Мама!
То же самое лицо, и та же самая сияющая радость. Я ничего не успела сообразить, прежде чем она заключила меня в объятия, и почва ушла у меня из-под ног, как в фигуральном, так и в буквальном смысле.
Мама!
У меня перехватило дыхание, я не могла вдохнуть не только от неожиданности, но и от того, что она до ужаса крепко стиснула меня в объятиях. Я смотрела на нее, не веря своим глазам, но это и вправду была Брианна. Джейми стоял подле нее. Он не сказал ни слова, но лицо его от уха до уха расплылось в широкой счастливой ухмылке.
Господи, а я вас и не ждала, ляпнула я первую глупость, которая пришла на ум.
Брианна ухмыльнулась во весь рот точно так же, как ее отец. Ее глаза влажно сияли от счастья.
Никто не ждет испанскую инквизицию![8]
Что-что? растерянно переспросил Джейми.
Часть десятая
Разлад в отношениях
Глава 42
Лунный свет
От глубокого сна без сновидений Брианну разбудило прикосновение к плечу. Она вздрогнула и приподнялась на локте. В темноте лицо Джейми было почти неразличимо: камин уже прогорел, и в хижине царила кромешная тьма.
Я на охоту, lass[9]. Ты со мной? прошептал он.
Она потерла глаза, собирая сонные мысли, и кивнула.
Хорошо. Надевай штаны.
Джейми бесшумно поднялся и вышел, впуская в открытую дверь горько-сладкий холодный воздух.
Не успела она натянуть чулки, как отец вернулся, все так же неслышно, хотя нес большущую охапку дров. Он опустился на колени, чтобы разжечь огонь; она же, накинув пальто, вышла на улицу.
Ночь была сказочной; если бы не холод, Брианна решила, что все еще спит. Искрящимися льдинками мерцали звезды; они висели так низко, что казалось, вот-вот сорвутся и с тихим шипением угаснут во влажном тумане, укрывшем деревья на склоне горы позади хижины.
Сколько же сейчас времени? Брианна поежилась, когда сырые доски в уборной коснулись теплой после сна кожи. Похоже, только-только перевалило за полночь, до рассвета еще далеко. Мир вокруг молчал: ни единая пчела не жужжала над грядками, ни один лист не шелестел, даже сухое кукурузное поле крепко спало.
Когда Брианна толкнула дверь хижины, изнутри поднялась густая волна запахов дыма, жареной еды и спящих тел; казалось, воздух внутри можно резать, в то время как на улице дышалось сладко и легко
Джейми уже собрался; на поясе у него висели кожаная сумка, топорик и пороховой рожок, на плече холщовый мешок. Брианна не стала входить; с порога она смотрела, как он наклоняется и целует спящую мать.
Конечно же, Джейми слышал ее шаги, и это был лишь невинный поцелуй в лоб Вот только Брианна отчего-то ощутила себя извращенкой, подглядывающей за интимной сценой, особенно когда Клэр выпростала из-под одеяла бледную руку и с щемящей сердце нежностью погладила Джейми по лицу.
Брианна резко отвернулась; щеки запылали, несмотря на холод. Когда Джейми вышел, она уже стояла на дальнем краю поляны. Он захлопнул дверь и дождался, когда изнутри лязгнет засов.
В руках отец нес ружье очень длинное, едва ли не с него ростом. Джейми не сказал ни слова, лишь улыбнулся и кивнул в сторону леса. Брианна пошла за ним, шагая по едва заметному следу в зарослях каштанов и елей. Сапоги Джейми сбивали с травы росу, оставляя в серебристой ряби темную полосу.
Тропинка долгое время причудливо вилась на одном уровне, потом вдруг резво побежала в гору. Рассвет Брианна не заметила, скорее почувствовала. Вокруг по-прежнему было темно, но тишина постепенно отступала.
Тропинка долгое время причудливо вилась на одном уровне, потом вдруг резво побежала в гору. Рассвет Брианна не заметила, скорее почувствовала. Вокруг по-прежнему было темно, но тишина постепенно отступала.
Вот из сплетения ветвей зачирикала птица а затем весь склон взорвался трелями, щебетом, визгом и стрекотом. Лес зашевелился, захлопал крыльями и зашуршал когтями. Джейми замер на месте, прислушиваясь. Брианна тоже застыла, глядя, как ярко горят в рассветном солнце волосы отца.
Джейми захватил немного еды, так что они сели на поваленный ствол и разделили яблоки и хлеб, которые Брианна запила ледяной водой из ручья, сбегавшего по каменному выступу в подставленные ладони. Оглядываясь, она не видела ни малейшего признака жилья; поля и строения пропали, словно гора сомкнула древесные стены и поглотила их.
Вытирая мокрые ладони о пальто, девушка сквозь ткань нащупала в кармане плод каштана. В здешних лесах эти деревья не росли, но некоторые переселенцы упрямо их сажали, надеясь сохранить память о былом доме. Брианна стиснула на секунду каштан не зря ли она так резко порвала с прошлым? затем разжала пальцы и поспешила догнать отца.
Сперва сердце колотилось, а ноги стонали от непривычной нагрузки, однако вскоре тело само поймало ритм леса. Теперь, когда рассвело, она уже не спотыкалась на каждом шагу. Чем ближе была вершина горы, тем легче Брианна ступала по палой листве словно она вот-вот оторвется от земли и взлетит в небо, такое близкое, что почти достать рукой.
На мгновение ей и впрямь захотелось вспорхнуть Однако крепкие цепи по-прежнему держали ее на земле: они связывали с матерью, отцом, Лиззи и Роджером.
Над горами огромным жарким шаром висело солнце. Брианна зажмурилась, чтобы не ослепнуть.
Вот оно место, которое хотел показать ей Джейми. У подножия крутой скалы лежали камни, поросшие мхом и лишайником; между ними упрямо пробивались кривые деревца. Отец кивком предложил следовать за ним. Тропинка, почти не видимая глазу, петляла между огромными валунами. Брианна замешкалась было, и он обернулся.
Она с улыбкой указала на камни огромный кусок известняка когда-то рухнул со скалы и раскололся на две части. Джейми стоял как раз между ними.
Все нормально, тихо сказала она. Просто это кое-что мне напомнило.
Ему, впрочем, тоже аж волоски на предплечьях поднялись дыбом. Джейми в ужасе застыл, глядя, как Брианна осторожно проходит между камнями. Однако ничего страшного не случилось; сделав несколько шагов, она подошла к нему.
Джейми рассчитал время идеально: солнце как раз перебралось через гряду и озарило верхнюю часть склона. Под ногами раскинулась долина, полная густого кипящего тумана. С горы напротив белой пенящейся струей низвергался водопад.
Вот, сказал Джейми. Давай здесь немного отдохнем.
Быстрый подъем разгорячил кровь, отгоняя утренний холод; Джейми снял плед, присел на плоский камень и вытянул ноги, позволяя воздуху пробраться под килт.
Здесь все по-другому. Брианна отбросила за спину рыжие пряди и улыбнулась. Понимаешь, о чем я? Я проехала через всю Шотландию от Инвернесса до Лаллиброха, по довольно диким местам, но там все не совсем так
Верно, согласился Джейми.
Брианна права: там в каждой вересковой пустоши или в ущелье ощущается чье-то присутствие; в эти же места нога человека словно никогда и не ступала.
Знаешь, я думаю начал было он.
Не стоит, наверное, об этом говорить Брианна сочтет его глупцом. И все же Джейми продолжил:
Духи, которые там живут они очень-очень старые, знают людей уже тысячи лет. Им нет до нас дела. А те, что обитают здесь Он похлопал по стволу дерева, возвышавшегося на добрую сотню футов. Они таких, как мы, прежде не видели.
Брианна кивнула, ничуть не удивившись.
Они очень любопытные, правда? Девушка запрокинула голову, вглядываясь в сплетение ветвей. У тебя бывало такое чувство, что они смотрят в спину?
Частенько.
Сидя бок о бок на камне, они наблюдали, как солнечный свет разливается по горам, пылая все ярче словно от малой искры занимается пламя, и туман, мерцая как жемчуг, сгорает в этом огне. Джейми вполголоса заговорил, вознося благодарность здешним духам; даже не зная гэльского, Брианна уловила смысл его слов.
Она вытянула ноги, вдыхая ароматы раннего утра.
И тебя их соседство не пугало? Ну, когда ты жил в пещере рядом с Брох-Мход?
Она вытянула ноги, вдыхая ароматы раннего утра.
И тебя их соседство не пугало? Ну, когда ты жил в пещере рядом с Брох-Мход?
Нет. Солнце грело лицо и грудь, наполняя душу умиротворением. Ничуть.
Только представлю, как это было наверное, ужасно. Жить в холоде, грязи, одному
Да, все так, улыбнулся он краешками губ.
Иэн дядя Иэн показывал мне то место.
Неужели? Ну, летом, когда все зелено, там не так уныло.
Все равно
Нет, страшно не было.
Джейми зажмурился, позволяя солнцу целовать сомкнутые веки.
Сперва он думал, что одиночество его убьет. А потом, когда все-таки выжил, оценил всю прелесть уединения. Даже с закрытыми глазами он видел солнце огромный красный шар, объятый языками пламени. Может, слепая Иокаста тоже его видит?
Брианна замолчала. Крохотные птахи шуршали в еловых ветвях, охотясь на жуков.
Роджер начала было она, и сердце Джейми пронзила стрела ревности, вызывая неожиданно сильную боль.
Неужели даже сегодня Брианна не будет принадлежать ему одному?.. Джейми открыл глаза и постарался принять заинтересованный вид.
Я как-то пыталась с ним об этом поговорить. Об одиночестве. А потом решила, что зря. Девушка вздохнула и нахмурила тонкие брови. Кажется, он ничего не понял.
Джейми неопределенно хмыкнул.
Я думала Брианна посмотрела на отца и тут же отвела взгляд. Может, именно поэтому Ну, вы с мамой
Кожа у нее была такой тонкой, что видно было, как по жилкам бежит кровь. Брианна выдохнула, упираясь ладонями в камень.
Она ведь тоже такая. Ей нравится быть одной.
Джейми не понимал, к чему она клонит. Хочет сказать, что за долгие годы в разлуке Клэр многому научилась? Да, верно, она познала вкус одиночества ледяного, словно родниковая вода, которую не каждому по силам испить; кому-то она дарует свежесть, а кому-то смерть Однако Клэр жила с мужем; как же в его обществе она могла постичь суть одиночества?
Брианна, пожалуй, рассказала бы все Однако он не стал спрашивать; последнее, чего ему сейчас хотелось это обсуждать Фрэнка Рэндалла.
Может, и так, кашлянул Джейми. Я встречал женщин да и мужчин порой, которые даже собственных мыслей не могут вынести; таким людям нелегко ужиться с теми, кто их не понимает.
Да задумчиво протянула Брианна. Пожалуй
Боль в сердце приутихла. Выходит, она не так уж уверена в этом своем Уэйкфилде? Брианна рассказала им с Клэр обо всем: и о поисках, и о той жуткой заметке, и о путешествии по Шотландии, и о поездке в Лаллиброх чтоб Лири провалиться! и о человеке по имени Роджер Уэйкфилд, который последовал за ней. Нет, конечно, кое-какие подробности она утаила, но Джейми и сам не хотел о них слышать. Новости о скорой гибели в огне мало его беспокоили бог знает, случится ли это вообще, куда больше его волновало неизбежное расставание с только что обретенной дочерью.