ДиЛаурентисы возводили для летних вечеринок беседку на двадцать человек. Эли говорила, что ее мама из-за этого вся на взводе, хотя строители только еще рыли котлован. Миссис ДиЛаурентис подскочила к рабочим и разразилась ругательствами, неистово размахивая руками; ее обручальное кольцо с бриллиантами сверкало на солнце. Подруги переглянулись. Судя по всему, Эли уже получила нагоняй.
Девчонки?
На крыльце стояла Эли. Она переоделась, сменив шелковый топ на выцветшую синюю футболку фирмы Abercrombie. Вид у нее был смущенный.
Э привет?
Спенсер встала из-за стола.
За что тебе влетело?
Эли моргнула. Взгляд ее забегал.
Ты что-то натворила без нас?! воскликнула Ария, стараясь придать голосу поддразнивающий тон. И зачем переоделась? Тот шелковый топ, что был на тебе, просто класс.
Эли все еще выглядела возбужденной и немного расстроенной. Эмили привстала за столом.
Может, нам уйти? неуверенно произнесла она.
Остальные обратили на Эли встревоженные взгляды: она хочет, чтобы они ушли?
Эли теребила веревочный браслет на руке, раза три перекрутила его на запястье. Шагнула на террасу и села на свое законное место.
Да нет. Она взбесилась потому, что я опять бросила свою спортивную форму вместе с ее нижним бельем.
Смущенно пожав плечами, она закатила глаза. Эмили выпятила нижнюю губу. Девочки немного помолчали.
И за это она так рассердилась?
Эли приподняла брови.
Эм, ты же знаешь мою маму. Она привередлива еще больше, чем Спенсер.
Она прыснула со смеху. Спенсер недовольно посмотрела на Эли. Эмили водила пальцем по бороздке на поверхности тикового стола.
И за это она так рассердилась?
Эли приподняла брови.
Эм, ты же знаешь мою маму. Она привередлива еще больше, чем Спенсер.
Она прыснула со смеху. Спенсер недовольно посмотрела на Эли. Эмили водила пальцем по бороздке на поверхности тикового стола.
Но волноваться не стоит, девочки. Под домашний арест меня не посадили. Эли сложила ладони. Так что наша «пижамная» вечеринка состоится по плану!
Четыре подруги вздохнули с облегчением, и неприятная атмосфера неловкости начала рассеиваться. Но всех четверых не покидало странное ощущение, что Эли чего-то недоговаривает и это, разумеется, не в первый раз. То она их лучшая подруга, а в следующую минуту отдаляется от них тайком звонит кому-то, отправляет сообщения. Разве у подруг могут быть секреты? Остальные не таились рассказывали Эли такое, о чем больше никто не знал, ни одна живая душа. И, разумеется, у них была одна страшная тайна на всех, про Дженну Кавано, тайна, которую они поклялись унести с собой в могилу.
Кстати, о вечеринке. У меня офигенная новость, сказала Спенсер, выводя подруг из размышлений. Знаешь, где мы ее устроим?
Где? Опираясь на локти, Эли всем телом подалась вперед, постепенно возвращаясь в свое привычное состояние.
В амбаре Мелиссы! взвизгнула Спенсер.
Мелисса была старшей сестрой Спенсер, и мистер и миссис Хастингс, отремонтировав амбар, стоявший на заднем дворе их дома, отдали его в ее личное пользование на время учебы в предвыпускном и выпускном классах. Спенсер, когда подрастет, тоже получит на него право.
Отлично! воскликнула Эли. Как тебе это удалось?
Завтра после выпускного она улетает в Прагу, объяснила Спенсер. Вот родители и разрешили. При условии, что мы наведем там порядок до ее возвращения.
Здорово.
Эли откинулась на спинку стула, сцепила ладони, переплетя пальцы. Ее взгляд сосредоточился на чем-то чуть левее рабочих.
Мелисса собственной персоной, статная и величавая, шла по двору Хастингсов, который прилегал к участку дома ДиЛаурентисов. В одной руке она несла вешалку с белым выпускным платьем, на ее плечи была накинута синяя мантия.
Спенсер застонала.
Она помешалась на своем выступлении, шепотом поведала она подругам. Даже заявила мне, что когда мы будем оканчивать школу, скорей всего, Эндрю Кэмпбелл произнесет прощальную речь на торжественной церемонии, и я должна этому радоваться: столь высокая честь это такая большая ответственность.
Спенсер с сестрой питали друг к другу взаимную ненависть, и Спенсер почти каждый день потчевала подруг какой-нибудь новой историей про стервозность Мелиссы.
Эй, Мелисса! Привет! Эли встала со стула и замахала рукой.
Остановившись, Мелисса повернулась.
А, девчонки. Привет, настороженно улыбнулась она.
Рада, что поедешь в Прагу? пропела Эли, лучезарно улыбаясь Мелиссе.
Конечно, ответила Мелисса, чуть склонив голову набок.
И Йен тоже едет?
С Йеном Мелиссу связывали романтические отношения. Роскошный был парень. Подруги от одной мысли о нем чуть в обморок не падали.
Эли. Спенсер впилась ногтями в руку Эли, но та ее отдернула.
Мелисса ладонью прикрыла глаза от слепящего солнца. Ее синяя мантия развевалась на ветру.
Нет. Не едет.
О! произнесла Эли с жеманной улыбкой. Думаешь, это хорошая идея одного его оставлять на две недели? Он, чего доброго, найдет себе новую подружку!
Элисон, процедила Спенсер сквозь зубы. Прекрати. Немедленно.
Спенсер? Что происходит? шепотом спросила Эмили.
Ничего, быстро ответила Спенсер.
Ария, Эмили и Ханна снова обменялись взглядами. В последнее время так часто бывало: Эли ляпнет что-нибудь, одна из них занервничает, а остальные ломают головы, пытаясь понять, в чем дело. Но сейчас речь шла не о пустяках. Мелисса поправила мантию, приняла чопорный вид и отвернулась. Долгим напряженным взглядом посмотрела на огромную яму на краю двора ДиЛаурентисов и вошла в амбар, с силой хлопнув дверью, так что висящий на ней венок из прутьев запрыгал на гвозде.
Обиделась чего-то, заметила Эли. Я ведь просто прикололась.
Спенсер тихо прыснула, а Эли хихикнула. На губах ее заиграла едва заметная улыбка. Так она обычно улыбалась, когда намекала, что кое-что знает об одной из них и, если захочет, может рассказать другим.
Ладно, бог с ней. Эли обвела взглядом подруг. Глаза ее заблестели. А знаете что? В волнении она стала барабанить пальцами по столу. Мне кажется, это будет лето Эли. Наше лето. Я это чувствую. А вы?
Ошеломляющее мгновение. Как будто душное влажное облако нависло над ними, затуманивая мысли. Но облако постепенно рассеялось, и в голове у каждой девочки возникла мысль. А может быть, Эли права. Грядущее лето могло бы превратиться в самое лучшее в их жизни. Они могли бы стать еще ближе, сделать так, чтобы их дружба стала еще крепче, как это было год назад. Они могли бы забыть все то ужасное и постыдное, что случилось с ними, и начать с чистого листа.
Я тоже это чувствую, громко произнесла Ханна.
Безусловно, в один голос сказали Ария и Эмили.
Конечно, тихо проронила Спенсер.
И впятером они крепко взялись за руки.
В ту ночь шел сильный проливной дождь, затопивший сады, оставивший лужи на подъездных дорожках и маленькие озерца на защитном покрытии бассейна Хастингсов. Глубокой ночью, когда ливень уже стих, Ария, Эмили, Спенсер и Ханна почти одновременно проснулись и сели в кроватях. Каждой из них владело дурное предчувствие. Они не понимали, откуда оно взялось: то ли приснился кошмарный сон, то ли сказывалось волнение в преддверии грядущего дня. Или, может быть, оно имело совсем иное происхождение было вызвано чем-то более глубоким и сокровенным.
Из окон своих комнат девочки смотрели на тихие пустынные улицы Роузвуда. Облака разошлись, открыв взорам усеянное звездами небо. Мокрые тротуары блестели. Ханна глянула на подъездную аллею у своего дома: теперь там стоял только автомобиль матери. Отец жил отдельно. Эмили уставилась на задний двор и темневший за ним лес. Она не осмеливалась заходить в чащу: болтали, что там живут привидения. Ария прислушивалась к звукам, доносившимся из спальни родителей. Может, они тоже проснулись или вообще еще не ложились, снова ругаются из-за чего-то. Спенсер бросила взгляд на заднее крыльцо ДиЛаурентисов, а потом посмотрела на огромную яму у тех во дворе, которую выкопали рабочие под фундамент беседки. Дождь промочил вынутый грунт. Спенсер задумалась о своей жизни: о том, что ее злит и раздражает; о том, что ей хотелось бы иметь; и о том, что хотелось бы изменить.
Пошарив рукой под кроватью, она вытащила красный фонарик и посветила им в окно Эли. Раз мигнула, два, три. Это был тайный сигнал. Так она сообщала Эли, что хочет встретиться с ней на улице и поговорить с глазу на глаз. Ей показалось, что она видит белокурую головку подруги, сидящей в постели, но Эли не подала ответного сигнала.
Все четверо снова упали на подушки, убеждая себя, что их тревоги беспочвенны, что им нужно поспать. Через каких-то двадцать четыре часа закончится их «пижамная» вечеринка, первая ночь наступающего лета. Лета, которое все изменит.
И как же они были правы.
1. Дзэн могущественнее, чем меч
Ария Монтгомери тихонько всхрапнула и от этого звука проснулась. Этим воскресным утром она сидела, сжавшись в комочек, на синем виниловом стуле в комнате ожидания роузвудской больницы. Все, кто там находился, родители Ханны Марин, полицейский Вилден, лучшая подруга Ханны Мона Вондервол и ее одноклассник Лукас Битти (видимо, он только что приехал) смотрели на нее.
Я что-то пропустила? хриплым голосом спросила Ария.
Голова ее, казалось, была набита желатиновыми конфетами маршмеллоу[3]. Глянув на часы, висевшие над входом, она увидела, что еще только половина девятого. Она забылась всего на пятнадцать минут.
Лукас сел рядом с ней и взял журнал «Медтехника сегодня». Судя по обложке, номер был посвящен новейшим моделям калоприемников. И у кого только ума хватило принести журнал о медицинском оборудовании в комнату ожидания?
Я только что пришел, ответил Лукас. Услышал о происшествии в утренних новостях. Ты уже видела Ханну?
Ария покачала головой.
К ней пока не пускают.
После этого они снова подавленно замолчали. Ария оглядела остальных, присутствующих в комнате. На мисс Марин были узкие рваные джинсы и мятый серый кашемировый свитер. Она что-то резко говорила в гарнитуру от «Моторолы», хотя медсестры предупредили, что в больнице пользоваться аппаратами сотовой связи запрещено. Рядом с ней сидел полицейский Вилден; в вырезе его расстегнутой до середины груди рубашки с опознавательными знаками полицейского департамента Роузвуда виднелась поношенная белая футболка. Отец Ханны, постукивая левой ногой, горбился на стуле, стоящем у массивных двустворчатых дверей отделения реанимации. Мона Вондервол с опухшим от слез лицом, в бледно-розовом тренировочном костюме от Juicy и сланцах, имела не свойственный ей неопрятный вид. Подняв глаза и заметив Лукаса, она бросила на него недовольный взгляд, словно говоря: «Здесь только близкие друзья и родные. А ты что тут делаешь?» Все пребывали в нервном возбуждении, но Ария никого за это не осуждала. Сама она сидела в комнате ожидания с трех часов ночи, с тех самых пор, как машина скорой помощи забрала Ханну в больницу с парковки начальной школы Роузвуда. Мона и остальные начали прибывать только утром, после того, как весть о происшествии разнеслась по городу Врачи поместили Ханну в реанимационное отделение. Об этом сообщили три часа назад.