Он сегодня весь день так, Белл уважительно кивнул в сторону коня. Что-то его взволновало. И, кстати, это не ходячие.
Откуда ты знаешь, что это не они? Может, приближается стадо или еще что-то вроде того?
Мы проезжали мимо группы дохляков сегодня утром, и он даже не дернулся. Белл почесал коня и прошептал ему: Не дернулся ведь, да, Цыган? Не дернулся?
Потом посмотрел на Лилли:
Что-то еще что-то не то сегодня в воздухе, Лилли. Но я еще не разобрался, в чем дело, он вздохнул и отвел взгляд в сторону, как смущенный школьник. Прости. Я не проверил, надежна ли эстакада, и это жутко глупо с моей стороны.
Не вини себя, Белл, улыбнулась ему Лилли. Думаю, мы поступим, как говорится в старой поговорке: будем переходить мост, когда до него доберемся.
Белл засмеялся чуть более громко, чем обычно, и задержал взгляд на лице Лилли чуть дольше, чем это требовалось. Некоторые из работяг сделали паузу и уставились на пару собеседников. Томми оперся на лопату и захихикал. Ни для кого не секрет, что Белл по уши втрескался в Лилли. Но Лилли вовсе не горела желанием закреплять этот успех. Все, из чего состояла ее личная жизнь на данный момент это забота о ребятишках Дюпре. К тому же, она до сих пор горевала по тем людям, которых любила и потеряла. Она пока не готова была нырять в новые отношения. Но это не значит, что порой она не думала о Белле обычно ночью, когда ветер свистел в водосточных трубах и Лилли охватывало чувство одиночества. Она думала о том, что можно запустить пальцы в волосы Белла, густые, имбирного цвета. Она думала, что почувствует, когда его дыхание коснется ее ключиц
Лилли вытряхнула из головы смутные желания и вытащила старинные часы «Вестклокс» из кармана на бедре. Эти часы с потускневшей цепочкой раньше принадлежали Бобу Стуки, лучшему другу и учителю Лилли, который героически погиб чуть больше года назад, пытаясь спасти детей Вудбери. Возможно, это являлось причиной того, что Лилли, по сути, усыновила всех сирот в городе. Она все еще оплакивала потерю своего неродившегося ребенка, искру, которая могла бы стать детищем Джоша Гамильтона, но не была выношена из-за мятежа против Губернатора. Возможно, именно поэтому ее теперешнее псевдоматеринство ощущалось ею как частица и элемент собственно выживания, как неотъемлемая часть ее будущего так же, как и будущего человечества в целом.
Она взглянула на пожелтевший циферблат и увидела, что стрелки подползают к обеденному времени. У нее и мысли не было о том, что к этому моменту Вудбери подвергался атаке уже на протяжении часа.
Когда Лилли была маленькой девочкой, ее вдовый отец, Эверетт Коул, однажды рассказал дочери историю о Каменном Супе. Это популярная народная сказка, существующая в сотнях вариантов в разных культурах, звучала так. Три странника, умирая от голода, добрались до маленькой деревни. И у одного из них родилась идея, как можно раздобыть еду. На городской свалке он нашел котелок, положил туда несколько булыжников и набрал воды из ручья неподалеку. А затем развел костер и принялся варить камни. Жители деревни стали проявлять любопытство.
Я готовлю суп из камней, отвечал он каждому, кто вопрошал какого черта тут происходит. И тебя угощу, когда суп приготовится.
И местные жители, один за другим, начали делать свой вклад.
Вот несколько морковок из моего сада, сказал один.
А у нас есть цыпленок, сказали другие.
И скоро суп из камней превратился в кипящий пряный бульон, в котором были и мясо, и овощи, и приправы, принесенные жителями окрестных домов.
Видимо, память о любимой истории Эверетта Коула, которую он рассказывал дочери на ночь, была у Лилли на уме, когда она решила соединить маленькие городки выживших с большим городом на севере, вновь отстроив железную дорогу.
Впервые эта идея пришла ей в голову в прошлом году, после встречи с лидерами пяти общин выживших. Первоначально целью этого собрания, которое состоялось в древнем здании суда в Вудбери, был обмен информацией, припасами и доброй волей. Однако, когда лидеры пяти городков Центральной Джорджии начали жаловаться на то, что их запасы тают, а путешествия становятся все опаснее, в то время как чувство одиночества в этих заброшенных землях становится все сильнее Лилли решила, что пора действовать. Сначала она никому не рассказала о своем плане. Она попросту начала расчищать и ремонтировать старые рельсы на железнодорожной ветке Западной Центральной Линии Чесси и Побережья[2], которая проходила через Харальсон, Сеною и Юнион Сити.
Лилли начала с малого: работала всего несколько часов в день, в компании с Томми Дюпре, вооружившись киркой, лопатой и граблями. Сначала получалось медленно: несколько десятков футов за день под лучами палящего солнца и в компании ходячих, которые постоянно приходили, привлеченные шумом. Лилли и мальчику приходилось отбивать бесчисленные атаки мертвецов в те дни. Однако ходячие были наименьшей из проблем. Больше всего неприятностей им приносила земля.
Никто не был уверен в причинах происходящего, но в течение четырех лет после заражения экосистема значительно изменилась. Дикие сорные травы отвоевали себе место под солнцем, задушив в своих объятиях дренажные трубы, засорив устья каналов, и покрыли дороги будто ковром. Кудзу разрасталась так быстро, что целые билборды, здания, деревья и телеграфные столбы оказались покрыты буйными побегами. Зеленая гниль превратила фактически все в великолепное удобрение, в том числе бесчисленные человеческие останки, все еще лежащие в канавах и траншеях. Мир отращивал шевелюру, и самое худшее в этом было то, что казалось, зеленые «волосы» захватили рельсы Линии Чесси и Побережья. Побеги были крепкими, будто кабели. Неделями Лилли и Томми выпалывали упрямые вьющиеся стебли, потели на солнце и передвигали ручную дрезину на север вымученно и медленно. Но шумная работа совсем как в сказке о кипящем котле с камнями, вокруг которого собрались странники привлекала взгляды любопытных. Люди таращились на работников из-за стен городов на пути следования. Люди стали подходить в Лилли и предлагать помощь.
В итоге помощи стало столько, что Лилли и предположить не могла такого успеха. Некоторые из людей предоставили инструменты и строительное оборудование: буры, косы и ручные газонокосилки. Другие притащили из публичных библиотек карты заброшенных железнодорожных линий, рации с ручной настройкой для коммуникации и разведки, а также оружие для защиты. Казалось, все увлеклись сумасбродной миссией Лилли, все хотели расчистить дорогу до Атланты. Честно говоря, это увлечение так подстегнуло события, что результаты удивили и саму Лилли. Ко второму месяцу проекта люди разглядели в ее отчаянном безрассудстве предвестники новой эры и стали считать ее, возможно, лидером нового режима. И никто не мог представить себе вожака более достойного, чем Лилли Коул. На исходе третьего месяца в ходе анонимного голосования, которое состоялось в здании суда в Вудбери, ее выбрали главой города к ее величайшему огорчению. Она не могла представить себя ни политиком, ни вожаком, ни прости Господи! губернатором. Вот быть управленцем среднего звена это дело по ней.
Если это кому-то интересно, проговорил голос у нее за спиной, пока Лилли доставала скромный обед из сумки, то мы только что прошли отметку в двадцать пять миль.
Голос принадлежал Эш. Она подносила себя с развязной чванливостью мускулистого кривоногого качка. Сегодня на ней был жилет-разгрузка из Вьетнама с двадцатью магазинами, надетый поверх топа с портретом Хэнка Вильямса Младшего[3], и бандана на угольно-черных волосах. И все это изрядно контрастировало с ее аристократической жизнью в прошлом, в зажиточных анклавах на северо-востоке. Эш неторопливо подошла: в одной руке консервная банка с недоеденным мясным фаршем, в другой свернутая карта.
Здесь не занято? она показала на пустой пенек.
Отдыхай, Лилли ответила, не поднимая глаз и продолжая копаться в рюкзаке в поисках сухофруктов и сушеного мяса. Рацион, на котором она сидела неделями. Опустившись на мшистый валун, она выгрузила наружу свои «деликатесы». В последнее время все, что было доступно в Вудбери из съестного, это пища с длительным сроком хранения изюм, консервы, сухое мясо и концентраты супов. Плоды в садах уже обобрали, и вот уже некоторое время ни охота, ни рыбалка не приносили успеха. Вудбери требовались новые возможности для земледелия, и Лилли уже несколько месяцев занималась тем, что вскапывала землю вокруг города.
Давай посчитаем. Эш положила карту в задний карман, ела рядом с Лилли, сунула в рот очередную ложку фарша и начала смаковать консервированное мясо так, будто это фуа гра. Мы топтались рядом с этой отметкой с июня. Исходя из этого что? Мы доберемся до города к следующему лету?
Лилли посмотрела на собеседницу:
Это хорошо или плохо?
Эш ухмыльнулась:
Я выросла в Буффало, а там стройки длятся подольше, чем некоторые браки.
Тогда я думаю, все в порядке.
Лучше, чем в порядке. Эш оглянулась через плечо на остальных трудяг, рассевшихся вдоль дороги. Сейчас они уничтожали свои обеды, некоторые сидя прямо на рельсах, другие в тени огромных старых дубов с узловатыми стволами. Интересно, сумеем ли мы сохранить эту скорость.
Думаешь, мы не сможем?
Эш пожала плечами:
Некоторые жалуются, что слишком много времени приходится проводить вдали от своих.
Лилли кивнула и уставилась на заросли кудзу, оплетающие землю волнами зелени. Думаю, мы сможем взять паузу этой осенью, когда придут дожди. Это даст нам возможность
Извините, если я звучу, как заевшая пластинка, в разговор вклинился еще один голос, перебивая Лилли и отвлекая ее внимание от дремучих джунглей на востоке. Это оказался долговязый мужчина с шишковатыми коленями, в фетровой шляпе и шортах цвета хаки, который размашисто шагал к девушкам от группы лошадей. Но повторюсь: почему никто не знает, что за дела у нас творятся с горючим?
Лилли вздохнула.
Выдохни, Купер. Пообедай и повысь уровень сахара в крови.
Я не шучу, Лилли. Костлявый мужчина остановился перед ней, уперев руки в бока, будто в ожидании доклада. На поясе с одной стороны у него висел «кольт» сорок пятого калибра, на другом бедре моток альпинистской веревки. Во время разговора он лихо выпячивал подбородок, будто дерзкий искатель приключений. Я слишком много раз проходил через это.
Лилли поглядела на него:
Проходил через что? Была какая-то другая эпидемия, которую я пропустила?
Ты знаешь, что я имею в виду. Я только что был в депо в Сеное, и они там до сих пор не нашли горючее. Лилли, говорю тебе, я видел, как многие проекты провалились как раз из-за недостатка топлива. Если ты помнишь, я был занят в дизайне
Я знаю, ты говорил нам это раньше, причем не один раз, и мы запомнили, что твоя фирма «занималась дизайном более чем десятка самых больших небоскребов в Атланте».
Купер фыркнул, его кадык задрожал от возмущения:
Я всего-навсего говорю мы ни черта не сделаем без горючего! Без горючего мы тут просто полируем рельсы, ведущие в никуда.
Купер
В семьдесят девятом, когда ОПЕК задрал цены на нефть, а в Иране была заварушка, нам пришлось списать целых три здания на Пичтри. Просто оставили их фундаменты, как кости динозавров в смоле.