, командира взвода, наклонившись вперед, тихонько произнесла, - Госпожа подполковница, у нас НОВЫЙ курсата, - дергая подбородком в мою сторону.
- Да ну? - произнесла Калашова, поворачиваясь ко мне, но завидев мою не женскую морду за партой, внезапно замолчала.
Нет, я конечно, вполне спокойно отнесся к тому, что уважаемая Антонина Васильевна кого-то там отлично поимела. В доблестной армейской официре я ни на секунду не сомневался, но, похоже, в местном этикете при мужчинах такое говорить было не принято, потому, что подполковница, забегав глазками, несколько раз гымкнула, потом кашлянула, а затем, так и не решив как прокомментировать уже сказанное, просто добавила, не глядя на меня, - В общем, вы тут сами позанимайтесь, а я, пожалуй, пойду посплю. - И немедленно унеслась из класса вон, оставляя всех в недоуменной тишине.
- И часто такое бывает? - негромко произнес я в пустоту перед собой.
- Ты про нее и мужика? - осторожно спросила соседка.
- Да нет, - буркнул я, - тоже мне событие, у меня, вон, тоже ночью баба была и что теперь? Нет, я про то, что вот так свалить с занятий, это вообще нормально?
- Э-э, нет - ошарашенно протянула Вика, - не совсем. Погоди, а про бабу ты правду сказал?
- Ну да, - не счел нужным скрывать я.
- То есть, ты не девственник?
- Какой девственник?! -фыркнул я, и внезапно понял, что взгляд соседки из удивленного становится заинтересованным, после чего поинтересовался, - Виктория, а ты?
Глава 3
- Ну ты представляешь?! - кипятился я, расхаживая по квартире в халате на голое тело, - Каждое занятие вот это вот, Иванов сядьте, Иванов встаньте, голос - Иванов! Ну чисто собаку дрессируют. Я уж не говорю про все эти воинские приветствия
- А что, там у вас их много? - отстраненно поинтересовалась Илана, сидя в кресле и разглядывая разворот какого-то журнала.
- Ты слушаешь вообще?! - возмутился я, - что там такого интересного, что ты не можешь обратить внимание на меня?
Подошел, заглядывая сбоку. Пару секунд повтыкав в развернутую на два листа картинку, встал, уперев руки в боки, осуждающее произнес, - Вот значит как, я тут распинаюсь, рассказываю, как меня там имели во всех позах, а она пулеметики разглядывает.
Вздохнув, Семенова отложила журнал в сторону, - Бедный, иди ко мне, пожалею.
С готовностью запрыгнув к той на коленки, я позволил погладить себя по голове. Посидев так минут пять, сам уже вздохнул и со словами, - Ну ладно, а теперь серьезно, - слез с Иланы и завалился на диван. Запахнув поплотнее халат, завел руки за голову и задумчиво произнес, - Нет,я понимаю, что это не педучилище, а военная академия, но сходу они меня,что-то в оборот взяли, загоняли, замуштровали, а я же во всей этой, как кому что говорить, что можно
- Можно Пашку за ляжку, - тут же брякнула Семенова.
- ...А что нельзя, не понимаю. - Закончил я свою мысль и с упреком во взгляде посмотрел на телохранительницу.
- Ну что, - развела руками та, - в армии слово можно не используют, говорят - разрешите.
- И ты туда же?
- Извини, Петя, но ты сейчас, считай, что в армии, поэтому начинай привыкать. Хотя, конечно, странно, что они вас так с ходу. Хотя ты же месяц пропустил, точно. Все вводные занятия похоже прошли, когда обучали всему этому уставному общению.
- Извини, Петя, но ты сейчас, считай, что в армии, поэтому начинай привыкать. Хотя, конечно, странно, что они вас так с ходу. Хотя ты же месяц пропустил, точно. Все вводные занятия похоже прошли, когда обучали всему этому уставному общению.
- И что делать? - спросил я, поворачиваясь набок.
- Учиться, - произнесла Илана, поднимаясь с кресла, - так и быть, просвещу тебя. Побуду твоим инструктором немного.
- А ты умеешь? Ты же не училась в Академии?
Девушка фыркнула, с легким превосходством посмотрела на меня сверху вниз, - Я служила в армии, а устав он везде един, хоть там, хоть в этой вашей академии.
- Ну тогда ладно, - успокоенно произнес я и улегшись удобнее, добавил, - хорошо, учи.
- Лёжа, что-ли?
- Ну да. А что?
- Курсата, Иванов! - без предисловий рявкнула вдруг та, подрывая меня с дивана одним только этим неожиданным рыком.
- Ты чего орешь? - поморщился я поковырявшись пальцем в заложившем от акустической волны ухе.
- А того, - Семенова решительно шагнула ближе, - самые крепкие навыки те, что закреплены практикой. Так что сейчас будем отрабатывать азы строевой подготовки.
- И как честь отдавать? - с легкой ехидцей посмотрел я на нее.
- А что, у тебя там что-то еще не отданное осталось? - дернула Илана бровью, отбрив в ответ. - А вообще это называется: воинское приветствие. Запомни, а то где-нибудь брякнешь про честь, точно отдать заставят.
- Ну ладно, - протянул я слегка недовольно, - только не занудствуй, я же пошутил.
- Вот-вот, и про шуточки тоже забудь. Военные весьма изобретательны в борьбе с такими шутниками. Ну хватит терять время.
Толкнув ногой массивное кресло, со скрипом отъехавшее к стене и критически оценив пространство в гостиной, девушка кивнула сама себе, - Хватит, - а затем, отойдя в противоположный угол к серванту, посмотрела на меня и скомандовала, - Смир-нА!
Я тут же встал прямо. Эту команду мне доводилось слышать весь день, подскакивая с места каждый раз при входе преподавалы в класс. Поглядывая на одногруппниц, я старался делать всё в точности как они, и считал, что у меня получается весьма неплохо. Как оказалось, плохо считал.
Критически осмотрев меня со всех сторон, Илана покачала головой произнесла, - Никуда не годится?
- Чего это? - не сколько обиделся, сколько удивился я.
- Во первых руки должны быть по швам.
- Ну так и у меня, - кивнул я на прижатые к телу конечности.
Но Семенова только снова покачала головой, - Они у тебя всё-равно в локтях немного согнуты. Дава, до конца распрямляй.
Я как мог, выпрямил, но мою инструкторшу результат не удовлетворил. Только когда я, по ощущениям, практически вывернул локтевые суставы в обратную сторону, только тогда, она, наконец, нехотя признала, что пойдет.
- Теперь, как ты стоишь
- А как я стою? Пятки вместе, носки врозь
- Ага, врозь. Настолько, что больше похоже на какую-то клоунаду, - буркнула девушка, а затем поставила свою ногу меж моих.
- Носки сведи так, чтобы касаться моей ступни.
- И зачем? Мне так не очень удобно стоять, площадь опоры меньше.
- Затем, что так по уставу. Понял?
- Понял, - со вздохом ответил я и покорно свел носки, делая как было велено.
- Так-то лучше, - в кой-то веки, довольно произнесла Илана, - вот теперь стойка хоть похожа на настоящую. Можно приступать к изучении команды вольно.
- А что там изучать? - вновь удивился я, - просто стоишь свободно.
- Не верный ответ, - Семенова отошла назад, пристально меня разглядывая. - По команде вольно - военнослужащая должна ослабить одну ногу, причем не кто как. На общем построении все должны ослаблять одну и ту же ногу, а не вразнобой.
Посмотрев на мое скептическое выражение лица, Илана с легкой усмешкой переспросила, - Что?
- Да так, ничего. Дурдом какой-то, - выразил я свое отношение к услышанному. На всякий случай уточнил, - А ослаблять это как?
- Просто чуть согнуть в колене.
- Понятно
- Это хорошо,что понятно, а теперь разучим команды для поворотов
В общем взялась моя телохранительница конкретно и я стал всё больше понимать, в какую задницу попал. Нет, мой родной институт это не напоминало от слова совсем. И с чего я решил, что это будет приятное времяпровождение? А как только представил,что теперь по уставу буду жить целых три года, то пришел в форменный ужас. Нет, нет, надо что-то решать.
- Восемь, - вдруг произнесла Илана, продолжающая за мной наблюдать.
- Чего восемь? - глупо переспросил я.
- Лет, - ответила та, - не три, а восемь. После обучения еще обязательный пятилетний контракт отслужить придется в войсках. - И я понял, что последние фразы произнес вслух.
- Восемь лет?! - практически завопил я, - да за убийство меньше дают.
Посмотрел в удивленно-озадаченные глаза Семёновой и, стушевавшись, буркнул, - Шутка.
Но эта мысль, что я сам добровольно сам себя отправил в заключение, все никак меня не отпускала. Но ладно, вся эта дрессура, но как я три года буду терпеть измывания надо мной этой начальницы кафедры тактики?! Она же мне весь мозг проест.
- Кстати, - задумчиво произнес я, - забыл сказать, я же Марину встретил.
- Где, когда? - встрепенулась Илана.
- Да в академии. Она, оказывается, наш преподаватель по практике и куратор моего взвода.
- Лихо, - Семёнова, чему-то усмехнулась, - и как только узнала?
- Про меня? - уточнил я, - думаешь, это не случайное совпадение?
- Уверена, что нет, - девушка пристально взглянула мне в глаза, - по твою душу она там, по твою. А ты и рад
- Конечно рад, - ответил я широко улыбнувшись.
- Мда А ты не гинайкоман, случаем?
- Кто?
- Ну это мужчина с постоянной потребностью частых случайных половых связей.
- А, нимфоман, что-ли, - я махнул рукой, успокаивая девушку, - не, я не такой, мне случайные не нужны. - А затем добавил, чуть прищурившись, - Правда насчет часто, они не так уж и не правы...
Узел на поясе распустился и халат легко и непринужденно соскользнул с тела на пол. От вечернего секса меня не могла отвратить даже задрочка в академии. Только не от него.
***Проживали остальные курсаты академии почти в классическом общежитие, с поправкой на то, что в фойе сидел не старенький усатый, вечно брюжжащий вахтер, а суровая прапорка в форме, при оружии и полномочиях. А комендатой и вовсе была целая майора с пудовыми кулачищами и хваткой добермана-пинчера.
Время подходило к отбою, и последние запоздалые курсаты бегом, оскальзываясь на мокрой от прошедшего дождя брусчатке, добирались до готовой закрыться ровно в двадцать два ноль ноль, общаги. Прапорка была непреклонна, кто не успевала ко времени, оставалась за порогом, а на утро имела серьезную беседу сначала с комендой, слывшей абсолютной беспощадностью к проштрафившимся, а затем и с начальницей родного факультета. И если на третьем курсе такой залет чем-то слишком из ряда вон не считался, кто до третьего добрался, тот уже был практически официрой и некоторые вольности им прощались, то, первый курс был курсом на вылет и лажать на нем настоятельно не рекомендовалось.
Комнаты были на троих, и так вышло, что все три опаздывающих курсаты жили как раз вместе, собственно, за месяц совместного житья, друг к другу притершись и подружившись, поэтому предпочитали вылазки в город совершать втроем. Питер был городом само по себе интересным, да к тому же, ни одна из курсат местной не была, приехав кто откуда.