Хм, капитан суров стал, от чего же тебе столь важное поручение доверили?
Не знаю.
Камень снова сверкнул зеленью.
Оба гнома странно посмотрели на меня, после на камень, снова на меня.
А ты вообще откуда? Судя по платью, сосватана за дракона будешь, произнес Номо.
Да нет, даже головой помотала, я студентка УМа, нас сюда перенесли для расследования, хотят понять какая магическая конфессия причастна к случившемуся, ну а пока ждем, я к Камали устроилась курьером, все одно заработаю что-нибудь.
Гномы резко посмотрели на камень. Камень мигнул зеленым, а после дал красный отсвет.
Не договариваешь, насупились оба разом.
Надо же. Нет, я в целом не привыкла доверять первым встречным, но гномы обо мне позаботились, это во-первых, а, во-вторых, деваться было особо некуда.
Процедура выяснения конфессии, причастной к случившемуся, в девяноста пяти процентах случаев приводит к выгоранию магии у подопытного, тихо сказала я, сжав стакан и глядя в его донышко, сок то я уже выпила.
Гномы помолчали, как отреагировал камень я не знаю, не смотрела, грустно просто стало очень.
И тут капитан Рото произнес:
Послание откровенное весьма, вот и удивился я, что доверие такое у халоне Мото к тебе, ты прости, коли обидел.
Я кивнула, попыталась улыбнуться. Второй гном, подавшись вперед, прошептал тревожно:
Так таки Серая хворь?
Капитан Рото достал письмо, развернул, повернул к нам с Номо, позволяя прочесть. В письме значилось одно предложение:
«Ожидается запрет на ввоз продуктов питания, тканей, дерева, шкур, животных».
Я лично ничего не поняла, а вот Номо утвердительно кивнув, убежденно произнес:
Серая хворь.
А что вообще такое эта «серая хворь»? не выдержала я.
Болезнь это, сказал Рото, плохая болезнь, поражает детей драконов возрастом до трех лет. Выживших нет.
Первые пару секунд я сидела как громом пораженная. Потом судорожно вздохнула, потом заговорил Номо:
Видать подтвердилось, раз драконы перекрывают всему доступ-то.
Рото понурился и сказал:
Иэх, плакал мой новый корабль, придется пояса потуже завязывать.
Я все еще сидела в ужасе. Бедные дети. Бедные драконы. Какой кошмар
А может найдут, лечение-то? с надеждой произнес Номо.
Может и найдут, согласился капитан Рото, Владыка-то с умом нынешний, работы любой не чурается, не заносчив, деятелен, да ответственность за все на себя берет, хороший Владыка, может и сдюжит.
Сдюжит, должон, поддакнул Номо. И до истины докопается, найдет кто из магов хворь то возродил.
Мне конец внезапно поняла я. И еще поняла, что как-то вообще, вот нисколечко на драконов не злюсь, потому что дети это серьезно. И слова гнома это очень серьезно, но я на всякий случай переспросила:
Кто-то из магов хворь возродил?
Гномы разом на меня посмотрели и кивнули.
Мне потом еще сока заказали и мы с Номо сидели молча, пока капитан Рото ответ писал, а уж после, поблагодарив гномов за все, особенно за информацию, я поспешила покинуть порт Аэлы.
Выйдя с территории порта, прикинула в уме карту, просчитала как будет быстрее все письма разнести, так чтобы скорее вернуться в Весеннюю капель. На обратном пути остановилась, посмотрела на те самые трубочки с кремом, на цену За день беготни мне бы хватило штучки на три, и от мысли попробовать такую вкусность, чуть слюнки не потекли, но но и сегодняшние туфельки были на грани, постоянно обирать Камали я не могу, нужно купить себе обувь. И присмотреть сапоги, потому как зимней обуви у меня тоже нет, а значит никаких сладостей. И я помчалась в гостиницу.
В Весенней капели играла музыка. Такая красивая, что я зайдя в калитку, даже остановилась, прислушиваясь. Играла сама Камали. Сидя на камне в саду и уперев край арфы в землю, она с загадочной улыбкой перебирала струны, наполняя пространство чарующей мелодией. При виде меня драконница улыбнулась чуть шире, кивнула мне, и продолжила играть. Все постояльцы кто высунулся из окон, кто присел на скамеечках, и все восторженно слушали.
Я бы может тоже послушала, но ко мне незаметно подошел Хатор, забрал сумку с письмами и шепнул мне:
Я бы может тоже послушала, но ко мне незаметно подошел Хатор, забрал сумку с письмами и шепнул мне:
Ступай в комнату и запри дверь. На стук не отзывайся.
Это было уже интересно.
Но я не возражая, последовала указанию.
Примчавшись в комнату, обнаружила приготовленный и оставленный на столе ужин для меня, заперла двери и не до раздевшись ухватилась за блокнот мне было что рассказать магистру Валентайну.
И открыв блокнот, я торопливо написала:
«Серая хворь».
Ответа не было около минуты, затем магистр медленно написал:
«Теперь все становится понятно. И паника драконов и их драконовские методы».
В этот момент послышались голоса. И я вздрогнула, сходу узнав того, кто тогда посреди метели произнес: «Это плохая игрушка». Этот властный голос Владыки Драконьей Долины разносился под сводами гостиницы, холодный, уверенный, злой. Я не знаю о чем шла речь, но в какой-то момент неожиданно прогремело:
Где она?!
После невнятный лепет Камали. И голос Хатора.
И вновь рык Владыки:
Халоне Камали!
Я скорее как-то инстинктивно, чем из-за предчувствия, вороватым движением спрятала блокнот за пазуху. Откровенно говоря, после, я даже и не поняла, в чем причина, но решение было верным, так как в следующее мгновение дверь в мою каморку распахнулась.
И на порог вступил сам Владыка.
А я сижу на постели, в одной туфле, вторую скинула у порога, с поднятым платьем так сидеть удобнее, узкие у драконов наряды, и полурасплетенной косой, и глаза у меня в тот момент наверное были с две плошки.
Что вы здесь делаете? игнорируя мой внешний вид и цепким взглядом осматривая комнату, вопросил дракон.
Ойкнув, подскочила, поправила платье, замерла как цапля, стоя на одной ноге без туфли на полу стоять зябко, и мозоли за сегодня тоже появились.
Обуйтесь! приказал он, хотя как углядел неясно совершенно, на меня он вовсе не смотрел.
На одной ноге я пропрыгала до двери, благо каморка маленькая и прыгать было недалеко, после попыталась обуться, зашаталась, чтобы не упасть вцепилась в руку Владыки. Тот поддержал, с самым брезгливым выражением на лице, а едва я от него отцепилась, мрачно осведомился:
Вам известно, что вы здесь гость?
Где-то там, за его спиной, раздался всхлип Камали, и я поняла, что скажи что-то не то, достанется ей.
Известно, отцепившись от его руки, и отойдя на пару шагов назад, чтобы голову запрокидывать не так сильно приходилось, ответила я.
Рад, кратко ответил дракон. Тогда объясните, что вы здесь, в помещении для прислуги, делаете?
Я не была готова ответить на данный вопрос, особенно ему, более того прекрасно понимала, что любая ложь сейчас недопустима, и потому нагло солгала. Кто бы что ни говорил, но наглая ложь от собственно лжи отличается и сильно. А потому я заявила:
Обкрадываю вас.
Владыка, до того пристально оглядывающий помещение, вперил внимательный взгляд в меня. И от этого взгляда по спине прошел ходок, а ноги ослабли. Не знаю, принято ли у драконов падать ниц перед повелителем, если нет то я явно буду первой.
Что. Вы. Делаете? четко разделяя слова, вопросил дракон.
Граблю вас голос стал испуганным, но бодрым шепотом. Понимаете, у меня нет денег.
По-ни-ма-ю, он едва не прошипел это.
А у вас их много, не так ли? я несла какой-то откровенный бред.
Достаточно! отрезал он.
И вот я не совсем поняла, это он про деньги, или про нашу беседу. В любом случае, вдохнув побольше воздуха, я зажмурилась и выпалила:
Вы все равно Камали платите за всех постояльцев, а я просто поселилась в этой, она же дешевле, и выпросила у Камали разницу в оплате. Таким образом всем хорошо, а вы просто не должны были об этом узнать!
И замерла.
А в каморке повисла тишина. Очень нехорошая, мрачная и взбешенная тишина. И она длилась, длилась и длилась. В результате, не выдержав, я приоткрыла один глаз Владыка в упор смотрел на меня. С перепугу я снова зажмурилась и решила пока что глаза вообще не открывать.
Ну же, Радович, посмотрите на меня, очень недобрым тоном приказал Владыка.
Я приоткрыла веки.
Просто любопытно, продолжил он, все так же в упор глядя на меня, как вы, по вашим словам не имеющая денег, объясните мне это.
И он протянул руку.
И самым невероятным образом из сумы магистра Валентайна позвякивая и торопясь, словно боялся помедлить, вылетел кошелек с деньгами. Не просто вылетел, а подлетел ко мне и завис перед моим носом. Осознав, что вляпалась основательно, я начала нервно кусать губы, старательно думая, как выкрутиться.
Владыка же произнес:
Я дракон, студентка Радович, я чувствую золото и ложь.
Сглотнув, я промолчала.
Одно из двух, продолжил Владыка, или вы воруете не только у меня, или это принадлежит магистру Валентайну!
В ужасе от перспективы остаться без книг, я с трудом выдавила из себя:
Ворую
И опустила голову, потому что мне лично стало страшно.
В следующий миг сумка магистра Валентайна, со всем ее содержимым, взмыла в воздух, кошелек влетел в нее, и после все это вместе вылетело из моей каморки.
Не советую в дальнейшем мне лгать, ледяным тоном произнес Владыка.
И сунул мне в руки какую-то бумажную коробочку.
После чего развернулся и вышел. Дверь захлопнулась. Я осталась одна, с красиво украшенной коробочкой в руках и диким сожалением по утерянным книгам в душе. Медленно прошла до постели, села, механическими движениями развязала бантик, открыла коробочку и
Там были трубочки с кремом!
Те самые трубочки с невероятным кремом!
Из той самой кондитерской! Двенадцать штук!
И я сходу поняла две вещи за мной следят, это первое и это вкуснятинка!!! Первые пирожные в моей жизни! Самые первые и их купила не я
Я отложила коробочку, потом вовсе закрыла. Достала блокнот и написала:
«Все ваши вещи у меня забрали».
Магистр Валентайн ничего не ответил. Я добавила:
«Мне подарили пирожные. Что с ними делать?»
Ответ на этот раз пришел незамедлительно, и почерк у магистра стал какой-то странный резкий, с наклоном влево, и в тоже время довольно резкий:
«Съесть».
Я посмотрела на коробочку, на блокнот, снова на коробочку, опять на блокнот.
«Мне неудобно, написала магистру, наверное, будет лучше, если я их верну».
«Смертельно оскорбите» отписался магистр.
Я открыла коробочку, поднесла к лицу, вдохнула сладкий аромат и каким-то непонятным образом съела первую трубочку. Не распробовав, взяла вторую, и жуя третью, отписалась:
«У меня отобрали все ваши книги. К счастью я захватила все, что могла из библиотеки УМа, поищу, что есть в них про Серую хворь. Безумно жаль детей Мне даже сложно представить, насколько бесчеловечным нужно быть, чтобы возродить такое».