Не понимала.
Изобразив скорбный вздох, Владыка пояснил:
Менее всего я желаю оказаться втянутым в очередные разбирательства под грифом «Порочащее честь рода поведение». Соответственно, повторяю допрос дракониц невозможен. Если бы удалось сократить количество подозреваемых хотя бы до двадцати, но свыше трехсот девиц допрашивать попросту не вариант.
Осознав количество незамужних дракониц, я приуныла.
Владыка нет. Стоически приняв информацию к сведению, он вернулся к допросу:
По какой причине вы столь страстно желали меня видеть?
Подняла на него вопросительный взгляд.
Вы бежали. Стремительно. Быстро. Спешно. Теряя связь с реальностью из-за усталости. Не реагируя на вмешательство в ваше восприятие мира. Торопливо И язвительно полюбопытствовал: Еще эпитетов подбросить или достаточно?
Покраснев от возмущения, я прошептала:
Достаточно.
Точно? издевательски вопросил он. Вы знаете, я бы мог продолжить. Так в чем причина, госпожа Радович?
После его высказываний просить о чем-либо было не слишком комфортно, но, набравшись смелости, я выпалила:
Не убивайте магов, пожалуйста!
Черная бровь дракона вопросительно поднялась. Но уже в следующий миг он задал вопрос:
Вы успели добежать до «Весенней капели», так?
Я кивнула, и выражение лица Владыки стало жестким, затем последовал такой же ответ:
Нет.
В смятении я подалась вперед в кресле и начала быстро говорить, боясь, что он меня перебьет:
Но так нельзя! Они ведь ни в чем не виноваты, а вы вы лишите их магии! И это все, понимаете?! Для нашего мира это уже приговор! Они не смогут стать магами, они
Довольно! слегка повысил голос Владыка.
Но этого оказалось достаточно, чтобы мне испуганно притихнуть.
И мы сидели в полнейшей тишине, мрачной и напряженной, а я чувствовала, что вот-вот расплачусь. И при этом понимала мне нечего предъявить Владыке. Совершенно нечего. По факту, он мог заявиться в каждое образовательное магическое учреждение и провести ритуал сжигания прямо на месте, использовав как первого попавшегося мага, так даже и главу этого учреждения, и ему никто слова бы не сказал, потому что драконы имели право на все Имели право даже появиться в столице и начать убивать направо и налево, не заботясь о численности жертв. И, учитывая все это, я отдавала себе отчет, что дракон поступил максимально целесообразно и постарался обойтись как можно меньшими жертвами, но в то же время он ведь отберет последнюю надежду у тех, у кого и так мало чего в жизни было хорошего.
И тут Владыка тихо произнес:
Милада, я сделал все, чтобы нанести минимальный ущерб. И даже то, чему будут подвергнуты отщепенцы от каждой магической конфессии так же действие, призванное сократить количество жертв. Мы постараемся провести исследование в щадящем режиме, и это единственное, что я могу ответить на вашу не полностью высказанную просьбу.
С трудом сдерживая слезы, я кивнула и опустила голову И куда, спрашивается, бежала? Что хотела успеть совершить? Спасти тех, кого бросили на алтарь «минимального ущерба»?! Глупо же. И сама понимаю, что глупо. И только один вопрос остался:
Когда ритуалу подвергнут меня?
На дракона я в тот момент даже не смотрела, пытаясь в целом пытаясь просто смириться. Тем невероятнее было услышать:
Никогда.
Вздрогнув, я осторожно подняла голову и взглянула на Владыку. Он ответил мне пристальным взглядом серебристо-изумрудных глаз, усмехнулся и пояснил:
Благодарите древнего, Радович. Пока на вас браслет, я не могу подвергнуть вас подобным ритуалам.
Я это помнила, но также помнила и то, что Владыка собирался снять его через несколько дней, а несколько дней никак нельзя характеризовать термином «никогда».
Что? Размышляете над несоответствием ранее мною заявленного и только что сказанного? проявил удивительную проницательность дракон.
Я неуверенно кивнула.
Едва заметно усмехнувшись, Владыка сообщил:
Есть одна проблема, госпожа Радович: браслет можно снять спустя пять суток только при условии отсутствия чувств в отношении условной «невесты».
С сомнением глядя на Владыку, я все пыталась понять, о чем он говорит, к чему вообще все это и
И тут дракон милостиво добавил:
К моему великому сожалению, госпожа Радович, вы вызываете у меня чувства.
Я?! Да этого быть не может. Кто я и кто дракон. Он могущественный представитель народа, который способен практически на все, и я невзрачная сирота без роду и племени. Чувства?! Да им просто неоткуда взяться!
Вы не можете испытывать ко мне никаких ч-ч-чувств, чуть заикаясь, но вполне уверенно произнесла я.
Ну почему же, изумрудные глаза чуть прищурились, вы действительно вызываете у меня крайне разнообразный спектр чувств и эмоций
Я изумленно смотрела на него.
Разнообразнейший спектр, продолжил Владыка, насмешливо глядя на меня, от щемящей жалости до безумного раздражения!
У меня рот приоткрылся А потом закрылся, ну, собственно, потому, что в принципе да, ничего иного я у дракона вызывать точно не могла. И, улыбнувшись своей наивности, я вернулась к главному вопросу:
То есть, пока вы будете сжигать всех, меня не тронете?
Нет, отчего-то нахмурившись, произнес Владыка.
Но так нечестно, прошептала я.
Проигнорировав мое замечание, дракон внезапно произнес:
Вы улыбнулись. Почему?
Несколько растерявшись, я переспросила:
Что?
Касательно моих чувств вы улыбнулись. Что вызывало у вас улыбку? несколько напряженно спросил он.
Пожав плечами, искренне ответила:
Моя наивность.
И, сделав глубокий вдох, выпалила:
Послушайте, так нельзя. Если вы подвергните ритуалу сожжения остальных, то и я меня тоже нужно. Иначе получается как-то совершенно несправедливо.
Высказав это, робко посмотрела на Владыку. Дракон молча смотрел на меня несколько долгих томительных секунд, затем спросил:
Какое вам дело до них, Милада? Вы ни с кем из людей не сошлись за время пребывания в «Весенней капели». Более того ни с кем даже словом не перемолвились, и тут столь нелогичное «пустите меня на плаху со всеми, так по справедливости будет»! Это не справедливо, это глупо, госпожа Радович. Предельно глупо.
Он поднялся из кресла и, направившись к двери, бросил напоследок:
На вашем месте я бы не покидал пределов моего замка. Исключительно в целях заботы о вашей безопасности. Что касается Воронира Долина переведена в боевой режим, соответственно, если маг еще здесь, он будет обнаружен в течение нескольких дней.
После ухода Владыки я некоторое время сидела все там же, в кресле, забравшись в него с ногами и обняв колени. На душе было муторно и тяжело, а все мысли Все мои мысли были с пленниками и тем несчастным, что так жутко кричал тогда Я ведь здесь, мне тепло и даже комфортно почти, а для него каждое мгновение наполнено болью и отчаянием
После ухода Владыки я некоторое время сидела все там же, в кресле, забравшись в него с ногами и обняв колени. На душе было муторно и тяжело, а все мысли Все мои мысли были с пленниками и тем несчастным, что так жутко кричал тогда Я ведь здесь, мне тепло и даже комфортно почти, а для него каждое мгновение наполнено болью и отчаянием
И тут на полу возник светящийся прямоугольник.
Смахнув слезы, я проследила за тем, как крышка магического люка поднимается и появляется толстопопый дракончик сначала его недовольная мордочка, потом плечи, после громадная корзина с пирожками, а уже затем массивный хвост и задние ноги.
Причем корзина, по факту, была больше древнего раза в полтора, и от нее шел пар и аромат, да такой, что мне сразу есть захотелось.
Та-а-ак, укоризненно глядя на меня, начал дракончик, и что я вижу с голодухи мы тут помираем и слюни до пола!
Удивленно моргнув, я даже проверила подбородок никаких слюней не было!
Ой, да ладно, это же я пошутил, махнул лапкой древний и тут же перешел к делу: Миладка, вот скажи мне, кто, спрашивается, будет пирожки продавать, а? У нас сокровищница пустая, позор-то какой, а она тут в кресле расселась и дурака валяет! А ну вставай, кому говорят, и айда на добрый путь торговых взаимоотношений, пока тебя в очередной раз не похитили всякие злые люди, чтоб ему икалось!
И тут я как сидела так в принципе и осталась сидеть, только на дракончика посмотрела очень внимательно. Потому что снова вспомнила, что древний уже говорил о плохом человеке. О плохом человеке и его монетке. И монетку он даже брать не захотел, что невероятно при его-то жадности и И еще вспомнила про древнего и то, что пирожки с благословением и И посмотрела за окно вечерело, а для ритуала сожжения нужна ночь. Даже больше практически полночь. И законы магии таковы, что их вынуждены соблюдать даже могущественные драконы, так что у меня есть время. У меня достаточно времени. И есть древний.
И, взглянув на дракончика, я тихо призналась:
Мне нужна помощь.
Древний посмотрел на меня с явным сомнением, после чего подошел, волоча корзину за собой, достал оттуда пирожок, сунул его мне, прошел к креслу, в котором до того сидел Владыка, и устроился в нем, став в мгновение внушительным драконом в человеческом облике. Волосы на его голове теперь были красно-медными и повторяли контур драконьего гребня, кирпичного оттенка глаза смотрели внимательно и мудро, на голом торсе, прикрытом лишь несколькими кожаными ремнями, красовалась татуировка оскаленного морского дракона, который, кажется, смотрел прямо на меня А затем дракон соединил пальцы под подбородком и произнес:
Асур-Ррат, великий Красный дракон. Так что за проблемы, дорогая?
Перемены в его облике и манерах были столь разительны, что, потрясенная, я взялась жевать пирожок. Пирожок оказался вкусным, с нежной, запеченной в лимонном соке рыбой внутри. А рыба лучшая еда для магов, потому что способствует Возможно, именно она поспособствовала тому, что я начала:
Вам известно, для чего нас, человеческих магов, привезли сюда? спросила я.
Великий Красный дракон хмыкнул и произнес:
Ирэнарн-Ррат-Эгиатар выбрал наиболее человекобережный из вариантов.
Что? не поняла я, прекратив жевать.
Ешь-ешь, возьми еще парочку сверху в основном рыба в тесте, Хатор специально для тебя готовил, так что ешь, милостиво разрешил Асур-Ррат и пояснил сказанное ранее: Я говорю, что повезло вам с Черным драконом, вот, к примеру, братец его не стал бы реверансы отвешивать и самостоятельно за жертвами экспериментов разъезжать, провел бы дознание на месте.