Утонуло пять судов
Замок долгое время был местом размещения янтарной администрации управления по добыче янтаря. Весь собранный, отнятый и конфискованный янтарь учитывался, сортировался, оценивался и хранился в специальных хранилищах кофрах. А особенно уникальные куски складывались в «Бернштайнкаммер» «янтарную камеру», которая была известна далеко за пределами Пруссии.
Из Лохштедта янтарь поступал в Кёнигсберг, и вплоть до 1581 года замок оставался центром орденской монополии на добычу «солнечного камня» (затем центр янтарного ведомства был переведён в Гермау, ныне пос. Русское, Зеленоградского района).
В XV веке появились проекты по восстановлению судоходности пролива, но началась Тринадцатилетняя война (14541466). Замок был захвачен сторонниками Прусского союза. Орден направил в Лохштедт корабль с десантом рыцарей и наёмников, которые отбили у врага имущество Ордена. Но в 1457 году флот Данцига (ныне Гданьск) высадил на побережье у замка свой десант. Попытка взять Лохштедт штурмом провалилась, а десант был разбит подошедшим из Кёнигсберга резервным отрядом. Однако пролив, в той части, которая принадлежала Кёнигсбергу, оказался безнадёжно заблокирован: там затонуло пять судов.
Адриан и Фаусин
Пока Великий магистр Ордена обсуждал со специалистами, как и где лучше чистить пролив, выяснилось, что расширение и углубление пролива у Пиллау стоит гораздо дешевле.
Звезда Лохштедта закатилась. Лишь по «старой традиции» здесь всё ещё были янтарные мастера, которые, вступая в должность, обязывались выплачивать по 40 марок ежегодно на содержание Лохштедта. Сумма, прямо скажем, не ах. Замок постепенно ветшал.
В 1513 году полуразрушенное здание вместе с прилегающей территорией было передано «орденским рыцарям Адриану и Фаусину фон Вайблингенам в пожизненное владение для обеспечения старости», но с условием, что они приведут замок в порядок.
Через пару лет в крепости появились ещё три орденских брата, священник и несколько десятков слуг. Это было кстати: в ходе очередной начавшейся с Польшей войны флот Данцига высадил у Лохштедта очередной десант. Все окрестные деревни были сожжены, но замок устоял.
После того как герцог Альбрехт превратил Восточную Пруссию в светское государство, в Лохштедте разместилось крупное учреждение по делам янтаря (хауптамт).
Полковник Фрейман
В XVII веке, во время войны между Польшей и Швецией, замок взяли шведы (16261635). Они его изрядно раскурочили: построили вал с бастионами, а на кирпич разобрали оборонительные стены.
В XVIII веке замок изрядно «погрызли» свои же: в 17011705 годах по приказу короля Фридриха I башня, северное и восточное крыло замка, данцкер, верхний этаж южного флигеля, галерея были разобраны на строительные материалы для укрепления крепости Пиллау.
В Семилетнюю войну Лохштедт был взят русскими войсками под командованием полковника Фреймана, ставшего потом комендантом крепости Пиллау. В 1760 году по приказу генерал-лейтенанта Корфа замковую капеллу демонтировали изнутри, а вместо неё был оборудован православный храм.
С 1805 по 1844 год Лохштедт находился в частном владении. В XIX веке замок несколько раз горел. В 1884-м его переоборудовали под школу. Когда же в XX веке в Восточной Пруссии проснулся интерес к историческим памятникам, на территории крепости начались археологические раскопки. Лохштедт решили реставрировать восстанавливался восточный флигель.
Архив Резы
К южному флигелю пристроили деревянную галерею. В воссозданных залах расположился краеведческий музей Земланда. Но снова вмешалась война, Вторая мировая, и реставрация прошлого прекратилась.
В 1945 году, во время боёв на подступах к Пиллау, древний замок сильно пострадал (22 апреля 1945-го «опорный пункт Лохштедт» был взят войсками 8-го стрелкового корпуса 11-й гвардейской армии).
Кстати, тогда же, в мае 1945-го, литовской экспедицией под руководством профессора Пакарклиса из Лохштедта были вывезены спрятанные там литовские рукописи XVI века, книги XVIXVIII веков, архив Людвикаса Резы с произведениями Кристионаса Донелайтиса.
После войны от замка остались только руины. Которые вскоре были разобраны практически до фундаментов для нужд соседней воинской части.
Чёрные копатели
В декабре 1989 года в развалинах замка Лохштедт начались поиски Янтарной комнаты. Их проводил с разрешения Москвы немецкий журнал «Шпигель», отрабатывая очередную версию: будто бы Янтарную комнату решено было эвакуировать ещё до роковой бомбёжки в августе 1944-го, превратившей центр Кёнигсберга в каменоломню. Реликвию вывезли из Королевского замка и спрятали в подземельях Лохштедта. Предполагая в дальнейшем отправить дальше в Германию. А если подоспеет «чудо-оружие» и Восточную Пруссию удастся отстоять вернуть обратно с триумфом.
Археологи работали «по-чёрному», экскаватором буквально выворачивались наружу внутренности Лохштедта. Янтарной комнаты, конечно же, не нашли. Но сильно изувечили подвалы и внутренние фундаменты замка. Ну а затем «чёрное дело» довершили «чёрные копатели». В 100 метрах юго-западнее замка находилось немецкое кладбище церковного прихода Лохштедт. Судя по сохранившимся частям надгробных памятников, захоронения проводились до 1945 года. Копатели добили и его.
Зимой 2005-го замок разрыли бульдозерами и экскаваторами. Цокольные этажи, сохранившиеся подвалы, фундаменты стен, подножие обрыва всё было разрушено напрочь. Замок Лохштедт окончательно прекратил своё существование. Погиб под гусеницами бульдозеров и мелкой «исторической» крошкой ссыпан в экскаваторные ковши.
Крепость Пиллау
В 1758 году её гарнизон присягнул на верность русской императрице
«Лежит один город на море Балтийском Крыши здесь красные, липы зелёные. И белые чайки летают в небе, и высоко на ратуше вертится осётр и сверкает над Балтийским морем» это строчки из стихотворения Ганса Парлова, написанного им в конце XIX века.
Убит святой Адальберт
Ганс Парлов родился в Пиллау. Он был сыном капитана парусного судна. Сам стал моряком и писателем, умер в 1928 году в Испании. А в 1925-м его стихотворение, посвящённое родному городу, положил на музыку житель Пиллау Арно Кюн, и оно стало гимном города на целых двадцать лет. Пока не пришли иные времена, а Пиллау не назвали Балтийском.
Ганс Парлов родился в Пиллау. Он был сыном капитана парусного судна. Сам стал моряком и писателем, умер в 1928 году в Испании. А в 1925-м его стихотворение, посвящённое родному городу, положил на музыку житель Пиллау Арно Кюн, и оно стало гимном города на целых двадцать лет. Пока не пришли иные времена, а Пиллау не назвали Балтийском.
Итак, Пиллау. Название, как и другие на ау (например, Велау Знаменск, Тапиау Гвардейск), явно прусское. «Пилль», «пилльав», «пиле» это по-прусски «гора, замок, крепость».
Вид с маяка высотой 31 метр на гавань и город, начало XX века
Вход в гавань Пиллау, начало XX века
В апреле 997 года на берегу моря, в окрестностях будущего Пиллау, был убит святой Адальберт, священник-миссионер. Родившийся в знатной чешской семье, в 26 лет он уже был возведён на епископский престол в Праге. Но через несколько лет неожиданно оставил свой пост, уединился в монастыре недалеко от Рима и решил отправиться к язычникам-пруссам, дабы проповедовать христианство. Но пруссы отреагировали на его проповеди недвусмысленно: предали его мученической смерти.
Интересно, что именно необходимостью «сурово, но справедливо воздать язычникам» за убиение святого Адальберта, рыцари Тевтонского ордена оправдывали впоследствии своё вторжение в Пруссию. Которую крестили огнём и мечом.
Сейчас на месте гибели Адальберта воздвигнут огромный крест. Который давно уже превратился в своеобразный ориентир для желающих отдохнуть на берегу моря.
Впервые Пиллау упоминается в исторических документах 1258 года. Точнее, упоминается ещё не сам Пиллау, а деревня Вограм, которая позже «сольётся» с деревнями Старый Пиллау, Фишдорф, Новый Пиллау и Камстигаль. Эти пять населённых пунктов, собственно, и образуют город.
Их кубышки всегда полны
Деревня Вограм была окружена лесом, в котором водились звери и птицы, а главное дикие пчёлы, мёд которых очень ценили и рыцари Тевтонского ордена, и немецкие переселенцы. Торговля мёдом и воском, а также выделанными шкурами зверей приносила неплохие доходы. А ведь был ещё и янтарь! И хотя рыцари Тевтонского ордена ввели жестокую монополию на торговлю «балтийским золотом» а виселицы, воздвигнутые на видных местах, должны были служить гарантом этой самой монополии отчаянные люди в кожаных костюмах, затянутых шнурками у самого горла, всё равно бродили по берегу моря в поисках крупных кусков янтаря.
Деревня Пиллау, возникшая в 1363 году, имела так называемую «осетровую избу», то есть помещение, где мариновали и перерабатывали рыбу. Отлов осётра до 1000 штук в год и его последующая переработка также были государственной монополией. Мастера осетрового дела и их подручные считались государственными служащими и были наиболее влиятельными из жителей Пиллау. «О, их кубышки всегда полны!» уважительно отзывались о них соседи, подняв палец к небу.
В начале XVI века, благодаря необычному по силе шторму, образовался новый пролив, который отделил Фрише Нерунг (Балтийскую косу) от материка. Это событие оказалось судьбоносным: глубокий судоходный пролив превратил Пиллау в порт. Здесь были построены таможня и складские помещения, здесь появилась особая лоцманская служба а это значит, что доходы Пиллау стремительно росли.
Блокгауз, склады, пивная, пекарня и прочие бытовые помещения всё это называлось Новым Пиллау (или Хакеном, то есть «крючком», теперь это район пирса).
Успели дать один залп
Старый Пиллау откровенно завидовал Новому: хотя торговля осетром и приносила солидные деньги, обслуживание судоходного пролива было делом куда более прибыльным! Зарабатывали все: лоцманы, проводившие чужие суда по сложному фарватеру; таможенники, весовщики и даже «маячники» так называли людей, которые выходили в пролив на особых лодках, куда ставили жаровни с углём и отражающие пламя железные и медные листы.
Когда обострились отношения герцога Альбрехта, первого герцога Пруссии, с Польшей, между Старым и Новым Пиллау были построены защитные рвы. Впрочем, тогда они не пригодились.
Новые укрепления были воздвигнуты в начале XVII века голландским инженером де Кампом в связи с назревающей «шведской угрозой». Шведский король Густав II Адольф начал военные действия против Польши, что на тот момент (таков калейдоскоп европейской политики!) ничего хорошего Пиллау не сулило.