Просто ко мне приходят те, которые неинтересны никому. Писателей у нас в городе хоть и много, но необыкновенных мало и среди них тех, кто бы брался за непрекрасное, явно недостаточно, а я не брезгую. Тем более, что красивые ко мне и не стремятся. Может, потому что репутация моя уже подпорчена, а может, по какой другой причине. Или потому, что я их не слышу и не вижу. Скорее всего, дело именно в этом: красивые приходят ко мне, но я их не слышу и не вижу. И они, те, что красивые, идут к другим. Ко мне идут только страшные, больные, уродливые и некрасивые.
Как я уже сказал, Лекс выбрал меня, потому что ему понравились мои романы и повести о нашем городе, о людях современности, что живут в нашем городе. И по правде сказать, истории нашего города действительно заслуживают внимания, они тем и примечательны, что кажутся невероятными, но, тем не менее, они случились на самом деле.
Быть необыкновенным писателем в наше время не сложно. Да и в любое другое время быть необыкновенным писателем не сложно, а в наше особенно легко. Всё потому, что время наше необыкновенное Необыкновенное время Время перехода. Время анархии. И заметьте, время необыкновенное бывает не всегда, а только в какой-то определённый момент исторического развития.
В нашем необыкновенном времени есть ощущение праздника, ощущение сколь приятное, столь и тревожное. Такое чувствуют дети, когда их надолго оставляют одних, без присмотра взрослых. Долго, конечно, это счастье длиться не может. Рано или поздно кто-то из взрослых придёт и быстренько всех успокоит И всё равно останется ощущение прошедшего. Останется то, что можно вспоминать, обсуждать. Останется запах жареной свинины, сырокопчёной колбасы, салата оливье, дешёвого крепленого вина и шампанского. Кое-кому, не всем, но тем, кто нашалил в то время больше других, придётся и наказание понести. Наказание несильное: так, пожурят для острастки, ну выпорют, в крайнем случае. Правда, насчёт выпорют, то это только касаемо детишек, с теми же, кто в совершеннолетии, а именно о них я, собственно, и рассказываю, с теми не всегда можно обойтись только телесным наказанием. Совершеннолетнего можно посадить в тюрьму, а в крайнем случае, и убить Необыкновенные времена Как богаты они именно крайними случаями. Хотя, будем откровенны, тюрьмы тоже не пустуют.
Если Вас интересует, где я работаю, то отвечу: я работаю только в нашем городе, только с теми историями, что произошли в нашем городе. Это очень важно понять. Необыкновенные писатели делятся не только по категориям, но и по городам.
***
Для тех, кто не знает, что представляет собою наш город во все времена, скажу, что наш город раньше очень сильно отличался от того, что представляет собою сегодня. Впечатление такое, что это вообще два разных, не то что города, а и государства. Хотя это мало кто из жителей нашего города осознаёт. Многим, если вообще ни всем, жителям нашего города кажется, что ничего не изменилось, что город такой же, какой он был тогда. Но это неправда. Просто многие, из числа жителей нашего города, невнимательны, а другим это неважно и они просто живут, об этом не задумываясь. Я не имею в виду грязь нашего города.
Хотя, конечно, правды ради, надо заметить, что по части грязи наш город занимает одно из первых мест, не то что в нашей стране, но и в мире. А также я не говорю о преступности, которая тоже в избытке у нас. И дело даже не в самих людях, что живут в нашем городе. Здесь ничего не изменилось: и грязь, и преступность, и люди, всё это, скорее всего, если и претерпело хоть какое-то изменение за прошедшее время, то столь незначительное, что и говорить об этом не стоит. Но что же тогда, воскликнете Вы и будете совершенно правы в своём этом замечании, заставляет меня говорить о том, что город наш сегодня не тот, что был тогда?
Видите ли, в чём тут дело. Наш город это странное нечто, живущее своей особенной жизнью, не зависимой от своих жителей. Может, именно поэтому писатель Лекс и выбрал в первую очередь не меня, а наш город, где и развернутся все основные события, а уж потом меня, как писателя, который здесь работает. Вам, возможно, сразу это и не понять, но я попробую объяснить.
4
Наш город живёт сам по себе и люди, живущие в нём, живут сами по себе. Другими словами, вот есть город, а вот есть люди, т. е. жители города, а иначе горожане. Конечно, тут же кто-то сразу скажет, что город это и есть люди, и что одно без другого немыслимо, и будут правы, но Правы они будут исключительно по отношению к своему городу, но не к нашему. Это у них в городе: люди строят дома, ходят на работу, ходят в магазины, на выборы, на пляж, на дни рождения и на похороны, в театры, в кино и т. д., и всё это вместе взятое и составляет понятие города. У них да, но только не у нас.
В нашем городе нельзя смешивать такие понятия, как «город» и «горожанин». Более того, эти понятия нельзя даже сопоставить. В нашем городе: город это город, губернатор это губернатор, а житель города это житель города, но не больше. И мне смешно, когда я вижу, как приезжие иногда пытаются провести какую-то общую линию между, например, городом и губернатором в нашем городе. Смешно.
Губернатор и город у нас понятия несовместимые, понятия настолько разные и не имеющие между собой ничего общего, что их, при всём желании, друг с другом не связать. Запомните это, тогда проще будет понять то, что я пишу, на тот случай, если Вам всё же посчастливится познакомиться с моими работами. И тем, кто всё же заметит, что всё мною сказанное есть как бы вымысел и что такого не бывает, возражу.
Дело в том, что те, кто не согласен с тем, что такое возможно, по-видимому, не до конца понимают всю логику данного факта. Им, несогласным, думается, что не может быть разрывов в соотношении таких понятий как, ну например: больной и врач, бракосочетание и любовь, судья и беспристрастность и многих других. Но нельзя же, в самом деле, желаемое выдавать за действительное.
Конечно, и мне хочется, чтобы так оно и было, и, вполне возможно, в других городах так оно и есть, но про другие города я и не пишу, а за наш город я готов отвечать по всей строгости. Более того, сразу хочу сказать, что хоть я и называю свои произведения удивительными и необыкновенными, но на самом деле всё, что в них есть, всё чистая правда и ничего не выдумано. А то, что я позволил себе в самом начале выразиться таким образом, что создал впечатление мистического, то, поверьте, не нарочно, просто часто самое обыденное кажется необычным, а необычное совсем не замечается, по крайней мере, людьми нашего города.
Ещё одно важное обстоятельство, которое, скорее всего, и повлияло на решение Лекса дать возможность именно мне ретранслировать его роман, и на которое обращаю Ваше внимание. Истории эти, которые я вижу и слышу и которые показываю другим людям, не имеют широкой огласки не то что в нашей стране, но и даже в самом нашем городе. Я потому говорю об этом, что многие писатели стараются взять какой-то достаточно известный факт и, придав ему определённую художественную форму, донести его до читателя. Но я не такой. Не вижу смысла говорить о том и рассказывать то, что известно.
Ещё одно важное обстоятельство, которое, скорее всего, и повлияло на решение Лекса дать возможность именно мне ретранслировать его роман, и на которое обращаю Ваше внимание. Истории эти, которые я вижу и слышу и которые показываю другим людям, не имеют широкой огласки не то что в нашей стране, но и даже в самом нашем городе. Я потому говорю об этом, что многие писатели стараются взять какой-то достаточно известный факт и, придав ему определённую художественную форму, донести его до читателя. Но я не такой. Не вижу смысла говорить о том и рассказывать то, что известно.
Ну какой смысл, скажите на милость, брать, например, сюжет из хроники происшествий в газете и класть в основу своего произведения? Согласитесь, это глупо. Хотя, говорят, что такие писатели есть и даже, говорят, неплохо при этом зарабатывают. Только мне это всё равно. Хотя, честности ради, сознаюсь, что ещё в молодости, а сейчас я уже далеко не молод, был грех. Вместо того, чтобы работать с реальной историей, что действительно требует достаточного напряжения и труда, я решил облегчить себе задачу и поработать с сюжетом из газеты.
Промучился я тогда достаточно, стараясь рассказывать нечто по реальному факту, взятому мною из газетной статьи, но так ничего и не вышло. Вернее, вышло нечто жуткое и уж совершенно неправдоподобное. Я, когда уже перечитывал то, что получилось в результате, ужаснулся. И главное, что из простого уголовного преступления у меня такая чехарда и каша вышла, что и нормальному человеку и понять-то не то что не просто, а и невозможно. И всё с какой-то примесью и мистики, и психологии, и философии, и даже религии. В общем, чушь несусветная. А главное, что всё неправда.
Спросите, как так? А вот так. Да именно так и получается, когда работаешь по известным сюжетам из газет, особенно тех сюжетов, которые касаются уголовщины, вместо того чтобы рассказать реальную историю, которая действительно произошла, а не «высосана» из пальца пусть даже трижды талантливым журналистом из центральной газеты. С тех пор зарёкся. А оно и к лучшему. По крайней мере теперь мои книги интересны хотя бы потому, что в них есть то, чего нет нигде, и плюс к тому всё самая чистая, что ни на есть, правда.
Ведь что такое газетная статья? Кто-то скажет, что статья это тоже история. Неправда. Статья это информация о том, что могло бы быть, а не о том, что есть или было. Поймите разницу. Имея дело со статьей, Вы имеете дело не с фактом, а с комментарием, а это далеко не одно и то же. Другими словами: люди нашего города рабочие, предприниматели, учёные, чиновники и прочие своей жизнью и порождают необыкновенные и при этом правдивые истории, те самые истории, которые мы, необыкновенные писатели, видим и слышим, и старательно записываем в свои книги. А газетная статья или иной какой репортаж в любом средстве массовой информации не есть история, а есть ложная информация представленная в виде комментариев. Это не одно и то же, и разницу между ними необходимо видеть. Я имею в виду ложную информацию в виде комментариев с одной стороны и творчество писателя, который никогда не опустится до того, чтобы комментировать факты, с другой стороны.