Вопрос застал врасплох. Настолько, что я выронила котомку, которую как раз принялась собирать. Замерла, глубоко задышав, и в итоге ответила, пряча взгляд:
Всех.
Мне жаль, мгновенно произнес он.
Мне тоже было безумно жаль. Откровенно говоря, это страшно чувствовать, что ты совершенно один в этом мире. Один и никому не нужен. Абсолютно никому
Приходите на службу, внезапно произнес Владыка, спрыгивая с постамента.
Я вздрогнула, но, осознав, что это было приглашение, пробормотала:
Спасибо.
Приходите. Дракон, не спрашивая разрешения, схватил меня за талию, опустил на пол, тут же отстранился и добавил: И вы сможете их увидеть.
Кого? не поняла я, удивленно глядя на Владыку.
А тот направился к выходу и, не оборачиваясь, пояснил:
Своих умерших родных. Это моя способность связывать миры. Один раз в год каждый пришедший на службу имеет возможность повидать тех, кто за Гранью. Приходите.
И он ушел, оставив меня в растерянности стоять у постамента.
Я медленно оглядела зал, который вдруг словно закружился вокруг меня, и, как-то вмиг ослабев, прижалась спиной к постаменту, понимая, что кружится все-таки не храм, это у меня земля уходит из-под ног. Меня безумно взволновала сама мысль о том, что здесь происходит на службах что я могу увидеть родных что все драконы могут видеть тех, кого потеряли В это было бы невозможно поверить, но я почему-то безусловно верила Владыке.
В «Весеннюю капель» я возвращалась, не глядя по сторонам и думая о том, что смогу увидеть в первую очередь бабушку, я так скучала по ней, так до сих пор и не отпустила ее в своем сердце. Смогу увидеть отца и маму Я никогда не видела ее, ушедшую из жизни в момент, когда она произвела меня на свет, но как же сильно, как же неистово сильно мне хотелось узнать, какая она
Не помню, как я добрела до гостиницы. Войдя, постояла у калитки, потом свернула в сад, практически рухнула на первую попавшуюся скамью и даже не поняла, сколько там просидела. И не знаю, сколько просидела бы еще, если бы неожиданно мое внимание не привлекло движение на поверхности резной деревянной скамейки. Словно огонь промелькнул, красно-желтый, быстрый.
Я замерла, приглядываясь, затем протянула руку и потрогала то место, где вроде как что-то было. Ничего. Гладкое отполированное дерево, не больше. Успокоившись, я вновь повернула голову, собираясь, как и за минуту до этого, уткнуться взглядом в дорожку перед собой и
И заорала на весь сад!
На дорожке, изогнув шею и раскрыв рот, застыл крохотный дракончик! Нет, я заорала не из-за этого, а потому, что в следующий миг из пасти дракошика вырвалось пламя. Вырвалось и помчалось на меня!
Сасперено! Мой вопль каким-то удивительным образом преобразовался в заклинание стазиса.
И пламя, уже практически настигшее меня, застыло причудливым изваянием из огня! Я, вложившая в заклинание все свои силы, обессиленно откинулась на скамью и завизжала повторно, когда из-за огня показался красновато-оранжевый дракончик. Дракоша же, ничуть не обратив внимания на мой визг, на задних лапах, почесывая когтем подбородок, задумчиво обошел застывшее пламя, неодобрительно глянул на меня и вопросил:
Чего орешь?
Орать я перестала. Дракончик тем временем протянул лапку, постучал по огню Раздался такой глухой стук, словно постучали по дереву. Красно-оранжевое создание склонило голову к левому плечу, выразительно хмыкнуло и выдало:
Загоним.
Куда загоним? не поняла я.
За бабки загоним! Дракончик возмущенно глянул на меня. Нам бабки нужны, срочно и много. Так, давай еще чего-нибудь выдай, продавать всегда лучше комплектом, клиент за опт платит больше.
Я вдохнула, выдохнула и, отбросив все свои мысли по поводу «откуда ты вообще, чешуйчатый, взялся», сообщила:
Сасперено заклинание временного стазиса. Временного. Понимаешь?
Дракончик понятливо кивнул, снова почесал подбородок и выдал:
Понял, реализовывать нужно срочно, товар скоропортящийся. Ты сейчас в каморку свою?
Я кивнула.
Ну, иди давай, горе ты мое магическое, я скоро буду.
Я кивнула.
Ну, иди давай, горе ты мое магическое, я скоро буду.
Уходила я сильно недоумевая. Пришла в свою комнату, села на постель, посидев немного, подумала о том, что, наверное, стоит взяться за книги, я и так позволила себе прогулку в храм драконов, потеряв полдня на этом, а время бежит
И как бы сильно ни хотелось отдохнуть, я встала, прошла, села за стол, достала блокнот. Несколько минут смотрела на него, раздумывая, писать или не писать магистру Валентайну, в итоге решила написать.
Начала с печального:
«Добрый день, магистр Валентайн. Я в тупике».
Ответ пришел не сразу, но звучал как-то насмешливо:
«Совсем в тупике?»
«Совсем, призналась я. Вы помните, мы остановились на том, что серая плесень разумна».
«Припоминаю».
«И ее кто-то создал и наделил разумом», продолжила я.
«И вы хотели узнать кто», подтвердил он.
А дальше я была в тупике. Судя по молчанию, магистр также. Я подождала некоторое время, безрезультатно надеясь на добрый совет умного мага, но магистр Валентайн поступил как и все маги в смысле, не спешил осенять меня своей мудростью.
Я подумала и написала:
«И?»
«Что и?» поинтересовался маг.
Чуть не написала «Как мне быть?», но вовремя вспомнила, что имею дело с магом, а маги на подобные вопросы обычно не отвечают.
Но неожиданно написал магистр:
«Выбирайтесь из тупика, погуляйте в саду, улыбнитесь солнцу иногда помогает. Все. Занят».
Я даже расстроилась.
Посидела, укоризненно глядя на блокнот. В очередной раз напомнила себе, что нам, сиротам, рассчитывать всегда не на кого, вспомнить хотя бы случай с Призрачным ямщиком, меня и там одну бросили, и пришлось самой все расхлебывать
И тут меня как током ударило Призрачный ямщик
Призраки
Нужно пообщаться с привидениями!
Точно! Как же я раньше до этого не додумалась!
Подскочив, я метнулась к двери, а там там было пламя!.. Застывшее, красно-оранжевое пламя, но почему-то при взгляде на него создавалось впечатление, что его еще и отполировали в придачу. Я застыла, так и держась за ручку распахнутой двери, а пламя сдвинулось, являя сияющее лицо Камали.
Ты смотри, какую красоту я по дешевке оторвала! радостно сообщила драконица. Скульптура известнейшего мастера, называется «Первородное пламя!»
М-да. Я осторожно вышла из комнаты, обойдя это «произведение искусства».
Огляделась мелкого, вредного, излишне предприимчивого дракончика нигде не было видно, зато удивил очень лексикон Камали, ранее за ней таких словечек не наблюдалось.
Эксклюзив! вещала драконица. За него можно купить себе целую вторую гостиницу, а мне она обошлась всего в половину этой мелочь же!
У Камали горели глаза, на лице блуждала странная улыбка и подрагивали руки.
Отнесу в сокровищницу! решила она. Или нет поставлю в фойе, пусть мне все завидуют, ни у кого же такого нет! Или в спальню будет освещать все светом истинного искусства, или
Камали, это драконий огонь в стазисе, огонь от мелкого красно-оранжевого вредителя, стазис мой, и сколько он продержится, я не знаю! прервала я ее поток слов. Лучше вынести на улицу, я серьезно.
Владелица гостиницы замерла, недоверчиво глядя на меня, потом насупилась, в итоге нахмурилась и произнесла:
Ты уверена?
Камали, я абсолютно уверена.
Но это скульптура! упорствовала она.
Это драконье пламя в стазисе! Его я создала минут пятнадцать назад в саду!
Я его убью!
И, развернувшись, Камали вылетела на двор.
В момент когда она на всех парах пересекала дверной проем, из-за алой занавески, драпирующей ближайшее окно, выглянула мордочка знакомого уже мне дракона. Дракончик бросил на меня укоризненный взгляд, после посмотрел в сторону, куда умчалась Камали, и, удерживая увесистый мешочек с золотом двумя короткими передними лапками, забавно переваливаясь на задних, поспешил ко мне.
Несколько удивленная таким поворотом событий, я разъяренно потребовала у представителя высшей расы:
Деньги Камали верни!
Чешуйчатый, притормозив, заявил мне:
Разглашение коммерческой тайны подсудное дело, между прочим. А я тебя благородно простил! Так что имей совесть, магичка, и не препятствуй благородному делу наполнения моей сокровищницы.
И он продолжил решительно тащить золото в мою комнату. В МОЮ комнату свое неблаговидно полученное золото!
Слушай Дракончик мрачно на меня глянул, и я невольно исправилась: Слушайте.
Он кивнул, принимая мое уважительное обращение, и продолжил самым презабавным образом семенить по деревянному полу все так же в направлении моей комнаты. Это заставило вспомнить, о чем, собственно, я.
Слушайте, уважаемый!
Тут «уважаемый» переступил через порог каморки.
Это вообще-то моя комната! возмутилась я.
Наша, невозмутимо поправил дракончик. Будь благодарна за то, что я тебя тут согласен терпеть.
С этими словами он остановился, пристально оглядел помещение без окон и задумчиво произнес:
Рыть будем тут
Рыть? Мне показалось, что я ослышалась.
А ты искренне веришь, что здесь все слишком честны, чтобы нас ограбить? Очнись, девочка, закон наполнения сокровищницы суров и не терпит полумер! Золото главная ценность дракона!
Кстати, о золоте. Не слушая разглагольствований дракончика, я нагнулась, ловко вытащила из его не готовых к нападению лап мешочек.
Э! воскликнул малыш. Ты чего? раздалось следом.
Но, не слушая его, я молча вышла из комнаты и дверь закрыла. Потом прошла по холлу во двор и там обнаружила Камали с Хатором. Хозяйка гостиницы жестами, умильно хлопающими ресницами и пантомимами выражала любовь к искусству в общем и к огненной скульптуре в частности. Ее дракон, сложив руки на груди, молча внимал, всем своим видом выражая крайнее неудовольствие. Я подошла, драконы, прекратив бесшумное выяснение отношений, посмотрели на меня. Молча вручив Камали мешочек с золотом, который она, судя по расширившимся глазам, несомненно узнала, я попросила Хатора:
Вы не сильно ее ругайте, пожалуйста.
Да я вообще молчал, проворчал дракон.
Зато смотрел, смотрел как! воскликнула Камали.
А как я должен был на тебя смотреть? поинтересовался Хатор.
С нежностью, любовью и заботой, тут же нашлась драконица.
Именно так я и смотрел, усмехнулся Хатор. С нежностью, любовью и заботой Заботило меня очень, что случилось с моей любимой женой!
Финальное предложение он практически прорычал, и напрасно. Камали тут же прицепилась к последнему слову: