Это так? спросил у Рудика отец.
Рудик ничего не ответил, криво улыбнувшись.
Напоследок папа попросил изолировать от Рудика прекрасную собаку Геру. Отец и брат Рудика прямо сникли от такого позора. Но папу они заверили, что эту минуту Рудик будет помнить всю жизнь.
Самым неожиданным было то, что папа перед уходом подошёл к лежащей Гере, присел, погладил её и ласково потрепал за ушами.
Подонок! услышал я крик старшего брата, когда за нами захлопнулась дверь.
А соседи как толпились на площадке, так и продолжали толпиться. Их стало ещё больше. Они пришли с других этажей. И все поняли, что случилось что-то необычное.
Пенсионер Сизов, увидев у папы в руках «Огонёк», обо всём догадался.
Папа роздал все журналы, а часть просил передать подписчикам.
Неужели молодой человек способен на это! удивилась Кроткина, которой вернули «Здоровье», и горько покачала головой.
Но больше всех бушевал Бабаджанян, у которого Рудик стащил «Цветоводство» и «Пчеловодство», и Недзвицкий подписчик «Деревообрабатывающей промышленности».
По их настоянию жильцы решили в ближайшие же дни устроить товарищеский суд.
Молодому человеку это пойдёт на пользу, сказала Кроткина.
Такой красивый мальчик, и вот нá тебе, пожалел кто-то.
Но я подумал, что никакой он не красивый. Это мой папа красивый, хотя он небритый из-за Кыша, почти лысый и ростом ниже всех жильцов
Такой красивый мальчик, и вот нá тебе, пожалел кто-то.
Но я подумал, что никакой он не красивый. Это мой папа красивый, хотя он небритый из-за Кыша, почти лысый и ростом ниже всех жильцов
Товарищеский суд над Рудиком было решено устроить завтра вечером.
Между прочим, папа предложил этот суд не устраивать, потому что отец Рудика серьёзный, уважаемый человек, брат военный лётчик, а лётчики, папе это точно известно, с такими людьми, как Рудик, не очень-то цацкаются. Но папу не послушали. Тогда мы пошли домой.
27
Столкнёшься вот с таким в жизни, и прямо тошно становится. Прямо под душ хочется залезть и долго отмывать пемзой руки, сказал папа.
А ты возьми и залезь, посоветовал я.
Под душ папа всё же не полез, а руки с мылом вымыл. Потом пришла мама. Я отвязал Кыша, подвёл его к ящику со столбиком, и Кыш доказал, что моё изобретение работает, как часы.
Папа опять стал меня хвалить:
В Москве два раза в год родятся тысячи лаек, овчарок, терьеров, пуделей, дворняг, боксёров, и хозяева ходят за ними с тряпкой. Я горжусь моим сыном! Он уже сделал кое-что полезное для человечества и его друзей собак!
Мама, конечно, смеялась. Кыш, почувствовав, что всем весело, так и носился по квартире, а мне было не до смеха, когда я вспомнил, что должна прийти Вета Павловна жаловаться на мою дисциплину. После этого папа сразу перестанет гордиться своим сыном, и сегодняшняя заслуга перед человечеством мне не поможет.
Но Вета Павловна всё не приходила.
Я последний раз вывел Кыша во двор. Гера на этот раз прогуливалась с братом Рудика военным лётчиком. Она рявкнула, увидев Кыша, и он её тут же усмирил.
Если б ты знал, сказал я папе перед сном, как я ненавижу этих проклятых, злющих немецких овчарок! Ты сам мне читал, как они кусали пленных в лагерях и до самой смерти затравливали беглецов! Ненавижу!
Ты брось эти штучки! сказал папа. Собаки здесь ни при чём. Это их хозяева во всём виноваты. Приучают собак к подлости они и будут подлецами. Для них травля беззащитных пленных становится охотой. А ты почему возненавидел овчарок?
Я промолчал. Папа сам приучил меня к тому, чтобы не жаловаться.
А что ты скажешь о псах-героях, которые взрывали эшелоны с фашистами, выносили раненых из боя?.. Находили и находят краденое Овчарки водят на улицах слепых Нянчат детей Всё дело в воспитании. Рудик испортил Геру, потому что сам бесчестен и труслив И смелой преданности в Гере ни на грош! Настоящий пёс умрёт, а защитит хозяина. Вот так Теперь, представь, что ты поехал туристом в Альпы. Вдруг метель. Ты сбился с дороги, замёрз как цуцик и подумал: «Каюк! Прощай, родимая турбаза! Прощайте, папа и мама!» Тут ты ещё попал под лавину снега. Каюк, и всё! Но люди послали по твоему следу огромного сенбернара. И он нашёл тебя. Ура! А на груди у него мешочек, а в мешочке бутылочка э-э чая Ты глотнёшь глоточек горячего чая, согреешься, прижмёшься к тёплому мохнатому псу, заплачешь от счастья и поклянёшься до конца своих дней его не забыть. А ведь этого пса могли натаскать на ограбление путников. Так что брось эти штучки ненавидеть породу овчарок, если Гера тебя обидела. Она здесь ни при чём. Хозяин виноват во всём. И учти: Кыша нужно воспитывать, а не играть, как с котёнком. Он должен быть смелым, преданным, честным и весёлым. А как он будет смелым, если ты сам трусишка? Ты маленький значит будь удаленьким!
Папа не добавил, «как я», но я и так понял, что нужно никого не бояться, как он.
Вопросы есть? спросил папа.
Ты задолжал мне ответ про пигмеев, сказал я.
Это африканское племя. Ростом они малы, вроде нас с тобой, но зато как рыба в воде чувствуют себя в лесу. Путешественники самого лучшего о них мнения.
А чем они питаются?
Охотятся на зверей. Очень любят вкусные корни и кузнечиков.
А ты бы съел кузнечика?
Мы с Сергей Сергеевым во время войны змею съели. Есть ещё вопросы?
Я всё не пойму, почему вдруг дядя Сергей Сергеев стал предателем вашей дружбы. Взяли бы и помирились.
Никогда! вдруг вскрикнул папа и заходил по комнате. Лучшему другу воткнуть нож в спину! Вовек не прощу!
28
Засыпая, я представил, как я поднялся высоко-высоко в горы Альпы и вдруг разбушевалась метель. Свист Тьма-тьмущая Вернее, тьма снежная И тут ещё какой-то сугроб обвалился на меня. Я струсил, выбился из сил и сказал сквозь слёзы:
«Прощай, родная турбаза! И мама! И папа! И Кыш! И Снежка! И Вета Павловна! И даже завуч! Все прощайте! Каюк!»
Но тут ко мне неожиданно подбирается овчарка Гера. Я обрадовался, обнял её, вынул из мешочка горячую бутылку, глотнул чайку и сказал доброй спасительнице Гере:
«Клянусь, я тебя никогда до конца своих дней не забуду!»
И Гера помогла мне добраться сквозь метель до родной турбазы
Ночью я проснулся от того, что за стеной два раза громко вскрикнул папа. Я на цыпочках подошёл к спальне.
Папе, наверно, приснилось что-то страшное. Он вдруг заворочался и заговорил во сне:
Проверь вакуум! Каждый винтик проверь! Следи за приборами! Я не могу быть неправ! Я всегда прав! Никто точней меня не знает, сколько дней осталось до зарплаты!..
29
Я пошёл спать и утром спросил у папы, сколько дней осталось до зарплаты.
Не знаю, не считал, удивился папа. Зачем тебе?
Нужно, ответил я и подумал, что папа просто похвалился во сне.
А может быть, точно так же он кажется себе во сне во всём правым, а на самом деле виноват и поэтому настроение у него серое?
Я слышал, как ты во сне говорил про вакуум, сказал я.
Папа схватился за голову. Он был в ужасе.
Не смей никому рассказывать. Я всю жизнь боялся выболтать во сне военную тайну! И вот нá тебе! Свершилось!
Митя! Не забивай с утра голову ребёнка чепухой! сказала мама. Он же на уроках будет думать о военных тайнах и этом дурацком вакууме!
Я хотел спросить, что такое вакуум, но пошёл прогулять Кыша, чтобы папа в это время побрился электробритвой.
Он включил её, как только захлопнулась дверь, но Кыш поднял лай и ни за что не хотел уходить из подъезда.
Я взял его на руки, но он вырвался и ещё бешеней залаял, как будто по глупости мы не понимали грозящей нам опасности, а он, Кыш, всё видел и понимал.
Конечно, при этом проснулись соседи, выглянули из квартир и стали меня ругать.
Лаял Кыш недолго: папа догадался выключить бритву.
Но эти секунды показались мне часами.
О собаках тоже пора поставить вопрос на товарищеском суде, сказал кто-то.
Я спорить не стал и вывел Кыша на улицу.
Ты понимаешь, что если ещё будешь будить соседей, то попадёшь под товарищеский суд? И я вместе с тобой! Ну что тебе эта бритва? Плюнь ты на неё! Нашёл себе врага! Забудь!
«Рр-ав! И не подумаю забывать! Я всех защищу от этого большого жука! Рр-ав!»
30
По дороге в школу я встретил Снежку. На ней был красный плащ с капюшоном и белые ботики.
«Это, пожалуй, красиво», подумал я.
Слушай, а почему ты не здороваешься? сказала Снежка. Я хочу, чтобы ты говорил мне «доброе утро» и «всего хорошего». Я нарочно тебе навстречу шла. Я тебе вопрос задам. У меня есть кошка Цапка. Ей три года. Знаешь, сколько она денег проела за это время, если съедает в день тридцать копеек?
Сколько? спросил я.
Вот это надо подсчитать. Рыбка, молочко, колбаска. Твой щенок ещё больше проедает.
Тебе что жалко?
Ни капли, просто интересно. А мы не умеем считать, пожалела Снежка.
Ну, раз не жалко, то пойдём после уроков к моей маме. Она на вычислительной станции работает. Тут недалеко, предложил я, обрадовавшись, что Снежка не жадина для своей кошки.
На двух уроках в этот день мы с ней не получили ни одного замечания. А в конце второго урока я вдруг вспомнил, что папа велел мне никогда не трусить, и решил, не откладывая дела на неделю, принести в школу Кыша. Раз проиграл, значит, надо выполнить Снежкино желание.
Представлять, что из всего этого получится, мне не хотелось. И без представления было страшно. По-моему, никогда мне не было так страшно.
Ещё не прозвенел звонок, а во рту у меня стало кисло и в ногах появилась противная слабость.
«Вот и настал тот самый момент, когда надо проявлять смелость, подумал я, услышав звонок на большую переменку. А то какая же смелость, если ни капли не страшно?»
Ничего не сказав Снежке, я сбегал домой. Кыш вёл себя хорошо, потому что перед уходом в школу я достал с полатей свои старые игрушки и надувного крокодила и дал Кышу поиграть.
Пингвин со свистком так ему понравился, что он даже не бросился мне навстречу. Кыш сжимал зубами резинового пингвина, который при этом посвистывал, и раздумывал, что это означает.
Пойдём в школу. Только быстрей, а то опоздаем, сказал я, погрузив Кыша в здоровенную сумку из-под картошки.
Нести её было тяжело. Но ноги у меня подгибались не от тяжести, а от страха.
«Не трусь. Не трусь. Видал, как папа усмирил Геру и Рудика. Вот и не трусь!» говорил я сам себе для смелости.