Мужчина, поправил меня Джейми. Он прислушался: в каюте приглушенно смеялись, временами доносилось и крепкое словцо. Чертовски молодой и глупый. Джейми горестно улыбнулся. Был бы он совсем мальчишкой, я смог бы держать его в узде. А теперь Иэн достаточно взрослый, и у него свои дела. Он не обрадуется, если я начну совать в них нос.
Он всегда к тебе прислушивается, возразила я.
Угу, вот погоди, когда я ему скажу то, что ему не очень хочется услышать. Джейми ткнулся затылком в стену и прикрыл глаза. На высоких скулах блестел пот.
Я осторожно смахнула капельку, прежде чем она достигла и без того влажного ворота рубахи.
Ты два месяца ему твердил, что он должен вернуться в Шотландию.
Джейми скептически глянул на меня.
И как, он в Шотландии?
Ну
Ага.
Я молчала, вытирая пот с лица подолом юбки. Река здесь была уже не такой широкой до берега буквально рукой подать, футов десять. В кустах что-то шевельнулась. Сверкнули красные глаза, отразив свет фонаря.
Ролло вскинул голову и басовито гавкнул, навострив уши. Джейми резко сел.
Господи! Я таких огромных крыс еще не видел!
Я рассмеялась.
Это не крыса, а опоссум. Заметил детенышей у нее на спине?
Джейми и Ролло уставились на опоссума одинаковыми взглядами оценивая упитанность зверька и возможную скорость его передвижения. Четыре детеныша мрачно смотрели в ответ, подергивая острыми носиками. Явно решив, что кораблик ничем не опасен, мама-опоссум напилась воды и медленно скрылась в кустах. Последним исчез голый розовый хвост.
Оба охотника одновременно выдохнули и снова расслабились.
Майерс говорит, они вкусные, задумчиво произнес Джейми.
Тоже вздохнув, я достала из кармана мешочек.
Что это? Джейми с любопытством заглянул внутрь и высыпал на ладонь несколько маленьких коричневых штучек.
Жареный арахис. Растут здесь под землей. Купила у фермера, он продавал их на корм свиньям, а потом хозяйка постоялого двора их для меня прожарила. Только сперва надо очистить. Я усмехнулась, наслаждаясь новым чувством, я впервые знала больше о нашем окружении, чем Джейми.
Он неодобрительно на меня посмотрел, а потом легко раздавил скорлупу пальцами.
Я невежественный, но не дурак. Есть разница. Джейми осторожно раскусил орешек. Скептическое выражение лица сменилось удивленным. Он отправил оставшиеся два орешка в рот и принялся довольно жевать.
Нравится? улыбнулась я. Когда осядем, я распакую новую ступку и смогу делать из них масло на бутерброды.
Джейми улыбнулся в ответ, взяв еще один орех.
Здесь, конечно, сплошные болота, но земля благодатная. Никогда не видел, чтобы столько всего так легко выращивали. Знаешь, саксоночка, я вот подумал Он уставился в раскрытую ладонь. Может, мы тут и останемся?
Джейми улыбнулся в ответ, взяв еще один орех.
Здесь, конечно, сплошные болота, но земля благодатная. Никогда не видел, чтобы столько всего так легко выращивали. Знаешь, саксоночка, я вот подумал Он уставился в раскрытую ладонь. Может, мы тут и останемся?
Вопрос не застал меня врасплох. Я уже замечала, как у Джейми блестели глаза, когда он видел поля и зреющий на них богатый урожай, как он восхищенно и завистливо смотрел на лошадей губернатора.
В любом случае мы не можем вернуться в Шотландию прямо сейчас. Иэн да, но не мы с Джейми. Из-за некоторых сложностей Например, Лири Маккензи.
Не знаю, медленно сказала я. Если забыть об индейцах и диких зверях
Пустяки, перебил меня Джейми, слегка смутившись, Майерс говорит, их можно избежать, если не лезть в горы.
Я еле удержалась, чтобы не напомнить про предложение, которое нас именно в горы и отправляло.
Да, ты ведь помнишь, что я рассказывала? О революции? Сейчас 1767-й, и ты слышал разговоры за столом губернатора. Девять лет, Джейми, и начнется ад.
Мы оба пережили войну и понимали, что это не шутки. Я коснулась руки Джейми, вынуждая обратить на меня внимание.
Я ведь уже была права тогда.
Я знала, что случилось в битве при Каллодене, и рассказала Джейми о судьбе Карла Стюарта и его сподвижников. Увы, этого все равно не хватило, чтобы нас спасти. Эти знания породили двадцать горьких лет разлуки и призрак дочери, которую Джейми никогда не увидит.
Он медленно кивнул и коснулся моей щеки. Мягкий свет фонаря привлекал стайки крошечных насекомых, и они взметнулись, потревоженные движением.
Да, ты была права, тихо согласился Джейми. Но тогда тогда мы думали, что должны что-то изменить. Или хотя бы попытаться. А здесь Он обвел рукой невидимые за деревьями земли. Это не мое дело.
Я отогнала насекомых от лица.
Оно может коснуться и нас, если мы останемся.
Джейми потер подбородок, размышляя. Рыжеватая щетина отливала серебром в свете фонаря. Джейми высокий, красивый, в самом расцвете сил, однако уже не молод, вдруг осознала я с неожиданной радостью.
Горцы рождались для сражений. Мальчики становились мужчинами, когда могли взять в руки меч и отправиться на битву. Джейми никогда не был безрассудным, но почти всю жизнь был воином, солдатом. В двадцать лет ничто не могло удержать его от схватки, и неважно, личной или чужой. Теперь же разум должен усмирить пыл. По крайней мере, я на это надеялась.
Здесь, кроме тетушки, которую он не знал, у Джейми нет никаких связей. Может, раз мы знаем о грядущем, лучше избежать беды?
Это очень большая страна, саксоночка. Джейми вгляделся в невидимую даль. Покинув Джорджию, мы проехали столько миль, сколько не наберется в Шотландии и Англии, вместе взятых.
Да, согласилась я.
В Шотландии, даже несмотря на высокие скалы, спасения не найти. Здесь же все не так. Если выбрать уголок поукромней, то вполне можно скрыться от всевидящего ока бога войны.
Джейми с улыбкой склонил голову к плечу.
А ты, саксоночка, станешь хозяйкой плантации. Если губернатор найдет покупателей для камней, то я получу достаточно и отправлю Лири все деньги, что обещал. А оставшихся хватит нам на хорошее местечко, где мы будем жить счастливо.
Он взял мою правую руку и нежно провел большим пальцем по серебряному ободку обручального кольца.
Вдруг когда-нибудь я тебя всю увешаю кружевами да драгоценностями? тихо сказал Джейми. Я ведь никогда не мог тебе ничего подарить, кроме крошечного колечка да матушкиного жемчуга.
Ты подарил мне куда большее. Я сжала его пальцы. Прежде всего Брианну.
Он чуть заметно улыбнулся, опустив взгляд.
Твоя правда. Может, она и есть настоящая причина чтобы остаться, в смысле.
Я притянула его к себе, и он устроил голову у меня на коленях.
Это ведь ее родная страна? Джейми обвел рукой деревья, реку, небо. Она здесь родится и будет жить.
Да. Я провела ладонью по его волосам, приглаживая густые пряди, совсем как у Брианны. Здесь будет ее родная страна.
Ни со мной, ни с Джейми такого не произойдет, и неважно, сколько мы здесь проживем.
Я не хочу сражаться или подвергать тебя опасности, саксоночка. Но если я смогу сделать хоть что-то построить хороший дом и оставить ей землю Он пожал плечами. Я буду только рад.
Мы немного посидели в тишине, наблюдая за тусклым мерцанием воды.
Я оставила ей жемчуг, наконец произнесла я. В конце концов, теперь это ее фамильная драгоценность. А мне ничего не надо, кроме кольца.
Джейми взял мои ладони в свои и поцеловал сперва левую, на которой по-прежнему оставалось золотое кольцо Фрэнка, а потом и правую, с его собственным.
Da mi basia mille, шепнул Джейми.
Подари мне тысячу поцелуев. Небольшая цитата из Катулла, выгравированная внутри кольца. Наклонившись, я подарила ему один из этой тысячи.
Dein mille altera, отозвалась я.
А потом еще тысячу.
Около полночи мы пришвартовались у густой рощицы. Погода изменилась. По-прежнему стояла жара, однако в воздухе витало преддверие грозы. В подлеске то ли шелестели порывы ветерка, то ли суетились в ожидании бури крошечные ночные существа.
Приливная волна почти иссякла, и дальше нам предстояло плыть под парусом или при помощи шеста. Капитан Фриман надеялся, что гроза принесет хороший ветер. А пока появилась возможность, нам всем стоило отдохнуть. Я забралась в наше «гнездо» на корме, однако все равно не могла спать, несмотря на поздний час.
По расчетам капитана, мы должны были прибыть в Кросс-Крик к завтрашнему вечеру или в крайнем случае послезавтра. Удивительно, как я этого ждала. После двух месяцев тяжелой жизни в пути я отчаянно жаждала найти пристанище, неважно насколько временное.
С щедрым гостеприимством и сильными родственными чувствами шотландцев я уже была знакома, так что не волновалась насчет того, как нас примут. Джейми о таком даже не задумывался. Ну, не виделись они с тетушкой много лет, разве это помеха для радушного приема? Поэтому в теплом приеме я не сомневалась. В то же время мне было страшно любопытно, какая из себя Иокаста Кэмерон.
У Рыжего Джейкоба, который построил замок Леох, было пятеро детей. Старшая Эллен, мать Джейми. Иокаста самая младшая. Джанет, третья из сестер, умерла, как и Эллен, задолго до нашей с Джейми встречи. А вот с двумя братьями, Колумом и Дугалом, мне довелось познакомиться, причем довольно близко. Поэтому я не могла не размышлять, какой же окажется последняя Маккензи из Леоха.
Высокой? Я покосилась на Джейми, мирно спящего рядом. Высокой и, наверное, рыжеволосой. Все они отличались завидным ростом, даже Колум был таким, пока его не изуродовала болезнь. А еще они все светлокожие с медными волосами от огненных, как у Джейми, до более глубокого, почти ржавого, как у Дугала. А вот Колум был совсем темным.
Вспомнив братьев, я неуютно поежилась. Колум умер до Каллодена от болезни. Дугал пал накануне битвы от клинка Джейми. Это была самозащита точнее, он защищал меня, и лишь одна из многих смертей в том кровавом апреле. И все же думал ли Джейми, что скажет, когда после приветствий семейные беседы сведутся к «Ой, а когда ты в последний раз видел того-то и того-то?».
Джейми вздохнул и вытянулся во сне. Он умел крепко спать на любой поверхности, ведь ему где только не приходилось ночевать: начиная от сырого вереска и затхлых пещер и заканчивая ледяным каменным полом тюремной камеры. Деревянная палуба сравнительно хороший вариант.
Я же не была ни настолько гибкой, ни настолько закаленной. Впрочем, усталость постепенно взяла свое, и даже острому любопытству не удалось задержать меня на пути к царству Морфея.