Вы о чем задумались? спросил ее Гурин.
О жизни, ответила Людмила это была правда.
Рачков, танцуя с Катериной, продолжал рассказывать о телевидении.
А что вы заканчивали? спросила Катерина.
А заканчивать пока нечего, объяснил Рачков. Еще никто не готовит таких специалистов. Но со временем у нас на телевидении будет все. И свои институты, а может быть, даже своя академия. Понимаете, всегда очень важно точно сориентироваться. Скажем, когда начиналась авиация, надо было догадаться вовремя в нее прийти. Тогда все авиаторы были героями. Или атомная физика. Те, кто в свое время сделали правильный выбор, сегодня имеют все: квартиры, машины, дачи, награды. То же самое и с телевидением. Мы сегодня у самых истоков, но телевидению принадлежит будущее. Кстати, вы были на телевидении?
Конечно, не была.
Непременно побывайте. Это очень интересно!
А как?
Я вам выпишу пропуск.
И сразу жизнь стала осмысленной. Теперь Катерина спешила домой с работы ведь мог позвонить Рудольф. Он с матерью и младшим братом недавно получил двухкомнатную квартиру в Черемушках, когда-то там была деревня, а теперь вырос один из первых в Москве микрорайонов из блочных пятиэтажек. Дома собирали из бетонных блоков так быстро, что не успевали строить ни магазины, ни телефонные станции. Домашний телефон Рачковым еще не поставили, поэтому Рудольф звонил из телецентра, в перерыве между передачами. И Катерина сидела вечерами дома в ожидании его звонка.
Конечно, у нее состоялся разговор с Людмилой, все-таки это был ее знакомый.
Тебе он нравится? спросила Людмила.
Очень, призналась Катерина.
Бери, великодушно согласилась Людмила. Я займусь Гуриным. Для меня он перспективнее, так, во всяком случае, мне кажется.
А Рудольф? допытывалась Катерина. Ты же его больше знаешь. Расскажи, какой он?
Нормальный, ответила Людмила.
Катерина почувствовала, что Людмила что-то недоговаривает.
А все-таки, настаивала Катерина.
Была я у него на телевидении. Потом собрались в компании. И он тут же полез мне под юбку.
А ты?
Дала ему по яйцам.
Как? не поняла Катерина.
А вот так!
Людмила подошла к Катерине, обняла и саданула ей коленкой между ног.
Прием безотказный, объяснила она.
Зачем? Может быть, он хотел тебя поцеловать?
Я это сделала уже после поцелуя, когда он завалил меня на тахту и стянул трусы.
Неужели он такой? ужаснулась Катерина.
Все они такие. Но надо отдать ему должное. Приставания он тут же прекратил. В общем, понятливый.
Зазвонил телефон.
Бери трубку, сказала Людмила. Мои уже отзвонились.
Катерина сняла трубку и сказала:
Алло, она чуть протянула «о», так всегда отвечала Изабелла, и Катерине казалось, что это очень женственно.
Это ты, Катерина? спросил Рудольф.
Я.
Ей нравилось, что Рудольф называет ее Катериной. Свидетельство о рождении получал отец, и он настоял на том, чтобы вместо «Екатерина» записали «Катерина». Никто же не зовет «Екатерина», зовут или «Катерина» или «Катя», а Екатерина была только царица, объяснял он. Мать потом рассказывала, что отец был не совсем трезв, а председателем сельсовета был его фронтовой друг, как отец попросил, так он и сделал. Теперь при прописке в милиции удивлялись и даже предлагали заменить паспорт, чтобы записать имя правильно, но Катерине нравилось, что оно у нее особенное.
Что у тебя завтра во второй половине дня? спросил Рудольф.
С пяти я свободна.
Я тоже. Может быть, тогда в шесть часов встретимся в кафе «Молодежное»?
Я согласна. Только говорят, туда невозможно попасть. Очередь на несколько часов.
Это мои проблемы. Обо всем уже договорено. Расскажи, как ты провела день? Рудольф любил в перерыве между передачами поговорить по телефону.
Что же ему рассказать, лихорадочно соображала Катерина. Как восемь часов отстояла у пресса или как ругалась, что не привезли заготовки и весь участок стоял без работы сорок минут некоторые работницы даже успели сбегать в ближайший универмаг?
Нормальный день, ответила Катерина.
А какие лекции были?
Тебе пересказать содержание?
Нет-нет, рассмеялся Рудольф. В этих твоих альдегидах я ничего не понимаю. Я даже таблицу Менделеева забыл.
А какой у тебя день? спросила в свою очередь Катерина.
Насыщенный, усмехнулся Рудольф. Уже три выпуска новостей про уборку урожая, а также тонны чугуна и стали. Передача про кинолюбителей. Один идиот взял профессиональную камеру, год вкалывал на Колыме и весь год снимал. Мы отобрали десять минут из его двухчасового фильма.
Насыщенный, усмехнулся Рудольф. Уже три выпуска новостей про уборку урожая, а также тонны чугуна и стали. Передача про кинолюбителей. Один идиот взял профессиональную камеру, год вкалывал на Колыме и весь год снимал. Мы отобрали десять минут из его двухчасового фильма.
Он был рад? поинтересовалась Катерина.
Не думаю, посмеиваясь, ответил Рудольф. Его гонорар не оправдает даже затрат на пленку.
Но, может быть, он снимал свой фильм не ради денег? предположила Катерина.
Не продается вдохновение, но можно рукопись продать, это еще Александр Сергеевич Пушкин говорил.
Надо запомнить, подумала Катерина. Рудольф рассказывал, как кинолюбитель упрашивал вставить еще несколько планов; издевался над профессиональным идиотом, который решил заняться кино, поразить красотами Севера, хотя какие красоты в черно-белом телевидении, на экране, где можно рассмотреть лицо человека, только если оно снято крупным планом.
А что он будет рассказывать обо мне, думала Катерина, слушая Рудольфа. Может быть, бросить все, не подходить к телефону, но он ведь может и приехать, адрес знает, а как тогда объяснить, почему она не отвечала? Сказать, что телефон испорчен? Но можно ведь позвонить на телефонный узел, и там сообщат, что все в порядке. Ну и пусть узнает, что я не дочь, а племянница академика и что не учусь, а только собираюсь поступать. Ведь если он меня любит Но тут же засомневалась: а вдруг не любит? Тогда почему звонит, почему хочет встречаться?
Значит, завтра в шесть, закончил Рудольф. У меня через десять минут эфир. Чао! Я тебя обнимаю.
До завтра, ответила Катерина. Я тебя обнимаю, я тебя обнимаю! И выдохнула, как после бега с барьерами.
Ну, что? спросила Людмила.
Завтра в семь в кафе.
Дешево и сердито, отметила Людмила.
Почему сердито? не поняла Катерина.
Потому что дешево. Пригласил бы в солидный ресторан. Ты ведь ни в одном московском ресторане не была.
Не была, согласилась Катерина. Но еще буду!
Возможно. Жаль, у Гурина тренировки, а квартира свободна целый вечер.
Я уйду из дома, пообещала Катерина, когда тебе надо будет.
Договоримся! Тебе ведь тоже когда-нибудь надо будет. Я в случае чего могу и в общежитии переночевать, пообещала Людмила в свою очередь.
Мне этого не надо, твердо сказала Катерина.
Надо, надо, заявила Людмила. Когда мужчина и женщина остаются наедине, тут все и выясняется: подходят они друг другу или не подходят, хорошо им вдвоем или рот от скуки сводит, ни до, ни после говорить не хочется.
До чего и после чего? не поняла Катерина.
Ну и дура же ты! вздохнула Людмила. Мужчина и женщина остаются наедине, чтобы трахнуться. Между прочим, это самое большое удовольствие на свете. Но не с каждым это получается. У меня, например, было двенадцать мужиков. Ну, чего вытаращилась? Это немного за четыре года в Москве. Считай, по три в год. Но только с одним мне было хорошо. Поэтому мужчины и женщины ищут друг друга. Поэтому жены изменяют мужьям, а мужья женам, пока не найдут того единственного или единственную. Некоторым везет сразу, но это редко бывает.
А у тебя было? спросила Катерина.
Я же сказала: только с одним.
А почему ты за него замуж не вышла?
Потому что он женат
Не надо встречаться с женатыми. Это нехорошо разбивать семью.
Успокойся. Рудольф неженат. Так что ты себе можешь позволить.
Когда-нибудь. Катерина пожала плечами. Если мы поженимся.
Можно и до женитьбы. Ты показывала противозачаточные таблетки, которые тебе Изабелла дала. Они надежные. Но лучше, если за полчаса.
Значит, он меня обнимает, Катерина рассмеялась, я вдруг вскакиваю, бегу в туалет, чтобы проделать эту операцию.
Зачем бежать? Говоришь, я сейчас руки помою или душ приму. Я думаю, он парнишка уже опытный, но для первого раза подложи подушку под поясницу, ему легче будет в тебя входить.
Этого не будет, отрезала Катерина. В обозримом будущем, во всяком случае.
На следующий вечер Людмила устроила большую стирку, а Катерина отправилась на встречу с Рудольфом. Она быстро доехала на троллейбусе до площади Маяковского и не спеша двинулась по улице Горького. Мимо шли люди, и никто не знал, что она идет на первое в своей жизни настоящее свидание. В школе ей симпатизировал парень на класс старше, они несколько раз ходили в кинотеатр, который разместился в бывшей церкви еще в тридцатые годы. Несколько раз она танцевала с ним на школьных вечерах, он долго не решался, но однажды все-таки поцеловал ее, неумело и грубо. Она почему-то обиделась, и они после этого месяц не разговаривали. После девятого класса он уехал в Ленинград и поступил в ремесленное училище, а она много занималась, уже решив поступать в Москве в химико-технологический институт. В Москве она несколько раз ездила с Людмилой на танцверанду в Сокольники. Ее приглашали танцевать, один из военных курсантов ей даже нравился, но его за какой-то проступок три недели подряд не пускали в увольнение. За это время Людмила решила больше не встречаться со своим курсантом-пограничником, перестала ездить в Сокольники, а одна Катерина не решалась. Надо запомнить, подумала Катерина, все-таки первое настоящее свидание в жизни. Если она станет женой Рудольфа, то потом дочери будет рассказывать, как они познакомились, как пришла на первое свидание. Что будет дальше, она придумать не могла.
Рудольф ждал ее на тротуаре с букетом астр. Он улыбнулся, протянул ей цветы. Цветы ей дарили тоже первый раз в жизни.
Возле кафе «Молодежное» стояла очередь. Катерина уже знала, что пускают ровно столько человек, сколько выходит. Но Рудольф взял ее под руку и повел к двери кафе, раздвигая толпу. Недовольная очередь зашумела, один из парней попытался схватить Рудольфа за рукав, но тот шел уверенно, и от этого напора даже взрослые парни терялись. Так они оказались у самой двери, возле которой стояли дружинники с красными повязками на рукавах и милицейский сержант. За дверью Катерина увидела молодого человека в белой с короткими рукавами рубашке с галстуком он тут же открыл перед ними дверь. Молодой человек оказался официантом, провел их к свободному столику, положил перед Катериной меню.