Опять шотландский?
Игра-то шотландская, парировал Роджер. Слово означает «мрачная» или «унылая». Твоя очередь. Буква «бэ».
Впереди вилась узкая горная дорога. Утреннее солнце светило прямо в лицо, заполняя машину светом.
Кошка священника большущая кошка.
Кошка священника бархатистая кошка.
Ну, что-то это для нас простовато. Ничья. Ладно кошка священника Наверное, было слышно, как у Брианны скрипели шестеренки в голове. Наконец голубые глаза радостно сверкнули. Воспаленно-кокцигодиничная кошка!
Роджер сощурился, пытаясь понять.
«Воспаленно» это ясно. А другое слово э-э кошка с широким задом?
Кошка, у которой болит зад, рассмеялась Брианна, слегка притормаживая на крутом повороте.
Это вообще настоящее слово?
Ага. Брианна снова прибавила скорость. Это все мамины медицинские термины. Кокцигодиния боль в области копчика. Административный персонал своей больницы мама постоянно называла кокцигодинианцами.
А я-то думал, это по твоей, инженерной части. Ладно, тогда Кошка священника взметчивая кошка. Роджер улыбнулся, завидев вскинутую бровь девушки. Сварливая. Кокцигодинианцы обычно такие по жизни.
Ладно-ладно. Кошка священника
Стой, перебил ее Роджер, указывая вперед. Вон поворот.
Брианна свернула на совсем узенькую дорогу, отмеченную красно-белой стрелкой с надписью «КЕЛЬТСКИЙ ФЕСТИВАЛЬ».
Огромное спасибо, что подвезла. Даже не подозревал, что фестиваль так далеко забрался.
Да не так уж далеко, удивилась Брианна.
Полторы сотни миль!
Девушка едва заметно усмехнулась.
Отец всегда говорил, что в этом и заключается разница между американцами и англичанами. Англичанин назовет сто миль дальней дорогой. Американец скажет, что сто лет это долго.
Роджер рассмеялся от неожиданности.
Однозначно. Тогда ты, выходит, американка?
Наверное. Улыбка Брианны померкла.
Разговор затих. Несколько минут было слышно лишь, как шуршат шины и свистит ветер. Стоял прекрасный летний день. Жаркая сырость Бостона осталась далеко позади, машина мчалась по серпантину все выше и выше, к чистому горному воздуху.
Кошка священника глубинная кошка, наконец тихо проговорил Роджер. Я сказал что-то не то?
Взгляд Брианны на миг стал печален.
Кошка священника гордая кошка. Нет, дело не в тебе. Хотя в тебе, но ты не виноват.
Кошка священника дремучая кошка.
Кошка священника давно запутавшаяся кошка Извини, зря я сказала.
Роджеру хватило ума не расспрашивать. Вместо этого он достал из-под сиденья термос.
Хочешь чаю с лимоном? Роджер протянул Брианне чашку, но девушка скорчила рожицу и покачала головой.
Нет, спасибо. Ненавижу чай.
Точно не англичанка, прокомментировал Роджер и тут же пожалел о сказанном: Брианна напряженно вцепилась в руль, хотя ничего не ответила. Роджер молча принялся за чай.
Она и внешне не напоминала англичанок, несмотря на наследственность. Роджер подозревал, что дело тут даже не в манере одеваться. Американцы казались более А какими, собственно? Яркими? Пылкими? Более Просто другими. В Брианне Рэндалл явно скрывалось нечто другое.
Машин на дороге становилось все больше, они медленной очередью ползли к въезду на территорию фестиваля.
Слушай, вдруг сказала Брианна, не сводя взгляда с номеров автомобиля впереди, я хочу объясниться.
Тебе нечего мне объяснять.
Тебе нечего мне объяснять.
Брианна раздраженно вскинула рыжую бровь.
А кому еще? Она поджала губы и вздохнула. Ладно, самой себе тоже. Но я должна.
Роджер потягивал терпкий чай. Может, теперь она скажет, что зря согласилась встретиться? Он думал об этом весь долгий перелет, ерзая на тесном сиденье самолета. А потом увидел ее в холле аэропорта и все сомнения тотчас исчезли.
Не возвращались они и на протяжении этой недели. Роджер хотя бы мельком, но виделся с Брианной каждый день. А в четверг днем даже сходил с ней на бейсбольный матч на стадион Фенуэй-Парк. Роджер нашел игру слишком путаной, а вот любовь Брианны к ней очаровательной. Однако он уже буквально считал часы до отъезда и потому с нетерпением ожидал тот день, который они смогут целиком провести вместе.
Впрочем, это вовсе не означало, что его чувства взаимны. Роджер глянул на очередь машин. Въезд виднелся где-то в четверти мили. То есть осталось минуты три.
В Шотландии, начала Брианна, когда все случилось с мамой Ты был великолепен, Роджер, правда. Девушка не поворачивалась, но он заметил, как ее глаза заблестели от слез.
Ничего великолепного. Роджер стиснул кулаки, чтобы не потянуться к ней. Мне было интересно.
Брианна коротко рассмеялась.
Да уж. Она притормозила и повернулась к Роджеру. Даже широко распахнутые, ее глаза казались чуть раскосыми, как у кошки. Ты возвращался к камням? К Крэг-на-Дуну?
Нет, коротко ответил Роджер. А потом добавил как можно небрежнее: Я не часто бываю в Инвернессе, тем более, что как раз шла учебная четверть
А может, кошка священника трусливая кошка? с легкой улыбкой сказала Брианна.
Кошка священника до смерти боится этого места, кивнул Роджер. И близко не подойдет, даже если там все сардинами завалят.
Брианна расхохоталась, и напряжение между ними заметно ослабло.
И я боюсь. Она глубоко вздохнула. Но помню. Все, что тебе пришлось пережить, чтобы помочь и потом, когда когда она когда мама отправилась сквозь Брианна прикусила нижнюю губу и ударила по тормозам чуть сильнее нужного. Вот видишь? тихонько спросила она. Полчаса с тобой и все возвращается. Полгода не заговаривала о родителях, а стоило нам начать глупую игру, как за минуту упомянула их обоих. И так всю неделю.
Она сбросила рыжую прядь с плеча. Брианна всегда очаровательно краснела, будучи увлеченной или расстроенной, и теперь ее щеки горели.
Примерно так я и подумал, когда ты не ответила на письмо.
Дело не только в этом. Брианна снова закусила губу, словно не успела заглушить уже произнесенное. Яркая краска залила ее лицо и шею вплоть до треугольного выреза футболки.
Роджер мягко убрал с лица девушки волну волос.
Я была по уши в тебя влюблена, выпалила Брианна, уставившись в лобовое стекло. Но не знала, заботился ли ты обо мне только потому, что мама попросила, или
«Или», перебил ее Роджер и улыбнулся, когда она мельком на него взглянула. Определенно «или».
Ох. Брианна слегка расслабилась. По крайней мере, уже не так сжимала руль. Хорошо. Ладно.
Роджеру хотелось взять ее за руку, но это грозило автокатастрофой. Поэтому он просто коснулся ее плеча.
В общем, я не думала точнее, думала короче, оставалось то ли броситься в твои объятия, то ли свалить к черту, что я и сделала. Я понятия не имела, как объясниться и не выставить себя дурой, а потом ты написал, и стало хуже Видишь, я уже веду себя как идиотка!
Роджер отстегнул ремень безопасности.
Ты въедешь в машину перед нами, если я тебя поцелую?
Не-а.
Отлично.
Роджер придвинулся ближе, коснулся подбородка девушки и быстро ее поцеловал. Машина медленно скатилась с дороги на парковку.
Брианна дышала уже спокойнее, краска потихоньку сходила со щек. Она остановила машину, замерла на миг, а потом тоже избавилась от ремня безопасности.
Только спустя несколько минут Роджер осознал, что Брианна действительно не раз заговаривала о родителях. Однако настоящая проблема заключалась скорее в том из родителей, которого она так тщательно избегала.
«Отлично! подумал Роджер, окидывая восхищенным взглядом задницу Брианны, нагнувшейся к багажнику. Она пытается не думать о Джейми Фрейзере, а куда ты, черт возьми, ее притащил?»
На летнем ветру развевались флаги Британии и Шотландии. С горного склона доносился плач волынки.
Глава 4
Удар из прошлого
Роджер, привыкший переодеваться либо в фургонах для перевозки лошадей, либо в мужских уборных в пабах, счел небольшую каморку за сценой, выделенную ему лично, чуть ли не хоромами. Там было чисто, висели крючки для одежды, а на пороге не валялись пьяные зрители. Конечно, они же в Америке, думал Роджер, стягивая с себя джинсы. Разные стандарты, по крайней мере, по отношению к материальным благам.
Он стянул через голову рубашку, гадая, к какому уровню комфорта привыкла Брианна. О женской одежде он знал мало интересно, сколько могут стоить ее джинсы? но вот в машинах разбирался. Новенький синий «Мустанг» произвел впечатление, так и тянуло сесть за руль.
Очевидно, родители оставили ей достаточно для жизни, уж Клэр Рэндалл об этом позаботилась. Хорошо бы, Брианна не думала, что он ею интересуется из-за денег. Вспомнив о родителях девушки, он взглянул на коричневый конверт. Стоит ли отдавать?..
У кошки священника душа чуть в пятки не ушла, когда Роджер и Брианна у входа для выступающих столкнулись с группой канадских волынщиков, принадлежавших к клану Фрейзеров. Брианна даже побледнела, когда Роджер представил ее солисту, своему давнему товарищу. Сам Билл Ливингстон угрожающе не выглядел, а вот клановый знак Фрейзеров на его груди сделал свое дело.
Je suis prest, значилось на нем. Я готов. «А вот я что-то не очень», пронеслось в голове у Роджера. Ему слишком хотелось врезать себе за то, что привел сюда Брианну.
Однако она его уговорила, что вполне сможет побродить самостоятельно, пока он готовится к выступлению. И лучше бы в самом деле поспешить Роджер затянул пряжки килта на талии и бедрах и потянулся за длинными шерстяными чулками. Ему предстояло выйти на сцену на сорок пять минут в начале дня, а потом еще немного спеть вечером. Он примерно представлял список песен, но следовало учитывать и вкусы публики. Собралось множество женщин значит, баллады. Преобладают мужчины тогда военные, например «Килликранки», «Монтроз», «Ружья и барабаны». А непристойные куплеты шли на ура, если зрители успели хорошенько разогреться.
Роджер аккуратно подвернул чулки, за правый сунул свой скин-ду, ножичек с рукоятью из оленьего рога, и торопливо зашнуровал ботинки. Надо успеть разыскать Брианну. Прогуляться, раздобыть для нее что-нибудь перекусить, найти хорошее место, чтобы смотреть выступления.
Он набросил плед на плечо, закрепил фибулой. Пристегнул ремень с кинжалом и спорраном. Все, готов. Роджер вдруг замер на полпути к двери. Нет, не совсем.
Древние серо-зеленые подштанники во время Второй мировой входили в военную форму, а также были одним из немногих напоминаний об отце. Обычно в таких ситуациях Роджер не поддевал ничего под килт, но иногда приходилось использовать их в качестве защиты: некоторые любопытные зрительницы оказывались просто восхитительно наглыми. Коллеги-исполнители его предупреждали, а он не верил, пока однажды не угодил в подобную ситуацию. Хуже всех вели себя немки, хотя порой и американки не отставали.