Ты сказал я услышал.
Вот и отлично! широко улыбнулся Степлтон и собрался уходить. Сделав пару шагов, он неожиданно развернулся и подмигнул мне. Майки, а ты знаешь, сколько дают за твою голову?
Знаю.
Прям завидно. Волк расхохотался. За меня всего тысячу.
Я не стал ему отвечать и обвел глазами наше убежище. Оле и Свен кормят с ложечки пленников, американец сдвинул в углу два топчана и принялся ладить вокруг них ширму из куска брезента, Изабель хлопочет возле плиты, а Ян на посту. Топор отправился к выходу из катакомб, как выразился: «Понюхать, чем там пахнет», а Шмайссер? А вот и он, сидит с несчастным видом и чешет пузо своему коту по кличке Адольф.
Герр Шмайссер, идем потолкуем? Я прихватил пару табуреток, фонарь и подошел к нему.
Оружейник выудил из своего рюкзака бутылку темного стекла с маленьким кожаным сундучком и страдальчески выдохнул:
Идем
Далеко не отходили, уже за поворотом я поставил табурет и показал на него рукой:
Присаживайтесь, Вилли.
Оружейник горестно вздохнул и тряхнул бутылкой.
Видите, Михаэль? Арманьяк «Тенарез» тысяча восемьсот восьмидесятого года. Берег как зеницу ока А теперь Он махнул рукой, выудил из кармана деревянный круглый цилиндрик и сунул его мне, а сам стал доставать изящные хрустальные бокалы из чемоданчика. Держите. Это «Гурка», кубинские. Страшная редкость. Но они лучше всего оттенят вкус этого благородного напитка.
К чему такое упадническое настроение, Вилли? Я открыл футляр, достал темно-коричневую, почти черную сигару и с наслаждением втянул в себя терпкий запах.
Оружейник ловко открыл бутылку и бережно разлил арманьяк по бокалам.
Пусть постоит, он должен немного отдохнуть. О чем это вы? Ах да А что мне теперь плясать? Вы знаете, сколько лет я строил свое дело? Имя Шмайссера было известно во всей Африке. Нет такого товара, который бы я не мог достать. Любое оружие Германец горестно махнул рукой. А теперь? Связи разорваны, склады опечатаны, помощники арестованы, имя опозорено Я считаю этот город своей родиной. Здесь я женился и здесь родились мои дети, а сейчас все рухнуло. Берите, уже можно
Вилли, я взял бокал с янтарно-рубиновой жидкостью, если не секрет: а зачем вы согласились помогать нам?
Вы думаете, из-за денег? вымученно улыбнулся Шмайссер. Нет. Я зарабатывал в сто раз больше, чем получал от вас. Дело в том Оружейник сделал паузу и раскурил сигару. Дело в том, что я искренне сочувствую бурам и ненавижу островных макак. А в душе так и остался сорванцом, зачитывающимся детективами и рыцарскими романами. Словом, таким образом я вносил в свою жизнь оживление. Как-то так Но не будем о грустном. Давайте пригубим этот драгоценный напиток, поговорим о чем-то отвлеченном, а потом вы скажете, что вам еще от меня надо.
Арманьяк оказался воистину благородного вкуса, Шмайссер отличным собеседником, и мне даже расхотелось переходить к делу. Но пришлось
Две тонны динамита? Оружейник весело захохотал. Вы просите меня достать динамит?
Да. А что в этом смешного? Честно говоря, я сразу подумал, что Вилли чуток перебрал с «благородным» напитком.
У-уф Шмайссер смахнул слезы с глаз и уже серьезно переспросил: Я немного не понимаю. Это помимо того, что лежит в схроне?
Где лежит? Так эти ящики?..
Ну да. Около трех тонн отличного динамита завода Нобеля в Шотландии, в немаркированных ящиках. Приобрел по случаю и оставил здесь отлежаться, так как способ его приобретения был совсем далек от законного. А вы что, не посмотрели?
Топор сказал не трогать, мы и не трогали По позвоночнику пробежали мурашки. Нет, Вилли с Хайнцем все-таки редкостные долбодятлы. Да и мы хороши. А если бы Даже страшно подумать.
Забирайте, великодушно махнул рукой германец и поспешно добавил: Двести фунтов и он ваш. Кстати, а зачем он вам? Что-о, опять? Mein Gott!!! Вы дьявол, а не человек.
Да, если угодно я дьявол, сухо и безразлично ответил я ему, стараясь не выплеснуть неожиданно вспыхнувшую злобу. И методы мои дьявольские. Но если надо будет отвечать за это перед Всевышним у меня уже приготовлены ответы для него. Я никого не жалею, потому что меня и мой народ тоже никто не собирается жалеть. Понятно?
Я тебя понимаю, Михаэль, пристыженно буркнул оружейник. Но
Но я уже его особо не слушал, влетая в наше убежище. Аккуратно скинул замки на ящике и взглянул на содержимое. Ага они самые, динамитные фунтовые шашки. Отлично! То, что доктор прописал. А это что? Надписи на русском языке
Вилли, мать твою, а откуда у тебя здесь коробки гуманитарного груза из России?
Ну-у Шмайссер от смущения даже покраснел. Парочка потерялась, а потом гм нашлась у меня Да тут мелочи, в Республиках даже не заметят.
Мелочи, говоришь? Что это? Я начал припоминать, как фон Ранненкампф жаловался мне, что при выгрузке оборудования и медикаментов для госпиталей обнаружилась мелкая недостача. Тогда он списал это на обычное русское разгильдяйство. Сука лифляндская. А оказывается, коробки банально сперли.
Да мелочи, говорю. Тут как его
Морфий и опиумная настойка на спирту, лаундаум то есть, пришел ему на помощь Топор. Пара тюков с ватой и марлей да инструменты. Те, которыми режут при операциях. Вот и все.
Коки нет? заинтересовался Волк.
Было, но уже нет, проболтался вернувшийся с разведки Хайнц и сразу заткнулся под свирепым взглядом Шмайссера.
А жаль, погрустнел Степлтон.
Я хотел разозлиться на дойча, но потом передумал. Да и хрен с ним. Сперли так сперли.
Стоп!.. Неожиданно мне в голову пришла одна интересная мысль А почему бы и нет? В общем, к вечернему разговору с китайцем я уже готов. А ящик с наркотой надо перепрятать. От греха подальше.
Остаток дня мы провели, перетаскивая динамит в закуток неподалеку. Ну его на хрен, такое соседство. Потом долго лазил с Топором по штрекам, рисовал схему тоннелей и занимался расчетами. А уже затем отвел в сторону Яна, общавшегося с Изабель.
Я знаю, как наказать его.
Как? бесстрастно поинтересовался китаец.
Ты знаешь, что такое опий?
Да.
Ты знаешь, что он делает с человеком?
Да, Ян презрительно кивнул. Но мне этого мало.
Мало?
Мало, спокойно повторил китаец. Я хочу его жизнь. И жизнь его дочери. Можно в обратном порядке.
Парень, я едва сдержал раздражение, ты ничего не спутал? Если ты хотел его жизнь, пошел бы и взял ее, а не сидел на заднице ровно до тех пор, пока не появился я.
Мистер, китаец неуловимым движением выхватил из-за плеча мачете, не надо со мной так разговаривать.
Ты делаешь самую большую в своей жизни ошибку, парень, процедил я, посматривая на подрагивающий возле лица клинок и только сейчас заметив, что у Яна ненормально расширенные зрачки. Еще не поздно все исправить.
Ян! предостерегающе крикнул Волк и вскочил с табурета. Боров его по праву. Ты можешь выкупить пленника, но не отобрать.
Эй-эй пробасил Оле. Угомонись, так дела не делаются.
Давай поговорим, поддержал Свен брата. Не дело это мясня со своими. Майки нормальный парень.
Не надо мне указывать! подрагивающим от ярости голосом выкрикнул Ян. Та жирная сволочь моя! Только моя! Вы не понимаете. А этот хочет его отдать, а потом и нас кинет
Он не договорил. Воспользовавшись тем, что Ян на мгновение отвлекся, я скользнул вперед и до упора вбил тычковый кинжал ему под подбородок.
Китаец отскочил, плечо у меня резануло болью, но Ян уже выронил мачете, схватился за горло и, хрипя, ничком рухнул на пол.
Что не так? Я быстро выхватил браунинг, краем глаза заметив, что Шмайссер вскинул свой штуцер и направил его на бандитов. В чем я не прав?
В комнату забежал Топор, мгновенно оценил ситуацию, щелкнул курками двустволки и стал рядом со своим шефом.
Оле и Свен тоже взялись за свои карабины. Повисла тяжелая тишина. Изабель, внимательно наблюдающая за происходящим, с досадой скомкала передник и, цокая каблучками, стремительно скрылась за перегородкой.
В комнату забежал Топор, мгновенно оценил ситуацию, щелкнул курками двустволки и стал рядом со своим шефом.
Оле и Свен тоже взялись за свои карабины. Повисла тяжелая тишина. Изабель, внимательно наблюдающая за происходящим, с досадой скомкала передник и, цокая каблучками, стремительно скрылась за перегородкой.
Тихо, тихо Волк поднял руку и сделал шаг вперед. Опустили оружие. Все по правилам. Если ты кому-то угрожаешь оружием, будь готов к тому, что тебе в ответ постараются перерезать глотку.
Так и есть, кивнул Оле и озадаченно почесал бороду. Не понимаю, какого хрена он слетел с катушек?
Обдолбался, вот почему. Сами знаете, что у него под кокой крыша ехала Свен стал на колено и выудил из кармана бившегося в агонии китайца маленький пакетик. Но откуда она у него? По крайней мере, когда выходили на дело, ее точно не было. Мы нюхнули мой, последний. Вот же крыса! Зажилил, косоглазая макака
Дай сюда. Волк сделал шаг вперед, отобрал пакетик, мельком взглянул, сразу спрятал его в карман и повернулся ко мне. Майки, ты уж не держи зла Ты все правильно сделал, с нашей стороны претензий нет и не будет. Так ведь, парни?
Так, так, синхронно подтвердили норвежцы. Не будет.
Я подождал немного и через силу выдавил из себя:
Проехали.
И, глядя на труп китайца в луже крови, почувствовал странное облегчение. Честно говоря, мне совсем не хотелось сажать губернатора на иглу. Не хотелось, и все. А так проблема решилась автоматически. Но только эта.
Парни, мы совершим вечерний променад! Волк вышел из закутка, крепко держа под руку Изабель. Сами понимаете Но не волнуйтесь, мы ненадолго
При этом было явно заметно, что мулатка этому самому «променаду» не очень-то и рада. Но тщательно маскирует свое нежелание.
Тебя надо перевязать, Михаэль Топор мягко взял меня за локоть.
Я вложил браунинг в кобуру и без слов пошел за ним. Как выяснилось, китаец все-таки успел резануть меня по предплечью. Ничего страшного, едва кожу рассек, но крови успело натечь порядочно.
Тут что-то нечисто тихо забубнил Шмайссер, обрабатывая порез йодоформом.
Вот-вот, вторил ему Топор, мельком поглядывая на братьев-норвежцев, потащивших за ноги китайца куда-то в коридор. Готов прозакладывать свои кальсоны против дамских панталон, что к этому делу приложила свою ручку черномазая чертовка.
Бинт Вилли протянул руку к Хайнцу и, получив искомое, зашептал мне на ухо: Пока Волк играл в карты с норвежцами, она говорила с узкоглазым.