Там Правительство. Оно наверняка что-нибудь придумало.
Ага, сейчас
Есть идеи получше?
Нет.
Тогда прикажи всем загружаться на броневики. Попытаемся прорваться на завод, там берём столько топлива, сколько сможем, и рвём когти!
Виктор-Виктор, ты же понимаешь, что у вас нет никаких шансов!
Чего ты вообще от меня хочешь?! я попытался ударить гнилозубого, но мой кулак прошёл мимо.
Генерал Дракин, ты ведёшь себя неконструктивно! Бьёшь того, кто на твоей стороне, совсем не ожидая удара от тех, кто уже по другую сторону баррикад, он засмеялся своим жутким смехом.
О чём ты говоришь?!
О, поверь, скоро ты всё поймёшь! Будет больно но не поздно, я проснулся, но его хохот ещё долго звучал у меня в ушах.
Это был ад. Каждая третья машина нашей колонны осталась на улицах города, не выдержав непрерывных атак ужасных тварей. Но мы добрались до топлива. Солдаты встали кругом, прикрывая гражданских, а они начали грузить горючее.
Я стоял в самом первом эшелоне.
Тварь, плевавшая кислотой, обожгла мне ногу прежде, чем я сумел застрелить её. А вскоре у меня кончились патроны.
Твари словно не замечали меня, бежали вперёд, громили моих ребят, а я ничего не мог сделать я был не только безоружен, но и неспособен даже побежать на них с кулаками!
Меня переполнял гнев, гнев абсолютной беспомощности. Кажется, это он внезапно налил мои руки пламенем, и к своему удивлению я сжёг ближайшую ко мне тварь.
Боль в ноге была кошмарная, но я понял, что всё равно могу передвигаться, поднялся и начал сжигать тварей одну за другой. Когда бешеный гнев стал стихать, я повернулся к своим ребятам.
Они смотрели на меня с ужасом.
Генерал Виктор Павлович вы вы теперь солдаты наставили ружья на меня.
Ребят, вы чего, я же вам жизнь спас!
Вы сами приказывали всех превратившихся расстреливать без жалости! сказал солдат и первым нажал на курок.
Я упал на колени. Мое тело пронзил свинцовый дождь.
Я чувствовал, как останавливается сердце. Как по щеке течёт слеза.
Вот что имел в виду гнилозубый. «Совсем не ожидая удара от тех, кто уже по другую сторону баррикад»
Мой мир умер в этот момент. Старый я погиб от огня своих же людей. А новый я выжег пламенем всех, кто находился тогда поблизости. Моей искры хватило бы и так, а там было ещё и топливо Взрыв, наверное, накрыл весь город
Мой мир умер в этот момент. Старый я погиб от огня своих же людей. А новый я выжег пламенем всех, кто находился тогда поблизости. Моей искры хватило бы и так, а там было ещё и топливо Взрыв, наверное, накрыл весь город
Пепел падал с небес. Гнилозубый подошёл сзади.
Как чувствуете себя, генерал Дракин?
Виктор Дракин умер. Моё имя Выжигатель, я встал на ноги и отряхнул пыль с плаща.
Посмотрел на руки кожа полностью сгорела, и они были ярко-красные. Сделал взмах, привычный, словно я всю жизнь этим занимался. Тысячи солдат встали из пепла. Они преклонили передо мной колени, и я повёл их за собой. В мире ещё много мест, которых не коснулось моё пламя. Ещё много людей должны сгореть, чтобы больше никогда и никого не предать.
Гнилозубый тихо смеялся за моей спиной.
Так что же, старик, говоришь, нет нам никакого спасения от этого твоего Выжигателя?
Он прошёлся по многим городам и сёлам и никого не оставил в живых на своём пути. Он заживо сжёг миллионы людей, чтобы после они воскресли из пепла и вечно маршировали за ним!
А ты откуда это знаешь, если он никого не оставляет в живых?
Кто сказал, что я живой? старик разверзнул рот с чёрными пеньками зубов и гнусно расхохотался.
Люди в ужасе перекрестились и хотели было броситься на него с вилами и факелами, но вдруг раздался сигнал тревоги. Затем крики ужаса В воздухе растекался запах палёного мяса. Суматоха отвлекла горожан от старика.
Когда очередной город обратился в пепел, а пополнившаяся армия Выжигателя двинулась вперёд, гнилозубый достал банджо и запел, следуя за ней:
Идёт Выжигатель по миру и пламя несёт,Миллионы людей Выжигатель сожжёт!
Из пепла восстанут все, кого генерал сжёг,В огне раздаётся марш адских сапог!
Кровь на снегу
Ревенант, покуривая сигару, сидел напротив Близняшек и слушал их.
Отец очень доволен вашей работой, заметила Лиза, девушка на вид двадцати шести лет.
Да, выглядящая на шесть лет Линда улыбнулась, отпивая из чашки что-то красное, так и сказал: «Не зря мы поручили это тому, кто участвовал в убийстве Куратора».
Внешний вид Близняшек всегда забавлял Ревенанта. Он знал, что двадцать лет назад их попытался убить Хозяин Гор и Лесов, но ему удалось прикончить только одну, Линду, после чего она стала вампиршей, и теперь сёстры походили скорее на мать и дочь. Ревенанта так развлекало наблюдать за ними, что, имея дела с их отцом, Вельзевулом, он предпочитал держать с ним связь именно через сестёр. Тем более что после создания Мун-сити Вельзевул, как и все члены Совета Демонов, сохранившие лояльность Консилиуму, был очень занят.
Польщён, хотя я уже говорил, основная заслуга в убийстве принадлежит всё же Принцу Дождя и Тумана, а не мне.
Но вы сыграли в этом существенную роль! В общем, вот ваши деньги, будем рады работать с вами и в дальнейшем!
Честь имею, кивнул Ревенант рыжим чертовкам.
Ревенант любил гулять по улицам Мун-сити. Пожалуй, после Сокрушения это был самый красивый город на Земле. Вернее, на том, что от неё осталось.
Высокие здания в смешанном стиле ар-деко и готики (местные жители в шутку называли его дарк-деко), вечная зимняя ночь, чистейшие хлопья снега вьются в свете всегда полной луны. Люцифер, создатель города, испытывал слабость к белому цвету, поэтому здесь было так много снега и лунного сияния.
Проходя по ажурному мосту через скованную льдом реку, Ревенант взглянул на Луну и на пару мгновений замер, любуясь. Мимо пронеслось такси со знаком Консилиума на каждой двери. Забавно, что ещё со времён Второй войны логотипом Консилиума был знак из глаза и полумесяца, а после Сокрушения этот символ стал фактически гербом Мун-сити, города, в котором никогда не бывает полумесяца, ведь Луна всегда полная. Ревенант находил в этом определённую иронию.
Неожиданно резко похолодало. В Мун-сити так бывало. Ревенант поёжился в своём кожаном плаще и зашагал скорее. Время охотиться. Хотя Солнце уже давно не восходит над планетой, вампирская необходимость каждые сутки кого-нибудь убивать никуда не исчезла.
Перейдя мост, Ревенант вошёл в небольшой переулок между двумя небоскрёбами. А вот и подходящая жертва! Проститутка, одетая совершенно не по погоде: в мини-юбке и колготках в сеточку. Она, видя импозантного мужчину и предполагая у него туго набитый кошелёк, направилась к Ревенанту сама. Вампир засунул руку в карман плаща и прихватил поудобнее нож Как вдруг девицу разорвало в клочья. Алая кровь мощным потоком залила белый снег переулка.
Что за чёрт?! закричал Ревенант.
Привет, милый, услышал он ледяной и до боли знакомый женский голос у себя за спиной.
Марлен была, как всегда, прекрасна в своей ледяной красоте. Снежно-белые волосы и кожа и синие холодные глаза прекрасно сочетались с её роскошной белой шубой из натурального меха и серебряными украшениями. За её спиной стоял Великан, который, видимо, и подарил ей и серебро, и шубу.
Прекрасно выглядишь, любимая, заметил Ревенант, стараясь сохранить в голосе спокойствие, хотя на деле всё его тело было напряжено.
Не твоими усилиями, дорогой. Давно не виделись. С самого Хэви Фоллс, кажется?
Чего ты хочешь?
Того же, что и всегда, с того момента, как ты убил меня и обрёк на проклятое вампирское существование. Твоей окончательной смерти.
Ну, мы уже выяснили, кто из нас сильнее в бою, не так ли?
К счастью, теперь у Марлен есть я, прогудел Великан.
Думаете, вдвоём вы меня одолеете? Кстати, удивлён вашему союзу. Марлен, как ты могла соединиться с тем, кто был твоим сутенёром и заставлял устраивать шоу Снежной Королевы до того, как я вмешался?
Ненависть к тебе объединила нас, дорогой.
Так чего же вы ждёте? Нападайте!
Увы, мистер Андерсон, Ревенант ненавидел, когда его называли по старому имени, что он носил до своей смерти, и Великан об этом отлично знал, ваша особенность способность копировать применённые против вас силы навела меня на мысль, что прямой бой не самый лучший способ вас уничтожить.
И что же вы придумали?
По нашим расчётам, сказала Марлен, тебе осталось ещё пара часов, чтобы выпить кого-нибудь досуха. Иначе ты просто рассыплешься в прах от голода. Ты проделал огромный путь по землям, опустошённым Выжигателем, и тебе долго не представлялось возможности кого-либо прикончить. А значит, всё, что нам нужно делать, чтобы ты окончательно умер не давать тебе никого убивать ещё два часа! Марлен звонко рассмеялась.
Тварь! Вот почему вы её взорвали, а не просто застрелили!
Да, чтобы ты не смог напиться крови. Остроумно, не правда ли?
Ревенант в бешенстве бросился на них, но Великан вскинул руку, в которой был зажат какой-то амулет, и вампира отбросило в сторону мусорного бака.
Не думаю. Да, нападать на тебя мы не будем, ты скопируешь эту атаку, усмехнулся двухметровый гигант, но защиту от тебя отчего бы не применить. Тебе это в добыче жертвы никак не поможет. Ну, что же, любимая, пойдём в машину, а то тут холодно. Этот неудачник всё равно никуда не убежит от моих парней, а им велено следующие два часа взрывать любого, кого он попытается выпить.
Ревенант был в отчаянии. Два часа подходили к концу, из его глаз, рта и ушей катились алые струйки, он кашлял так, что казалось, сейчас вывалятся внутренние органы, кожа покрылась гадкими струпьями проклятье недвусмысленно давало понять, что ему нужна кровь. Но он так и не сумел оторваться от людей Великана они выслеживали его и взрывали каждую потенциальную жертву.
Приступ кашля заставил Ревенанта упасть на колени, когда к нему подъехал белый лимузин. Из него вышла Марлен.
Марлен, пожалуйста!
Тихо-тихо, не унижайся, любимый, перед смертью нужно сохранять достоинство, холодно улыбнулась она.
За что?! Я же любил тебя! Я дал тебе этот дар! Ты даже сумела из простой шлюхи стать почти богиней!
Простой шлюхой я не была никогда, и ты это знаешь. А этот дар Из-за тебя я каждую ночь вынуждена осушать по жертве. Я стала монстром! Знаешь, как тяжело мне было заставлять себя делать это в первое время? И как я не могла на себя смотреть в зеркало, когда осознала, что стала наконец убивать легко и просто, а значит, превратилась в чудовище? Ты заплатишь мне за то, что сделал. А сейчас, надеюсь, я сделаю тебе так же больно, как и ты мне когда-то!