Не любишь мясо? глядя, как я набираю салат в тарелку, спросил Эран.
Любила, до вчерашнего дня, честно ответила воину.
Тар-эн или правильнее будет тар кивнул, и приступил к завтраку. Обильному, что не удивительно, учитывая комплекцию. А я, тщательно прожевывая каждую порцию салата, искоса изучая его лицо и словно видела впервые. И чуть заострённые хищные черты лица, и суровые морщинки вокруг глаз и рта, и характер, отчётливо проступающий в его облике. Ещё вчера Эран виделся мне совсем другим, а сегодня
Впервые видишь? холодно спросил воин.
Решила, что теперь буду смотреть только в окно. Но не прошло и пяти минут, как я вновь украдкой взглянула на воина, натолкнулась на его внимательный взгляд. И не нашла в нём ничего крышесносного. Не подгибались колени, не расплывался жар по телу, не устраивали революцию гормоны, но и назвать Эрана непривлекательным, я бы не смогла. Просто мне нравились другие, менее серьёзные. Откровенно говоря, мне всегда нравился Эд, способный и пошутить, и подыграть, и побыть суровым и невозмутимым. Мог ли мне гипотетически понравиться повелитель Иристана?
Ты видела меня иначе? несколько хрипло спросил Эран.
Да, честно ответила я. Более мягким, менее резким и жёстким. Воспринимала ровесником, сейчас понимаю, что ты значительно меня старше.
Воин шумно выдохнул, отложил столовые приборы, сжал кулаки и старательно сдерживаясь, спросил:
Не нравлюсь? Не устраивает возраст?
Я привыкла быть честной сама с собой, ценила честность и в Эране, и потому предельно правдиво постаралась ответить:
Возраст не совсем тот параметр, который имеет значение чуть запнулась, но после продолжила: Например, Нрого он же старый, но его воспринимаю как ровесника, то есть на равных. И мама, ты на год младше её, насколько я поняла, но и мама мне ближе.
Поняла, что несу что-то не то и замолчала. Воин так же молчал, глядя даже не на меня куда-то перед собой,
Всегда этого опасался, вдруг тихо произнёс Эран. Не связывался с женщинами с других планет, не желая видеть суррогат влечения, вместо подлинных эмоций. Не позволял себе любить местных, отчётливо понимая, что трепет перед повелителем Иристана будет превалировать в их чувствах. И вот появилась ты.
Усмехнулся и горько добавил:
Чувствую себя проклятым.
Я вернулась к салату. Эрам продолжал сидеть без движения, глядя в никуда и думая о чем-то мало приятном, судя по стиснутым губам. И потому я совсем не ожидала сказанного им:
Ты не увидишь свою мать до тех пор, пока не примешь дар моей жизни. Что касается хассара Шаега, я запрещаю какие-либо встречи с ним.
Сказанное потрясло меня настолько, что я продолжила есть салат.
Выверено жуя каждую порцию тридцать раз и думая о системе пищеварения. Через минут пятнадцать, воин спросил:
Ты слышала мои слова?
Я кивнула.
И продолжаешь есть? откровенно удивился воин.
Это нервное, набирая ещё в тарелку, ответила я. Понимаешь, мне было семь лет, когда на наш детский военный лагерь на Ритане напали контрабандисты. У них эскадра Вейнера как раз на хвосте была, а у него кличка в космосе Зверь. Зверствует очень, особенно с пиратами, там после него потом судить нечего, сразу все выжившие пешим строем в психушку. Ну вот пираты и решили использовать детей в качестве живого щита. И когда они напали, мы как раз обедали. И мы едим не отрываясь, сержант очень строгий был, не съешь кашу на голову высыпает, и ходишь вот так до вечернего отбоя. Так вот едим, а вокруг стрельба, крики, шум. Но мы всё равно из-за стола встали, только когда доели всё. Потом выползли из столовой, а вокруг трупы, гарь, сержант наш при смерти. Но от пиратов отбились, а остальных Вейнер таки накрыл.
И выпалив всё это, я продолжила есть. Эран помолчал немного, затем осторожно спросил:
Ты тогда сильно испугалась?
Прожевав, я повернулась к воину и, глядя ему в глаза, честно ответила:
Я тогда сильно разозлилась.
Эран неожиданно улыбнулся. Кивнул и вернулся к завтраку. Что ж, я тоже улыбнулась и коварно сообщила:
И папандр не воспринимал меня всерьёз. До определённого момента.
На что воин равнодушно ответил:
Бывший хассар Айгора всегда переоценивал свои возможности. Хотелось сказать что-нибудь язвительное, но тут Эран добавил:
Как, впрочем, и все тар-эны.
А вот это меня уже заинтересовало, и потому отставив личные претензии, я спросила: Так значит клан Аэ действительно пришельцы?
Не только Аэ, задумчиво ответил повелитель Иристана: Ещё два клана Тартар и Эншан.
Это уже было интересно,
И вы тары? уточнила я.
Взгляд внимательных синих глаз, кивок и вопрос:
Тень рассказала?
Шейс, подтвердила я.
Тебе удалось узнать многое, улыбнулся Эран.
Я способная, ответила несколько кокетливо.
Да, улыбка воина исчезла. Ты идеальна.
Взгляд внимательных синих глаз, кивок и вопрос:
Тень рассказала?
Шейс, подтвердила я.
Тебе удалось узнать многое, улыбнулся Эран.
Я способная, ответила несколько кокетливо.
Да, улыбка воина исчезла. Ты идеальна.
Он взял бокал, выпил до дна тягучую мутную жидкость. И вдруг приставил два пальца к шее, и словно прислушался к чему-то. Лицо его мгновенно вновь сделалось жёстким, почти жестоким, и когда Эран вернулся к еде, и намёка на полушутливый тон не осталось. Теперь воин сосредоточенно ел, а вот мысли его находились далеко.
Некоторое время помолчав, я спросила:
Почему ты ничего не сделаешь с эйтнами?
Например? холодно спросил Эран.
Неужели тебя всё устраивает? возмутилась я.
Нет, воин мрачно посмотрел на меня. И потому во главе хранительниц была поставлена эйтна, не носящая в себе тени. И ты стала свидетельницей того, к чему это привело.
То есть эйтна-хассаш не имела тени? Так вот почему она не была изуродована. Но как тогда она могла стоять во главе эйтн? И тень метнувшуюся за ней следом я определённо видела! Столько вопросов. Я решила начать издалека:
Как вообще вы допустили появление эйтн?
Эран потянулся ко второму бокалу, осушил и его, затем отодвинул тарелку, тщательно вытер руки, направил на меня мрачный взгляд и ответил:
Когда мы появились на Энастаие, на десять воинов приходилась одна способная дать потомство женщина. Местные женщины не годились не только для того, чтобы вырастить наших детей, но и гибли после первого же слияния. На тот момент договор с шейсами был единственным способом выжить и сохранить адекватную ситуации численность.
Из всего этого я зацепилась за последнюю фразу.
Адекватную ситуации численность? осторожно спросила я.
Повелитель Иристана безразлично ответил:
Против нас была целая планета.
Чем же вы так не понравились местным жителям? да, не удержалась, и даже съязвила.
Всё просто, Эран пристально посмотрел мне в глаза. Местные оказались не в восторге от того, что нам нужны были их женщины.
Эх, нет Микусика, она бы заценила романтизм ситуации пришельцы основывают лагерь и начинают воровать женщин, прямо как в старые добрые времена освоения космоса. Прямо ух. Наверное, и сражения были, и невероятные истории любви и
Ты улыбаешься, заметил повелитель Иристана.
Пожав плечами, ответила:
Просто представила себе, как воины верхом на животных, нападают на селение, хватают самых красивых девушек и увозят в закат. Первобытная романтика. Следующее, что я увидела была широкая ухмылка Эрана и блеск обещания в синих глазах.
Э, нет! воскликнула я, мгновенно догадавшись, что конкретно мне обещает этот взгляд.
Забавно, что ты считаешь романтичными условия на грани выживания, отметил воин.
Я улыбнулась и попыталась объяснить:
Так это же самое интересное, Эран. На грани выживания, на острие лезвия, в состоянии постоянной готовности дать отпор все инстинкты обостряются, отпадают надуманные проблемы и сложности. Захватывающее состояние, согласись.
Он кивнул, затем как-то странно улыбнувшись, спросил:
А когда идёшь к цели?
Да, примерно такой же адреналин, согласилась я, Но с целью проще её требуется достичь, и только.
Ты рассуждаешь не как женщина, а как воин, задумчиво заметил Эран.
Я широко улыбнулась. А воин добил:
Но ты всё равно женщина и менять своё решение я не собираюсь, Кира, прямой взгляд синих глаз и сказанное с ледяным спокойствием: Ты можешь идти к цели, можешь взорвать мой дом, тебе даже дозволительно продолжить эксперимент с эйтнами, я препятствовать не буду. Но ты не встретишься с матерью до тех пор, пока не примешь дар моей жизни. Это моё решение. И если оно поставит меня на грань выживания, жестокая усмешка, что ж, я последую твоему совету и буду искренне наслаждаться пребыванием на острие ножа.
Да, никакой мягкости холодный синий взгляд с прищуром, жёсткая и непримиримая позиция. Похож на адмиралов те тоже вот такие, жёсткие, не прогибающиеся даже по требованию сенаторов Галактики. Вот только адмиралы обычно имеют основания придерживаться жесткой тактики.
Эран, а что не так с этим даром жизни? прямо спросила я и посмотрела на него.
Воин взгляд не отвёл, но в синих глазах промелькнуло нечто странное, чуть виноватое, после чего повелитель Иристана вдруг словно ожесточился, и ответил так же жёстко:
Полагаю, мать ничего не рассказывала тебе о традициях и особенностях Иристана.
Можно было бы вступить в дискуссию, но я просто кивнула, подтверждая его слова.
И о правящих ты ничего не узнала, находясь на Иристане?
Я вновь кивнула.
Эран рассмеялся. Смех правда вышел невесёлый какой-то, горький даже, и оборвался он внезапно. А затем воин резко выдохнул, несколько секунд смотрел в окно, словно подбирая слова, и произнёс:
Ты мое сердце, Киран. Всё, что ты чувствуешь ощущаю и я. Злость, недоумение, досаду, растерянность, готовность сражаться, бешенство вчера ночью и ненависть, едва я к тебе прикоснулся. Мы тары, мы не испытываем эмоций до тех пор, пока не обретаем свою единственную. Вот почему любовь проклятье.
Он тяжело вздохнул, и вновь перевёл взгляд на окно, продолжив уже тише:
У тебя извращённое представление о жизни на грани выживания. Представление цивилизованного человека, которому никогда не приходилось голодать годами, видеть, как умирают близкие, хоронить ежедневно, каждый раз закапывая в землю очередную часть души. Пока не останется ничего, пустота в сердце и отточенные навыки выживания в любых условиях, при любых обстоятельствах. Я не знаю, на каком этапе у моего народа атрофировались практически все чувства. Гнев, злость, ярость, боль потери, радость, желание любить и быть любимым. У нас существует генетическая память, позволяющая получить весь опыт предыдущих поколений, но вот момент с утратой чувств остается тайной. Мы слишком долго были вынуждены выживать, и возможно разучились чувствовать постепенно, теряя эмоции с каждым поколением. Не важно. Важно другое в соответствии с легендами, с нашими древними верованиями, а верить во что-то нужно, так что да, у нас есть боги, и вот по легендам, эти самые боги, наиболее сильным и достойным воинам возвращают сердце.