Как выяснилось еще вчера, санузел у меня в палате расположен прямо за дверью в небольшой прихожей. Так что ходить в общий душ и туалет мне не придется. И это очень хорошо так я смогу сохранить хоть какую-то приватность. Иначе, зная повышенное внимание нашего народа к известным личностям, потом о моем пребывании в больнице будут слагать целые легенды. Ну, не хочу я, например, пока бриться, хожу в больнице со щетиной почему я должен стыдиться своей небритой физиономии? Болею я или как?
По выходе из душа меня ожидают стакан сока и очищенный апельсин. Вика ловко орудует небольшим кухонным ножиком, явно принесенным из дома, мелко нарезая яблоко в большую фарфоровую чашку.
Вот сейчас залью яблоко кипятком, потом добавлю туда дольку лимона и чайную ложку меда получится очень полезный напиток. Нам с сестрой мама всегда так делала, когда мы болели. Но сначала анализ крови натощак сдашь.
Викусь, ты хоть толком поспала сегодня? Смотрю, вечером еще и на Таганку заезжала?
Успею потом выспаться, машет рукой моя красавица, мне сейчас главное тебя на ноги поставить. Скоро придут кровь брать на анализ, через полчаса завтрак, потом обход врача. Температура у тебя небольшая, думаю, Тамара Семеновна еще какую-нибудь физиотерапию в дополнение к уколам и таблеткам назначит.
Да уж жена-медик это вам не фунт изюма, веселая меня семейная жизнь ожидает.
Я смотрю в лицо Вике и решительно отставляю чашку:
Рассказывай, что случилось.
Невеста отводит глаза, но потом все-таки сквозь силу произносит:
В общаге девчонки болтали, что Хрущев вчера вечером умер
Я тянусь к радиоточке, щелкаю выключателем. Играет подозрительно траурная музыка. Кажется, что-то из Бетховена.
Соседка рассказывала, Вика взяла чашку с взваром, помешала ложкой кусочки яблока, что парни «голоса» ночью слушали
Черт! Неужели уже и на Запад утекло?!
И что там говорят?
Ничего конкретного: в Кремле обострилась борьба за власть, Хрущев умер, не приходя в сознание.
Я погружаюсь в тяжелые раздумья. Выходит, я своими действиями, можно сказать, убил «волюнтариста». Если бы не мое вмешательство в историю, Никиту мирно бы отправили на пенсию и он прожил бы еще семь долгих лет в окружении семьи и внуков. Да, его бы прослушивал комитет, сидел бы Хрущев на даче фактически под домашним арестом. Но это все лучше, чем умереть вот так, даже не попрощавшись с родными. Стоят ли быстрые перемены в судьбе страны жизни пусть и плохого ее правителя, но все же живого человека?
О чем ты, Леша?
Так, о своем, наболевшем. Я даже не заметил, как произнес вслух последнюю мысль.
Все, хватит о плохом. Вика машет градусником. Приступаем к лечению!
Вся первая половина дня наполнена у меня больничной суетой. Только и успеваю, что выполнять распоряжения врача. Тамара Семеновна в Вике души не чает все ее назначения выполняются безукоризненно и в срок, пациент Русин находится под строгим и неусыпным контролем. Заметно, что моей невесте все это привычно, в больнице она чувствует себя как рыба в воде. С детства рядом с мамой-врачом, да и сама Вика медик от бога.
Днем выглянул в окно, посмотреть, как там погода, и обомлел в парке под окнами растянут большой транспарант из белого полотнища: «Русин, выздоравливай, мы тебя ждем!» Приятно, конечно, чего уж говорить Но перед другими пациентами все же неудобно, теперь вся больница будет знать, что здесь лежит «тот самый Русин».
А ближе к обеду ко мне пришел первый посетитель Марк Наумович. И конечно, не с пустыми руками. Разве Мира Изольдовна могла допустить, чтобы «бедный, больной мальчик» умер с голода?
В ярком китайском термосе, укутанном в пуховый платок, мне был доставлен живительный «еврейский пенициллин» душистый куриный бульон, сваренный из домашней курицы с различными кореньями и специями. Вика радостно расцеловала Когана в обе щеки и тут же налила мне полную чашку божественно пахнущего супа. К бульону прилагались слоеные пирожки бурекасы. С начинкой из картофельного пюре вперемешку с грибами.
Такая вкусная домашняя еда самого тяжелого больного на ноги поставит! Я пытаюсь улыбаться, но Марк Наумович в ответ только тяжело вздыхает. Так это правда? спрашиваю, откладывая ложку. Никита Сергеевич умер?
Да, на пленуме вчера вечером объявили.
Кто назначен председателем похоронной комиссии? тут же задаю я наиважнейший вопрос
Да, на пленуме вчера вечером объявили.
Кто назначен председателем похоронной комиссии? тут же задаю я наиважнейший вопрос
В корень зришь, печально кивнул Коган. Пока никто. Рашидов предложил Микояна. Мезенцев Гагарина.
Вот собственно и сразу все ясно. Тот, кто станет председателем похоронной комиссии, тот и возглавит потом партию и страну. Так было и так будет. Значит, борьба на пленуме сейчас в самом разгаре, медлить с назначением им нельзя времени уже нет.
Идея с Юрой твоя, что ли? в лоб интересуется Марк Наумович
Я скромно киваю, снова набрасываясь на бульон.
Ну, ты даешь! Коган никак не может подобрать слова.
Марк Наумович начинает рассуждать вслух: Юра, конечно, не член ЦК, зато депутат Верховного Совета и любимец народа. А главное, фигура нейтральная, не участвовавшая в партийных дрязгах у него хотя бы врагов нет. А Микоян, может, и мягко стелет, но у него большая оппозиция на пленуме Фурцева, Аджубей, Косыгин, Мазуров
Если вы общаетесь с Алексеем Ивановичем, подаю идею, посоветуйте ему сразу же вытаскивать все эти подковерные договоренности на трибуну пленума. И не надо особо агитировать за Гагарина на него работают имя и репутация честного, открытого человека. А вот на интригане Микояне пробы ставить негде сто раз уже успел своих сторонников предать и поменять. Только на интригах и может пролезть.
Да, открытость сейчас наше главное оружие, закивал Коган. Поговорю с Аджубеем вечером. Ладно, что мы все о политике Как твое здоровье?
Обсудив успехи моего лечения, главред переключается на журнал. Первый номер нашего «Студенческого мира» практически сверстан. Как только пленум закончится и Аджубей вернется на свое рабочее место, журнал запустят в печать. К ноябрьским он уже появится в продаже.
Коган открывает свой потертый кожаный портфель, и мы тщательно просматриваем макет. Я вношу несколько мелких поправок, но в целом мне все нравится. Номер получается классным, а в профессиональном плане еще и вполне революционным в том смысле, что и рубрики в нем необычные, и подача материала очень живая, а уж обложка Такая фотография советской серфингистки вызовет фурор даже на пресыщенном Западе. Теперь бы только Аджубея не сняли, а то ведь врагов у него в ЦК и без Суслова хватает.
Время утреннего посещения закончилось, всех посетителей просят на выход. Тепло прощаемся с Коганом, прошу передать огромное спасибо Мире Изольдовне за ее заботу. Марк Наумович, вспомнив что-то, хлопает себя по лбу и лезет в портфель за конвертом в нем мое новенькое служебное удостоверение заместителя главного редактора и первая зарплата. Сердечно благодарю его деньги сейчас очень пригодятся. Я на мели, а до абабуровской заначки еще добраться нужно. После ухода Когана пытаюсь вручить эти деньги Вике. Та отмахивается:
Леш, я еще не потратила те, что ты мне оставлял до Японии, потом задумчиво поправляет накрахмаленную шапочку. Слушай, а это, правда, что Гагарин может возглавить президиум?
Может. Я откашливаюсь и решительно вкладываю деньги в руку невесты: Вик, ну ведь непредвиденные траты сейчас будут!
Отстань, у меня тоже зарплата есть.
Еле уговорил упрямицу взять хотя бы половину. Ну, какая теперь у нее зарплата, если невеста с октября перешла на полставки? А сейчас и вовсе со мной сидит значит, на неделю заявление за свой счет успела написать. Надо что-то делать с этой не в меру самостоятельной девушкой Впереди первая сессия как она собирается ее сдавать, одновременно работая?
После обеда в палату неожиданно заходят Иванов в компании Измайлова. Да уж вот это тандем нарисовался!
Вика тревожно смотрит на обоих, но успокаивается, когда они, подмигнув мне, начинают выгружать на тумбочки апельсины и яблоки. Весело им! Значит, не все так плохо.
Пойду помою. Подруга, забрав фрукты, исчезает из палаты, плотно прикрыв за собой дверь. А представители конкурирующих спецслужб рассаживаются на стулья у кровати.
Ну как поживаешь, Алексей? первым начинает разговор Иванов.
Да хоть сейчас в бой. Я лезу под матрас и достаю свой «ТТ», с которым я вышел из офиса Особой службы.
Выпороть бы тебя, Лешка, за самодеятельность! Иванов решительно забирает пистолет, прячет себе за пояс. Я тебе что сказал? Сидеть тихо на базе! А ты что устроил? Знаешь сколько народу уже собралось у Кутафьей башни?!
Да они и так собирались бы! не очень натурально возмутился я. Я просто направил все в правильное русло.
Какое русло правильное, вздохнул Измайлов, снимая очки, еще не известно. Станет ясно через пару дней. Кстати, Алексей, позвольте принести вам официальные извинения за причиненные неудобства. Вот документ, подтверждающий, что у КГБ к вам претензий больше нет.
Мне протягивают какой-то официальный бланк с печатью. Я, улыбаясь, кладу его на тумбочку.
Большое человеческое спасибо! ерничаю я. Какая радость знать, что КГБ я ничего не должен.
Измайлов передает мне также рентгеновский снимок и выписку из медицинской карты. Это уже явно Андрей Николаевич постарался. Прошу передать ему большущее спасибо. Мужчины начинают прощаться. Вот так быстро? Я внимательно смотрю на Иванова. Тот едва заметно качает головой не сейчас
Передавайте мой пламенный привет лейтенанту Москвину, Юрий Борисович.
Боюсь, Алексей, я не смогу этого сделать. Сегодняшним приказом Москвин переведен на новое место службы.
Да вы что?! А далеко ли, если не секрет?
На Камчатку.
Да уж зависаю я от таких новостей. И надо бы заслать поганца подальше, да уже некуда. Дальше только Аляска. Но заслужил лейтенант свою ссылку, тут уж ничего не попишешь А что генерал Бобоков?
Отстранен от службы, скупо роняет Измайлов, потом добавляет: Начато внутреннее расследование.
Скор на расправу Степан Денисович. Молодец, так с этими заговорщиками и надо! Один раз пожалел, не додавил гадючник, теперь пришлось возвращаться к этому. Надеюсь, что впредь таких рецидивов больше не будет. Хотя борьба добра со злом процесс вечный.
После ухода Измайлова с Ивановым спать не хотелось, поэтому решил внимательно просмотреть все принесенные Коганом-старшим газеты. В «Правде» лишь традиционная фотография из Свердловского зала, на которой ничего не разобрать, и небольшая передовица про пленум. Товарищ Сатюков явно осторожничает, решил отделаться общими словами и привычными штампами. О митинге студентов у стен Кремля ни слова, как будто и нет его. Ниже дано официальное заявление правительства о состоянии здоровья тов. Хрущева. Правда, от вчерашнего числа.