Нет! И не думай даже! Нам еще уголовного кодекса в этом деле не хватало! Сами справимся! остудила Ленкин пыл Маша.
Да ладно, сами так сами Но ты мне все равно эту Алену покажи, мне жуть как интересно стало. Я на днях к тебе на работу заскочу, разведаю обстановку. И вообще время уже позднее, засиделись мы у тебя, Мышь Давай, Ларионова, надевай улыбку на рожу да поезжай домой, поджидай своего верного любящего мужа, как и договорились. А кстати, вы не забыли, голубушки? вставая из-за стола и направляясь в прихожую, спросила она. В субботу едем в деревню к моему Овсянке, баба Нюра нас ждет, пироги печь будет!
А может, без меня? заныла Инна, сама же сказала, чтоб я дома была, любимого мужа поджидала
Ничего страшного, поедешь, развеешься. Ты ж не просто так, ты ж ради подруги Арсюша такие вещи понимает и приветствует! Так что жди, в субботу утром я за тобой заеду!
Маша по традиции расцеловалась с Ленкой, улыбнулась вежливо на Иннино небрежное помахивание рукой, закрыла входную дверь, вернулась на кухню. Вскоре туда же притащилась Варька, села за кухонный стол, сложив ручки одна на другую, как прилежная первоклассница.
Ругать будешь? спросила тоном напроказившего ребенка, хлопая рыжими ресницами.
Да нет, разве такую хорошую и вежливую девочку можно ругать? в тон ей ответила, улыбаясь, Маша.
Вот объясни мне, мам, одну вещь заговорила Варька задумчиво. Вот когда тебя тетя Лена Мышонком называет, это воспринимается просто как производное от твоего имени, по дружески, тепло и ласково. А у тети Инны ее обращение «Мышь» звучит так, как будто ты и в самом деле противная серая мышь, на которую и смотреть-то неприятно, не то что с ней разговаривать.
Не знаю, дочь Я уже привыкла, не замечаю даже
Мам, а зачем к этому привыкать? Какая в этом необходимость? Что, если ты не будешь дружить с тетей Инной, дядя Арсений тебя выгонит с работы? Допустим, даже если и выгонит, ты больше другой работы себе не найдешь, что ли? Вот не понимаю я! Просто не могу смотреть на эту вашу фоновую дружбу!
Какую-какую дружбу, не поняла? развернулась Маша к дочери от раковины, за которой мыла посуду, удивленно на нее уставилась.
Ну, это когда вся дружба строится на том, что один для другого составляет выгодный фон. Тетя Инна же на всю катушку отрывается, будто демонстрирует всем: смотрите, люди добрые, с кем мне, такой неземной красавице и гламурнице, приходится дружить! С серой мышью! Позор! Пожалейте меня, люди добрые!
Ну, это уже преувеличение, дочь. Аллегория. Ты у меня фантазерка, мыслишь образами. Мы дружим втроем уже сто лет, привыкли друг к другу, да и поздно в моем возрасте друзей менять
Не знаю, мам, лукавишь ты что-то, покачала головой Варька. Вот чувствую лукавишь, а где собака зарыта понять не могу!
Маша не успела ей ничего ответить, да, собственно, и не знала, что ей ответить. Хлопнула входная дверь, Варька подскочила со своего стула, помчалась в прихожую. В кухню вошел улыбающийся Семен, неся ухватившую его за шею Варьку, ласково приговаривая:
Смотри, Маш, скоро девку замуж отдавать, а она все на шее виснет
Да ну его, этот замуж, я с вами жить буду! смеясь, заявила Варька.
Накорми лучше отца, чем глупости-то говорить, улыбаясь, сказала Маша. Устала я сегодня что-то Пойду спать лягу.
Она медленно развязала фартук, проходя мимо дочери, поцеловала в рыжую макушку. Уже лежа под одеялом и вспомнив Варькино «лукавишь, мам», наконец дала волю слезам. «Хорошая моя, умная рыжая девочка! Я и сама не пойму, как это со мной случилось. Наказана я любовью, как тяжкой болезнью. Нет от нее спасения, и лекарств, чтобы вылечиться, тоже никто пока не придумал. Одно лекарство только и есть всегда рядом быть. Хоть как, любым способом. Хоть с боку припекой, но быть. Потому и буду дружить с кем угодно, хоть с чертом лысым»
Смотри, Маш, скоро девку замуж отдавать, а она все на шее виснет
Да ну его, этот замуж, я с вами жить буду! смеясь, заявила Варька.
Накорми лучше отца, чем глупости-то говорить, улыбаясь, сказала Маша. Устала я сегодня что-то Пойду спать лягу.
Она медленно развязала фартук, проходя мимо дочери, поцеловала в рыжую макушку. Уже лежа под одеялом и вспомнив Варькино «лукавишь, мам», наконец дала волю слезам. «Хорошая моя, умная рыжая девочка! Я и сама не пойму, как это со мной случилось. Наказана я любовью, как тяжкой болезнью. Нет от нее спасения, и лекарств, чтобы вылечиться, тоже никто пока не придумал. Одно лекарство только и есть всегда рядом быть. Хоть как, любым способом. Хоть с боку припекой, но быть. Потому и буду дружить с кем угодно, хоть с чертом лысым»
***
Да как это вы не помните, я же рассказывала! сердилась Ленка то ли на сидящих в машине Машу с Инной, то ли на выбоины и ямы на узкой проселочной дороге. Наш Овсянка это сын бабы Нюры, нянечки из детдома! Она меня с ним и познакомила! Он бывший моряк, а сейчас реставратором заделался, нынче всех на творчество потянуло С женой развелся, живет теперь с бабой Нюрой, иконы реставрирует. Ну, в общем, с большими тараканами мужик, конечно, тут уж ничего не поделаешь. Зато тихий и спокойный. Если ему перышки почистить, очень даже ничего смотреться будет!
Ну да, конечно, саркастически усмехнулась Инна. Овсянку сколько ни украшай, она все равно овсянкой останется!
Ладно, королева ты наша английская, не очень-то там выступай И вообще я тебя предупредить хочу: баба Нюра женщина простая и добрая, и не вздумай перед ней рожи презрительные изображать!
А я ее помню, Ленк тихо вступила в разговор сидящая на заднем сиденье Маша. Помню, как она в общагу к тебе приходила. Только она и тогда уже в солидном возрасте была, а сейчас, наверное, совсем старенькая? Я помню, как она плакала, когда уходила, как тебя обнимала
А она ко многим ребятам ходила. И сейчас ходит. А к Димке Андрееву даже в колонию на свиданку ездила, я ей денег на дорогу да на продукты давала. Сейчас, Мышонок, такие бабы Нюры уже все повывелись Так что считайте, девки, что у вас сегодня особенный день с редким видом человека познакомитесь! Вымирающим, так сказать. Странно, да? Люди придумали заносить редкие виды животных и растений в Красную книгу, а про себя забыли! Да шучу я, шучу, Ларионова, не таращь на меня свои прекрасные голубые глаза! Лучше скажи, как наш Арсюша?
Да все так же Приходит молчит, уходит молчит
Плохо. Мышонок, а на фирме как дела? Докладывай обстановку на фронте.
Да чего там докладывать, мой генерал, на нашем фронте тоже все как будто хреново! Вчера после обеда ни его, ни Алены уже и близко не наблюдалось, вместе свалили, как пить дать! на одном дыхании протараторила Маша, изо всех сил стараясь придать голосу грубые хрипловатые Ленкины интонации.
Ладно, Мышонок, один ноль в твою пользу! грустно рассмеялась Ленка, очень похоже меня изобразила! Ладно, про Арсюшу сегодня говорить не будем. Сегодня у нас на повестке дня устройство моей личной жизни. Подъезжаем, девочки
Ленка остановила машину у небольшого деревенского дома в три окна с палисадником, зазывно посигналила. Потом первая выскочила из машины, открыла низкую калитку. От крыльца к ней уже торопливо, раскинув руки, ковыляла баба Нюра, с трудом переставляя тяжелые ноги в смешных остроносых резиновых калошах, седая, простоволосая, в длинной шерстяной кофте с вытянутыми карманами.
Аленушка, красавица моя писаная, наконец-то собралась ко мне одышливо запричитала старушка, обнимая и целуя Ленку.
Надо же, Аленушка тихо пробормотала Инна, обращаясь к Маше. И Ленка тоже Аленушка! Никуда от этих Аленушек не денешься, что за жизнь Плюнь непременно в Аленушку попадешь
Что ты там бормочешь, жаль моя? со смехом обернулась к ней Ленка. Познакомься лучше! Вот, девчонки, это и есть баба Нюра
Здравствуйте, девоньки! смешно поклонилась им оплывшим станом старушка.
Это Инна, а это, стало быть, Машенька, представила своих подруг бабе Нюре Ленка. Вот, приехали твоих знаменитых пирогов отведать.
Ну скажешь тоже, доча Какие такие мои пироги! засмущалась старушка, ласково оглядывая Машу с Инной. Проходите, девоньки, в избу, сейчас обедать будем Саша! Дай гостям умыться с дороги!
Навстречу им по большому двору, сплошь поросшему кудрявой аптечной ромашкой, шел высокий худой мужчина в тренировочных штанах с лампасами, в клетчатой рубашке навыпуск. Длинные русые волосы его были забраны в жидкий хвостик, глаза улыбались приветливо.
Здравствуй, Саш сказала Ленка. Познакомься, подруги мои. Это Инна, а это Маша
Рука у Саши была большой, сухой и теплой. «Не нервный, значит», отметила про себя Маша. Уже хорошо. И выражение лица довольно приятное. Ей даже показалось, что видела его где-то раньше, даже как будто знакома была. Это чувство преследовало ее и позже, когда они сели за стол и выпили по первой за знакомство, потом по второй за встречу. «Нет, показалось, убеждала она себя. Просто энергетика у него теплая, как парное молоко, вот и кажется, что сто лет знакомы»
А пироги у бабы Нюры оказались действительно необыкновенными. Особенно поразил ее пирог с рыбой, который, оказывается, нельзя было резать ножом, а полагалось полностью снимать румяную верхнюю корку и брать себе на тарелку рыбу, запеченную внутри целиком, вместе с зеленым луком, перцем, лаврушкой И заедать эту рыбу надо было верхней и нижней корочкой, которую опять же полагалось не резать, а рвать руками, обжигаясь и вскрикивая. Вкусно
Даже Инна, считавшая себя стопроцентной эстеткой, уплетала за обе щеки рваные пироговы корочки, облизывала пальцы, громко смеялась прибауткам бабы Нюры, раскрасневшейся от полрюмки водки и довольной своим триумфом стряпухи.
Ешьте, девоньки, ешьте В городе вашем никто таких пирогов не напечет. Сейчас еще шаньги со сметаной подойдут, у меня к ним молоко парное есть, у соседки утром взяла.
Нет, шаньги я уже не осилю, баба Нюра откинувшись на спинку стула, засмеялась Инна. Шаньги это мы потом
Осилишь, молодуха, осилишь! Вон ты худа кака, как коза моя Манька! Негоже бабе без мяса жить, наедать надо, не то мужик разлюбит!
Вот! засмеялась громко Инна, с вызовом глядя на Лену с Машей. Вот чего мне в жизни не хватает! Мяса на ребрах! А вы развели стратегию с тактикой, тоже мне Все просто, оказывается!
Ну так и в чем проблема, подруга? Пробуй, экспериментируй. Все в твоих руках! широко развела руками Ленка.