Флоту пришлось приложить много усилий, чтобы выдержать график сбора каботажных судов и речных барж в назначенных портах между Антверпеном и Гавром. Всего было собрано:
155 транспортов общим водоизмещением 700 тыс. т;
1277 лихтеров и барж, в основном несамоходных;
471 буксирное судно;
1161 мотоботов.
Военно-морской флот начал также строительство крупнокалиберных береговых батарей в Гри-Не. Первая из этих батарей «Гроссер Курфюрст» четыре орудия калибра 28 см была готова к бою уже 1 августа. Затем через шесть недель были введены в строй батарея «Фридрих-Август» (три орудия калибра 30,5 см) и «Зигфрид» (четыре 38-сантиметровых орудия). Однако достичь превосходства на море было невозможно. Успех в норвежской кампании был достигнут без такого превосходства, потому что ее замысел был полностью основан на неожиданных действиях малых групп кораблей, быстро перемещавшихся на больших пространствах открытого моря. В Ла-Манше о такой тактике не могло быть и речи. Здесь противник не только обладал мощными военно-воздушными силами, но и заново перевооружил значительную часть из тех 300 тыс. человек, которым Гитлер позволил уйти из Дюнкерка. Англичане могли стянуть к угрожаемым участкам артиллерию среднего и крупного калибра, а также использовать орудия старых кораблей. Большая часть немецких войск должна была переправляться на несамоходных баржах, не оснащенных аппарелями для высадки десанта на берег. Транспорты должны были вставать на якорь вдали от берега, и для их разгрузки требовалось до 36 часов под ударами неподавленных ВВС противника время недопустимо долгое. Буксирные караваны сводились в конвои из 33 буксиров с двумя баржами каждый. Скорость их хода не превышала бы 23 узла. Скорость приливно-отливных течений в Ла-Манше может достичь 45 узлов. Всего этим тихоходным конвоям требовалось преодолеть расстояние от 40 до 50 миль, на что понадобилось бы по крайней мере 15 часов. Охрана флангов перехода была явно недостаточной. Окаймление зоны перехода минными полями не гарантировало бы полной защиты вследствие большого колебания уровня моря из-за высоких приливов. Из боевых кораблей можно было привлечь лишь несколько эсминцев, миноносцев и небольшое количество тральщиков. В случае прорыва кораблей противника к немецким конвоям люфтваффе вряд ли смогли бы уверенно отличить своих от чужих, более того, скорее всего, они бы оказались полностью связаны борьбой с английской авиацией.
Ситуация была бы совсем другой, если сразу после польской кампании руководство ОКВ предусмотрело бы строительство самоходных десантных барж типа десантного парома[23], применявшегося впоследствии в немецком флоте. Они поднимали примерно 100 т груза и были в состоянии перевезти на палубе три грузовика или легкие бронемашины или соответствующее количество людей. Эти плоскодонные суда могли подходить прямо к берегу и быстро разгружаться с помощью аппарелей. Если бы несколько сотен таких десантных паромов, поддержанные парашютами и аэромобильными частями, были сразу же брошены через пролив после Дюнкерка, они имели бы лучшие шансы на успех, чем планируемые тихоходные конвои с войсками, скорость которых уступала даже парусникам Цезаря, переправлявшим его легионы через этот же пролив 2000 лет назад.
Нет ничего удивительного в том, что после того, как идея высадки была поподробнее изучена в высоких штабах, к ней стали повсеместно относиться скептически. Геринг с самого начала мало интересовался этой проблемой. Однако руководимые им удары по королевским ВВС не дали ожидаемого результата, а когда он приказал люфтваффе сделать главной целью Лондон, потери в сравнении с достигнутыми результатами превысили все разумные пределы. В этом случае на стороне противника были все преимущества: высокоразвитая система связи, сеть радиолокационных станций, которая обеспечивала сплошную зону наблюдения и предохраняла от неожиданных налетов, и мощное истребительное прикрытие. Потери люфтваффе были бы намного меньше, если бы они продолжали удары по плохо вооруженным торговым судам и портам целям, защитить которые было не просто. К началу сентября англичане смогли организовать контрудар, нанеся бомбовые удары по десантным судам в портах сбора. В итоге были потоплены или повреждены 21 транспорт, 214 барж и 5 буксирных судов, что составляло 10 % флота вторжения. Поэтому во второй половине сентября десантные средства были частично рассредоточены. Повторный их сбор в случае принятия решения о проведении высадки привел бы к новым задержкам с ее началом. 12 октября операция «Морской лев» была окончательно отложена до следующей весны и это был ее конец. Если бы Гитлер смог обеспечить господство в Ла-Манше хотя бы на 24 часа, он мог бы надеяться на успех. Но подобно Наполеону, он никогда не был в состоянии сделать это.
Глава 7
ВОЙНА НА МОРЕ В 1940 ГОДУ
В ПРИБРЕЖНЫХ ВОДАХТем временем противоборствующие флоты отнюдь не сидели без дела. Немецкий флот был целиком занят организацией обороны на недавно оккупированных побережьях и в прибрежных водах. Норвежская береговая линия от пролива Скагеррак до финской границы к востоку от Нордкапа имеет длину 1200 миль, или вдвое больше береговой линии в Балтийском и Северном морях, которую немецкий флот должен был защищать до того. Расстояние до Нарвика составляет примерно две трети указанной величины, и требовалось обеспечить безопасность судоходства, по крайней мере до этого порта, чтобы гарантировать поставки железной руды и других грузов. Побережье от Голландии до границы с Испанией имело примерно такую же длину, хотя здесь специфика прибрежных вод выдвигала иные особенности их защиты.
В Норвегии было мало портов, а ее редкая железнодорожная сеть доходила лишь до района немного севернее Тронхейма. Многочисленные прибрежные острова вдоль большей части морской трассы обеспечивали некоторую защиту судам от атак подводных лодок или легких надводных кораблей противника, но не от ударов с воздуха. Большие глубины почти повсеместно препятствовали постановке мин. Ближайшими базами противника были Шетландские острова в 170 милях от Бергена и Скапа-Флоу в 240 милях от Ставангера. Было совершенно очевидно, что для облегчения проводки конвоев требовалась организация воздушного прикрытия норвежских прибрежных вод, но Геринг имел на этот счет собственное мнение. Не посоветовавшись с флотом, он перебросил почти все авиационные подразделения на Западный фронт, и, когда моряки стали возражать, он с раздражением обвинил их в том, что они вмешиваются в его дела. В это время Гитлер предпочитал заниматься частными вопросами организации береговой артиллерийской обороны, хотя он никогда и в глаза не видел ни одной береговой батареи.
Не испытывая давления со стороны противника, всецело занятого на западном направлении, немцы быстро восстановили перевозки вдоль берегов Норвегии под защитой нескольких флотилий, тральщиков и сторожевиков, которые частично были переведены туда из Германии, а частично сформированы из реквизированных судов. К июлю 1940 г. грузооборот транспортных судов в Норвегии достиг почти 1 млн брт.
В Норвегии было мало портов, а ее редкая железнодорожная сеть доходила лишь до района немного севернее Тронхейма. Многочисленные прибрежные острова вдоль большей части морской трассы обеспечивали некоторую защиту судам от атак подводных лодок или легких надводных кораблей противника, но не от ударов с воздуха. Большие глубины почти повсеместно препятствовали постановке мин. Ближайшими базами противника были Шетландские острова в 170 милях от Бергена и Скапа-Флоу в 240 милях от Ставангера. Было совершенно очевидно, что для облегчения проводки конвоев требовалась организация воздушного прикрытия норвежских прибрежных вод, но Геринг имел на этот счет собственное мнение. Не посоветовавшись с флотом, он перебросил почти все авиационные подразделения на Западный фронт, и, когда моряки стали возражать, он с раздражением обвинил их в том, что они вмешиваются в его дела. В это время Гитлер предпочитал заниматься частными вопросами организации береговой артиллерийской обороны, хотя он никогда и в глаза не видел ни одной береговой батареи.
Не испытывая давления со стороны противника, всецело занятого на западном направлении, немцы быстро восстановили перевозки вдоль берегов Норвегии под защитой нескольких флотилий, тральщиков и сторожевиков, которые частично были переведены туда из Германии, а частично сформированы из реквизированных судов. К июлю 1940 г. грузооборот транспортных судов в Норвегии достиг почти 1 млн брт.
Главной задачей на южном морском фланге была очистка портов от мин, выставленных немецкой авиацией. На это ушло несколько недель. Еще до заключения перемирия с Францией 2-я флотилия тральщиков под командованием капитана 3-го ранга Герта фон Камптца вошла в Брест. Базируясь на этот порт, флотилия протралила подходы к портам Западной Бретани, Бреста, Лорьяна и Сен-Назера, чтобы их могли использовать подводные лодки. Верфи и структуры обеспечения в них сразу же начали действовать в интересах немецкого, прежде всего подводного, флота. В середине июля первая подводная лодка вошла в Лорьян.
Требовалось срочно позаботиться и о том, чтобы сделать безопасным как для боевых кораблей, так и для транспортов морской маршрут от Гельголандской бухты до испанской границы. На всем протяжении от Хелдера до Бреста расстояние до английского берега нигде не превышает 110 миль, а в самой ближней точке составляет только 21 милю. Таким образом, весь этот участок протяженностью 550 миль находился в пределах досягаемости легких сил флота противника, включая торпедные катера. Небольшие глубины означали возможность постановки якорных мин. К востоку от Шербура море настолько мелководно, что почти всюду можно было опасаться и донных мин. После перевода части тральных сил в Норвегию оставшихся на Западе тральщиков было недостаточно для очистки фарватеров. Было решено сформировать восемь флотилий, использовав для этого примерно 250 привлеченных на месте судов от траулеров до 15-тонных баскских катеров для ловли омаров. Каждая флотилия отвечала за конкретный сектор побережья. Эти маломаневренные силы дополняли мобильные средства: большие паровые, а также дизельные тральщики, сторожевые корабли и противолодочные флотилии ВМС Германии.
Такая организация позволила держать морские пути под постоянным контролем, используя для этого относительно малое число кораблей, и быстро концентрировать силы в нужном месте в случае необходимости. Вначале и тральные, и сторожевые флотилии подчинялись самостоятельным командованиям. В феврале 1941 г. они были подчинены командующему силами охранения на Западе, штаб которого находился в Париже. Все суда, обеспечивавшие охрану побережья от Шельды до испанской границы, были разделены на три дивизии, каждая из которых включала от 100 до 150 кораблей. Флотилии тральщиков также выполняли и задачи по эскортированию, а сторожевики, осуществлявшие конвоирование судов, оснащались простейшим тральным оборудованием.