А у нас здесь вот так! радостно сообщил тогда всем прапорщик, который был посажен в кузов старшим.
Стрелять из гранатомета Игорька никто не учил. Расположились в палатках в чистом поле. Грязи было по колено и больше. А нравы в батальоне были
В первый же день Игорька подтянул пьяный сержант-контрактник Саня Щукин, весь изрисованный зэковскими наколками:
Слышь, мудило, сюда иди!
Игорек подскочил к сержанту:
Рядовой Бахрамов по вашему приказанию прибыл!
Чего ты сказал, урод?
Рядовой Бахрамов прибыл!
А Щукин почесал репу: Смотри сюда! Вон видишь, кусты?
Игорек проследил за его взглядом. Метрах в ста от них росли невысокие кусты, отделяющие расположение батальона от проезжей дороги.
Вижу.
Там в кустах стоит «лимонка» на растяжке. Это мой кореш Витек Жогин решил меня подколоть, знает, что я в этих кустах срать люблю, вот и поставил. Иди, сними растяжку.
Игорек выпучил глаза:
Я не умею.
Сержант тут же въехал Игорьку в солнечное сплетение:
Что? Ты же солдат! Вперед!
Я даже не знаю, как обращаться с гранатой отдышавшись, сказал Игорек.
Мне насрать, умеешь или нет. Если через пять минут ты мне не принесешь снятую гранату, считай себя покойником. Убитых тут считать не принято, выполняй приказ, урод время пошло!
Игорек поплелся к кустам. Там он осторожно стал раздвигать ветки, каждое мгновение ожидая огня и осколков в лицо, но, видать, Жогин не умел ставить толково гранаты эфка была привязана к толстой ветке, а растяжка к чеке с разогнутыми усиками. Смысла в этом было немного кореш, наверное, только напугать хотел своего другана. Чека бы все равно не выскочила, натяни он растяжку.
Игорек осторожно отмотал гранату от ветки и принес ее сержанту. Тот подкинул ее в руках и спросил:
Имя?
Игорек.
Я тебя запомнил
Впоследствии память сержанта-контрактника в отношении Игорька проявлялась только в том, что тот каждое утро отрабатывал на Игорьке приемы рукопашного боя, избивая молодого солдата с особой жестокостью. Жогин тоже был контрактником, и числился он снайпером. Как-то в расположении батальона несколько дней жили спецназовцы, которые ночью уходили черт знает куда, а возвращались только утром и обязательно с результатом. Так потом, после отбытия спецназовцев, этот снайпер заявил всем, что он ничем не хуже спецназа, и уперся ночью в сторону Аргуна.
Вернули его местные жители через несколько дней. На этом придурке места живого не было. Оказалось, что он залег в засаду, пролежал там до утра, а утром из винтовки тяжело ранил чеченку, которая набирала из колодца воду. Местные жители его поймали, прорубили по полной, а потом вернули в часть. Винтовка, разумеется, пропала. Так этот горе-снайпер три дня беспробудно пил, а потом выбрался из палатки и, встретив Игорька, приказал ему пойти к чеченам и найти винтовку. Так же последовало обещание расправы при невыполнении приказа
Игорек идти отказался, за что Жогин и Щукин избивали его несколько часов. Это дело просек командир батальона, которому такие выходки многих контрактников уже поперек горла стояли. Вернее, Игорек сам ему и доложил. Контрактники в большинстве своем, направляясь на службу в Чечню, совершенно не представляли что такое субординация, дисциплина и умение обращаться с вверенным ему вооружением и техникой. Они только постоянно жрали водку, разлагали остальной личный состав и являли собой одно сплошное ЧП.
Поэтому, в условиях, «когда трупы не считают», комбат принял единственно верное решение в данной ситуации. Да и дисциплину можно было быстро поднять
Комбат построил батальон, вывел Жогина из строя, достал из-за пазухи устав, зачитал из него положение о том, что командир должен добиваться выполнения приказа любыми путями. Потом разъяснил всем то, что Жогин систематически не выполняет приказы командования. На что пьяный ублюдок только кривлялся перед строем.
Потом комбат взял у начальника штаба автомат и шестью выстрелами навсегда усмирил контрактника. После первых пуль тот, видимо, осознал, что всему хорошему приходит конец, но естественно, уже было поздно. Что характерно, дисциплина в батальоне резко повысилась. Жогу списали на боевые потери.
А потом был Бамут.
Окраина села была уже изрыта артиллерией и авиацией. Однако о надежном подавлении говорить было нечего. Разведка боем, проведенная первым взводом первой роты, показала, что чечены умирать будут только с музыкой.
Роты стояли в ожидании приказа. Игорек переминался с ноги на ногу возле своей БМП. На спине у него висела сумка с тремя гранатами к гранатомету, в руках был РПГ с заряженной гранатой, также за спиной болтался автомат, к которому у него с собой было шесть магазинов патронов. Тяжелый бронежилет не внушал никакого доверия, а каска постоянно сползала на глаза и мешала смотреть.
Когда первый взвод выдвинулся вперед, и их накрыли плотным огнем из гранатометов, Игорьку стало совсем не по себе. Курить уже не осталось, а стрельнуть сигаретку было не у кого остальные тоже давно уже все выкурили. Оставалось только ждать.
С батальонного КП прибежал посыльный и громко крикнул:
Первая рота приготовиться к атаке! Сигнал к атаке зеленая ракета!
От бэхи к бэхе бежал взводный:
Ребята, когда будете бежать через поле, пригибайтесь! И сразу гасите все огневые точки! Как только увидите, откуда стреляют, сразу туда стреляйте! Где Бахрамов?
Я! отозвался Игорек.
На тебя вся надежда! Как только войдете в село гаси по ближайшим окнам! Понял?
Понял. У меня всего четыре гранаты.
А что, в бэхе выстрелов больше нет?
Нет, мне ничего больше не дали
Ладно, на первое время хватит. Ты, главное, не бей мимо цели!
Игорек промолчал. Он до этого стрелял из гранатомета всего два раза
В небо взвилась ракета. Зеленая. Кто-то истошно заорал:
Первая рота в атаку
Взвыли двигатели на боевых машинах пехоты. Водилы газовали, ожидая приказов своих командиров. А те все медлили
Вперед! заорал взводный.
Игорек посмотрел вперед. Окраина села как будто ждала их. Как будто была готова встретить наступающих градом свинца да так оно, собственно, и было.
Кто-то говорил, что в советское время в Бамуте была база ракетных войск, и будто бы сейчас чечены оборудовали эту подземную базу по последнему слову фортификационной техники и сейчас им предстоит взламывать эту оборону. Пробивать ее своими телами и своими жизнями.
Цепью! орал взводный.
Рота начала выходить в поле. Начали выстраиваться в цепь. Кто-то уже стрелял из автоматов и пулеметов по окраине села. Окраина пока молчала.
Игорек спрыгнул с обочины в поле и двинулся в составе взвода к селу. За ним быстро пристроился сержант-контрактник Саня Щукин. Тут же помыкнул:
Ты не пригибайся! Иди прямо!
Игорек обернулся, сержант прятался за ним, низко пригибаясь к земле.
До села было метров четыреста. Поле было с прошлогодней травой высотой сантиметров тридцать если что, можно падать, и никто тебя не увидит.
Вперед! орал взводный уже издалека он остался на исходной позиции. Не пошел вперед.
Вперед! командовал сзади сержант.
Игорек сейчас слышал только стук своего сердца, которое билось так, что казалось, будто оно хочет выскочить наружу. Тук-тук! Тук-тук!
Каска снова сползла на глаза, и он поправил ее рукой. А впереди стояло село
Первая мина легла метрах в ста от Игорька. Взрыв вырвал из земли грунт и расшвырял его по округе. Чеченские минометчики приступили к отражению атаки, но поставили взрыватель на фугас, и мина не причинила никакого вреда атакующим. Потом упало еще несколько мин, выкосив половину второго взвода. С их стороны раздавались крики боли и просьбы о помощи
Наступающие стали пригибаться. Тут из села стал бить пулемет, а потом и несколько автоматов. Пули запели над головой. Игорек попытался пригнуться как можно ниже к земле, но тут же получил сзади пинок от сержанта:
Прямо иди, урод! Хочешь, чтобы меня здесь грохнули?
Игорек на миг обернулся. За ним по полю бежал Щукин, старательно пытающийся закрыться телом солдата. Контрактника всего трясло, и выпученные глаза показывали его состояние. Игорек подумал, не будь того расстрела, сейчас бы сержант в атаку не пошел гнида.
Игорек на миг обернулся. За ним по полю бежал Щукин, старательно пытающийся закрыться телом солдата. Контрактника всего трясло, и выпученные глаза показывали его состояние. Игорек подумал, не будь того расстрела, сейчас бы сержант в атаку не пошел гнида.
Краем глаза Игорек увидел, откуда бьет пулемет, и тут же вскинул на плечо гранатомет. В прицельной марке он разобрался еще несколько дней назад, когда выстрелил второй раз в жизни из РПГ. И сейчас он уже уверенно взял на галочку окно полуподвала, откуда летела смерть.
Выстрел его оглушил, он присел и тут же увидел, что граната ударила в метре от окна, не причинив стреляющему никакого вреда. Тут же в ухо он получил удар сапогом сержанта:
Падла, куда стреляешь? Бей точно!
Игорек быстро вынул из-за спины второй выстрел и вставил его в трубу гранатомета. Вскинул РПГ на плечо и снова поймал в прицел окно. В этот момент в грудь его как будто ударили молотом, и он повалился на землю.
Вперед! орал издалека взводный. Ну-ка, встали! Вперед! Только вперед!
Игорек несколько мгновений не мог вздохнуть. Он понял в бронежилет попала пуля но вот выдержал он или нет?
Я ранен чуть слышно сказал он сержанту.
Куда? спросил сержант.
В грудь.
В грудь не в бошку. Сдохнешь не скоро! Поднялся и вперед!
Игорек обернулся. На него смотрел автомат сержанта.
Помнишь, как ты нас с Жогой комбату сдал? спросил сержант. Сейчас я тебе все припомню урод
Игорек чуть приподнялся. Посмотрел вперед. Рота почти вся уже залегла. С исходной в атаку пошли три танка и восемь БМП. Они должны были дойти до окраины, после чего вперед могла идти только пехота.
Игорек встал на колено, прицелился в окно. Сержант сидел сзади, сразу на раструбом гранатомета. Игорек обернулся на миг. Щукин смотрел в сторону. Игорек чуть переместился в сторону, как ему показалось, что будет лучше, и выстрелил по окну.
Граната влетела ровно в амбразуру, и пулемет тут же заткнулся. Игорек обернулся. Щукин даже не успел пикнуть. Реактивной струей ему ударило в ухо менее чем с метра, и сейчас он лежал в неестественной позе. Шапку с его головы сбило метров на пять.
Игорек отложил в сторону гранатомет, подхватил автомат и для верности выстрелил несколько раз тому в голову. Потом снова взял в руки гранатомет.