Правило АБ/БВ отлично работает с другим нерушимым правилом Странка и Уайта: самое важное слово в предложении последнее. Однажды я брала интервью у психолога Марвина Мински и спросила его об этом правиле. «Естественно, сказал он, лучше всего мы помним то, что услышали в конце». То же правило применимо и к абзацам: самое важное предложение последнее. Это правило очень удобно, поскольку, когда вы закончили писать абзац, предложения в котором заканчиваются самыми важными словами, скорее всего, для вас уже не представит труда понять, о чем этот абзац. А когда вы закончите статью, состоящую из абзацев с самыми важными предложениями в конце, вы будете понимать, о чем она.
Представляйте логическую связь как алфавит. Чтобы правильно прочесть алфавит, начать надо с А, затем Б, В и далее до Я. В алфавите нельзя пропустить ни одной буквы точно так же в логической цепочке в вашем тексте нельзя пропустить ни одного шага. Автор должен представлять себе неглупого читателя, незнакомого с предметом. Такой читатель узнает все, что следует знать о теме, только если вы, автор, сообщаете это вовремя. Не перепрыгивайте через мысли и не действуйте наудачу. Задача объяснить внимательному читателю нечто новое ясна, точна, интересна и чрезвычайно сложна.
Фразы, которые можно убрать из текста: «является», «о том, что» и т. д. Местоимения there и it в английском языке только занимают место. Предложение ничего не теряет от перехода к «В мозгу есть 10 миллиардов нейронов» к «В мозгу 10 миллиардов нейронов».
Слова, которые можно удалить из текста: лишние определенные артикли и слова «очень». «Очень» хорошо звучит в разговорном языке, но будет лишним в письменной речи: сравните «Она очень красива» и «Она красива». Экономно расходуйте наречия.
Рассказываем истории
Наука это процесс, а не продукт, поэтому она так хорошо подходит для историй. Научные открытия не происходят сами по себе их совершают люди. Хорошие авторы создают для читателя образ ученых, которые проводят эксперименты, фиксируют причинно-следственные связи, документируют свои наблюдения, выводят вещи из равновесия и радуются, а иногда и поражаются своим результатам. Настоящие ученые жаждут неожиданности, и когда это происходит, они счастливы.
Важно также объяснять общее, более широкое значение открытия. В нем может быть мало абсолютной новизны. Природа, как говорится, скупа. Если что-то сработало один раз, она использует это везде.
Вдумчивый автор углубится в свои интересы, сильные стороны, предрассудки и идеи, чтобы не только раскрыть саму историю, но и связать ее с окружающим миром в науке, литературе и культуре, что сделает ее интереснее и многограннее. Автор, который внимательно относится как к глубине, так и к широте проблемы, напишет нечто отличное от произведений других. Такой автор напишет историю, которая стоит потраченного на нее читателями времени.
Задайте темп. Когда вы захватили читателей, нужно, чтобы они могли прочесть вашу историю быстро. Если история читается быстро, значит, она хорошо написана. Такая история движется с хорошим темпом где-то спокойнее, описывая сцены и создавая предвкушение, где-то быстрее, показывая действия и выразительные диалоги. Именно темп вашей истории будет удерживать внимание читателей до самого конца. Если вы не зададите темп и не сможете удерживать его до последнего абзаца, до этого абзаца доберется не так много читателей.
Итак, как задать темп? По правде говоря, с ним придется «поиграть». Но начать можно с основ. Используйте действительный залог и сильные глаголы[1]. Используйте настоящее время там, где нужны непосредственность и дух приключений, и прошедшее там, где в этом нет необходимости. Ставьте в стратегически важные места короткие предложения, которые будут работать как переходы к следующей части истории. Аллитерация, использование трех примеров и игра со структурой предложения также помогают задать нужный ритм. И, что не менее важно, избежать беспорядка.
Повествовательный стиль по сути, комбинация художественных приемов, которые очень полезны в материалах о науке и медицине. Даже если у вас нет повествования, думайте о себе как о рассказчике. Используйте повествовательный стиль для всего материала или для его части. Вот его основы: детали, ожидание, цитаты.
Детали обеспечивают такую яркость описаний, что вы как будто помещаете читателя в самое сердце истории. Ожидание и предвкушение создает у читателя потребность читать, намекая на то, что будет дальше. Цитаты оживляют историю, придают ей достоверность, поднимают спорные вопросы. Цитаты могут быть душераздирающими, причудливыми или забавными. Они делают сложное понятным и дают слово другой стороне в сюжете. Разговорные цитаты помогают задать ритм повествования. Если ваша цитата не делает в тексте ничего из перечисленного, стоит над ней поразмыслить возможно, ее лучше убрать. В интервью у вас всегда будут многословные, бессмысленные и перегруженные терминами цитаты.
Три главные проблемы, возникающие у моих студентов, специализирующихся в исследовательских областях, и мои советы, как их с ними справиться.
1. Годы в академической среде, где ценятся тонкие различия и логическая изощренность мысли, выработали у многих из моих студентов кое-какие вредные привычки. Они норовят писать слишком длинные тексты, перегружая их скрупулезной детализацией, на которые у широкого читателя просто не хватит терпения.
Кроме того, и это касается всех студентов, не только исследовательских специальностей я убежден, что компьютеры провоцируют известную синтаксическую рыхлость текста и даже логорею (словоблудие) особенно теперь, когда тексты можно публиковать в сети, где, как правило, им не надо умещаться в строго отведенное пространство. Первые черновики могут, а, скорее всего, и должны иметь много огрехов, но эти огрехи надо исправлять нужно отжать из текста очень массу воды, прежде чем давать его читателю. Поэтому в Калифорнийском университете в Санта-Круз мы стремимся к тому, чтобы найти самый короткий путь к мысли.
Совет: Редактируйте себя, чтобы сделать свои доводы как можно более краткими и одновременно запоминающимися.
2. Мои студенты часто слишком подробно изучают тему, а затем слишком подробно объясняют технические детали, которые они так кропотливо освоили. Редактор местной газеты Santa Cruz Sentinel, который берет моих студентов на стажировку, как-то сказал мне: «Они очень умные, но, если спросить у них, который час, они расскажут, как работают часы».
Совет: Не заблудитесь в лесу. Уделяйте тому или иному моменту столько внимания, насколько он важен для сюжета, а не насколько технически сложен.
3. Мои студенты часто слишком уважают именитых ученых да и вообще всех ученых. Это может ухудшить их интервью и тексты. Студенты едва покинули лаборатории и по понятным причинам все еще хотят, чтобы в них видели ученых. Исследователи, конечно, рады тому, что приходится беседовать с коллегой, а не с обычным журналистом общего профиля, и с готовностью относятся к нему как к коллеге, а не как к журналисту. Я не устаю говорить студентам, что необходимо противостоять глубоко укоренившемуся, часто бессознательному желанию одобрения тех, кого интервьюируешь. И рекомендую подражать несколько дерзкому и несерьезному подходу к ученым и науке, как у журнала New Scientist.
Совет: Будьте несерьезными.
В дополнение к этим советам хотелось бы процитировать автора журнала New Yorker Веда Мету, который сказал, что научился у знаменитого редактора Уильяма Шоуна всегда добиваться «ясности, гармонии, истины и неизменного уважения к читателю».
5. Ваша история на новом уровне
(Нэнси Шут)
Нэнси Шут проработала в журналистике 20 лет, она первой сообщала о вспышке атипичной пневмонии, писала о работе судебно-медицинских экспертов, идентифицировавших останки жертв теракта 11 сентября, и рассказала, как карикатурист Гэри Ларсон уморительно использовал науку. Где она только ни побывала от российского Дальнего Востока, где она была первым стипендиатом программы Фулбрайта на Камчатке в 1991 г., до Галапагосских островов и Исландии. Ее статьи публиковались в изданиях от Smithsonian и Outside до New York Times. Она была заместителем главного редактора в US. News & World Report, руководя научной тематикой в журнале, и сейчас работает старшим корреспондентом в журнале в Вашингтоне, округ Колумбия.
«Не выбирай сложные истории, дорогая, очень-очень давно сказал мне один редактор. Они разбивают сердце».
Я подумала, что это чушь. Будучи молодой и амбициозной, я была готова ради сюжета провести несколько суток без сна. Редактор был пожилым, умудренным опытом и ценил истории, которые как по маслу проходят через редакцию так, чтобы он успел вернуться домой к семейному ужину со стаканчиком скотча.
Теперь, через двадцать с лишним лет после того хорошего совета, я тоже ценю простые истории. Но все равно пытаюсь браться за сложные. Раз в несколько лет, если повезет, мне удается найти такую и написать. И маленькая тайная радость от этого поддерживает меня на протяжении нескольких месяцев слишком коротких сроков и слишком малого пространства для текста.
Размышляя о том, что делает хорошую историю превосходной, превращает еще один день в офисе в материал для первых страниц портфолио, я вновь думаю о том редакторе, седом ветеране газеты Saturday Evening Post. «Не пытайся быть другой, говорил он мне. Пиши о том же, о чем пишут остальные. Это большие, по-настоящему важные истории». И он был прав. В научной и медицинской журналистике у нас, к счастью, нет недостатка в больших историях. Клонирование, рак, исследования Марса, сибирская язва, Большой взрыв, изменение климата, нанотехнологии, сердечно-сосудистые заболевания все это о рождении, смерти, созидании и смысле жизни. Если уж эти темы не приведут вас на первую полосу, что тогда приведет? Но именно это многообразие и поток информации, который несет эти истории, создают соблазн ограничиться простой работой отписываться по журналам, выбирать темы вслед за New York Times и на этом все. Превосходная история требует куда больше.
Мне нравится думать о журналистике, как об укладке кирпичей, благородном ремесле, но все же именно ремесле. Чтобы построить стену, мне нужны кирпичи. Чтобы построить отличную стену, мне нужны лучшие кирпичи на свете. Факты это кирпичи истории, и поиск правильных кирпичей требует серьезной репортерской работы. Я не могу утверждать, что исчерпывающее расследование гарантирует отличную историю, но без него у меня не обошлось ни в одном из таких случаев. Процесс начинается совершенно невинно. Я ловлю себя на том, что стала собирать заметки на какую-то тему, которая раньше меня не особенно волновала: например, о популяционной генетике. Внезапно я замечаю, что увлечена возможностями использования ДНК-тестирования, что позволяет проследить маршруты движения древних людей из Африки в Европу и по всей Азии. Мне приходится создать папку о популяционной генетике в почтовой программе, чтобы собирать все ссылки на статьи и случайные электронные письма по теме. Я начинаю искать повод провести неделю на конференции по генетике в Колд-Спринг-Харбор. И еще я читаю и читаю. Скоро мой стол и пол в офисе завалены журнальными статьями, блокнотами и ксерокопиями книжных страниц. Вам знакомы эти явные признаки я чрезмерно увлеклась темой.