Мы из Бреста 6 - Вячеслав Николаевич Сизов

Сизов Вячеслав Николаевич

Мы из Бреста 6

В одном из послевоенных интервью И.В. Тюленев так определил особенности кавказского театра военных действий: большая (около 1 тыс. км) протяженность фронта; сильно пересеченная горами и ущельями местность; наличие трех оперативных направлений - грозненско-бакинского, туапсинского и участка Главного Кавказского хребта; наличие морей по флангам; резкие смены климатических поясов в зависимости от высоты; изолированность фронта от центра страны. В конце июля 1942 г. кавказская группировка врага (группа армий "Б") насчитывала 167 тыс. солдат и офицеров, 1130 танков, 4540 орудий и минометов, до 1 тыс. самолетов. Между тем, Закавказский фронт в 1941-1942 гг. уже отправил из Закавказья в Действующую армию десятки готовых частей и соединений, сотни маршевых подразделений и к лету 1942 г. располагал лишь незначительным количеством готовых соединений (20 стрелковых дивизий и бригад, 3 кавалерийские дивизии, 3 танковые бригады), прикрывавших по периметру все Закавказье. Бронетанковые силы насчитывали 202 танка, в большинстве своем - архаичные модели типа Т-26, Т-60. Фронт располагал 164 исправными самолетами, а также около 250 самолетами разных типов в запасных авиаполках и авиашколах. Артиллерия насчитывала 922 орудия и 746 минометов (калибром свыше 50 мм). Тем не менее, огромным напряжением сил уже ко второй половине августа 1942 г. удалось создать устойчивый фронт обороны в предгорьях Кавказа и на грозненско-бакинском направлении.

Глава 1

На встречах, меня часто спрашивают - какой год на войне был самым тяжелым? Могу с уверенностью сказать, что 1942 год. В этом, безусловно, меня поддержит большинство фронтовиков. Каким бы тяжелым не был первый год войны, 1942 год был в несколько раз хуже. После победы под Москвой, освобождения значительной части Белоруссии, в 1942 году были наши поражения под Брянском и Курском, тяжелейшие бои под Харьковом, Ростовом, Воронежем, в Крыму и на Кавказе. Наша авиадивизия принимала самое активное участие в этх сражениях. Мы снабжали наши соединения, сражающиеся в полном окружении врага в Белоруссии и под Брянском. Доставляли подкрепления и вывозили раненых, высаживали десанты и диверсионные группы. Очень многих боевых товарищей мы потеряли в том грозном 1942 году.

К марту 1942 года в строю обоих транспортных авиаполков оставалось лишь 20 исправных самолетов Ю-52. Еще 12 были повреждены зенитным огнем противника и требовали средней категории ремонта корпуса и двигательной группы, а 7 самолетам, совершившим вынужденную посадку под Минском, требовался капитальный ремонт. В истребительном авиаполку положение было еще хуже. Его потери в технике составили более 70 %, а в личном составе 50%. Серьезные потери в людях и технике понесли бомбардировочный и разведывательные полки.

Ставка ВГК оперативно отреагировал на сложившиеся в авиадивизии положение с авиапарком. В ущерб другим авиасоединениям нам были увеличены поставки самолетов ЛИ-2, которые стали заменять донельзя изношенные трофейные борта транспортников и бомбардировщиков. По мере насыщения авиаполков новыми типами отечественных самолетов, а так же закупленных в США и поставленных по "Алсибу"* (16 ноября 1942 года в Красноярске приземлилась первая группа перегоняемых американских самолетов по трассе "Алсиб". Авиалиния "Алсиб" начиналась в г. Грейт - Фолс штата Монтана до Красноярска и далее, через Сибирь и Урал в Москву, общей протяженностью 14 тысяч километров за 1942-45 годы было переправлено 7926 боевых самолетов) захваченные у врага самолеты передавались в учебные части. Где использовались для обучения лётчиков-истребителей: к примеру, с немецкими машинами вели учебные бои слушатели знаменитой "вошебойки" - высшей офицерской школы воздушного боя (ВОШВБ) в подмосковных Люберцах. Естественно, испытывались трофеи и для получения объективных тактико-технических характеристик, необходимых для совершенствования отечественных самолетов. Часть самолетов была передана в ГВФ*(гражданский воздушный флот).

Наиболее остро стоял вопрос с летным и техническим персоналом аиваполков. Кроме боевых потерь были другие. Так, значительная часть пилотов и членов экипажей авиаполков состояла из числа "штрафников". У большинства из них в конце марта истек срок нахождения в штрафной эскадрилье, и они убыли для дальнейшего прохождения службы в части ВВС КА. При этом с авиадивизии никто не снимал ответственности за снабжение Минской группы войск. Эта проблема была решена за счет большего привлечения женского персонала. На нашем базовом аэродроме в Подмосковье к тому времени переучивалось более сорока пилотов-женщин. Именно они и заменили убывших в свои части штрафников. Уже к лету 1942 года половина экипажей транспортных авиаполков действовавших на Минском и Брянском направлениях состояли из женщин, а осенью практически все они были полностью укомплектованы женскими или смешанными экипажами.

Обеспокоенное все увеличивающимися нашими поставками на Белорусский фронт немецкое командование ранней весной 1942 года значительно усилило свои силы ПВО на основных маршрутах, которыми мы пользовались. В районах Полоцка, Витебска, Орши, Смоленска и Могилева были размещены переброшенные с Запада ночные истребители и станции радиолокационного обнаружения. Это стало возможным благодаря бездействию на фронте наших "союзников" по антигитлеровской коалиции. Практически сразу же возросли наши потери транспортных самолетов и бомбардировщиков. Только за одну ночь марта 1942 года на свою базу под Калининым не вернулось пять транспортных бортов, на следующую ночь еще шесть и это несмотря на то, что их на всем протяжении маршрута прикрывали истребители сопровождения. В связи с этим был поставлен вопрос об изменении тактики полетов в Белоруссию - с наступлением темноты наши самолеты стали прорываться поодиночке и на малой высоте. Кроме того перед партизанскими отрядами и диверсионными группам НКВД действовавшими в тылу врага была поставлена обнаружения позиций РЛС и аэродромов базирования ночных истребителей противника. Скоро эта задача была выполнена.

Было установлено, что Люфтваффе использует специально разработанную сеть, которая состояла из ряда квадратов под кодовым названием "Himmelbett"*("Химмельбетт" или "четырехслойка" (название отражало четыре компонента системы - радар раннего оповещения "Freya" ("Фрейя"), два контрольных радара "Würzburg" ("Вюрцбург") и планшетный стол "Зеебург")), аналогичная тому, что была создана немцами в Германии и Западной Европе. Каждый такой квадрат имел размеры около 45 км в ширину и 30 км в глубину. В центре квадрата размещался радар, несколько прожекторов и дежурный ночной истребитель.

Партизанам в районе Полоцка и Смоленска удалось уничтожить несколько таких квадратов вместе с радарами и самолетами, а главное с летчиками и операторами РЛС, что на некоторое время снизило потери нашей транспортной авиации, но не решило проблему полностью.

Наши конструкторы были заинтересованы в изучении новейшей вражеской техники. С этой целью в тыл противника была заброшена специальная группа диверсантов и специалистов НКВД, которая во взаимодействии с партизанами смогла под Витебском захватить немецкий аэродром, на котором располагались так заинтересовавшая нас техника врага. Захват был произведен так профессионально и тихо, что немецкая комендатура в Витебске узнала об этом только после завершения операции, уничтожения аэродрома, эвакуации захваченных трофеев за линию фронта и удара партизан по городу.

Среди захваченных трофеев оказались планшетный стол "Зеебург", радары "Würzburg" и "Freya", техническая документация на них, обслуживающий персонал радаров и самолетов, ночные истребители Ju 88С-6 и Bf.110, оборудованные новейшими на тот момент радарами FuG 202 "Lichtenstein" BC. Радар FuG 202 работал на частоте 490 МГц и имел радиус действия до 5 км. В связи с высоким уровнем секретности, этот радар оснащался управляемыми из кабины пилота взрывателями для самоуничтожения в случае аварии самолета. Тем не менее, специалистам НКВД удалось обезвредить заряды и перегнать самолеты.

Наша авиадивизия принимала самое активное участие в этой операции - мы предоставляли транспортные самолеты, экипажи и техперсонал для эвакуации захваченной авиатехники, документации, вооружения и пленных. Все принимавшие активное участие в данной операции были награждены орденами "Боевого Красного Знамени", остальные медалями "За боевые заслуги".

Наша авиадивизия принимала самое активное участие в этой операции - мы предоставляли транспортные самолеты, экипажи и техперсонал для эвакуации захваченной авиатехники, документации, вооружения и пленных. Все принимавшие активное участие в данной операции были награждены орденами "Боевого Красного Знамени", остальные медалями "За боевые заслуги".

Изучение захваченных трофеев помогла советским конструкторам в совершенствовании стоящих с 1937 года на вооружении РККА станций радиообнаружения самолетов. Таких как РУС-2 "Редут", РУС-2с "Пегматит"*(В 1936 году в ЛФТИ по заданию НИИС КА начались работы по наземной радиолокационной установке "Редут". В отличии от РУС-1( система радиообнаружения линейного типа для охраны государственных границ - система "Ревень". В основу системы была положена разработка ЛЭФИ "Рапид", испытанная в 1934 году. Система состояла из одной передающей машины и пары приемных, которые должны были располагаться на удалении 30-40 км от передающей. Передающая станция создавала в стороны приемных направленное излучение в виде сплошной завесы, при пересечении которой самолеты обнаруживались приемными станциями по биениям прямого и отраженного сигналов. В 1937-1938 годах система прошла успешные испытания и НИИС КА получил заказ на изготовление первой партии из 16 комплектов "Ревень". В сентябре 1939 года система "Ревень" была принята на вооружение войск ПВО под названием РУС-1. Первое боевое применение РУС-1 произошло в ходе советско-финской войны, когда станции были установлены для организации ПВО Ленинграда. Всего было выпущено 45 комплектов РУС-1, которые были размещены главным образом в Закавказье и на Дальнем Востоке.), новая установка должна была не просто выявлять факт наличия самолета, но и определять его азимут, скорость и дальность. Весной 1937 года опытный экземпляр установки обнаружил самолет на удалении 10 км, а через год, когда удалось создать более мощный передатчик, дальность обнаружения была доведена до 50 км. В 1939 году дальность обнаружения была доведена до 95 км. В 1939 году "Редут" был испытан в Севастополе и с его помощью удалось обнаруживать корабли на удалении до 25 км, но работа на берегу усложнялась высоким уровнем помех из за переотражений. 26 июля 1940 года "Редут" был принят на вооружение под наименованием РУС-2. Как и большинство советских довоенных РЛС, РУС-2 выпускался в мобильном варианте и состоял из 3 фургонов, установленных на автомобильном шасси: электрогенератора и приемника, смонтированных на шасси ГАЗ-ААА и передатчика на шасси ЗиС-6. Приемная и передающая кабины были оснащены синхронизированным приводом вращения. В период 1940-1945 годов было выпущено более 600 станций РУС-2 различных модификаций. Помимо автомобильной установки, выпускался также вариант РУС-2с "Пегматит", размещенный на двух прицепах. В 1940 году из за дефицита автомобилей был разработан одноантенный вариант РУС-2 "Редут-41", в котором передатчик и приемник помещались на общем шасси).