Жанна в ужасе прижалась ко мне. Я ничего не говорил про Билла, но она, очевидно, и так догадалась. Сержант Трант отнесся к ней внимательно и чутко, не задавал никаких вопросов. Ирис осталась с Жанной, а мы спустились вниз. Когда мы направлялись в гостиную, парадная дверь открылась и в холл вошла Анни. Она не заметила нас, но не могла не видеть полицейских машин, стоящих у дома. Она поняла, что случилось чтото ужасное. Анни тяжело поднималась по лестнице, теребя белые перчатки. Подойдя совсем близко, она увидела нас.
Жак, с Ронни чтото случилось? воскликнула она.
Его застрелили.
Она зашаталась и схватилась за мою руку. Перчатки упали на пол.
Анни, это сержант
Она посмотрела на него невидящим взглядом, и я понял, что до нее сейчас не дойдет ни одного слова. Трант прервал меня:
Анни, это сержант
Она посмотрела на него невидящим взглядом, и я понял, что до нее сейчас не дойдет ни одного слова. Трант прервал меня:
Не сейчас. Пусть она побудет с теми женщинами.
Мои перчатки, Жак, они, кажется, упали на пол.
Я привел ее в спальню и оставил на попечение Ирис, а сам вернулся в гостиную. Петер, Трант и доктор склонились над телом Ронни. У двери стояли два полицейских, два детектива внимательно разглядывали комнату.
Доктор произнес:
Он умер между девятью и девятью тридцатью.
Да, сказал я. Жанна Шелдон звонила мне в двадцать минут десятого, после выстрелов.
Трант знал об этом. Мы сообщили ему все, что знали. Он посмотрел на меня.
Поскольку миссис Шелдон звонила вам, я думаю, вам лучше других известно, что здесь произошло.
Конечно, я расскажу все, что вы захотите услышать. Мы сели на диван. Я всегда считал, что у полицейских имеются блокноты и карандаши. Трант же был исключением. Мне было бы легче, если бы я почувствовал к нему симпатию и он не казался бы мне слишком интеллигентным и спокойным в такой ситуации.
Вас зовут Джакоб Дулитч?
Нет, Джонатан. Но все зовут меня Жаком.
Вы компаньон издательства «Шелдон и Дулитч»? Это у вас издаются произведения Гвендолен Снейгли?
Да.
Вы женаты?
Моя жена умерла.
Да, помню. У вас есть сын. Кажется, ему должно быть около девятнадцати лет?
Значит, он помнил. Мне было неприятно, что он знает о Фелиции.
Я достал сигарету и хотел закурить, но рука сильно дрожала. Трант вынул зажигалку. Его любезность меня не удивила. Это любезность пантеры.
Мистер Шелдон давно женат?
Около месяца. Он познакомился с женой в Англии. Ее отец писатель, творчество которого заинтересовало мистера Шелдона. Он привез сюда всю семью жены. Живут они в этом же доме, на верхнем этаже. Квартира имеет отдельный вход.
Понимаю. До этого он не был женат?
Нет.
А эта дама, которая пришла позже?
Это его сестра. Она тоже живет здесь.
А вы не можете сказать, почему Жанна Шелдон была заперта в комнате?
Ее закрыл Ронни.
Почему?
Они поссорились.
Изза чего, вы не знаете?
Они поссорились изза моего сына.
И только теперь, когда я сказал это, гнев, кипевший во мне против Билла, мгновенно испарился. Я чувствовал только тупую боль, словно стоял у его гроба.
Причем здесь ваш сын?
Билл влюблен в миссис Шелдон.
Понимаю, кивнул сержант Трант.
Он вел себя как человек, который уже ничему не удивляется.
Я делал все, что мог, чтобы воспрепятствовать этому. Ронни уехал в Джорджию. А когда сегодня вечером он вернулся, то застал свою жену в объятиях моего сына. Ронни устроил страшный скандал. Вышвырнул Билла. Он вообще был очень вспыльчив.
Сержант положил руку мне на плечо.
Пожалуйста, только факты. Что было дальше?
Потом он позвонил мне. Я тут же приехал. Здесь была Жанна. Он устроил новую сцену, обвиняя меня в том, что я не мог присмотреть за сыном, и грозил разрывом наших деловых отношений. Он был разъярен.
Что вы под этим подразумеваете?
Он всех ругал, хотел мстить, хотел
Его взбесило, что миссис Шелдон влюблена в вашего сына?
Этот вопрос он задал так спокойно, что чуть не поддел меня. Но это ему не удалось.
Я не говорил, что Жанна Шелдон влюбилась в Билла.
Вы дали понять
Ничего я не давал понять.
Но вы же сказали, что они целовались. Вы также сказали, что «делали, что могли». Если миссис Шелдон его не любила, то почему разрешала себя целовать и почему ей нужна была ваша помощь?
Вот когда ласковый и дотошный детектив проявил себя. Умница, нечего сказать Мной овладела невероятная усталость.
Миссис Шелдон любит вашего сына? снова спросил он.
Не знаю. Она мне не говорила. Почему вы меня об этом спрашиваете? Я не ходячее пособие по психологии, как вы.
Петер мягко одернул меня:
Жак!
Что, черт возьми? Какое это теперь имеет значение?
Убили человека, сказал сержант. Поэтому нам надо знать как можно больше, а также и то, любит ли его жена другого или нет. Я понимаю ваше положение вы отец. Вы, конечно, стараетесь сгладить обстоятельства. Но если миссис Шелдон
Я сглаживаю! Неужели вас ничему не научили в ваших полицейских школах?
Я сглаживаю! Неужели вас ничему не научили в ваших полицейских школах?
Я поднялся. Снова страшно заболела голова.
Спрашивайте дальше. Надо закончить допрос, а тогда уже делать выводы, сглаживаю я или нет.
Трант сидел, положив ногу на ногу, и никак не реагировал на мои слова.
Хорошо. Вы считаете, что ваш сын убил мистера Шелдон а?
Да.
Его лицо осветилось какимто внутренним светом. Настало время его триумфа. Он вывел меня из равновесия и заставил открыть карты.
Не понимаю, почему вы в таком восторге от самого себя. Никто не собирался ничего скрывать от вас. Поинтересуйтесь у Петера, почему он здесь. Спросите его о револьвере.
Да, отозвался Петер. Пришла моя очередь.
Он начал рассказывать Транту о визите Билла и пропаже револьвера. Детективы, как мыши, шныряли по комнате. Тело Ронни еще не увезли. Вопреки моему желанию, мне все же пришлось слушать их беседу.
Вы заметили, что исчез револьвер и позвонили брату? спросил Трант.
Да.
И поехали к нему домой?
Да.
Миссис Шелдон звонила при вас?
Да.
Вы уверены, что это ваш револьвер?
Конечно.
Сержант Трант встал и подошел ко мне.
Мне очень жаль, но если ничего не изменится, я должен буду арестовать вашего сына.
А я и не сомневался, что вы поступите именно так.
Где ваш сын?
Не знаю.
Он живет с вами?
Нет.
А где он живет?
Не знаю.
На его лице появилась усталость, словно он потерял терпение говорить со мной.
А почему вы не знаете?
Потому что мы поссорились. Он хотел жить самостоятельно. Я даю ему пятьдесят долларов в неделю и он снимает комнату.
Где?
В Гринвичгородке, но где точно, я не знаю.
Я знал номер телефона Билла. По нему можно легко установить адрес, но у меня не было желания помогать и угождать Транту. Я и так сделал достаточно. Теперь пусть сам разыскивает убийцу
Понимаю, снова сказал сержант.
Я подумал с сарказмом, что в единственном случае, когда я ему солгал, он не усомнился в моих словах.
Я должен его найти. Ищите.
В этот момент вошли Лейгтоны вся троица. У меня так разболелась голова, что я уже не обращал внимания на окружающих. Но их я заметил сразу. Бородатого Базиля, Филлис Брент и Нору, такую незаметную, тихую, похожую на жену пастора.
Трант и Петер подошли к ним. Я сел на диван. Иногда до меня долетали обрывки разговора.
Мы увидели у дома полицейского Мы были в театре Нет, нет. Ах, Базиль, не смотри
Я, кажется, потерял сознание от нестерпимой головной боли. Петер и Трант склонились надо мной.
Он совсем изнурен, ему лучше уехать, услышал я слова Петера.
Да, ответил Трант, пусть отправляется домой.
Он поедет к нам, твердо и в то же время вопросительно произнес Петер.
Мне не нужна помощь, так же твердо сказал я.
Но, Жак
Отстань от меня, понятно?
Но сегодня ты не можешь быть один Я спросил Транта:
Я имею право быть один?
Пожалуйста, делайте что хотите, но я прошу вас завтра прийти в комиссариат и официально дать свои показания.
Хорошо.
Я повернулся и пошел через бесконечно длинную комнату. Базиль, Филлис и Нора стояли у дверей. Нора сделала шаг ко мне и протянула руку. Я попытался улыбнуться, но ничего не получилось.
Со мной все в порядке. Пойдите, пожалуйста, к Жанне, вы ей больше нужны.
Внезапно Базиль загородил мне выход.
Это возмутительно! Как это могло случиться? Кто это сделал?
Никому не говорите, сказал я, но убийца Гвендолен Снейгли.
Я бросился к выходу, чувствуя, что еще минута и я разрыдаюсь.
Глава 10
Вернувшись домой, я принял аспирин, налил виски, но выпить не смог. Мне казалось, что дома будет легче, но внутреннее напряжение не исчезло. Я сел на диван. Напротив висела картина с видом костела святого Захария. Я купил ее во время поездки в Париж. Сейчас она напомнила мне Рим. Я видел себя у фонтана возле дворца Медичи. Солнечный свет косо падал сквозь вечнозеленые дубы. Слышались тихое журчание воды в каменном бассейне и сигналы мотороллеров.
Я подумал, что Билл никогда не поедет в Рим, и представил себе его будущую жизнь: камера, жесткая постель, треск захлопывающихся дверей и это в лучшем случае. Я подошел к телефону и набрал номер Билла. Никто не ответил.
Сильвия! Как ее фамилия? Сильвия Ример. Я взял телефонную книгу. Нашел! Сильвия Ример. Адрес Перристрит. Набрал номер. Гудки раздавались бесконечно долго. Я уже хотел положить трубку, когда услышал девичий голос.
Слушаю вас.
Сильвия Ример?
Да.
Говорит Дулитч, отец Билла. Он у вас? Помолчав, она спросила:
А в чем дело?
Мне надо с ним поговорить.
Зачем?
Разве вам не все равно?
Нет. Вы хотите с ним поговорить, но я не знаю, захочет ли он разговаривать с вами.
Я должен обязательно с ним увидеться.
Зачем?
Ради Бога, его ищет полиция.
Полиция?
Да, это очень серьезно.
Тогда приезжайте сюда.
Он у вас?
Да.
Я хотел взять из гаража машину, но побоялся, что не смогу управлять ею, поэтому пришлось воспользоваться услугами такси. Шофер долго плутал, пока не нашел нужный адрес.
При тусклом свете фонаря я с трудом разбирал надписи у звонков. Сильвия Ример жила на третьем этаже. Я нажал кнопку звонка, дверь открылась и я поднялся наверх. Остановившись напротив квартиры номер 3, я вновь позвонил. Дверь открыла девушка, одетая в свитер и брюки. На вид ей было около двадцати пяти лет. Она была невысокого роста, неизящна и носила очки. Она выглядела так, как я и предполагал.
Где он? спросил я.
Войдите.
Он здесь?
Я прошу вас войти. Мне надо закрыть дверь. У меня очень любопытные соседи.
Я вошел в маленькую переднюю.