Замок Рудау
В 1270 году для усиления орденского влияния в местности Рудау рядом с разрушенной прусской крепостью на берегу пруда (позже названного Мельничным) было начато строительство укрепления. В камне его возвели уже в начале XIV века. В 1291 году в той части пруда, откуда вытекала речушка Рудау, была построена мельница, которая снабжала мукой замок и прилегающие к нему деревни и хутора.
Укрепление представляло собой замок (два флигеля, окружённых оборонительной стеной) и форбург (предзамковый «шит», отделённый от замка глубоким рвом с водой). Флигели возводили из камня. Из кирпича были выложены проёмы окон, оборонительный ход и стены внутри помещений. Толщина внешних стен достигала 1,7 метра. Под западным флигелем были вырыты глубокие сводчатые подвалы. С форбургом замок соединялся подъёмным мостом.
Во время литовских набегов в стенах замка Рудау укрывались местные жители.
Но известно местечко Рудов (Рудау) не столько крепостью, сколько тем, что именно здесь произошла одна из самых кровавых стычек между Тевтонским орденом и Литвой.
В феврале 1370 года великий князь литовский Ольгерд, выступив с войсками из Жемайтии, прошёл по льду Куршского залива и появился у стен крепости Рудау. Его брат князь Кейстутис вошёл в Пруссию с востока и, опустошив Инстербург (Черняховск), соединился с Ольгердом.
Копьём в лицо
В составе отрядов, кроме литовцев, находились и татары хана Мамая из Золотой Орды, внушавшие ужас своими гортанными вскриками и дикими взвизгами. Татары разграбили окрестности Рудау и спалили всё, что могло гореть. Не зря русская поговорка «точно Мамай прошёл» существовала и в Восточной Пруссии.
Великий магистр Тевтонского ордена Винрих фон Книпроде, узнав о случившемся, расположил часть своих войск у Кёнигсберга, прикрывая замок и город. А орденский маршал Хеннинг Шиндекопф, заметив с горы Кведнау большой огонь на севере, взял двадцать всадников и отправился на разведку. Захватив пленного литовца, он наскоро подверг его страшным мукам и выведал, где находятся вражеские войска.
Винрих фон Книпроде пообещал подкрепление, но Шиндекопф, не дожидаясь помощи, двинул свой отряд к Рудау. Литовцев было гораздо больше, но рыцари смело атаковали. Завязался ожесточённый бой, в котором никто не имел особого преимущества пока не вмешался «человеческий фактор». Шиндекопф повёл рыцарей Ордена в очередную атаку, та захлебнулась, был убит знаменосец, и тогда упавшее знамя подхватил Ганс Заган (Саган), простой ополченец, подмастерье сапожника из Кёнигсберга. Он ринулся вперёд, увлекая за собой рыцарей.
И надо же: аккурат в это самое время князь Ольгерд решил отправить в тыл своего юного сына Ягайло и Витовта, сына Кейстутиса. (Знали бы молоденькие Ягайло и Витовт, впервые вкусившие прелесть настоящей борьбы, как люто придётся им драться друг с другом за власть в очень даже недалёком будущем!)
Воины Ольгерда, увидев, что Ягайло и Витовт отъезжают с поля брани в сопровождении дружинников, приняли это за отступление и лихо засверкали пятками.
В общем, Орден одержал победу. Правда, Шиндекопф в этой последней атаке был смертельно ранен копьём в лицо (он умрёт на пути в Кёнигсберг, в придорожном трактире в Кведнау).
Поить пивом по самые брови
Литовцев били до темноты. По некоторым данным, те потеряли 5000 человек (во что с трудом верится). Скорее всего, автору исторических хроник нужны были 5000 убиенных литовцев, дабы подчеркнуть силу и доблесть рыцарей Ордена. Тем более что потери крестоносцев были гораздо скромнее: 26 рыцарей, 200 конных воинов и две-три сотни ополченцев!
В честь погибших в жестокой сече были возведены две капеллы: в Рудау и в Лаптау (ныне пос. Муромское, Зеленоградского района). На месте сражения поставлен памятный обелиск из камня. Кроме того, согласно легенде, Винрих фон Книпроде даровал сапожнику Гансу Загану право раз в год приводить в Кёнигсбергский замок столько простолюдинов, сколько захочется, и поить их пивом по самые брови за счёт казны.
Даже во времена курфюрста Георга Фридриха, категорически не терпевшего «заигрываний с простолюдинами», эта традиция сохранялась в виде «шмекбир», то есть дегустации пива.
В 1924 году на фасаде Кнайпхофской ратуши была установлена скульптура из цветного искусственного камня, изображающая Ганса Загана. Но через десять лет, с приходом к власти нацистов, эта скульптура была признана не соответствующей национальным культурным традициям Заган был евреем. А потому памятник герою демонтировали и уничтожили.
Даже во времена курфюрста Георга Фридриха, категорически не терпевшего «заигрываний с простолюдинами», эта традиция сохранялась в виде «шмекбир», то есть дегустации пива.
В 1924 году на фасаде Кнайпхофской ратуши была установлена скульптура из цветного искусственного камня, изображающая Ганса Загана. Но через десять лет, с приходом к власти нацистов, эта скульптура была признана не соответствующей национальным культурным традициям Заган был евреем. А потому памятник герою демонтировали и уничтожили.
Впрочем, вернёмся в Рудау.
«Кровавое чудо»
Как ни парадоксально, но победа в битве при Рудау стала для крестоносцев «началом конца». Звезда Ордена закатывалась, а вскоре закатилась совершенно. После упразднения Тевтонского ордена замком Рудау более двухсот лет управляли члены фамилии Хундертмарк.
В 1615 году Восточная Пруссия вновь заговорила о Рудау: в церкви, построенной вплотную к крепости, случилось «кровавое чудо». Пастор Пауль Бидер сообщил о том, что в вине, предназначенном для причастия, вдруг появилась кровавая нить. Вино пришлось вылить, но и в новом нить обозначилась! Что, впрочем, неудивительно, если учесть, сколько крови пролилось на этой земле.
Кстати, её прусское название намекает на кровь вполне прозрачно. Слово «рудов» означает красный. А неподалёку находилось прусское жертвенное место.
«Кровавая нить» в вине исчезла спустя год. Всё это время «кровь Христову» для причастия привозили в Рудау из соседних церковных приходов.
К концу XVI века замок Рудау обветшал и утратил оборонительное значение. Его частично разобрали на кирпич, а один из флигелей переделали в кирху. В 1818 году её разрушил ураган. В процессе восстановления были обнаружены упоминавшиеся выше подвалы их засыпали песком.
В 1820 году была возведена новая трёхэтажная башня. С северо-востока приладили ризницу, во дворе замка устроили кладбище, остатки стен по периметру стали кладбищенским забором.
Коров кормили шоколадом
После 1945 года кирха была практически цела. Правда, первые переселенцы в поисках «церковного вина» занялись раскопками. Но, наткнувшись на засыпанные песком подвалы, прекратили дальнейшие поиски.
Село получило название Мельниково по той мельнице, которая со Средних веков сохранилась на озере. Колхоз, основанный здесь, сначала был назван в честь Сталина. Здание кирхи в итоге приспособили под зерносушилку. Лет сорок не ремонтировали. В конце восьмидесятых черепичное покрытие разрушилось, крыша стала протекать, зерно вывезли, здание забросили. К концу девяностых крыша обрушилась полностью.
В июне 1996 года в Мельникове побывал тогдашний президент России Б. Н. Ельцин и жители посёлка подарили ему кусок земли в несколько гектаров. Было здесь и ещё много всего любопытного. В колхозе, принадлежавшем г-ну Федотову (депутату Калининградской областной Думы) ради эксперимента коров кормили шоколадом. Отчего надои выросли в рекордное количество раз, а молоко приобрело лёгкий привкус какао.
В бывшем Рудау ещё можно увидеть здание с затёртой готической надписью И симпатичные фахверковые сарайчики, и древнюю водонапорную башню А по главной улице, кажется, до сих пор скользят тени немецких велосипедистов. Вот только на территории замкового двора склад; от кладбища ничего не осталось. И только фундаменты крепостных стен напоминают о том, что здесь когда-то БЫЛО
Подлечить нервы в Кранце
Сто лет назад немецкий курорт облюбовали русские
До 1946 года этот населённый пункт назывался Кранцем. Ещё раньше (если верить легендам, около восьмисот лет назад) в его нынешних окрестностях появилось крепостное укрепление Глюмзекбург, затем переименованное в Кранцкурен и позже просто Кранц. Слово «кранц» переводится с немецкого как «венок». Однако исследователи склоняются к иной версии точнее, к переводу с прусского («обрыв»). Сейчас трудно сказать, где кроется истина, зато достоверно известно, что в итоге и «венок» и «обрыв» стали Зеленоградском.
Обитель буржуазии
Этот город в восприятии жителей нынешней Калининградской области так тесно и тепло связан с морем, что ему, наверное, «простили» бы и название Нахимов (Нахимовск). А ведь именно так собирались наречь сей курорт в сорок шестом году прошлого века. Чтобы уничтожить самый дух «обители гитлеровских головорезов и немецкой буржуазии» (как писали о Кранце в тогдашних советских газетах). Чтобы и воспоминания не осталось о «приморском городе, где в роскошных виллах и отелях, утопающих в садах и лесах, жила и развлекалась верхушка гитлеровских головорезов и немецких буржуа».
Пляжный променад в Кранце, начало XX века
Но городок, взятый практически без единого выстрела, был таким маленьким и тихим, что имя «Нахимовск» не годилось ему категорически. Это понимали даже те несчастные лейтенанты, чьим Делом стало Слово те самые далёкие от топонимики бедолаги, которым в три дня предстояло «переназвать» сотни сотен населённых пунктов в завоёванной Восточной Пруссии Так Кранц превратился в Зеленоградск: синее море, жёлтый песок и яркая зелень победили красную идеологию.
«Да вы по-русски скажите, барин!»
История Кранца, по сути, началась лишь в XIX веке. В эпоху романтизма и модной меланхолии! море привлекало желающих подлечить расстроенные нервы. А Балтийское море особенно. Ибо пейзаж, лишённый чрезмерного буйства красок, весьма импонировал разочарованным «юным Вертерам» и «Чайльд Гарольдам». В 1806 году рыбацкая деревушка, разросшаяся до размеров небольшого городка, получила статус королевского курорта. Через сто лет это уже был один из самых модных курортов Германии. Очень уважали его путешественники из России.
Винный погребок и пляжный домик на променаде, начало XX века