Никита снова в очередной раз взвёл арбалет и наложил болт. Между прочим последний из тех, что были отравлены.
Поворачивай назад! распорядился Арс. Испытания прошли успешно. Никогда ещё не было, чтобы в одном полёте кто-то убил сразу трёх драконов. Я так и доложу. Успех!
Никита снова в очередной раз взвёл арбалет и наложил болт. Между прочим последний из тех, что были отравлены.
Поворачивай назад! распорядился Арс. Испытания прошли успешно. Никогда ещё не было, чтобы в одном полёте кто-то убил сразу трёх драконов. Я так и доложу. Успех!
Никита перебрался в кабину. Слева, в середине кабины ивовые прутья были разодраны от удара, и зияла щелевидная прореха.
О! Повреждения!
Пилот отмахнулся:
Работы на два часа! А ты молодец, не сдрейфил! Как последний дракон огнём дохнул, я думал сгоришь!
Я даже испугаться не успел, только глаза закрыл.
Разворачиваемся! Мы сегодня заслужили хороший обед.
Расслабившись, они не смотрели вокруг, и в этот миг сверху раздался удар, треск, а за ним шипение.
Арс и пилот разом вскрикнули.
Ещё один!
Этот дракон атаковал их сверху и когтями разодрал оболочку. Из оболочки начал выходить газ, и дирижабль стал терять высоту. Но, видимо, разрыв не был большим, и дирижабль не падал, а плавно опускался, с каждой секундой всё ниже и ниже.
Пилот ухватился за штурвал.
Никита бросился вперёд, в надстройку там был взведённый арбалет и последний наложенный болт. Если дракону удастся повторная атака и он снова нанесёт повреждения оболочке, им конец. Снижение превратится в падение, и встреча с землёй будет означать катастрофу, неминуемую смерть.
Никита запрокинул голову кверху, но увидеть дракона мешала оболочка дирижабля.
Арс, смотри, где он? Пилот, полный газ! Обороты давай!
Если дирижабль продвинется, может быть, удастся увидеть эту тварь. Лишь бы он не изрыгнул огонь! Тогда сгорят все и дирижабль, и люди, и сам дракон!
Из-за оболочки показалось тело дракона но не всё, а только половина. Видны были могучие лапы и здоровенные, в полметра, когти.
Никита успел поднять арбалет и выстрелить навскидку. Болт угодил дракону в брюхо, между ног.
Резко рули влево! скомандовал Никита, а сам бросился в кабину. В надстройке ему теперь делать было нечего, болты закончились.
По оболочке дирижабля прошуршало чешуёй тело дракона. Он был уже мёртв и беспорядочно падал. Но и оболочка дирижабля была не такой надутой, гладкой и лоснящейся она опадала. Но изменить ничего нельзя, от них ничего не зависит. Что случится раньше: они приземлятся на остатках газа или он выйдет и они рухнут?
Никита упал плашмя на пол кабины вероятный удар лучше принять всей площадью тела. Так больше шансов получить меньше травм.
Куда и как снижается повреждённый дирижабль, Никита, естественно, не видел. Он со страхом ожидал удара. По примеру Никиты Арс тоже упал на пол, что-то бормоча.
Ты что там говоришь?
Не мешай, я прошу богов
Арс не договорил. Раздался страшный удар, от которого перехватило дыхание. В нос и рот полезла поднявшаяся облаком пыль.
Никита чихнул, потом закашлялся. Про себя отметил, что раз чихает, значит жив. И находится на этом свете, а не на том.
И тут он услышал стон это стонал пилот. На коленях Никита подполз к нему.
Жив? Где болит?
Бок.
Никита ощупал пилота. Кости вроде целы, наверное, сильный ушиб удар был жёстким. Но почему так сумрачно? Или у него что-то с глазами? Потом дошло: корзину накрыло оболочкой дирижабля.
Однако надо выбираться. Не дай бог пожар: ведь моторы горячие, и в топливных баках плещется топливо.
Выбираемся! Арс, помоги мне вытащить пилота.
Они помогли пилоту выбраться из остатков кабины, посадили его на землю. Взглянув на кабину, Никита поразился как же они уцелели?
Парень, спасибо!
За что?
Ты удачно посадил дирижабль. Все остались живы, а болячки зарастут.
Выбираясь на свет божий, Арс полез под оболочку дирижабля и неожиданно закричал. Никита бросился к нему:
Чего орёшь?
Сам посмотри
Разбитый дирижабль лежал на ровном плато. Недалеко валялась туша мёртвого дракона. Но не это впечатлило обоих.
Плато имело диаметр не больше сотни метров и круто обрывалось вниз. Оба обошли его по краю. Со всех сторон отвесный обрыв, и только далеко внизу видна земля. Плато представляло собой плоскую, как стол, вершину горы.
Настроение у обоих упало. Спуститься отсюда без альпинистского снаряжения было невозможно, но и имея его тоже, поскольку для такого трудного спуска нужен опыт. И вокруг них ни воды, ни кустика, только голые камни и кое-где трава. Уж лучше бы им разбиться сразу насмерть, чем умирать медленной смертью от жажды и голода. А скорее всего, их, обессиленных, неспособных сопротивляться, через несколько дней сожрёт какой-нибудь пролетающий мимо дракон. Называется провели эксперимент!
Оба уселись на камни.
Как выбираться будем? упавшим голосом спросил Арс.
Надо думать, выход должен быть.
Сомневаюсь. Ты лучше скажи, как тебе удалось драконов убить?
Всё очень просто. Арбалетные болты пропитаны змеиным ядом. Малейшее ранение и неминуемая смерть.
Вот! вскричал Арс. Я так и думал, что здесь какой-то секрет.
Теперь ты о нём знаешь.
Жаль, что не узнает Гавт. Оружие на самом деле получилось знатным.
Не хорони себя раньше времени, сам ещё расскажешь Гавту об успехе.
У тебя отравленного болта не осталось? сменил тему Арс.
Нет, последний выпустил в дракона, который оболочку нам разодрал.
Жаль.
Почему?
Не мучились бы.
Выбрось дурь из головы. Да, мы лишились дирижабля, но и пешком добраться можно. Долго, но вполне выполнимо.
Сначала спустись! хмыкнул Арс.
Думать буду.
Никита поднялся, подошёл к дирижаблю. Восстановить его не получится, но как-то использовать то, что от него осталось, можно попробовать. Моторы? Отпадает. Оболочку? Можно попробовать нарезать из неё полосы, скрутить их и использовать как верёвку. Но выдержит ли она вес человека, и хватит ли длины? Боязно, небезопасно. А думать и решать что-то надо быстро. Но сегодня уже поздно что-либо предпринимать. У них есть три-четыре дня, потом без воды будет плохо.
Никита залез под оболочку к корзине и поинтересовался у пилота:
Как ты?
Немного лучше, уже дышать не так больно.
Руки-ноги двигаются?
Целы.
У тебя верёвки на дирижабле есть?
Вокруг оболочки обмотаны, корзина на них висит.
Никиту не оставляла мысль снять верёвки, связать их и попробовать спуститься.
Он выбрался наружу, нашёл верёвку. Толста, прочна. Если распустить, вполне может получиться нужная длина.
Никита подошёл к Арсу:
Не сиди, я тебе дело нашёл.
Какое?
На дирижабле канатов полно. Надо их расплести получатся верёвки. Свяжем их.
Ты хочешь спуститься по верёвкам?
Почему только я? Мы все.
Арс какое-то время раздумывал:
Надо попытаться, другого выхода нет. Я тоже об этом думал.
Тогда за дело.
Арс принялся разматывать запутавшиеся канаты, а Никита подошёл к обрыву. Сколько тут метров сто, двести? Сбоку можно определить, а сверху затруднительно. Но больше ста, это точно. Сорвёшься шансов нет. Ну почему у людей нет крыльев, как у птиц?
Никита понял, что в голове что-то мелькнуло, какая-то мысль. И она показалась ему странной. Сделать крылья? Несерьёзно, у человека руки слабы, а тело тяжёлое. И ещё никому не удавалось летать, используя свои мускулы. Но ведь им не надо летать, им надо только спуститься!
Погоди-ка, он же видел однажды, как у парашютиста была привязана ткань между руками и ногами и между ногами как перепонки у белки-летяги. Попробовать? Но у них нет опыта. Нарезать нужные лоскуты ткани из оболочки дело нескольких минут. Верёвки, чтобы привязать ткань к рукам и ногам, тоже есть. Опыта нет. Как управлять в коротком полёте? Тот парашютист, о котором снимали фильм, планировал несколько километров. Им столько не надо. Но приземлиться-то необходимо живым. И путь вниз не эксперимент, его не проведёшь дважды. У каждого одна попытка.
Однако идея захватила. Если получится, риску не больше, чем спуск на верёвке. Та ведь может оборваться, или сам не удержишься.
Он прикидывал и так, и этак. В конце концов куском верёвки обмерил себя, на пыли нарисовал пальцем примерный рисунок. Для каждого человека требовалось три треугольных полотнища.
Ножом он вырезал из оболочки дирижабля требуемые куски. Материал оболочки подходил был лёгким, прочным.
Никита подозвал Арса:
Слушай, что я надумал. Ты когда-нибудь видел летучих мышей?
Бр-р-р, мерзость какая! Видел.
Теперь гляди на рисунок. Мы привязываем эти куски ткани от оболочки к рукам и ногам и прыгаем со скалы. Руками махать не надо, надо развести руки и ноги в виде косого креста и планировать. Перед землёй надо поискать место, где помягче пусть это будет озерко, и можно садиться.
Боги лишили тебя разума! Это невозможно, это верная гибель. Я не буду в этом участвовать.
Хорошо, я прыгну сам.
Только после того, как мы спустим на верёвке пилота. Он нездоров, и ему надо помочь.
Согласен. Только сначала попробуем опустить на верёвке камень.
Боги лишили тебя разума! Это невозможно, это верная гибель. Я не буду в этом участвовать.
Хорошо, я прыгну сам.
Только после того, как мы спустим на верёвке пилота. Он нездоров, и ему надо помочь.
Согласен. Только сначала попробуем опустить на верёвке камень.
Это зачем?
Проверить, достанет ли верёвка до земли, нет ли на склоне преград, невидимых сверху, уступов, например.
Ты осторожен, и я надеюсь, что у нас всё получится. Мне осталось не так много работы. Один канат я расплёл, пора вязать узлы.
За работу они принялись вдвоём. Верёвки были жёсткие, и тянуть приходилось изо всех сил. В процессе спуска их уже не подтянуть, а на кону жизнь.
Бухта получилась изрядных размеров. Они нашли почти квадратный камень, обвязали его и начали спуск.
Камень шёл то хорошо, то цеплялся за неровный склон. Но это было не страшно, живой человек при спуске может оттолкнуться.
Но вот верёвка уже выбрана, а камень дна не достиг.
Ты был прав с проверкой, признал Арс.
Конец верёвки они привязали к обломку скалы, торчащему на краю обрыва, и Арс принялся расплетать ещё один канат. Похоже, что требовалось немного, метров десять-пятнадцать.
Никита помог выбраться из-под оболочки дирижабля травмированному пилоту. Раньше он не делал попыток выбраться. На плато жарило солнце, а несколько небольших кустов не давали тени.