Вот и в это хмурое утро десяток бойцов уже готовы к выдвижению, стоят, как обычно, у палатки роты разведчиков, переминаясь с ноги на ногу и покуривая, ждут боевую машину.
Ну, до чего же погода омерзительная!
Эт точно.
Эх, в баньку бы
Да, забыл уже, когда парился в последнийто раз.
Говорят, есть здесь гдето баня у солдат.
Охохоханьки
Оееханьки.
Да, в такую погоду самое милое дело, конечно же, банька. Только откуда ж ей здесь взяться? Судя по внешнему виду бедных солдатиков из пехоты, они век этой самой баньки не видали: кожа на руках трескается от въевшейся грязи, одежда вся замусолена аж лоснится. Вечно голодные: за банку сгущенки с пряниками готовы пулеметный магазин отдать все равно на боевые спишут, повод для списания всегда есть, а уж за курево Жалко ребят. Чернорабочие войны.
Шеренги подразделений войсковой группировки выстроены вдоль ряда ротных палаток. Видно, как интеллигентной внешности командир отчаянно размахивает руками, и, судя по откровенной и крайне эмоциональной жестикуляции, выражается он суровым языком военной прозы, но отнюдь не литературно. Особый колорит немому кино придает богатый ассортимент фигур из кулаков и пальцев. Утренний развод с минуты на минуту должен закончиться.
Внезапно тишину разрезал протяжный громкий свист и шипение выпущенной кемто из заместителей сигнальной ракеты тревога! Величественно парящий над войсками горный орел, забыв о своей гордости, испуганно метнулся в сторону. Линия строя мгновенно ломается, распадается на мелкие группы: все бегут занимать места по расписанным заранее боевым позициям. Будто из центра заснеженной группировки во всех направлениях черные лучики-стрелки разошлись пунктирами и быстро, даже дымный шлейф от ракеты не успел рассеяться, исчезли, будто ничего и не было. Судя по тому, что полковник с заместителями остались стоять на местах, причем с заведенными за спину руками, тревога была учебной.
К команде убывающих ментов подошел неизвестно откуда взявшийся Костя Топорков:
А вы чего тут стоите?
А что?
Бего-ом!
Не по
Бего-ом, я сказал!
Куда бегомто?
Видно, что Костя погорячился и сам не поймет, «куда бегом»: у ментов в расположении группировки совершенно другие задачи; если им и приходится защищать внутренние рубежи, то сугубо подступы к своей складской палатке от посягательств внутреннего врага. Но если приходят добрые люди с понятными намерениями, то никакие обстоятельства не помешают наряду их там же достойно и приветить.
После секундного замешательства, повертев головой и увидев, что полковник со свитой продвигается в сторону штабного вагона, командует:
К шта-абу-у бего-ом ф-фарш!
Ну, Костя
Твою маму
Снег чистый, слякоти не видно, и группа, покумекав, решила не отказать себе в удовольствии прогуляться до штаба.
Ладно, мужики, почапали
Может, угомонится
Разговорчики! Костя вошел в раж. Офицеры с солдатами возле одной из САУ с любопытством рассматривают невиданное доселе зрелище: менты пытаются идти строем. Пользуясь случаем, Топорков громко, так, чтоб все слышали, произносит: Наша задача оборонять штаб!
Стратег хренов! не выдержал Рома, даже войсковым стало смешно.
Разговорчики! повторил Костя. Надо отдать должное, командирский голос всетаки имеет место быть.
Слышно, как Рома скрежещет зубами, и различимы крупные вибрации тела. Нет, всетаки ментовский менталитет очень далек от армейского.
Обстановку опятьтаки разряжает Ваня Буцак:
Удачный маневр всегда ведет к поражению противника!
Теперь и менты засмеялись:
Это заявка на победу!
Как назло, заморосил дождь
Вернувшись со смены, Роман Григорьевич, проявив чутье опытного оперативника, солдатскую баньку, находящуюся в расположении чистоплотных артиллеристов, всетаки нашел. Это оказалось вкопанное в землю сооружение с бревенчатым настилом, замаскированное квадратиками дерна, со стороны производящее впечатление небольшого бугорка с торчащей из нее трубой.
Вволю напарившись и смыв с тела полуторамесячную грязь, Роман Григорьевич вернулся «домой»:
У-ух, хорошо попарился, даже прошлогоднюю тельняшку нашел! в прекраснейшем расположении духа произносит Рома традиционную, подобающую случаю фразу. Но пока он еще не догадывается, что тельняшкито уже нет.
С легким паром, Григорьич! чуть ли не хором разделяют его радость присутствующие. Чайку не желаете?
Только что заварили
М-м ароматный
А вку-ус
Кстати, кто снял мои трусы и тельняшку и где они есть? приготовившись воздать хвалу и благодарность своим друзьям за проявленную заботу, спрашивает Рома.
Сержант заботливо осведомляется:
Ты где их оставлял?
Как где, Серега, на улице, сушились на веревке.
Ну, значит, сейчас их ктото носит.
Да чтоб у него Рома не может подыскать соответствующие охватившим его бурным отрицательным эмоциям слова. Да чтоб у него зачемто схватил с печки пустую эмалированную кружку с подгоревшей заваркой. Ожегся. Бросил на земляной пол, запнул под нары. Под нарами послышался звон стекла. Да чтоб у него на лбу вырос! Резко меняется настроение у наивного, толком не умеющего выражаться милиционера. Достали все! Чутье опытного оперативника безошибочно подсказывало: своих, таких необходимых и полезных в быту вещей он попросту больше никогда не увидит. Досадно.
Сев на нары и свесив руки с колен, обиженно уставился на буржуйку будто это она в чемто перед ним повинна. Но на деле виноватость перед Ромой отчегото ощущают все присутствующие. В течение всего вечера, по причине и без, слово «достали» Рома на все лады смаковал и произносил неоднократно.
Он уже проваливался в сон, когда по своему непонятному графику рядом пальнула саушка[5], Рома моментально проснулся:
Достали! И тут же у него зачесались ноги; задрал штанины, приспустил носки, стал яростно начесывать. Достали! Все! Нервы на пределе! Зачесалась поясница, Рома принял сидячее положение: У когонибудь успокоительное есть?
Только водка, сочувствуют «дедушки».
Да-а, Рома, до чего ж ты себя довел
Кажется, проснулись все.
Совсем себя не бережешь
Близко к сердцу все воспринимаешь
Ну, нельзя же так!
Ктото Ромика и подбадривает:
Ничего, ничего: даже у металла усталость бывает. Это пройдет.
Так сказать предел прочности выработан.
У Ромы зачесались руки.
Наливай! Достав нож, стал яростно скрести обушком клинка между пальцев, накопившееся раздражение хлещет через край. Достали, с б п зарраза!
Солдаты включили двенадцативольтовую лампочку, висящую на центральной опоре палатки и питающуюся от автомобильного аккумулятора. Неподалеку от палатки взревел танк дневальный решил разогреть двигатель, всетаки боевая машина всегда должна находиться в постоянной готовности к ратной деятельности.
Зачесалась спина.
Полную наливай! Рома с остервенением переключил внимание на поясницу. Эх глык, хорошо-о Прислушался к себе, чесаться стало чуть меньше. Танковый мотор тоже сбавил обороты. Надо бы успокоительное заказать местным, сделал он вывод. Ну, все, давайте спать, мужики.
Но так не бывает, чтобы человек лег и сразу выключился одновременно с лампочкой, висящей на палаточной опоре. Обычно отходу ко сну предшествуют разговоры, интересные байки травятся, умные беседы ведутся. На этот раз тема беседы была, само собой, о нервах, реактивном состоянии и кто и как и по какой причине оказался здесь, в этой дыре. Солдатики, естественно, по приказу, менты командировка. Сержант по имени Сергей, конечно же, тоже по приказу, но был переведен в это периферийное подразделение из Моздока, из роты охраны аэродрома. В то время он был ефрейтором, а служба заключалась в бдительном хождении взад-вперед перед «сухарями» это самолеты, штурмовики серии «Су».
Перед самым рассветом это было, но довольно темно еще. Звезды на небосклоне несколько утратили свой блеск, восточный горизонт ощутимо побледнел, с севера веяло прохладой. Утро обещало быть чудным. Естественно, устал шляться. Вроде никто меня не видит, дай, думаю, полежу минут семнадцать. Сами же знаете: бронежилет-разгрузка-тяжело; спина болит, в копчик отдается, в итоге и простатит можно заработать и, как следствие, импотенцию. На бетонке завалиться никак нельзя: после дождей сыро. Тут, смотрю, «расческа» сухонькая стоит: наверное, подрулила недавно. Недолго думая, взобрался на крыло, прижался спиной к борту, удобно, идрит
Что за расческато? перебил ктото из несведущих.
А это пехота так прозвала «сухари»: они же их снизу только и видят. Снизу пилоны торчат, а в комбинации с крылом вроде как расческу напоминают, пояснил Сергей.
А что, пехота только снизу, а ты самто сверху видел?
Дык! Серега, видимо, уже мнил себя ведущим авиаэкспертом.
А что за самолет?
Что, что! «Су-25»!
Так вроде бы «грачи», блеснул знанием жаргона ктото невидимый.
«Грачи», «расчески», какая разница! Короче, не умничай!
Ну что дальшето, Серега, не томи!
Умничек хренов Так вот, лежу я на крыле, балдею. Воздух чистый, дышу полной грудью, тишиной наслаждаюсь. До смены часа полтора еще. А там, кстати, довольно удобно лежать. Да и спать хорошо. Приснилась, помню, эта как ее
Эдит Пиаф
Не, не пиав блондиночка такая сисястая ну снималась в этом, как его
Неважно
Ну не ска-ажи, сиськито во!..
Давайтаки по существу, Серега!
Ага, проснулся от какогото гула и тряски, чувствую, еду кудато. Сразуто не врубился: еще блондиночка перед глазами, вся живая такая, а я еду. Тут только и вспомнил, что на самолете нахожусь! Вот это, братцы, я вам скажу реактивное состояние! У него же разбег перед взлетом метров пятьсот всего!
Пятьсот пятьдесят
Не умничай!..
Пятьсот шестьдесят три, ладно. Ну, дальше что?!
Умник хренов!.. Внезапно борт остановился. Только на карачки встал, чтобы спрыгнуть, а «сухарь» на разгон! Автомат с броником вылетели. Уж не знаю, за что уцепился, за крыло, наверное; и руки разжать боюсь, и спрыгнуть: скоростьто бешеная! Опять остановился. Как я по инерции вперед самолета не улетел не знаю: со страху прилип, наверное. Летчик кабину открывает
Фонарь открывает На этот раз невидимка блеснул знанием технических терминов.
Не умничай, итить!.. Ты меня что, специально изводишь?! Рома, дай ему!..
Не дам! Отодвинься, противный Дальшето, дальшето что?
Умник хренов А что это вы там делаетето?! насторожился Сергей.
Да, бляха-муха, чешется у меня все!
А-а Короче, по рации ему сообщили, что лишний человек на борту. Так я здесь и оказался
Как известно, история имеет свойство повторяться по спирали, по этой причине Рома каждому встречному и поперечному прожужжал уши про свое прошлое и нынешнее «реактивное состояние». На четвертые сутки, как и положено по «закону спирали», внимательно выслушав стоны с мемуарами, диагноз страдальца решительно опроверг Ваня Буцак в той командировке он был непревзойденным отрядным доктором и по совместительству психологом.