Да я не боюсь вовсе. Врать тоже надо уметь. Я просто не понимаю суть ваших вопросов. Вторая часть фразы прозвучала менее уверенно.
Не понимаешь Я поясню.
«Позови меня тихо по имени»
Когда ты пришла на полигон, я заметил некоторое несоответствие.
«Ключевой водой напои меня»
Твой магический фон сильно отличается от фона Савелье.
«Отзовется ли сердце безбрежное»
Но это можно объяснить, а вот твое поведение во время боя
«Несказанное, глупое, нежное»
объяснению не поддается.
«Снова сумерки входят бессонные»
Савелье никогда не стала бы стоять и ждать, когда на нее нападут.
«Снова застят мне стекла оконные»
Во-первых, она хороший боевой маг для своего возраста, во-вторых, очень гордая.
«Там кивает сирень и смородина»
Ты меня вообще слышишь?
«Позови меня, тихая Родина»
Видимо, магистр догадался, что его словам я не внимала.
Кто ты? Лицо магистра приблизилось вплотную к моему.
Ирэне Савелье. Песня отвлекла меня и успокоила, страх ушел, и я смогла ответить спокойно.
Глаза магистра, и без того черные, почернели еще больше.
Врешь!
Вру. Напропалую. Но вы мне выбора не оставляете!
Простите, магистр, я правда не понимаю смысла вашего допроса. Вы утверждаете, что я это не я, когда я и есть я, а не то, что вы думаете: будто я не я, а кто-то другой.
Глаза напротив прищурились, левый стал немного подергиваться.
Меня уже было не остановить.
И, честное слово, мне до глубины души обидно, что вы меня не признали. Как бы мне чувство меры обрести? Не узнать меня, простую адептку как-то странно для магистра вашего уровня.
Молчать! Звериный рык сотряс помещение. Правый глаз тоже задергался.
Я, не будь дурой, замолчала.
Осознаю, вышла за грань, но слово не воробей.
Значит, Савелье? уточнил Айнех.
Я.
Некоторое время он продолжал смотреть на меня в упор, потом кивнул самому себе, прошел к своему столу, и
Все зашевелились, задышали, заговорили А интересно: он точно был уверен, что они все очнутся? Я бы засомневалась. Там вон парень у окна сидит, до сих пор не двигается
Он с тобой говорил? шепотом спросила Малена.
Да, мило побеседовали, так же шепотом ответила я.
Он всегда так делает, когда хочет с кем-то поговорить.
Шикарный способ уединения. Захотел все умерли, перехотел ожили. Кошмар какой-то.
Лекция была длинная и нудная. Но кроме меня так больше никто не считал. Все с благоговением внимали речам магистра, записывали, задавали вопросы А я просто бездумно писала, не вникая, потому что не понимала ни единого слова.
Я постоянно чувствовала на себе взгляды и замечала, как смотрит на меня магистр. Он мне не поверил. Да что там, и я бы себе не поверила!
Вела я себя спокойно, в отличие от соседки, которая вся изъерзалась и изнервничалась. Я даже испугалась, как бы она свои волосы рвать не начала, но до этого не дошло.
Пересказывать наш с магистром разговор я Малене не стала, сколько она ни уговаривала.
Вечером к нам пришел Дин. Пришел не один. С ним был суп, салаты и бутерброды. С его приходом настроение вмиг улучшилось. Он, кажется, единственный, кто в этом темном царстве улыбается, веселится и шутит. Поразительно, как такое может быть: этот солнечный мальчик брат садиста, маньяка, в общем плохого человека. Он тоже пытался расспросить про разговор с магистром (Малена ему все рассказала) и тоже был недоволен моим молчанием.
Пока они в унисон обиженно ворчали, я уснула. Об этом сладостном моменте я уже давно мечтала.
Приснилась мне та же поляна. Я ее узнала по пеньку и по вою.
Наученная горьким опытом, я была более осторожна, вернее, менее подвижна. Просто сидела на пеньке и ждала. Сидела долго, всматриваясь в окружающее пространство.
Бабочки меня приняли либо за свою, либо за цветок. Все время порхали рядом. Я начала расслабляться, настороженность постепенно прошла. Никто не придет. Тот сон был обычным кошмаром. Только почему я снова на этой поляне? Может, это другая поляна?
Оставив насиженное место, пошла по кругу. Свежий воздух, трава, так приятно Солнце светило очень ярко, а жар не ощущался. Комфортная температура, даже ветром обдувает. И это странно. Деревья не колышутся, откуда взяться ветру?
Вышла на середину поляны и обомлела. На том месте, где я прошлой ночью упала, трава была примята А вокруг никаких следов. Чья тогда это была рука? Призрака? Невидимки? Или
Я говорила раздался голос, от которого внутри все оборвалось. Ноги отказали, я опустилась на траву и застыла, боясь пошевелиться. Теперь я всегда здесь.
И мне на то же плечо опустилась холодная рука.
К-к-кто т-т-ты? спросила я, заикаясь.
Я твой вечный незримый спутник.
Голова закружилась, в глазах заплясали искры, я провалилась в темноту и проснулась.
Глава 4
Учение тьма, неучение смерть
Если умыть кошку, она, говорят, уже не станет умываться сама. Человек никогда не научится тому, чему его учат.
Джордж Бернард ШоуВставать с кровати я не спешила. Малена еще спала, где душ, я помнила смутно, лучше одной не идти, еще забреду не туда.
Не мешало обдумать прошедший день, может, я на что-то не обратила внимания, а следовало бы. Стала вспоминать все по порядку.
Начала со сна. Сон Он повторился. Ощущение страха, руки на плече все, как в реальности, аж холодок по спине пробежал. Даже ветер я чувствовала кожей. И женский голос «Я твой вечный незримый спутник». Что это значит? Она меня теперь всегда будет так пугать? Хотя гораздо важнее вопрос: кто эта девушка? Почему она вдруг стала моим спутником? Может, здесь у всех такие есть, надо будет потом у Малены спросить.
Дальше был душ, Гарн Гарн. К характеристике «редкостная сволочь», данной ему Маленой, я бы еще добавила «странный тип». Он подошел к нам и общался так, будто я, то есть Ирэне, что-то ему должна, и Малена знает что, учитывая ее рычание, шипение и огромное желание разорвать его на миллион маленьких Гарнов. Тогда по каким соображениям она мне ничего не рассказала? Глупо полагать, что Гарн не напомнит мне об этом сам. Еще одна загадка в мою личную копилку «хочешь жить включи мозги».
Что было после?.. А, испытание «забери вещи у Витора». Испытание я прошла, только вот Не странно ли, что этот «убиенный» любовью к пропавшей невесте нисколько не страдает? Это очевидно. Иначе как объяснить присутствие девушки в его постели? Не берусь судить об отношениях Ирэне и Витора, но сомневаюсь в согласии невесты на «тройничок». Тут два варианта: либо он так стресс снимает, либо чувства к Ирэне фальшивка. Я больше склоняюсь ко второму.
Следующими в хронологическом порядке шли учения. Вот уж что вообще не хотелось вспоминать. Меня чуть не кремировали заживо. Ладно, жалость к себе удел слабых.
Первое, что насторожило, магистр Айнех. Он наверняка спит и видит мое разоблачение. Поставить меня сражаться один на один с драконом Если бы я сгорела, он бы с удовлетворением заявил: «Ирэне не стала бы ждать, когда на нее нападут. Это не Ирэне». И был бы прав, только мне, кучке пепла, было бы уже все равно. Стоп, что-то я опять жалею себя. Прекращай, Василиса.
Витор, вовремя оказавшийся рядом Кстати, как он там оказался? У него ведь были «занятия» с той особо целомудренной девушкой.
Очевидно, что между магистром и Витором существует неприязнь. Их взгляды, которыми они поубивали бы друг друга с огромным наслаждением, говорят о многом. Здесь явно кроется что-то более серьезное.
Дальше унижения у Витора. Мерзавец. Подонок. Я возненавидела его всем сердцем. Никогда не соглашусь на его условия. Меня есть кому учить Дин и Малена. А угроза Витора, что он выдаст меня Айнеху, блеф. Если бы он хотел меня сдать сдал бы сразу. Раз этого до сих пор не произошло, значит, он преследует свои цели, для которых я ему нужна здесь и живая.
Из всего этого следует, что мне можно рассчитывать только на Малену и Дина. Хотя и к ним надо еще присмотреться. Не видимость ли эта крепкая дружба? Но они хотя бы не набрасываются на меня и не пытаются поджарить. Надеюсь, мои предположения насчет видимости глубоко ошибочны.
Подруга, вставай!
За раздумьями я пропустила пробуждение Малены. Она уже стояла в дверях с полотенцем и халатом.
Встаю-встаю. Я взяла свои вещи. Что у нас сегодня по плану?
Сегодня, мы вышли в коридор, две общие лекции по основам целительства, а дальше все по факультетам.
Это плохо.
И вечером готовься к усиленному напряжению извилин. Будем с Дином подтягивать тебя до нужного уровня.
После этих слов настроение сразу поднялось. Обучение как раз то, что мне сейчас крайне необходимо.
На обратном пути вспомнился еще один вопрос:
Мален, а какие взаимоотношения между тобой, Дином и Витором?
Подруга скривилась:
Мы с Дином его стороной обходим.
Дин его родной брат? Надо же разобраться, кто есть кто в их семействе.
Да, но ты ведь заметила, какие они разные?
Такое трудно не заметить.
Дин копия родителей. Они такие же добрые и прекрасные люди.
Вот, значит, как природа иногда шутит. Над Витором она, видимо, вообще решила не работать, плюнула и сказала: «Да ну его, какой будет такой будет».
А ты как же Неловко спрашивать, но надо.
Меня взяли в семью в два года. Они нашли меня около леса, когда возвращались с работы. Витору на тот момент было четыре, но он уже тогда был злым, хмурым и никогда не играл с нами.
А говорят, время меняет людей. Ничего подобного. Вот Витор: каким родился таким и остался.
Переодевшись, мы пошли на завтрак. Странное дело, столовая располагалась в подвале. Окон нет, стены черные, пол каменный, свет приглушенный больше похоже на склеп, чем на место общественного питания. Мой аппетит улетучился в неизвестном направлении, помахав платочком на прощанье.
Я ожидала увидеть легион адептов, а за столами сидело не больше пятнадцати человек.
У вас здесь что, питаться не принято? не смогла удержаться от вопроса, когда мы шли к столику с подносами в руках.
Напротив, наши адепты сметают все подчистую, но только ночью.
Что тут скажешь? Другой мир, другие люди, другие порядки и привычки.
За столом я рассмотрела еду, которую мы принесли. Мне показалось, что повар свалил в одну кучу дождевых червей, перекрученные мозги и сырое мясо. Есть совершенно не хотелось. Я уныло ковыряла содержимое тарелки, тогда как прочие адепты уплетали свои порции за обе щеки. Видя, как лихо они поглощают эти отталкивающие на вид блюда, я все же рискнула попробовать. Подцепила вилкой «червяка», положила на язык М-м-м, необычный для мясного пряный вкус, сладковатый привкус Бесподобно! Напоминает тайские фрукты.
Все время, пока я завтракала, меня не покидало ощущение, что сейчас из кухни выйдет мертвец и скажет, что мы сидим на его фамильном стуле. Неужели хотя бы столовую нельзя было сделать менее мрачной?