Давай знакомиться. Меня звать Степаном, назвал своё имя Шейко.
Костя, представился Тельцов и спросил: А ты танк водить можешь?
Нет, у нас их не было, развёл я руками. Говорить, что мы их постоянно чиним, не стал.
Жаль.
Вот что, давайте поедим. А то соловья баснями не кормят, как старший приказал башнёр.
Начштаба Лапин устало отодвинул очередную сводку. Очень хотелось спать. В глаза будто кто песка насыпал. «Надо побриться», отрешённо пронеслось в голове. Заглянувший дежурный увидел, что комдив спит.
Товарищ комдив, товарищ комдив, просыпайтесь, негромко окликнул он Лапина.
А? Что ты, Семён, я не сплю.
Сейчас уже нет. Шифровка. Срочная. Положив на стол бланк, дежурный удалился.
Ну, вот и всё.
Жребий брошен, вместе с остальным имуществом при попытке обратно перейти Рубикон. Цитата из «Нового сатирикона», хоть и чуть переиначенная, успокоила расшатанные нервы. Как же не вовремя сообщение, что китайцы силами до полка вновь заняли часть нашей территории! Он поморщился. А мы по плану должны наступать через десять дней. Не здесь, но Связь с командармом, немедленно! приказал Лапин появившемуся адъютанту.
Пять томительных минут показались годами.
Здравствуйте, Василий Константинович.
Здравствуйте, Альберт Янович, раздалось в трубке. Что предпринимается для ликвидации прорыва белокитайцев?
Выделены части 108-го Белорецкого полка. К ним добавлен взвод броневиков. Как только выбьем противника, я вам доложу.
Хорошо, удачи.
Положив трубку, Лапин усмехнулся. Разговор с всесильным командармом прошёл спокойно, тот, похоже, трезвый (кхм, есть грешок), может спокойно оценить обстановку, а не рубить с плеча. Необходимо наступать, и немедленно, в этом Черепанов прав. Иначе китайцы, закончив переброску своих частей, ударят. И парировать этот удар будет просто нечем. По данным разведки, противник имеет более 200 тысяч солдат и офицеров[3] и не менее 300 орудий и бомбомётов[4]. Сунгарская флотилия это 11 боевых кораблей, не самых современных, но и у нас кораблики тоже царской постройки. Плюс не менее 150 тысяч полицейских[5]. Может, как вояки, они полный ноль, но тылы армии вторжения прикроют. Ещё белогвардейцы вот это самые оголтелые враги, для них мы навсегда останемся быдлом, место которому на конюшне. Воевать они будут остервенело. По данным ОГПУ, 55 тысяч человек[6]. Пять боевых самолётов типа «Бреге» не много и техническим состоянием не блещут, да и подготовка лётчиков не особо высокая. И три бронепоезда на десерт, так сказать. Вот тут серьёзнее, хотя не столь и пугающе, как соотношение в личном составе. А сколько предателей, готовых ударить в спину РККА, как только начнётся китайское наступление, неизвестно. Но не мало по докладам представителей ОГПУ, затаившейся контры хватает.
Достав документ штатного состава новообразованной армии, Лапин горько усмехнулся. Похоже, оскудела Россия. Сколько орали, мол, солдат нам завсегда хватит, да ещё и останется. Хватит, как же! Личный состав 41 400 человек, 249 орудий, 70 самолётов, 6 бронепоездов. Дальневосточная флотилия 14 кораблей[7]. Вот и все наличные силы. Многие при таком неравенстве сил скажут, что удержаться невозможно. Правильно. Всё лето пытались держаться. Отбились, но это просто везение. Не в том смысле, что мы плохо воюем, нет. Просто китайские генералы пока не готовы к наступлению. Фактически они закончили проведение разведки боем. Лапин не обольщался отсутствием успеха у противника. Вражеская разведка лишь уточнила количество войск РККА. И сделала соответствующие выводы.
На развилке поверни направо! проорал мне Сарнов.
Понял! ору в ответ.
Вот чёрт, как шумно в броневике, или я устал? Да и шлем этот дурацкий. От лягушатников. Правильно отец говорил: если вещь хорошая, то и смотрится красиво. А это угребище Только другой защиты нет, а головой о броню биться увольте. Пару шишек набил и надел как миленький, хотя морду и ворочу.
Приказ выдвинуться к месту прорыва китайцев перебросил нас со станции Борзя (мы на ней даже не остановились) на Мациевскую. Там нам предписали сгрузиться на каком-то полустанке времён строительства КВЖД. Нет, номер у него был, сказали, только мне было не до того, тут же вылетел из памяти. Особую пикантность придало то, что он находился перед Мациевской.
Ух, ни хрена себе Тельцов чисто машинально задрал будёновку почти на макушку. Как же быть-то?
Остальные промолчали, но открывшийся вид никого не вдохновил. Пара небольших пакгаузов с чёрными от времени стенами из брёвен и домик (хотя подмывает назвать его будкой) из красного кирпича с мутноватыми стёклами. Перрон, сбитый из тёсаных досок, кое-где, на мой взгляд, тронутых гнилью. Да чуть в отдалении три бревенчатых избы. Две из них явно заброшены. А вот последняя содержится в исправности. И, судя по трубе, топят её по-белому.
А где остальные? донёсся до меня вопрос.
Повернувшись, я увидел крепкого, лет за пятьдесят мужчину, одетого в поношенную, но чистую форму железнодорожника. Смерил взглядом вопрошающего.
Как началось, баб и ребятишек отправили к родне, подалее отсюда, пояснил он отсутствие детей и женщин. А мы с моей старухой уж как-нибудь.
У меня на языке вертелся вопрос насчёт строительства дороги, по возрасту он как раз подходит, но решил не влезать. Дело такое, хм, давнее, а вот спросить могут и сейчас, да.
А как хунхузы? Шалят? негромко интересуюсь у железнодорожника, предварительно убедившись, что на нас не обращают внимания.
Да как тебе сказать Битый жизнью мужик нутром почуял, что неспроста паренёк это узнать хочет. По-разному бывает.
Понятно.
Хитрован оказался собеседничек. Понимай как хочешь, а прицепиться в случае чего не к чему. Хм, неужто «краснобородых» в социально близкие зачислили?
Понятно.
Хитрован оказался собеседничек. Понимай как хочешь, а прицепиться в случае чего не к чему. Хм, неужто «краснобородых» в социально близкие зачислили?
Что встали? Рык Сарнова мигом выбил из головы все ненужные мысли. Быстро разгружаемся!
Выгрузка машин без предназначенного для этого пандуса (каторжный труд, без смеха) заняла почти четыре часа. Я понимаю, что всё бывает в жизни, но думать тоже надо головой, а не седалищем. Ведь наверняка можно в составы с бронетехникой специальные погрузочно-разгрузочные устройства ввести. А то мы на пупе броневики стаскивали (при помощи мата и подручных средств), как не убился никто, не представляю. Пришлось показать класс, поскольку у водил наезд был совершенно смешной, по моим старым меркам. Нет, я не «зазвездился», хватает и тут шофёров не уступающих, а то кое в чём и превосходящих меня. Только их всеми правдами и неправдами в кадровые части старались не отдавать. В территориальные части и то со страшным скрипом и на неделю максимум. Потому, матюгнувшись на особо «одарённых», я аккуратно спустил всю тройку башек с платформ.
Лёха! Шейко, окликнувший меня, если не кипел, словно самовар, то был близок к этому.
А кто-нибудь удосужился уточнить, мы там проедем? ткнул я рукой в дорогу, по которой, даже на мой неискушённый взгляд, ездили исключительно на телегах.
Хм, проглотив готовый сорваться с языка матерок, Степан признал себе, что молодой прав. И что теперь прикажешь делать? ехидно спросил у этого всезнайки.
Увы, но ничего. Мне предлагать пустить вперёд разведку перехотелось.
Вот то-то оставил за собой последнее слово Шейко
Устал? озабоченно посмотрел на меня взводный.
И немудрено: вот уже три часа следуем в указанный район.
Да, но доеду. Хотя ног и поясницы почти не чую.
Хорошо ещё, погода стоит сухая, без дождей. Иначе этот просёлок мигом превратится в непролазную трясину, в которой броневик моментально увязнет так, что его и вдвоём не вытащить.
Лёшка, не геройствуй. Давай сменю, предложил Сарнов.
Сквозь открытую броневую заслонку можно разглядеть только то, что впереди. С боков, конечно, смотровые щели есть, но это так, баловство.
Ara, a командовать потом кто будет? Это уже Шейко мигом гасит «души прекрасные порывы» комвзвода.
Командира понять можно, пару раз я самым позорным образом клевал носом. Если так и дальше будет продолжаться, то авария неизбежна. Костю за руль сажать тоже не лучший выход, он и так почти четверть пути за баранкой провёл. Вымотается и кто броневик в бою поведёт? Я хоть и числюсь водителем (вторым), но тактически дуб дубом, ну не учили меня этому.
Потерпи, немного осталось, сверяясь с картой, произнёс наконец Сарнов.
Ему ничего не оставалось делать, как время от времени толкать пацана, увы, но башнёр прав: заменить Мельникова можно, вот только итог?
Это мы можем, ответил я каркающим голосом. Тяжеловато вести стало, если вначале дорога была более-менее приемлемой, то сейчас она напоминала нечто похожее на полосу вождения с препятствиями. Правда, у этого был весомый плюс: занятый вождением, я не мог забивать себе голову разными глупостями, хотя изредка на хороших участках всяческие предположения упрямо старались проникнуть в мозг. Нас особо не посвящали, но, как я понял, китайцы опять к нам полезли. И, кажется, успели укрепиться, а может, и нет, хотя в последнее не верилось, не тот народ. Им приказано копать, вот они и копают со всем усердием, хорошо. Уф, упрел я, а вот остальные слегка застыли. Вон, командир извертелся весь, так ведь вроде успеваем. А ведь, похоже, все
Стой, глуши, приказал Сарнов. Экипаж, на выход.
Уй, б как хреново, спина затекла не разогнёшься. Поняв, что сам я не выберусь, Сарнов и Шейко покинули машину через левую дверь. Меня аккуратно вытащили и прислонили к борту.
Кость, захвати карабин, попросил я.
Мы с ним помирились, парень он хотя и шебутной, но нормальный, без гнили. Лезть за своим барахлом и оружием мне сил не хватило.
Ой, хорошо-то как! чувствуя, как уходит тяжесть, я с удовольствием потянулся.
Лёх, ты что, ты же еле на ногах держишься. Куда тебе ещё и винтарь? возмущённо замахал он руками. Давай, вон, расхаживайся.
Положено, только и смог я вытолкнуть из себя.
Сделав пару шагов, остановился, пережидая накатившую слабость. Обернувшись, убедился, что не одинок: ещё пара водителей выглядела не лучше, а последнего сейчас извлекали из нутра броневика.
«Положено», передразнил Костя и нырнул в броневик.
Спустя минуту вылез, держа в руках подсумки с карабином. Навьючив всё моё имущество на себя, он собрался было подхватить меня под руку.